Роковые ошибки руководителя, или О том, как никогда не надо руководить

А теперь, после яркого описания идеального харизматического бизнес-лидера Михаила Кравченко, самое время поговорить о типичных ошибках руководителей, или о том, на чем они чаще всего горят.

Типичная ошибка любого начальника – это пристройка РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ к своему подчиненному. Она представляет собой либо модель взаимодействия Матери с Младенцем, когда заботливая мамаша опекает свое беспомощное чадо, либо еще хуже – Хозяина со своим Рабом.

На самом деле по структуре это очень схожие отношения, наполнение которых зависит исключительно от моральных качеств Хозяина и Матери. На свете всегда были матери, обращавшиеся со своими детьми как с рабами, в смысле подавления в них любого человеческого достоинства, и всегда были хозяева, относившиеся к своим рабам как к родным детям, и тому есть множество примеров не только в «Хижине дяди Тома», но и в классической русской литературе. Так, Дубровский, обращаясь к своим крепостным крестьянам, называет их «дети».

Мы помним, что эмоции в позиции РОДИТЕЛЬ – это всегда оценочные эмоции: гнев, негодование, презрение, отвращение, умиление. В состоянии РОДИТЕЛЬ мы также приказываем, даем указания и распоряжения, критикуем, настаиваем, рекомендуем, советуем, опекаем, заботимся и умиляемся.

В случае пристройки РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ со стороны руководителя к своему подчиненному все эти перечисленные эмоции и обращения адресованы человеку, в котором мы вполне уважаем взрослое и ответственное существо. В случае же пристройки РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ те «родительские» эмоции и обращения адресованы либо к кому-то, в чью способность к адекватным поступкам или действиям мы не верим (в лучшем случае), либо к существу, которое мы вообще ни во что не ставим (в худшем случае). И то и другое неуместно в рабочем контексте.

В первом случае («Мама и Младенец») я – плохой начальник, который не умеет делегировать полномочия и затем спрашивать со своих подчиненных как со взрослых и ответственных людей. Я как начальник в этом случае обречен все делать сам и ждать, чтобы со мной советовались по поводу каждого забиваемого гвоздика: «А вдруг они опять все перепутают? Такие хорошие, душевные ребята, но с соображалкой у них что-то совсем плохо!..» Нетрудно догадаться, что подчиненные такого руководителя с удовольствием будут ехать на нем, свесив ножки. Вся ответственность за рабочий процесс окажется полностью на нем, а он не будет с них спрашивать так, как надо: «Они ж у меня еще такие неопытные, не дай бог, чего напортачат!..»

Такое взаимодействие отлично подходит для реальных отношений мамы и беспомощного младенца (либо для лица, замещающего маму, – тети, няни, старшей сестры). В этих случаях действительно неуместно ждать от малыша выполнения задач, к которым он по возрасту пока не готов, практически все нужно делать вместо него, и нельзя проявлять по отношению к нему строгость, чтобы не ранить нежную детскую психику. Но в коммуникации взрослых людей такая пристройка явно неуместна! Если задуматься, в ней присутствует много гордыни и нежелания признать в другом человеке существо, равное себе, которое так же, как и я, способно брать на себя ответственность и адекватно действовать! Взаимодействуя со своим подчиненным из опекающей модели, я даю ему следующее послание: «Я точно знаю, что ты мало приспособлен к жизни, но не беспокойся, я обязательно тебя подстрахую, «сынок»!» Начальник, который именно так взаимодействует со своими работниками, тем самым не позволяет им проявить свою личную ответственность и самостоятельность. Он как будто отказывается верить в их взрослые умственные способности.

Чаще всего роль сверхопекающего, доброго и толерантного РОДИТЕЛЯ в коммуникации готов на себя взять тот, у кого в детстве был опыт старшего брата или сестры и кому была навязана ответственность за младших членов семьи. В таком случае экспресс-вариант психологической самопомощи – это просто сказать самому себе: «Передо мной стоит не мой младший братик Павлик, а Николай Кузнецов – взрослый человек и мой подчиненный!» Уже одно такое отрезвляющее обращение внутрь себя способно многое расставить по своим местам.

