Глава пятая
Воскресный вечер я провела в одиночестве. Мама так и не вернулась домой – осталась ночевать у тети Тамары. Еще днем мне пришло сообщение с сухим наставлением: «Поеду от Томы на работу. На ужин сообрази себе что-нибудь сама. Большая девочка».
Пришлось снова питаться теми же бутербродами, которые делала себе утром. Весь вечер слонялась по квартире, не зная, куда себя деть. Не сказала бы, что провожу много времени с мамой, но одной в квартире после всех событий было неуютно.
Небо цвело розовым закатом, когда я все-таки решила позвонить тете Тамаре. Мы с мамой были ее единственными близкими родственниками в этом городе. Тетя Тома, сестра моей бабушки, которой рано не стало, вырастила маму…
– Теть Том? Привет! Как ты? Как давление? – спросила я.
– Все хорошо, Лерочка! – как-то грустно отозвалась тетя Тамара. – Ты как, золотце?
Хорошо, что в этот момент я не видела ее глаз. Наверняка бы прочитала в них о себе много нелестного… Тетя Тома всегда сильно расстраивалась, когда мы с мамой ссорились. Слишком много обид было в прошлом, чтобы теперь идти на мировую…
– У меня все замечательно! Скоро спать лягу, – проговорила я, прислоняясь лбом к холодному стеклу и оглядывая опустевший темный двор. Во многих окнах дома напротив горел свет. Наверняка кто-то сейчас ужинает всей семьей, обсуждая за большим столом, как прошли выходные, и строя планы на предстоящую неделю… Или же в обнимку со своей второй половинкой смотрит сериал. С попкорном, чипсами или заказанной на дом пиццей. Есть в доме напротив и мрачные черные окна. Как мое. Кто-то так же, не решаясь зажечь свет, стоит, облокотившись о подоконник, и думает о своих проблемах… Снова и снова я прокручивала в голове те события, что произошли со мной с пятницы, и вертолеты монотонно, словно трансформаторная будка, гудели в голове…
Из задумчивости меня вывел голос тети Томы:
– Лер, мать твоя рядом со мной. Передать трубку?
– Что? – очнулась я. – Ой, нет… Ладно! Телефон разряжается. Ты это… не болей больше, теть Том! Заеду к тебе на днях! Целую!
Я первой положила трубку. В окне, которое я гипнотизировала взглядом, погас свет. Сразу стало еще неуютней. Я вздохнула и отошла от подоконника. Шторы задергивать не стала. Легла на кровать и уставилась на звезды, которые зажигались одна за другой, как свечи на торте… На удивление, уснула быстро. Даже не успела нафантазировать перед сном, как может пройти мой завтрашний день в университете…
* * *
Зло, как и предупреждала, сильно опаздывала. Она и до переезда не страдала пунктуальностью, а теперь, забравшись к черту на кулички, не факт, что успеет и ко второй паре…
В аудитории я ото всех шарахалась, боясь вновь без своего желания наткнуться на чужие мысли. Зачем они мне сдались? И без них отлично жилось! И по универу я совсем не соскучилась… Конечно, я бы предпочла и дальше прогуливать, но на носу сессия. Волей-неволей приходится маячить перед преподавателями, чтобы получить допуск к сессии.
Помимо меня наверстать упущенное решили и остальные мои безалаберные одногруппники. В аудитории – яблоку негде упасть. Пришлось занять вторую свободную парту на троих человек недалеко от преподавательской кафедры. Место, конечно, так себе, зато нет надоедливых соседей. С одной стороны от себя я бросила пиджак, с другой – сумку. Дождусь, пока Зло придет на учебу.
Рядом со мной все-таки приземлилась Лидка – одногруппница, с которой я периодически ходила потусить, ведь Валюша не любитель шумных компаний… Да и некогда ей.
– Лерик, ты где целую неделю пропадала? – толкнула меня локтем Лидка. Бесцеремонно скинула мою сумку на пол… – Коробейникова уже всем наплела, что ты универ бросила!
