Глава четвертая
– А это наш пикник… Лере здесь всего четыре года. И старая плетеная корзина по сравнению с ней кажется такой огромной… Как сейчас помню тот день! Мы остановились возле небольшого пруда. От железнодорожной станции всего полтора километра. Рядом дом отдыха, еще с советских времен… И деревья вокруг! Много деревьев! Осины, сосны… Запах какой! Голова кругом…
Здесь Лера катается на спине у папы… В то же утро. Помню, как после она носилась по влажной от росы траве, а потом подбежала ко мне… В волосах запутались седые нити паутинки… Я в тот момент плела венок из одуванчиков, а она со смехом залезла ко мне на руки. До сих пор помню ее маленькие горячие ладошки на своей шее… Любимая Лера.
Да, на самом деле, это было так давно, а мне все кажется, что только вчера…
* * *
Избежать скандала не удалось. Как только я распахнула дверь, в нос мне ударил запах хлорки. Из ванной доносился сердитый плеск воды. Как мама успела добраться до дома быстрее меня? Еще и уборку с порога затеять… Разве что сообщение «Скоро буду» она написала мне непосредственно перед тем, как вставить ключ в замочную скважину.
Я осторожно прокралась мимо ванной на кухню. Плита была до блеска отмыта. Видимо, после кухни мама решила переключиться на сантехнику. Родительница не терпит дома беспорядка, именно поэтому у нас всегда все разложено по полочкам. Выглаженные простыни, полотенца, носки, футболки и кофточки по цветам. В общем, рай для перфекциониста.
Заглянула в ванную. Мама в ярких желтых перчатках отмывала и без того белоснежную раковину.
– Привет, – негромко произнесла я, прислонившись к дверному косяку.
Мама даже не обернулась. Мне осталось лишь тяжело вздохнуть…
– Я очень хотела убрать убежавший кофе, но мне позвонила Валя… У нее там проблемы. Гм, с новой квартирой… Ты ведь помнишь, что она решила переехать? Вчера об этом с тобой говорили.
Мама принялась шоркать раковину еще яростнее. Я топталась на месте, не зная, что еще сказать в свое оправдание.
– Мам! Я, честное слово, вчера не пила… То есть много не пила. Мам, веришь? Со стороны все это, правда, чем-то странным кажется… И почему тетя Юля не спит так поздно? Может, ей снотворное какое прописать?
Лишь щеткой нервно о раковину: «Ш! Ш! Ш! Ш!»
– Ну, разумеется, ты мне не веришь! – воскликнула я.
Мама наконец развернулась и внимательно посмотрела мне в глаза. И в них было столько отчаянья, что на секунду мне хотелось в панике вскрикнуть. Она мне не верит!
– Верю, Лера. Я всегда тебе верю. С рукой что?
– Порезалась утром…
Мама снова отвернулась. Склонила голову, устало оперлась ладонями о край раковины, свела лопатки… Я молча разглядывала мамины острые худые плечи, тонкие бретельки на ее майке… Воображаемые вертолеты снова возникли неожиданно и затарахтели над головой.
– Верю я тебе, верю. А толку? Ты все равно каждый день меня разочаровываешь только сильнее…
Я подавленно молчала. Если честно, думала, что мама снова закатит мне традиционную истерику. Наверное, никто из моих подруг так часто не ругается с мамой. Но уж лучше бы накричала. Эти тихие фразы только выбивают из колеи…
– Нужно было отправить ее жить к отцу… Как она и хотела!
– Думаешь, сейчас я отцу нужна?
Мама вздрогнула и развернулась.
– Про отца я ничего не говорила, – сказала мама.
– Не говорила? – растерялась я. – Но подумала?
– Возможно, – сдержанно отозвалась мама. – Наверное, тебе бы с отцом было действительно лучше, чем со мной.
Я первой отвела взгляд и вышла из ванной. Только в спину мне тут же донеслось:
– Ночами из-за тебя не сплю… Хоть бы раз вызвалась помочь по дому…
Все это я слышала от мамы сотню раз, только теперь голос ее звучал глухо, будто в моей голове. Тогда и начали закрадываться подозрения… Эти фразы по поводу отца мне доставили поселившиеся с утра в моей голове вертолеты. Больно разрезая острыми лопастями воздух, открыли мамину душу и вложили ее переживания в мою голову… От этого открытия подкосились ноги. Я дошла до своей комнаты, рухнула на кровать и уставилась на забинтованную обожженную ладонь.
За окном качались зеленые верхушки деревьев, а серые мрачные облака неспешно ползли по небу. Или я медленно схожу с ума, или эти вертолеты приносят мне помимо своих еще и чужие мысли. Но этого просто не может быть. Внезапно меня озарило. А что, если вчера Умник подсыпал мне в коктейль какой-нибудь наркотик? От которого меня до сих пор глючит? Мамочки, как страшно!
