Учитель рисования в роли сочинителя провенансов
Слухи о приключениях в мире фальсификации произведений искусства Ярмо Лепистё, учителя рисования из города Сало, я услышал еще в начале 2000-х годов, когда начал интересоваться проблемой преступности в этой сфере. Наряду с преподаванием Лепистё писал картины под своим именем и оказывал услуги в качестве эксперта и посредника при оформлении сделок купли-продажи произведений искусства. Рассказывали, что к нему часто приезжали люди из России.
Юрки Сеппяля вспоминает, как в конце 1990-х годов допрашивал Лепистё: «Ярмо Лепистё был одним из многочисленных подозреваемых по делу о продаже поддельных акварелей. Высокий и худой, с темными вьющимися волосами, он произвел на меня впечатление человека уязвимого и беззащитного. Казалось, будто что-то гложет его изнутри».
Сеппяля хорошо помнит, как началось расследование дела о фальсификации акварелей: «Один художник, создававший в свое время цветовые палитры для производителя лакокрасочных материалов Tikkurila, увидел в витрине хельсинкского художественно-антикварного салона Taidemeklarit выставленную на продажу картину, которая была якобы написана его покойным другом. Ее цветовое решение показалось ему странным. Он позвонил дочери друга, и они вместе пошли посмотреть на картину. Дочь хорошо знала работы отца, поскольку часто сопровождала его в выездах на пленэр».
Отличить подделки от подлинников было несложно, потому что манера художника была хорошо известна, а у его вдовы сохранился дневник, в котором были четко указаны даты и места создания картин, а также изображенные на них объекты. Фальсификаторы использовали для изготовления акварелей другую бумагу и не смогли достоверно сымитировать индивидуальный стиль художника. Кроме того, у вдовы также были фотографии работ мужа, созданных им в последние годы жизни. Рядом с подписью художник часто ставил дату создания произведения. У нижнего края одной фальшивой акварели стояла пометка с указанием места и времени ее создания в Финляндии, тогда как было достоверно известно, что в тот момент художник с женой отдыхал в Греции.
Ярмо Лепистё был в числе подозреваемых, однако против него обвинение не выдвинули. Между тем обвинение было предъявлено двенадцати подозреваемым — многих из них полиция давно держала на примете. Двоих приговорили к выплате штрафа. Сеппяля вспоминает, что позже в рамках рассмотрения другого дела он допрашивал одного из этих обвиняемых, который сказал: «В том деле приговор получили только те ребята, которые не сумели защитить себя и пришли на суд без помощника». По словам Юрки, тогда все дилеры заявили, что приобрели произведение у другого человека, который, в свою очередь, также утверждал, что купил или получил его от другого человека, — и так до бесконечности, пока цепочка объяснений не упиралась в «неизвестного». Сеппяля рассказывает: «Помню, как на финальной стадии расследования допрашивал одного сильно татуированного мужчину, которому не удалось бы отдать картину на аукцион: вряд ли его пустили бы дальше дверей. Подозреваемый рассказал, что купил подделки у неизвестного человека; и в этом деле личность изготовителя фальшивок тоже осталась неустановленной. Таких ребят, на которых останавливается расследование, иногда называют вратарями. Порой они могут взять на себя совершенные другими лицами преступления и даже пойти в тюрьму за денежное вознаграждение».
Учителя рисования Ярмо Лепистё очень любили ученики и другие преподаватели. Внешне он выделялся на общем фоне, любил длинные пальто и широкополые шляпы. Его уважали за страсть к искусству, деликатность и готовность оказать поддержку. Он был настоящим профессионалом, с которым легко работать. Мы не знаем, когда Лепистё начал участвовать в «серой» торговле произведениями искусства, но вообще арт-бизнесом он занимался более двадцати лет. Его первые сомнительные сделки были раскрыты еще в начале 2000-х годов, и разоблачение продолжалось вплоть до 2015 года. Складывается впечатление, что деятельность Лепистё заключалась в приобретении подделок, изготовленных другими художниками, фальсификации подписей и сочинении фальшивых провенансов.
Лондонские и парижские аукционные дома и галереи, получавшие от Лепистё произведения для продажи, долго проявляли недюжинное терпение, хотя среди работ регулярно обнаруживались подделки. Из обширной документации предварительного следствия явствует: еще в июле 2000 года Лепистё получил по электронной почте сообщение от представителя Christie’s в Лондоне о том, что произошло с одной из отправленных им в аукционный дом картин. Произведение, автором которого считался польский художник Генрих Семирадский (1843–1902), в декабре 1999 года было продано за £10 000. Покупатель отправил его на экспертизу, и польские специалисты признали его подделкой. Аукционному дому Christie’s пришлось вернуть клиенту деньги. В конце сообщения представитель Christie’s сожалел о произошедшем и предлагал (поскольку Лепистё уже получил причитающееся вознаграждение от «Семирадского») вычесть эту сумму из тех денег, которые будут заплачены ему за другие картины. Заканчивалось письмо вопросом, хочет ли Лепистё ознакомиться с отчетом польских специалистов о результатах экспертизы.