Я принялась отыскивать взглядом нашу старосту, но в аудитории ее найти не смогла.
– Она болеет! – сообщила Лидка.
– И я болела, – ответила я, отводя глаза в сторону. Еще не хватало встретиться с Лидой взглядом. О чем думает одногруппница, мне – до фонаря! Поэтому я деловито принялась перекладывать вещи на парте…
– Обиделась на меня, что ль? – виновато проговорила Лидка.
– Нет, Лид, с чего бы?
– Не знаю… – Лида пожала плечами. – Я ведь тебе даже ни разу не написала! А ты, оказывается, болела… Ой, слушай, это правда, что ты в пятницу с Рэдом в одной компании зажигала?
– Правда! – отозвалась я, горделиво вскинув голову. – Он даже меня на один танец позвал! И если бы не начавшаяся гроза…
Я прикусила язык и уткнулась обратно в конспект. Где же Зло? Обещала дать списать домашку перед семинаром…
– Офигеть! – щебетала над ухом Лида. – И что? Как он тебе? Парень – мечта, конечно! Блин, Лерик, ты точно на меня не в обиде?
– Да точно, точно! – поморщилась я. – Зуб что-то болит! Мудрости!
О мудрости мне только и мечтать…
– А-а, ну ладно… – протянула Лидка. – Сяду с вами?
– Нет, уходи! – грубовато ответила я. Теперь в глаза Лидке точно не взгляну. Услышу о себе массу неприятного. Я и так знала, что Лидка с подругами временами перемывают мне косточки… Забавно, несколько дней назад хвасталась Злобинец, мол, мне плевать на то, что думают обо мне другие. А как появилась возможность узнать это, стало по-настоящему страшно. Оказывается, не плевать совсем! Знать о себе правду очень сложно.
– Это еще почему я должна уйти? – возмутилась Лидка.
– Зло против будет, – проговорила я. – Она это… ревнует, что я с вами общаюсь!
– А-а-а! – с пониманием протянула Лидка. – Сама виновата! Сидит вечно дома, как бабка старая.
– Она не дома сидит, – встряла я. – Она работает.
– Ладно, вечером тебе напишу! – пропустила мимо ушей мое замечание Лидка. – Обязательно расскажешь мне про Рэда!
Ага, обязательно! Одногруппница чмокнула меня в макушку и упорхнула в конец аудитории, где о чем-то громко болтали ее подруги. Возможно, они обидятся из-за того, что я не подошла поздороваться с ними… Ай! Все равно!
Злобинец появилась в аудитории вместе с преподом и звонком на пару. Разрумянившаяся, с растрепанными кудряшками… Отыскала меня глазами и бросилась к нашей парте.
– А ты чего уселась перед самым носом у Жабы? – спросила шепотом Валя, кинув сумку на лавку. Покосилась на преподшу – Ядвигу Станиславовну Жаботинскую. Строгая, нервная и холодная… как лягушка! Худая высокая Ядвига носила короткую седую стрижку и мужские пиджаки. А еще недолюбливала меня. С первого курса. – Думала, опоздаю, она с меня три шкуры снимет!
Зло плюхнулась на место, задев локтем край парты, и скорчилась от боли.
– Ах ты ж… – выругалась подруга про себя.
– Бог мой! Валюша! Ты такие слова знаешь?
Злобинец растерянно взглянула сначала на меня, потом на Жабу… Затем снова на меня.
– А у тебя что, никуда это не делось? – таинственным шепотом спросила Валюша и внимательно осмотрела мое лицо.
– Мамочки! – раздалось в моей голове глухое жалобное восклицание Вали.
– Зло, ну, конечно, никуда не делось! – зашипела я, косясь на Жабу, которая до сих пор листала свои записи и все никак не могла начать семинар. – Это у меня, между прочим, не прыщ какой-нибудь на лбу вылез, который замазать можно! Это – паранормальные способности!
– Может, ты еще и телекинезом теперь владеешь? – на полном серьезе спросила Валя. Сегодня ей не хотелось подшучивать над моей суперсилой. – Ну-ка, попробуй!..