Я вытащила из кармана пиджака телефон и зашла в сеть. Регины в онлайне до сих пор не было. А вдруг она затащила меня в какой-то притон? Точно. Наркотический притон! Так развлекаются богатенькие ребята. Приглашают на свои закрытые вечеринки наивных дурочек, спаивают, а потом отвозят… Куда отвозят? Я ничего не помню! Только запах медикаментов! И ведь мой адрес знает только Регина… Господи, во что она меня втянула? От всех сумбурных неприятных мыслей даже тошнота к горлу подступила. Регина вдруг показалась мне подозрительной. И Рэд тоже. И Умник. Вообще вся их дружная компания. В голове послышался истеричный женский хохот рыжей… Или брюнетки-близняшки… Я так себя накрутила, что от волнения тошнить начало еще сильнее.
Возможно, если бы за окном ярко светило солнце, я не мыслила бы настолько мрачно. Но на улице сделалось совсем пасмурно. О стекло начали царапаться мелкие капли. На ватных ногах я поднялась с постели и распахнула окно, потому как свежего воздуха в комнате стало резко не хватать. Ветер шевелил листву, пахло дождем…
Из-за двери послышался мамин голос:
– Лера, мы с тобой не договорили!
– Мам, ну пожалуйста! Уйди! – взмолилась я, оборачиваясь к двери. Вдруг галлюцинации снова вернутся? Я стояла у открытого окна и прислушивалась к себе. Нет, в тот раз это говорила действительно мама, а не голоса в моей голове.
Пасмурная погода склонила в сон. Свернувшись на кровати калачиком, я быстро уснула.
Весь оставшийся день я избегала маму и пыталась связаться с Региной, чтобы узнать, что со мной произошло и как я добралась до дома. Действительно ли Рэд не видел меня после несчастного случая?
Регина ответила лишь под вечер, когда я была уже совсем измотана собственными мыслями.
«Ничего не помнишь? Тебя ударило током. Я отвезла тебя в больницу, потом домой…»
Я задумалась. Кого же тогда видела из окна тетя Юля? Может, это был парень Регины, с которым она все-таки встретилась потом на крыше? Насколько мне не изменяет память, водительских прав у соседки нет…
«Как ты?» – прислала мне следующее сообщение Регина.
Я и сама не понимала, как я. Весь вечер только и прислушивалась к себе. Тихо. Вертолеты больше не шумели. И мышцы после дневного сна не ныли. О случившемся напоминал лишь ожог на ладони… Поэтому я быстро ответила соседке: «Спасибо тебе! Все нормально».
Ужинали с мамой порознь. Для нас эта ситуация была рядовой. Я утащила тарелку в свою комнату, загрузила на ноутбуке фильм. Из-за тревожных предположений совсем не могла вникнуть в сюжет триллера… После ужина решила себя больше не накручивать и завалилась спать.
Снова всю ночь шел дождь. Периодически я просыпалась и прислушивалась к себе. Вертолеты молчали. А прошедшая суббота просто показалась странным сном. Мне все это приснилось – и внезапно появившийся на горизонте Рэд, и сильный ветер, и ссора с мамой, и чужие мысли-вертолеты в голове…
Утром на кухне обнаружила вчерашнюю записку от мамы. Самой родительницы после нашей ссоры дома не было. Видимо, чтобы не сталкиваться со мной, она ушла пораньше. Тоже обычная практика в нашей семье.
Я открыла холодильник и тяжело вздохнула. Пусто. Мама серьезно на меня обиделась, раз решила оставить дочь без завтрака. Пришлось собираться в магазин.
На улице так ярко и беззаботно светило солнце, что сложно было поверить в предыдущие два грозовых дня. Да и произошедшее со мной все больше походило на кошмар, который я вот-вот забуду. Во дворе я встретила Злату, которая в одиночестве играла в классики. Заметив меня, девчонка просияла, подскочила от радости на месте и припустила в мою сторону.
– Привет, Лера! – звонким голосом поздоровалась она.
– Привет! – добродушно отозвалась я. По сравнению со вчерашним днем настроение было просто отличным! Вот как на человека и его мысли может влиять погода.
– Ты куда?
– В магазин, Злата! Завтрак не из чего готовить.
– Что ты ешь на завтрак? – увязалась за мной Златка.
– Ммм, еще не знаю.
– Мама мне обычно готовит кашу… На молоке.
– Поздравляю.
– А я хочу арбуз! – заявила девочка.
– Какой же сейчас арбуз? – засмеялась я. – Совсем не сезон. Жди лета.
– Мама так же говорит. А еще рассказывает твоей маме, что ты совсем распоясалась! Много это… ку-ро-ле-сишь!
– Чего-чего? – нахмурилась я. Ну, тетя Юля! Вот кто маму против меня настроил после пятницы…
– Ну это значит, много гуляешь!
– Я в курсе, что такое «куролесить», Злата! – сердито отозвалась я. И негромко добавила: – Уже и потусоваться нельзя?
Злата меня расслышала:
– Я на улицу вышла в восемь утра. Планирую гулять до обеда… Это я тоже потусовываюсь?