В материалах предварительного следствия нет ни ответа на сообщение представителя Christie’s, ни отчета об экспертизе. Имеется только фотография проданной и возвращенной подделки «под Семирадского» из аукционного каталога Christie’s. Если сравнивать ее с фотографиями картины Семирадского «Фрина на празднике Посейдона в Элевзине» в интернете, легко заметить, что в подделке использованы фрагменты этого подлинного полотна, написанного в 1889 году и хранящегося в коллекции Русского музея в Санкт-Петербурге. Произведение выполнено на основе изображения центрального женского персонажа оригинала и в аукционном каталоге представлено под названием Slave Girl («Рабыня»). Оно не заявляется напрямую как подлинник Семирадского, а атрибутировано как предположительно принадлежащее его кисти. В каталоге предположительная цена продажи картины составляет £6000–8000 (€9700–13 000).
В своем сообщении представитель Christie’s напоминает Лепистё, что в будущем обеим сторонам следует быть более осторожными, поскольку по сравнению с ситуацией десятью годами раньше на рынках появилось заметно больше произведений с сомнительным провенансом. Из картин, которые Лепистё отправил на июльский аукцион Christie’s 2000 года, две были сняты еще до начала торгов. Между тем на том аукционе удалось продать полученные от Лепистё картины восточноевропейских художников на общую сумму свыше £36 000.
В статье Ану Ноусиайнен, опубликованной в апреле 2015 года в ежемесячном приложении к Helsingin Sanomat, рассказывается, что в 2002 году Ярмо Лепистё познакомился с англичанкой. Она разместила объявление в колонке знакомств в газете The Times, на которое откликнулся финн. Он подружился с ней, а спустя некоторое время предложил приобрести картину и чайный сервиз работы Фаберже.
Лепистё сообщил женщине, что ценный сервиз принадлежал его друзьям-евреям из России, которым потребовались деньги, но они побоялись продавать сервиз легальным путем в своей стране, опасаясь мафии. Он продал ей также картину с изображением замка Турку якобы кисти Хелены Шерфбек. Англичанка отправила картину и сервиз в аукционный дом Christie’s в Лондоне, который подтвердил их подлинность, поэтому она заплатила за них Лепистё £75 000. Она рассказала корреспонденту, что, когда Лепистё гостил у нее на юге Франции, его телефон постоянно звонил — таким образом складывалось впечатление о его обширном круге знакомств. Он часто внезапно уезжал и говорил, что едет в Россию. После купли-продажи сервиза отношения Лепистё и англичанки постепенно начали охладевать.
Ярмо Лепистё и его партнер майор Арто Тиайнен из Лахти в 2004 году предложили картины восточноевропейских (преимущественно русских) художников лондонским аукционным домам. Было среди них и представленное в каталоге Christie’s, заявленное как произведение Ивана Айвазовского полотно, стартовая цена которого составляла £10 000–15 000 фунтов. Однако покупатель на него не нашелся. Позднее экспертиза в Финской национальной галереи признала картину подделкой.
В октябре 2006 года в хельсинкской галерее Oljemark открылась выставка авторских работ Ярмо Лепистё. В буклете, выпущенном к этому мероприятию, художник заявляет о своей ненависти «к трендам, тавтологии и манерам». Также он упоминает полученную им от французского Государственного художественного фонда стипендию и покупку винодельческой фермы во Франции.
Осенью 2008 года Лепистё пригласили во Францию на слушания в рамках судебного разбирательства в Париже. Иск был подан после того, как российские покупатели обнаружили, что проданные им произведения являются подделками, и пришли в ярость. Французский аукционный дом (галеристы и аукционисты здесь вообще не отличаются британской вежливостью) направил Лепистё факс: «Приезжай за своим фальшивым ”Репиным”». Еще менее учтивы были российские клиенты. Один из покупателей картин, проданных Лепистё в Эстонию, выяснил, что они являются подделками, потребовал возврата денег и отправил за ними людей, способности к переговорам которых базировались отнюдь не на красноречии, а на боксерском мастерстве. Впоследствии на допросах Лепистё утверждал, что стал жертвой шантажа.
Одновременно в Финляндии Лепистё продавал подделки в партнерстве с Арто Тиайненом. Он хвалил Тиайнена как великолепного торговца, который не стесняется обращаться к богатым клиентам.