Злобинец полезла в сумку и выложила на парту первый попавшийся предмет – завернутый в пищевую пленку бутерброд с колбасой.
– Попробовать твой бутер? – удивилась я. – А что с ним? Думаешь, протух?
– Нет же! – рассердилась Валюша. – Попробуй его сдвинуть с места! Силой мысли!
Я, ожидая уже от этой жизни что угодно, уставилась на бутерброд с колбасой. Ну а вдруг?
– Ну? Как? Получается? Выходит? – возбужденно шептала Валюшка, прищуривая один глаз. – Смотри-ка, мне кажется, на миллиметрик…
На ее шипение обернулся наш одногруппник Саша Медовой. Оценив обстановку, парень поинтересовался:
– Журавлева, а ты чего так вылупилась? Будто бутеров никогда не ела.
– Много ты понимаешь! – проговорила я, не отрывая взгляда от бутерброда.
– У нас следственный эксперимент, – поддакнула Валя. – Юристы мы или нет?..
– Так, господа! – прогремела на всю аудиторию Жаба. Вернее, грозно проквакала. – Начнем сегодняшнее занятие с проверки домашнего задания и конспектов…
Саша быстро отвернулся от нас, а я пододвинула бутерброд ближе к Злобинец. Рукой.
– Зачем ты вообще это в универ притащила? – шепнула я подруге.
Зло схватила меня за рукав рубашки и выразительно посмотрела в глаза:
– Специально бутерброды перед парами наделала! Зарплата только послезавтра, поэтому сегодня не пойду с тобой в кафе на перемене… В аудитории перекушу!
Жаба тем временем, прищурив зеленые глаза, внимательно оглядывала аудиторию в поисках первой жертвы.
Прочитав Валькины мысли, я улыбнулась и снова зашептала:
– Я тебя поняла! Слушай, крутяк! Это удобнее, чем эсэмэс и записки…
Но Злобинец только больно пихнула меня острым локтем под ребра. Я охнула и уставилась в сторону кафедры, где Жаба сверлила нашу парту взглядом.
Я осмелилась посмотреть преподавательнице в глаза.
– Бестолковую Журавлеву спрашивать бессмысленно… Только трата времени. На этой лентяйке уже давно все преподаватели крест поставили. А ведь такие надежды я возлагала на девочку на первом курсе!
Я только поджала губы. Знала, конечно, что в этом году звезд с неба не хватаю… Да и прогулов скопилось достаточно. Но услышав мысли Жабы, почувствовала острую обиду…
– И Злобинец давно не спрашивала… В последнее время много болтает на занятиях. А что у нее там с посещаемостью?
С посещаемостью этой дисциплины у Злобинец было ничуть не лучше, чем у меня. Частенько Валины рабочие смены выпадали именно на те утра, когда Жаба вела свои лекции.
– Сейчас тебя спросит! – шепнула я подруге.
– Что? Как? – Зло округлила карие глаза и теперь стала похожа на кудрявую напуганную сову. – Лер, а я не готова… До ночи вещи разбирала! А с утра из дома вышла ни свет ни заря, чтобы успеть… Еще эти бутерброды!
Жаба, нахмурившись, изучала записи в своем журнале.
– Валь, а я что сделаю?
– Ну вызовись ты!
– Сдурела?
– А что? Прочитаешь в ее глазах правильный ответ.
– Скорее, прочитаю в ее глазах, какая я жалкая тупица!..
В этот момент в дверь настойчиво постучались. На пороге оказался наш декан Лев Борисович.
– Ядвига Станиславовна? Прошу прощения за беспокойство.
Жаба, сбившись, сердито посмотрела на мужчину.
– На секунду! Хотел представить вам нового студента. Проходи, Иван!
Чтоб меня током прибило во второй раз! На этом же месте! Вот так встреча!