Первая ловушка «доброго» начальника, которого в детстве обманули, что брать на себя ответственность за всех подряд – хорошо и правильно, состоит в том, что подчиненные-манипуляторы будут всеми возможными способами предлагать ему взять на себя роль «папочки» или «мамочки». Они начнут впадать в истерику оттого, что у них «опять ничего не получилось». Они будут «советоваться» со своим руководителем по каждому пустяку – прекрасный способ отлынивания от работы. Они будут жаловаться, как им «сиротливо», когда «любимый» начальник в отпуске. И «добрый» руководитель с удовольствием будет принимать на себя роль благодетеля и «отца народа». Такие начальники на отдыхе, как правило, чувствуют себя неуютно: «Как же они там без меня справятся?..»

Если вы узнаете в этом портрете самого себя – доброго покровителя и всепрощающего папы (или мамы), срочно уходите от этой роли: очевидно, что вами манипулируют и на вас ездят. К тому же подчиненный, постоянно пребывающий в роли избалованного ребенка, очень быстро к этому состоянию привыкает, и его потом бывает трудно привести в адекватное взрослое состояние, а порой и просто невозможно.

В связи с этим не можем не вспомнить показательный случай из жизни нашего приятеля.

У одного «доброго» хозяина предприятия семь лет трудился ценный сотрудник-«многостаночник», работал он по-настоящему хорошо, из-за чего и был начальником захвален, задарен и заласкан. И вот этот работник в какой-то момент, как говорится, «поверил в себя», в свою уникальность и незаменимость, и это плачевно отразилось на его отношении к своим обязанностям. Он стал опасно «лихачить» на автомобилях руководителя, в том числе и с пассажирами. Каждое даваемое ему поручение приходилось «продавливать», а работник при этом позволял себе выказывать явное неудовольствие. Физической работы, входившей в его обязанности, он с некоторых пор начал избегать, перекладывая ее на других. Хозяин долго не мог понять, что происходит с его любимым сотрудником: слишком уж хорошо он относился и к нему, и к его многодетной семье. Он никак не мог взять в толк, что происходит, пока наконец не догадался отследить буквально по часам рабочий график этого пользовавшегося неограниченным доверием человека.

Проверка выявила много профессиональных «грехов» в выполнении им своих повседневных обязанностей как в настоящем времени, так и в прошлом. Как оказалось, этот сотрудник уже давно приписывал себе дела, которых на самом деле не делал, умудряясь при этом создавать перед всеми иллюзию своей предельно высокой загруженности. А что же он делал на самом деле? Как оказалось, бо́льшую часть своей жизни за последние полгода этот работник весело проводил время с одной полюбившейся ему продавщицей из супермаркета. При этом он в хвост и в гриву эксплуатировал хозяйские машины, естественно, в личных целях.

Для заигравшегося сотрудника настал неизбежный «час расплаты». Хозяин лично вызвал его на ковер, высказал претензии по работе и объявил о понижении зарплаты. Кроме того, сотруднику был выставлен счет за ремонт разбитого им бокового зеркала на хозяйском автомобиле во время очередного неосторожного маневра.

Как вы думаете, какова была реакция работника? Думаете, он осознал свои ошибки, попросил прощения за злоупотребление доверием работодателя и обещал в будущем постараться вновь его обрести? Нет, конечно! Реакцией были искренняя обида и возмущение! Сотрудник упорно не желал понимать, какое отношение к работе имеет его «личная жизнь» в рабочее время и с использованием транспорта хозяина, его предельно оскорбил предъявленный счет за разбитое им зеркало: «Я что, нарочно что ли это сделал?!» А понижение зарплаты было воспринято им чуть ли не как предательство со стороны работодателя: «А на что я теперь буду кормить моих детей?!»

