(γ) Другие типичные сновидения

О других типичных сновидениях, в которых человек с упоением летает или падает, испытывая чувство страха, я ничего из собственного опыта не знаю и всем, что я могу про них сказать, я обязан психоанализу. Из полученных сведений следует заключить, что эти сновидения также повторяют впечатления детства, а именно относятся к подвижным играм, которые столь привлекательны для ребенка. Кто из родных не делал вид, будто ребенок летает, держа его на вытянутых руках и бегая с ним по комнате, или не играл с ним в «падение», усаживая его на колени и неожиданно раздвигая ноги, или поднимая его вверх и внезапно лишая поддержки. Дети смеются и беспрестанно требуют повторения, особенно если игра сопровождается легким страхом и головокружением. Затем, через много лет, они повторяют все это в сновидениях, но только здесь уже нет рук, которые их поддерживали, а потому они теперь свободно парят в воздухе и падают. Пристрастие всех маленьких детей к таким играм, а также к раскачиванию на качелях общеизвестно; когда затем они видят гимнастические трюки в цирке, у них вновь оживают эти воспоминания. Дети живо вспоминают об играх своего раннего детства. У некоторых мальчиков истерические приступы состоят исключительно из воспроизведения таких трюков, которые они совершают с большой ловкостью. Нередко во время этих самих по себе невинных подвижных игр возникали также сексуальные ощущения. Если подыскать одно, привычное нам, слово, обозначающее все эти мероприятия, то этим словом будет «забава» в детстве, повторяемое сновидениями о полете, падении, головокружении и т. п., чувство удовольствия от которой теперь обратилось в страх. Но как известно каждой матери, в действительности забавы детей довольно часто оканчиваются плачем и ссорой.

Таким образом, у меня есть все основания отказаться от того объяснения, что наше осязание во время сна, ощущения от движения наших легких и т. п. являются причиной снов о полете и падении. Я считаю, что сами эти ощущения воспроизводятся благодаря воспоминанию, к которому относится сновидение, то есть они являются содержанием сновидения, а не его источником.

Однако я отнюдь не скрываю, что не могу дать полное объяснение этому ряду типичных сновидений. Здесь-то как раз мой собственный материал меня и подвел. Я вынужден придерживаться общего представления, что в этих сновидениях пробуждаются тактильные и двигательные ощущения, как только в них нуждается какой-либо психический мотив, и что ими могут пренебрегать, если подобной потребности нет. Из всего того, что было мною получено при анализе психоневротиков, связь с инфантильными переживаниями также кажется мне несомненной. Однако какие другие значения могли в течение жизни присоединиться к воспоминанию о тех ощущениях – наверное, у каждого человека разные, несмотря на то, что эти сновидения типичны, – я указать не могу, и я был бы рад, если бы сумел восполнить этот пробел посредством тщательного анализа хороших примеров. Тому, кто удивляется, что, несмотря на распространенность именно снов о полете, падении, выпадении зубов и т. п., я жалуюсь на недостаток материала, я должен объяснить, что с тех пор, как я уделяю внимание теме толкования сновидений, самому мне такие сны не снились. Сновидения невротиков, которыми я обычно располагаю, не все удается истолковать до конца, выяснив их скрытое намерение; определенная психическая сила, участвовавшая в формировании невроза и вновь проявляющая себя, когда ее пытаются устранить, противодействует окончательному разрешению загадки.