Умник вошел в аудиторию и тут же приковал к себе взгляды моих одногруппников. А у меня от волнения даже горло сжало. Днем, в светлой солнечной аудитории, он показался мне еще красивей. На задних партах, где сидела Лидка, явно шло бурное обсуждение новенького. Даже Валя, обычно делавшая вид, что парней вокруг нее не существует, шепнула на ухо:
– Блин, прикольненький!
Да уж! Прикольненький! И я с ним целовалась, между прочим! А теперь почему-то готова сгореть от стыда…
Умник принялся осматривать аудиторию, словно в поиске кого-то. Наткнувшись взглядом на меня, улыбнулся. Будто для него мое присутствие в этой группе не было сюрпризом. И снова вертолеты с мыслями о вселенском заговоре против меня затарахтели, готовясь в любую минуту принять военное положение.
– Ну, не буду отнимать время! – проговорил декан. – Ближе познакомитесь на перемене. Продолжайте занятие!
Жаба снова окинула взглядом первые парты.
– У Журавлевой вон место свободно, второй ряд, присаживайся! – проговорила она, кивнув в нашу с Валюшей сторону.
Умник не спеша направился к нашей парте. Все это время я сидела, склонив голову и не решаясь еще раз взглянуть на него. Настолько страшно и интересно мне было прочитать его мысли… Умник сел рядом со мной, будто невзначай легонько подтолкнув меня плечом. Тогда я все-таки решилась посмотреть на него. Подняла голову и заглянула в карие золотистые глаза. Парень снова улыбнулся. Я не сводила с него взгляда и быстро моргала. Улыбка сползла с лица Умника, и он растерянно кивнул мне: мол, в чем дело? Я пожала плечами и кивнула ему в ответ. Смотрю ему в глаза – в них столько волнующего, таинственного, незнакомого…
И тишина.
Зло вытянула шею, чтобы рассмотреть Умника получше.
– Иван, – улыбнувшись, представился парень подруге.
– Ой, – покраснев, пискнула Валюша. Отвернулась и тут же уткнулась в раскрытую тетрадь.
Умник растерянно взглянул на меня.
– Это Валя, – буркнула я. – Она немного стесняется.
– Злобинец, – квакнула Жаба, – подойдите ко мне. И тетрадь с конспектами не забудьте… На проверку.
– Говорила же, что тебя вызовут! – шепнула я Вале, провожая ее сочувственным взглядом.
На Умника демонстративно не смотрела. Тогда он склонился ко мне и шепнул на ухо:
– Ну привет!
– Привет! – растерянно произнесла я, все-таки взглянув на него.
Снова тишина. Черт возьми, что происходит? Куда подевались эти дурацкие вертолеты? Мой дар исчез, встретившись с парой веселых карих глаз?
– Регина сказала, что ты себя чувствуешь хорошо после случившегося…
– Ага, просто отлично! – согласилась я. Не считая того, что поехала кукушкой и слышу в голове чужие голоса. – Только тебе-то что? Какое вдруг дело до самовлюбленных стерв, которые думают только о себе?
Конечно, тогда на крыше он был прав на мой счет… Будто сделал великое открытие! Я про себя давно все знаю. Только вот теперь из-за постоянного надоедливого тарахтения от чужих мыслей в голове приходится волей-неволей думать и о других.
– Регина передавала тебе привет от меня?
– Ничего она мне не передавала! – проворчала я, пытаясь скрыть смущение. Умник интересовался моей судьбой? Как мило!
Парень молча глядел, как я нервно тереблю шариковую ручку. В какой-то момент она выскочила у меня из рук и упала на пол. Я быстро посмотрела на Жабу и Злобинец. Преподавательница пытала Валю на наличие конспектов и строго выговаривала ей за пропущенные лекции. Зло что-то жалобно мямлила в ответ. Вокруг стоял невообразимый галдеж, и я решила под шумок полезть под парту за ручкой. Наклонившись, машинально придерживала подол короткой джинсовой юбки.
Выпрямившись, все же поймала на себе заинтересованный взгляд Умника. Уставилась на него, будто впервые вижу. Парень на секунду снова сделался растерянным. Наверняка он понятия не имеет, для чего я так внимательно на него пялюсь. А я всего лишь пытаюсь прочитать его мысли. Хотя теперь-то, пообщавшись с Рэдом, я знаю, что у парней на уме лишь одно… Фу! Кошмар!