О чем говорит этот случай? Он достаточно красноречиво показывает, что грамотному руководителю нужно четко определить в своей голове, где – его семья и друзья, которым он может делать подарки и оказывать материальную помощь в любых размерах, а где – его наемные сотрудники, которые «по-взрослому» получают от него зарплату и должны «по-взрослому» ее отрабатывать. Начиная относиться к своим подчиненным как к членам семьи, руководитель рискует сильно в них разочароваться и как в работниках, и как в людях. Далеко не каждый работник обладает нужной степенью душевной зрелости, чтобы адекватно оценить хорошее к себе отношение. Вместо благодарности у человека может неадекватно зашкалить самооценка. В результате работодатель потеряет ценного сотрудника, и этот факт будет не самой позитивной обратной связью лично ему как руководителю.

В рабочем контексте руководителю или хозяину всегда следует помнить главное правило: базовая пристройка по отношению к своему подчиненному – только РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ. Другие виды пристроек уместны только в специально предусмотренных ситуациях вне работы.

Приказ или распоряжение всегда должны даваться подчиненному уверенно, исключительно из состояния РОДИТЕЛЬ и быть адресованы к ВЗРОСЛОЙ части подчиненного. Только эта пристройка уместна и необходима, когда Руководитель дает подчиненному задание или оценивает сделанную им работу. Дисциплинарное замечание тоже делается только из пристройки РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ.

Пример: сотрудница стала регулярно опаздывать на работу.

Начальница:

– Катя, вы сегодня опоздали на работу на десять минут. Это уже третье ваше опоздание за последнюю неделю. Я обращаю на это ваше внимание и ожидаю, что вы примете необходимые меры, чтобы приходить на работу в положенное время.

В этом примере начальница осознанно принимает на себя коммуникативную роль РОДИТЕЛЯ, то есть она берет на себя право сообщить своей подчиненной о ее дисциплинарном нарушении, выразить свое отношение к происходящему и высказать пожелание-приказ о необходимых изменениях. Все это делается не для того, чтобы излить на подчиненную свое раздражение или нагрузить ее чувством вины. Дисциплинарное замечание в пристройке РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ делается исключительно для того, чтобы подчиненный обдумал свой поступок, понял свою ошибку и изменил свое поведение. Руководитель следит таким образом за правильным протеканием рабочего процесса и в рабочем порядке вносит в него коррективы.

Если ваш подчиненный упорно предлагает вам игру «Стань моим папочкой!» («Стань моей мамочкой!»), то такие попытки нужно вовремя отслеживать и пресекать на корню, возвращая подчиненному адекватную для него позицию ВЗРОСЛЫЙ. И для этого имеется только один способ – правильная рабочая пристройка.

Приведем пример.

Подчиненный (несчастным голосом):

– Мария Ивановна, у меня не получилось это задание, потому что я волновался и плохо вас понял… (пристройка ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ).

Руководитель (лицо спокойно и расслаблено):

– Иван, давайте называть вещи своими именами: вы просто не сделали этого задания. Я ставлю вас в известность, как ваш руководитель, что сегодня я недовольна вашей работой и предупреждаю, что в следующий раз мне придется в связи с этим принять меры. А сегодня давайте мы с вами четко договоримся: пока вы не уверены, что правильно меня поняли, вы не приступаете к выполнению задания. И вы всегда можете задать мне столько уточняющих вопросов, сколько вам нужно, чтобы хорошо понять, чего я от вас хочу. Конкретно сейчас вы меня поняли?

Заканчивая разговор о манипулятивной пристройке снизу подчиненного к его руководителю, подчеркнем, что пристройка ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ может быть уместной и адекватной только в случае общения реального ребенка со своей реальной мамой, либо когда речь идет о допустимой психологической возрастной регрессии человека до детского состояния в экстремальной ситуации.

Во всех прочих случаях коммуникация ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ неуместна! Абсурдность такой пристройки в том, что она представляет собой обращение одного взрослого совершеннолетнего человека к другому взрослому совершеннолетнему человеку, но только почему-то первый обращается ко второму как к своему папе, своей маме или своему «хозяину»! Конечно, такое обращение представляет собой чистой воды манипуляцию с расчетом на покровительственно-снисходительную реакцию.

Вот пример.

Подчиненная:

– Ой, я опять забыла, куда дела эти ключи! Боже мой, какой ужас… – Неуместная пристройка ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ.