«Слуга двух господ»
В феврале 2010 года Ярмо Лепистё был впервые задержан для допроса. У него дома обнаружили среди прочего подписанный Пикассо рисунок тушью. Графологическая экспертиза показала вероятность выполнения подписи самим Лепистё. У него также нашли принадлежности и материалы, которые могут использоваться для изготовления фальсификатов. Позднее Лепистё предъявлялись обвинения также в Турку и Куопио. На первом допросе в Куопио он рассказал, что выступает в двойной роли — учителя и художника: «Я в некотором роде слуга двух господ — системы образования Финляндии и своего внутреннего голоса». Также он признал, что занимался торговлей искусством: «Ну, сколько-то занимался, но ни в коем случае не много. Я скорее был покупателем, а продавал на Bukowskis, стокгольмском аукционе Auktionsverk в Швеции, Sotheby’s и Christie’s и несколько раз во Франции».
При прослушивании записанных полицией телефонных разговоров Лепистё и страшно сквернословящего, по крайней мере в подпитии, Тиайнена складывается впечатление, что они давно и хорошо знакомы. Во время допросов напарники перекладывали ответственность за продажу подделок друг на друга. Лепистё говорил, что Тиайнен умел хорошо продавать, но только если был трезв. Офицерское звание Тиайнена вызывало у клиентов доверие, и он не стеснялся пользоваться им для совершения сомнительных сделок, правда, на допросах отрицал это. Он занимался торговлей искусством на протяжении двух десятков лет и во время службы в силах обороны Финляндии, и после ухода в запас. Одному покупателю фальшивого произведения он дал слово офицера в том, что это «стопроцентный подлинник».
Оригинальные провенансы
В записанном Центральной криминальной полицией телефонном разговоре Лепистё и Тиайнен обсуждали, как сочинить правдоподобную историю для некоей пастели Эдгара Дега.
Во время домашнего обыска в кровати Лепистё была найдена книга Феликса Керстена (1898–1960) «Пять лет рядом с Гиммлером», которая вышла в свет в 1947 году и стала очень популярной в Швеции и Финляндии. О жизни Керстена создавались телевизионные передачи и документальные фильмы. После его смерти исследователи обнаружили, что часть документов была сфабрикована.
Лепистё использовал информацию из воспоминаний Керстена для сочинения подходящей истории происхождения пастели французского мастера. Написанный Лепистё по-английски провенанс выполненной пастелью и углем работы «Три танцовщицы» размером 22,5 × 26,5 см и с подписью «Degas» слева у нижнего края звучит так: «Произведение было перевезено из Голландии в Берлин в 1945 году, по всей вероятности, по инициативе доктора Феликса Керстена и по приказу Рудольфа Брандта, личного секретаря Генриха Гиммлера. Керстен был личным врачом Гиммлера. Русские нашли картину в мае 1945 года в офисе Гиммлера в Берлине по адресу: Prinz-Albrecht-Strasse, 8.
Произведение принадлежало доктору Р. Брандту, работавшему в этом офисе. Русские увезли картину в Россию, и впоследствии она оказалась у маршала Г. К. Жукова, семья которого продала ее в Западную Европу. На обратной стороне имеется круглая печать с надписью “Oberkommando der Wehrmacht” (“Верховное главнокомандование вермахта”) и вторая печать с надписью ”Geöffnet” (“Разрешено”) (фотографии 1 и 2). По всей вероятности, служба безопасности проверила произведение на таможне, что было обычной практикой в военное время».
Использование книги Керстена для сочинения провенанса было весьма естественным для Лепистё — оба они были невероятными сказочниками. Воспоминания Керстена представляют собой настолько талантливую смесь из реальных событий и выдумок, что у читателя буквально захватывает дух. В частности, он рассказывает, как во время Второй мировой войны работал личным врачом главы гестапо Генриха Гиммлера и спас сотни евреев. По описанию Керстена, бывший учитель народной школы и хозяин птицефермы Гиммлер не расставался со своей любимой книгой — Кораном на немецком языке и считал себя реинкарнацией короля Германии Генриха Птицелова (876–936).
Лепистё тоже был любителем экстравагантных историй. Он рассказывал, например, как однажды продал картину человеку весом 160 килограммов, владевшему розовым «Кадиллаком» Элвиса Пресли, на приборной доске которого по-прежнему красовалось отверстие от пули, выпущенной певцом из револьвера.
В сентябре 2011 года лондонский представитель Sotheby’s отправил Лепистё сообщение по электронной почте, в котором выразил надежду, что адресат провел приятное лето, а также рассказал, что эксперты аукционного дома выполнили экспертизу полученных от него произведений. На основании ультрафиолетового исследования специалисты выявили поддельную подпись на одной из картин, приписываемых Федоту Сычкову (1870–1958), поскольку участок с подписью оказался очевидно темнее остального полотна. Другую картину с изображением головы мальчика приехавший в Лондон эксперт из Третьяковской галереи определил как подделку. Аукционный дом выражал сожаление о том, что экспертиза заняла столь длительное время (около трех месяцев), и о невозможности выставить на продажу ни одно из представленных Лепистё произведений. Сообщение заканчивалось вежливо: «Тем не менее просим вас не стесняться вновь обращаться к нам».