– На мне черные трусы! – сердито проговорила я, опережая мысли Умника.
– Что? – удивился парень.
Саша Медовой тоже как-то странно дернул головой в мою сторону…
– На мне черные трусы! – тише повторила я, понимая, что погорячилась. И почему затихшие вертолеты так рассердили? Наверное, все-таки мне смертельно хотелось узнать, что думает обо мне этот парень…
– На мне тоже! – так же тихо и заговорщически проговорил Умник. Обменялись секретной информацией, называется.
– Что? – На сей раз пришла моя очередь удивляться.
– Не веришь? Хочешь, покажу?
Парень приподнял белую футболку, продемонстрировав резинку от боксеров «Кельвин Кляйн».
– Ужас какой! – смутилась я. – Немедленно прекрати!
Потянулась к нему, чтобы одернуть футболку, а дотронувшись пальцами до его горячей кожи, еще больше смутилась. Умник же откровенно веселился.
– Как много между нами общего, – проговорил он шепотом. – Оба друг другу не нравимся и носим черное нижнее белье!
– Ага! Какое совпадение! – согласилась я. – Сейчас догогочешься, что Жаба и твое имя квакнет!
– Жаба Аркадьевна? – продолжал веселиться парень.
– У нас Жаба Станиславовна, – поправила я. А затем припугнула: – Смейся, смейся!
Понурая Валюша тем временем уже плелась на свое место. Долго злорадствовать у меня не получилось, потому как следующей Жаба вызвала меня.
– Журавлева! Несите конспекты мне на стол. И домашнее задание. Медовой, готовьтесь идти на проверку следующим!
– Не беспокойся, не задержу! – похлопала я Сашу по плечу. – Потому что у меня ни конспектов, ни домашки.
Поднимаясь из-за стола, мельком посмотрела в карие глаза Умника, но так и не услышала ничего… Зато во взгляде Жабы во время проверки домашнего задания снова прочитала о себе массу нелицеприятного, что испортило настроение на весь оставшийся учебный день.
* * *
Мы с Валей брели по дороге вдоль припорошенных пылью кустов. То и дело я с сожалением косилась на свои бежевые лодочки. Ноги гудели, и жаркое солнце над головой неприятно припекало.
– Как цари, тащимся пешком в свою дачную резиденцию! – проговорила я, наблюдая за черной стрекозой, которая мелькала перед моими глазами. – Тебе не кажется, что май какой-то слишком жаркий?
Я стянула пиджак и повязала его на бедра. Оглядела пыльные кусты и виднеющиеся вдали желтые поля.
– Ну почему твой дом так далеко от остановки? Картина маслом: караван в пустыне! На выходе из маршрутки нам должны были выдать по верблюду…
Валя сердито пнула мелкий камешек.
– Валь, ты чего со мной не разговариваешь?
Я обогнала подругу и теперь шагала спиной вперед, не боясь запнуться каблуком о первую попавшуюся кочку…
– Почему не разговариваю? Очень даже разговариваю!
Валя мельком взглянула на меня:
– Нашла бы сама мне вариант получше… Это всё, на что хватило денег! Просто хотелось жить без надоедливых склочных соседей…
Услышав мысли подруги, я смутилась.
– Как тебе Ваня? – спросила я, чтобы сменить тему.
– Какой Ваня?
– О господи, Зло! Ну наш новый сосед по парте… Кстати, не знаешь, зачем переводиться в другую группу практически перед самой сессией?
– Ваня как Ваня, – буркнула Валя. – Может, он второгодник? Говорят, за год новые дисциплины добавились! Сейчас досдаст все нужное…
– Как бы нам с тобой второгодниками не стать! – проговорила я, все-таки запнувшись о какую-то корягу. Вновь пошла обычно, взяв Зло под руку.
Валя еще больше помрачнела.