Начальник:

– Ну вот, приехали… Да ладно, не плачь… Найдутся! – Неуместная пристройка РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ.

Если начальник среагировал именно так, то он однозначно поддался на манипуляцию. А как должен был бы среагировать на такую ситуацию коммуникативно грамотный начальник?

Начальник:

– Очень жаль, Света, вы так забывчивы на рабочем месте. Давайте впредь вы будете записывать то, что должны помнить, если не можете в полной мере рассчитывать на свою память. Я предлагаю вам обратить серьезное внимание на мое замечание. – Пристройка РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ.

А теперь – перейдем ко второй ловушке во взаимоотношениях руководителя и подчиненного, которая гораздо более разрушительна для них обоих, чем первая. Речь идет все о той же неуместной коммуникации РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ, ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ, но уже в варианте «Хозяин и Раб».

Приведем пример.

Начальник:

– Вы что тут за бардак на рабочем месте устроили?!! Почему эти документы до сих пор не у меня на столе?!!

Подчиненный (дрожащим голосом и побледнев): – Извините, пожалуйста, Иван Иванович, сейчас все принесу… Это вариант «покорное ДИТЯ».

Или подчиненная-женщина (робко-возмущенным тоном):

– Вы всегда на меня кричите, Иван Иванович! Я так долго не выдержу, я уволюсь!!! – и убегает плакать в туалет. Это вариант «ДИТЯ, которое пытается бунтовать».

Как мы понимаем, содержание ответов подчиненного при коммуникации РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ, ДИТЯ-РОДИТЕЛЬ не имеет никакого значения. В любом случае эти ответы грозному начальнику из состояния ДИТЯ – ответы перепуганного зайчика страшному зубастому волку.

Поведение подчиненного мы подробно будем разбирать чуть позднее, а сейчас давайте попробуем понять, что заставляет некоторых руководителей вести себя неуместно-агрессивно.

Скорее всего, у начальника, который так яростно нападает на своего подчиненного, в детстве в родительской семье присутствовала агрессия – физическая, словесная или оба ее вида одновременно. Как мы уже говорили ранее, согласно открытиям нейробиологов, зеркальные нейроны в мозгу фиксируют детскую травматическую ситуацию «в паре» – как поведение и чувства обоих участников ситуации, поэтому «жертва» становится как бы неотделимой от «агрессора». В течение всей последующей жизни человек автоматически воспроизводит это запечатленное в его бессознательном поведение обеих сторон, а затем поочередно проигрывает эти роли. В зависимости от того, кто перед ним – зайчик или серый волк – он будет становиться то волком, то зайчиком. Можно с уверенностью сказать, что по отношению к своему собственному начальству такой руководитель никогда не позволит себе агрессивных выпадов и будет паинькой, а если надо – даже зайчиком.

Не факт, что агрессивное поведение родителей ребенка формирует у него лишь только что описанный стереотип реагирования. Иногда бывает и наоборот: с «зубастым волком» (или тем, кто ему таковым кажется) человек готов немедленно сцепиться в смертельной схватке, зато против слабого партнера он бессилен.

Тот, кто сумеет талантливо имитировать перед ним беспомощность, болезнь или жертвенную любовь, может вить из него веревки. В этом случае, скорее всего, человеку в детстве часто приходилось играть роль защитника одного из родителей от агрессии со стороны другого родителя. Но это уже лирическое отступление, возвращаемся к неуместно агрессивному руководителю.

К сожалению, начальник, взаимодействующий подобным образом со своими подчиненными, разрушительно действует на их психику, правда, параллельно он разрушает и себя. Жаль, что такие люди – редкие гости на приеме у психотерапевта: на самом деле им очень нужна помощь.

В нашей книге, в рамках изучения и освоения правильных коммуникативных навыков, мы можем лишь довести до сведения таких руководителей, что коммуникация со своим подчиненным в пристройке РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ в варианте «Хозяин и Раб» еще менее эффективна, чем в варианте «Мать и Младенец».