(δ) Сон об экзамене

Каждый, кто заканчивал свою учебу в гимназии экзаменом на аттестат зрелости, жалуется на упорство, с которым его преследует страшный сон, будто он провалился на экзамене, остался на второй год и т. п. Для обладателя академического диплома это типичное сновидение заменяется другим: ему снится, будто он не выдержал строгого экзамена, против сдачи которого он тщетно во сне возражает, утверждая, что он уже многие годы практикует, является приват-доцентом или руководителем канцелярии. Все это – неизгладимые воспоминания о наказаниях, которым мы подвергались в детстве за совершенные проступки и которые снова пробудились в нашей душе в связи с двумя узловыми пунктами наших учебных занятий, с «dies irae, dies ill» строгих экзаменов. Также и «страх экзаменов» у невротиков находит свое подкрепление в этом детском страхе. После того как мы перестали быть школьниками, нас уже не наказывают, как это было раньше, родители и воспитатели, а затем учителя; наше дальнейшее воспитание взяла на себя неумолимая каузальная связь жизни, и нам теперь снятся гимназические или университетские экзамены – а кто тогда не робел, даже будучи праведником – каждый раз, когда мы боимся не добиться успеха, потому что что-то мы неправильно сделали, каждый раз, когда мы чувствуем на себе гнет ответственности.

Дальнейшим разъяснением сновидений об экзаменах я обязан замечанию одного сведущего коллеги, который в одной своей научной работе указал, что, по его сведениям, сны об экзамене бывают только у людей, которые выдержали этот экзамен, и никогда у тех, кто на нем провалился. Таким образом, тревожный сон об экзамене, который, как это не раз подтверждалось, снится тогда, когда человеку на следующий день предстоит ответственная работа или ожидается возможный провал, выбирает ситуацию из прошлого, в которой наш страх оказался безосновательным и был опровергнут достигнутым результатом. Это, пожалуй, очень яркий пример неверной трактовки содержания сновидения со стороны бодрствующей инстанции. Возражение, понимаемое как протест против сновидения: «Но я ведь уже доктор и т. д.», на самом деле представляет собой утешение, которое дает сновидение и которое должно бы гласить: «Не бойся завтрашнего дня; вспомни о том, как ты боялся выпускного экзамена, и все же с тобой ничего не произошло. Теперь ты уже доктор и т. д.». Страх же, который мы связываем с таким сновидением, имеет источником остатки дня.

Проверки этого объяснения, которые мне удалось произвести на себе самом и на других, хотя и не были многочисленными, свидетельствовали в его пользу. Так, например, будучи студентом, я опозорился на экзамене по судебной медицине; но никогда этот предмет мне не снился, тогда как во сне я часто сдавал экзамены по ботанике, зоологии или химии – на экзамены по этим специальностям я шел с вполне обоснованным страхом, но избегал наказания по милости судьбы или экзаменаторов. В сновидениях о гимназических экзаменах мне постоянно снится экзамен по истории, который я блестяще выдержал, но, правда, лишь потому, что мой любезный профессор – одноглазый помощник из другого сна – заметил, что на экзаменационном билете, который я ему возвратил, средний из трех вопросов был перечеркнут ногтем с призывом мне его не задавать. Один из моих пациентов, который отказался сдавать экзамен на аттестат зрелости, а затем его выдержал, но провалился на экзамене на офицерское звание и поэтому не стал офицером, сообщил мне, что ему довольно часто снится первый экзамен, последний же – никогда.

Сновидения об экзаменах представляют для толкования ту же трудность, на которую я указывал ранее как на трудность, характерную для большинства типичных сновидений. Материал ассоциаций, предоставляемый в наше распоряжение сновидцем, бывает достаточным для толкования лишь в редких случаях. К лучшему пониманию таких сновидений можно прийти на основе большего числа примеров. Недавно у меня возникло стойкое убеждение, что возражение «Ведь ты уже доктор и т. п.» не только таит в себе утешение, но и содержит упрек. Последний гласит: «Ты теперь уже такой взрослый, столько прожил, а по-прежнему делаешь такие глупости, ведешь себя как ребенок». Эта смесь самокритики и утешения соответствует скрытому содержанию снов об экзамене. Тогда нет ничего странного в том, что упреки по поводу «глупостей» и «ребячества» в последних проанализированных примерах относились к повторению половых актов, вызывавших недовольство партнера.

В. Штекель, которому принадлежит первое истолкование сна об экзамене на аттестат зрелости, отстаивает точку зрения, что это сновидение, как правило, относится к сексуальному испытанию и половой зрелости. Мне часто удавалось это подтвердить на своем опыте.