– Так ты из-за Жабы, что ли, так расстроилась? – догадалась я.
– Ничего не успеваю! – обиженно шмыгнула носом Злобинец. – А если недопуск? Я, между прочим, на бюджете…
Далее у Вали в голове началась какая-то неразбериха:
– Папа… Экзамены… Увольнение… Паника!.. Где мне жить?!
– Я вот в этом году учебу совсем запустила! И ничего… Не переживаю. Прорвемся, подруга! Мы молоды и полны жизни! Расстраиваться из-за всяких там квакуш?
– Зачем ты вообще поступила на юрфак? – спросила Валя, щурясь от солнца. – Грезила же о журфаке…
– Потому что маме не нравился юрфак!
– Кошмар какой! – покачала головой Валюша. – Лишь бы ей в пику? Но так же нельзя!
– Когда ж они помирятся? – добавила про себя Зло.
– Когда рак на горе свистнет! – ответила я, прибавляя шаг и таща за собой Валю.
У Злобинец сегодня снова был выходной. Дома мы переписали недостающие конспекты, которые взяли у Саши Медового, заварили чай с малиной и взгромоздились на широкий деревянный подоконник. С видом на зеленый пруд и лес.
Умник никак не выходил из моей головы, но говорить о нем я почему-то стеснялась. Хорошо, что Валя не умеет читать чужие мысли… Глядя на солнце, которое потихоньку закатывалось за лес, я все-таки сказала:
– Представляешь, я ведь не смогла прочитать ни одной мысли у Вани… Ну, у нашего новенького.
– Да? – удивленно посмотрела на меня Валя. – А мои по-прежнему можешь?
– И твои, и Жабины, – кивнула я и отхлебнула горячего чая.
– Странное дело, – пробормотала Валя. Вид у нее был при этом озадаченный.
Будто бы сам факт того, что я могу читать чужие мысли, не странен.
– Вдруг он такой тупой? – хихикнула я. – В голове голяк и перекати-поле! Как от остановки до твоего дома…
Валя только укоризненно покачала головой:
– Нет, не может такого быть, чтоб у человека совсем-совсем мыслей не было… Даже самых примитивных.
Я пожала плечами и снова отпила чай. Внизу шуршали камыши.
– А вдруг ты не у всех можешь мысли читать? – предположила Валя.
– Хочешь сказать, ты тоже избранная? – усмехнулась я.
– Что-то вроде того… Может, ты читаешь по глазам только тех, у кого вызываешь какие-то эмоции?
– Ну-ка, Валюша, просвети! – заинтересовалась я. – Это как, например?
– Ну, например, Жаба тебя терпеть не может и считает самой ленивой и глупой студенткой в группе.
– Хороший пример, – сердито проговорила я. – Спасибо, Валюша!
– Мне ты тоже небезразлична! Я же тебя люблю! – Злобинец слегка покраснела и опустила глаза.
– Дай я тебя обниму, Зло! – потянулась я, едва не расплескав чай на ноги. – Погоди, хочешь сказать, что Ум… Иван то есть, совсем-совсем ничего ко мне не испытывает?
– Ну да. – Валюша пожала плечами. – А с чего бы ему к тебе что-то испытывать? Он ведь новенький.
Вновь почувствовав острую обиду, я закусила нижнюю губу. Открытие Вали меня задело.
– Нетушки, не может такого быть! – наконец рассерженно проговорила я. – Как это он совсем ничегошеньки не может ко мне испытывать, если мы с ним целовались?
– Вы с ним что? – ахнула Валя. – Ну-ка рассказывай! Так вы знакомы?
Пришлось рассказать Злобинец о злополучном поцелуе, который произошел на крыше. В ходе повествования я уж ненароком решила, что дар ко мне пришел не после мощного удара током, а из-за Умника. Это он меня заколдовал!
– Могу себе представить, как ты теперь злишься, что не можешь услышать мысли в голове у парня, который тебя поцеловал! – хмыкнула после моего рассказа Злобинец.
Я молча уставилась в кружку с недопитым чаем. Зло – мисс Проницательность.