В случае взаимодействия «Хозяин и Раб» начальник получает некий извращенный вид эмоционального удовлетворения от близости: ведь из всех возможных разноуровневых пристроек пристройка РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ предполагает самую близкую эмоциональную дистанцию. Действительно, кто может быть ближе друг к другу, чем Мать и Дитя или Хозяин и его Раб?

Что мы видим общего в обоих вариантах: и в «брутальном», и в мягком?

Оба они в рабочем контексте предполагают снятие с подчиненного «взрослой» ответственности и лишение его «взрослого» чувства собственного достоинства. Много ли серьезных «взрослых» задач можно решить, если мои подчиненные – это дети из малышовой группы детского сада? А ведь именно в это состояние я как руководитель и загоняю своих подчиненных, если позволяю себе по отношению к ним оценочные высказывания, окрики, унизительные замечания, равно как и гиперопекающее поведение.

Своим «хлопаньем крыльями мамы-курицы» вокруг сотрудника мы точно так же провоцируем хронологически взрослого человека регрессировать до психологического возраста воспитанника детского сада. И рядом с начальником, который предпочитает общаться с подчиненными только из пристройки РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ в итоге останутся именно те работники, для кого такая пристройка – достаточно привычная, можно сказать, родная. Они охотно будут принимать предложенную им игру и послушно отвечать из позиции ДИТЯ: либо ДИТЯ беспомощно-покорного, либо ДИТЯ беспомощно-возмущенного.

Если подчиненные готовы поддерживать любимую игру начальника в «Ты – раб, я – сатрап», то их коммуникация может быть достаточно длительной и устойчивой, но отнюдь не эффективной для рабочего процесса, потому что на людей, добровольно принимающих такую игру, нельзя опереться.

Если начальнику важнее получить свое искаженное эмоциональное удовлетворения в этой игре, а не успешно выполнить поставленные рабочие задачи, то, как говорится, флаг ему в руки.

В силу объективных исторических причин сознание русского человека гораздо ближе к тоталитарному, чем к демократическому. Так уж у нас сложилось: мы привыкли подчиняться не закону, а конкретной личности. Оттого и неэффективная пристройка РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ является чрезвычайно распространенной, а руководитель-самодур – явление, с которым у нас в стране подчиненные смиряются достаточно легко.

Если вы хотите понять, к чему более привычно лично ваше сознание – к тоталитаризму или к демократии, – прямо сейчас, не задумываясь, ответьте на тестовый вопрос: «Как вы думаете, из какой пристройки оглашается приговор в зале суда?»

Не знаем, каков именно ваш ответ, но до сих пор превалирующее большинство наших соотечественников отвечало: «Приговор оглашается из пристройки РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ!» Почему? Потому что «приговор» в их модели мира – это наказание провинившегося ребенка строгой отцовской фигурой. А на самом деле приговор или решение суда должны оглашаться только из пристройки РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ. Пристройка сверху – потому что судья говорит от имени Закона, а Закон в зале суда для всех является высшим авторитетом. Послание судьи, с полным уважением, должно быть обращено именно к ВЗРОСЛОЙ ипостаси обвиняемого: таким образом, в нем признается способность понять свою гражданскую и личную ответственность перед Законом.

Первый (неправильный) ответ на тестовый вопрос мы получаем значительно чаще, чем второй (правильный), потому что, как уже упоминалось, позиция ВЗРОСЛЫЙ у нас – самая неосвоенная. Работа в пристройке РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ тоже нелегко нам дается: откуда же взяться роли ответственного ВЗРОСЛОГО, если она мало присутствует в памяти (в том числе и в коллективной памяти) наших зеркальных нейронов? Выход один: нам всем необходимо обучаться ответственной позиции ВЗРОСЛЫЙ и постепенно ее в себе нарабатывать.

А сейчас – давайте потренируемся физически, на уровне тела чувствовать в себе разницу между пристройками РОДИТЕЛЬ-ДИТЯ и РОДИТЕЛЬ-ВЗРОСЛЫЙ. Умение делать замечание другому человеку из правильной пристройки очень пригодится любому из нас, даже если мы пока и не предполагаем быть руководителями.