«Как гром среди ясного неба…»
Усиливающиеся подозрения, страх разоблачения и необходимость постоянно соблюдать секретность начали морально тяготить учителя рисования. Несмотря на это, Лепистё долго удавалось удерживать построенные вокруг себя декорации и жить двойной жизнью. Между 2003 и 2014 годами его неоднократно задерживали за управление автомобилем в нетрезвом состоянии; один раз содержание алкоголя в крови оказалось таким высоким (3,26 промилле), что его способность вести машину вообще кажется чудом. Однажды он въехал в автомобиль охранной фирмы, в результате чего никто не пострадал, но при расследовании аварии выяснилось, что водительские права Лепистё просрочены.
Когда против учителя рисования было возбуждено уголовное дело, это стало большой неожиданностью для его друзей, коллег и учеников. Они описывали произошедшее так: «как гром среди ясного неба» и «никогда не подумал бы, что он способен впутаться во что-то подобное». Руководитель департамента образования и культуры города Сало провел с Лепистё беседу. Несмотря на то что Лепистё был образцовым учителем, стало понятно, что в дальнейшем он не сможет надлежащим образом выполнять свои профессиональные обязанности. Лепистё заявил о своей готовности добровольно уйти на пенсию, тем более это позволял его возраст и стаж работы.
В конце концов, расследование завершилось предъявлением обвинений Ярмо Лепистё и Арто Тиайнену в Куопио. Лепистё пришлось отвечать перед судом также и в Турку, где рассматривалось дело группы мужчин, имевших отношение к преступной организации M.O.R.E. Аббревиатура расшифровывается как «me olemme rikollisten eliittiä» (в переводе с финского «мы — элита преступного мира»).
В решении уездного суда Турку, вынесенном весной 2013 года по делу о фальсификации произведений искусства, говорилось, что Ярмо Лепистё действовал в сотрудничестве с уроженцем Эстонии Тарки Кангасом. Его отец Пекка Эрккиля — бывший сотрудник полиции, в свое время получил звание «Полицейский года», а позже стал преступником.
Согласно обвинению, Тарки Кангас и Ярмо Лепистё склонили подданную Великобритании к покупке за €150 000 трех картин, сертификаты подлинности которых сфальсифицировал Лепистё. После получения денег он незамедлительно перевел €79 500 на банковский счет фирмы Пекки Эрккиля. В течение двух дней Эрккиля перевел полученную сумму на новые счета и затем снял все деньги наличными за три приема в двух разных отделениях банка.
Уездный суд Турку снял с Кангаса и Эрккиля обвинения в фальсификаторской деятельности. Эрккиля получил мягкий приговор по другому делу, связанному с незаконным оборотом огнестрельного оружия. Лепистё приговорили к одному году тюремного заключения условно. Как это часто бывает на судебных процессах о фальсификации произведений искусства, расходы на адвокатские услуги в сумме почти €100 000 были отнесены на счет государственного бюджета.
Решение суда было обжаловано, после чего 31 августа 2015 года надворный суд приговорил Лепистё к одному году и девяти месяцам условного тюремного заключения за два тяжких мошеннических деяния, три фальсификации и попытку совершения мошенничества. Двоих обвиняемых, Тарки Кангас и участвовавшего в преступлениях ранее судимого «неделикатного» специалиста по взиманию долгов, лишили свободы на короткие сроки. Остальные отделались мягкими наказаниями, а вследствие длительности судебного процесса сроки заключения осужденных вообще оказались минимальными.
Судебный процесс состоялся не только в Турку. Весной 2015 года Лепистё и Тиайнену были предъявлены обвинения в уездном суде Куопио. Кроме них, обвиняемым на процессе был Сеппо Суоминен, осужденный в 2005 году уездным судом Сало по делу о фальсификации и заверявший, что прекратит торговлю искусством и переберется рыбачить на Сайму.
Уездный суд Куопио снял с Суоминена все обвинения, а Тиайнену назначил наказание в виде четырех лет лишения свободы. Лепистё признали виновным в изготовлении двух подделок и совершении двух тяжких мошеннических деяний, однако не назначили наказания. Согласно врачебному заключению, летом 2014 года Лепистё получил тяжелую неврологическую травму и был признан недееспособным. Его поместили в дом-интернат для инвалидов, поскольку к этому времени передвигаться он мог только на инвалидной коляске. В июле 2017 года Ярмо Лепистё скончался.