– Ладно! – вздохнула Валя. – Для начала нужно выяснить, у всех ли ты можешь читать мысли… Кто избранный – мы с Жабой или новенький Иван?
– И как ты это узнаешь? – вяло отозвалась я. И почему этот Умник так стремительно пробрался в мою голову, вытеснив из нее даже красавчика Рэда?
– Есть одна идея! – проговорила Валя, потянув меня за руку. Первой спрыгнула с подоконника. – Идем!
– Куда? – удивилась я. – Уже поздно!
– Устроим новый следственный эксперимент!
Злобинец поведала, что здесь, на окраине города, недалеко от ее дома есть «Макдоналдс». Хозяйка квартиры, рассказывая Вале о районе, упомянула, что ресторан быстрого питания открылся еще в начале нулевых, но особым спросом не пользовался. «У нас и молодежи-то почти нет, – вздохнула женщина. – А я такую гадость не ем. Сама дома котлет нажарю с хлебом…»
– Ура! Зло, все не так уж плохо! Цивилизация доползла и до тебя…
– А я тоже в «Мак» часто наведываться не буду! – деловито сообщила мне Злобинец.
Но про себя добавила:
– Если только за картошечкой фри…
Я ехидно хмыкнула, но промолчала.
Завидев выцветшую желтую букву «М» на козырьке старого здания, мы замедлили шаг.
– И каков наш план? – спросила я, слабо понимая, что Валюша от меня хочет.
– Ну пойди же и закажи что-нибудь!
– Что? Если только картошечку фри? – все-таки не удержалась я.
– Нет, с тобой теперь очень опасно дружить! Даже подумать ни о чем нельзя! – покачала головой Валя. – Закажи что-нибудь, глядя персоналу в глаза… Ты ведь будешь на близком расстоянии! Заодно узнаешь, у всех ли ты можешь читать мысли. Я имею в виду, у малознакомых людей…
В зале было совсем пусто, только приглушенная ритмичная музыка лилась из висевших под потолком динамиков. Высокий нескладный парнишка, томившийся в ожидании клиентов, вскочил на ноги и ошалело оглядел нас, словно мы со Злом – фата-моргана.
– Здравствуйте! – громко проговорила я, уже с порога впившись взглядом в парня.
– З-здравствуйте… – растерянно отозвался он, поправив на голове картонную кепочку с узким козырьком.
Я неспешно подошла к кассе, которая, судя по всему, здесь была практически всегда свободной. Злобинец последовала за мной.
– Что будете заказывать? – прочистив горло, поинтересовался парень. Я же продолжала пялиться на него, пытаясь разглядеть в чужих глазах хоть что-то. Пока тишина. Может, Валюша права, и эта «штука» распространяется только на тех, кто хорошо меня знает?
– А что вы мне посоветуете? – спросила я каким-то дурацким томным голосом. Что посоветуете? Серьезно? Будто я в Париже забрела в ресторанчик французской кухни и меня волнует, каков на вкус пряный тартар из тунца на пюре из авокадо…
– Эм-м! – протянул парнишка, забавно захлопав белесыми ресницами. Быстро-быстро, будто хотел отсюда улететь. – Чизбургер?
– Пусть будет чизбургер, – легко согласилась я, не сводя взгляда с парня.
– Гм, ладно, – растерянно произнес он, вбивая в кассу мой заказ. – Может, еще и молочный коктейль?
– Может, еще и он, – снова кивнула я.
– Два! – донеслась глухая просьба Злобинец.
– Два коктейля, – добавила я.
– Про картошечку-то не забудь…
– И картофель фри. Средний…
– Соус?
– Сырный.
Валя тем временем нетерпеливо дергала меня за рукав пиджака:
– Ну что там? Как там? Ты можешь читать его мысли?
Я только рассерженно шикнула на подругу.
А может, он просто равнодушен ко мне? Ну, это если следовать Валюшиной теории… Наверное, стоит вызвать парня за кассой на эмоции… А на какие? Нагрубить ему? Набравшись смелости, я облокотилась о деревянную стойку и спросила:
– А как ваше имя?
Конечно, я уже успела разглядеть на медной табличке на груди парня имя Альберт.
– Меня зовут Алик… Бочкарев!
– Когда заканчивается ваша смена, Алик?
Лицо бедняги тут же покрылось розовыми пятнами, а глаза его снова растерянно заморгали. Но при этом я не слышала никаких мыслей… Вертолеты предательски молчали.
– Через час! – ответил наконец мой новый знакомый по имени Альберт. – Вы хотите меня куда-то пригласить?
Валя в ужасе округлила глаза.
– Журавлева! Ты. Что. Делаешь?
– Оставьте свой номер телефона, – устало проговорила я, взглянув на Валюшу. – Я как-нибудь позвоню…
– Облом? – поинтересовалась подруга.
Я кивнула в ответ.
В ожидании чизбургера и картошки мы все-таки отползли от кассы, чтобы не смущать уже бордового Алика…
Когда заказ был готов, парень протянул мне клочок бумаги, на котором нацарапал номер телефона и пририсовал кучу маленьких сердечек, как в анкете для девочек.
– Вишневый пирожок! – хихикнул он. – За счет заведения!
– Спасибо! – промямлила я.
– Бедняжка! – вздохнула про себя Валюша.
Из «Мака» мы вышли на улицу в теплые густые сумерки. Отпив через трубочку ледяной молочный коктейль, я посмотрела на наручные часы.
– Валь, проводишь до остановки?
– Пускай тебя Алик Бочкарев провожает! – язвительно проговорила Валюша.
– Да уж, этот вишневый пирожок конкретно запал! – вздохнула я. – Теперь мне путь сюда закрыт…
Мы не спеша двинулись вдоль по пустой улице, потягивая молочные коктейли.
– Хотя пока дошкандыбаешь до метро, оно уже закроется… – посетовала я. В другой раз бы снова начала тираду о том, что Злобинец забралась к черту на кулички, но, вспомнив печальные мысли подруги, прикусила язык.
– А оставайся ночевать у меня? – предложила Валя. – Завтра в универ вместе поедем… Если ты, конечно, вообще собираешься ходить на учебу! – добавила она, намекая на мою не самую безупречную посещаемость.
– Еще как собираюсь! – бурно отозвалась я. И снова подумала: как хорошо, что Валя не может читать мои мысли. Потому что, подумав об учебе, я сразу же вспомнила Умника. Почему-то нестерпимо захотелось увидеть его еще раз. Но я все-таки на всякий случай добавила: – Через две недели сессия! Конечно, я теперь буду чаще ходить в универ! А еще ты бы знала, что думает обо мне Жаба… Ух! Неужели меня можно так сильно ненавидеть?
Мы развернулись и направились в другую сторону. По пути я отправила маме эсэмэс: «Останусь у Злобинец». Никаких «а можно ли мне?», простая констатация факта. Ночевать с Валюшей куда веселее, чем ссориться перед сном с мамой…
Прогулявшись по району, мы вышли к Валиному дому. Обогнули его и направились к пруду. На небе мерцал оранжевый закат, а рядом с водой суетились и вопили свободные чайки…
Я вытащила кусочек картофеля и подкинула в воздух. Над нашими головами закружили белые птицы.
– Значит, ты не можешь читать мысли у всех… Интересно, от чего это зависит? – спросила Валя, решив тоже подкормить чаек фастфудом. Из-за их пронзительных криков и шелеста белых крыльев я не сразу расслышала вопрос подруги.
– И мне интересно, – ответила я, подкинув разбушевавшимся птицам очередной кусочек картофеля.
– А мы вдруг решили, что новенький – избранный! – со смехом проговорила Валюша.
– Все-таки он и есть избранный! – рассмеялась я в ответ. – Особенный!
Ни за что бы не призналась Злобинец, что после нашего следственного эксперимента выдохнула с облегчением. Одна только мысль о том, что я могу быть безразлична Умнику, вдруг выбила почву из-под ног.