– Ага, – отмахнулась я.
– Когда вырасту, буду как ты, – заявила девочка.
Я с удивлением посмотрела на Злату сверху вниз. Она решила быть похожей на меня? Ее широко распахнутые голубые глаза показались мне такими чистыми, как это майское утреннее небо…
– Лучше не надо! – честно сказала я.
– Все равно буду! Интересно, а арбуз – это фрукт или овощ? – донесся до меня детский глухой голос.
У меня снова тошнота подступила к горлу, и сердце бешено заколотилось. «Тыр-тыр-тыр-тыр…» Вчерашние вертолеты возвратились. Нет, это были не галлюцинации.
– Лер, а арбуз – это фрукт или… – решила озвучить свою мысль Злата.
– Ой, Злата мне не до арбузов, – перебила я девочку.
Захотелось сбежать. Подпрыгнув, ухватиться руками за шасси одного из вертолетов и взметнуться в небо, оставив на земле растерянную Златку и всю чертовщину, которая вдруг начала со мной происходить.
Мы уже почти вышли со двора, когда я строго проговорила:
– Все, Златка, брысь отсюда! Твоей маме не понравится, что ты со мной куда-то намылилась.
– Это точно! – вздохнула Злата. – Мама считает, что ты можешь плохо на меня повлиять. И больше не будет оставлять меня с тобой!
Не сказала бы, что расстроилась из-за этой новости. Маленькая соседка чаще всего чересчур назойлива. А еще я решила, что читать мысли Златки не составляет особого труда – в силу возраста девчонка сама все выдает как на духу.
Купив продукты, я направилась домой. К подъезду пробиралась осторожно, вдоль кустов сирени, чтобы Златка меня не заметила. Но той было не до меня. Злата стояла в кругу девчонок, которые отказывались с ней дружить, и о чем-то оживленно с ними спорила…
В квартире я, поспешно разувшись и разобрав пакет с продуктами, набрала номер Вали.
– Да? – тут же отозвалась Зло.
– Валюш? Привет! – выпалила я. Если с кем-то не поделюсь тем, что происходит в моей голове, то точно с ума сойду…
– Привет, Лер! – голос подруги звучал счастливо и как-то удивленно. Издалека доносились раздраженные голоса. Наверное, неблагополучные соседи снова выясняют отношения… – А я «газельку» вот жду!
Мои вертолеты снова взметнули вверх и зажужжали, то и дело сталкиваясь и с ужасным скрежетом царапая друг другу железные бока.
– Значит, ты не забыла о моем переезде? Думала, ты и не позвонишь…
Ах, блин! Зло всё со своим переездом…
– Ну, разумеется, не забыла, Валь! Тем более у меня такое… Без тебя никак не обойдусь!
– Опять что-то по учебе? – сухо спросила Злобинец.
– Ах, если бы! – вздохнула я. – Короче, сейчас позавтракаю и бегу к тебе! Жди!
Я положила трубку и задумчиво уставилась в окно. В какой момент моя жизнь превратилась в фильм? Ведь после похода на ту злосчастную вечеринку у меня появилась странная способность, и что с ней делать, я пока не представляла.
* * *
Валя расположилась на одной из коробок и, щурясь от солнца, болтала ногами. Я сидела рядом, на коробке пониже, и лениво разглядывала двор. Две обшарпанные бежевые двухэтажки, белье на веревках, облезлые турники… Женщина в длинном цветастом халате выбивала пыль из старого ковра. Мимо нас проехал мальчишка на трехколесном велосипеде. Обогнув картонные коробки Злобинец, он направился к ржавым мусорным бакам, к одному из которых была прислонена пожелтевшая лысая сосна.
– Как думаешь, кто выбрасывает елку в мае? – спросила я у Вали.
– А? – ошалело посмотрела на меня подруга.
– Елку, говорю, до мая не выкидывали… – Я кивнула в сторону мусорных баков.
Злобинец выглядела растерянно.
– Блин, уже голову напекло… – донеслось до меня ее ворчание.
– Если бы не отпустили водителя «газельки», он мог бы забраться на второй этаж, – продолжила я разговор, поглядывая на открытые окна новой Валиной квартиры. – За бутылку…
– За бутылку? – отозвалась Злобинец. – Не, он не пьет! Я уже в третий раз с ним переезжаю…
– Хорошо, что перед отъездом этот мужик стеллаж успел затащить! – проворчала я. – А то бы мы с тобой сейчас вдвоем пыжились…
Дверь в квартире захлопнулась от сквозняка в тот момент, когда мы с Валей спустились за очередными коробками. Ключи Злобинец, конечно же, оставила внутри. Теперь мы ждали, когда хозяйка квартиры привезет Зло запасные. Наверняка эта женщина «порадуется» новой квартирантке, которая без приключений даже въехать не может…
– Вообще, тут можно дверь и не закрывать! – гордо произнесла Валя. – Хозяйка говорила, что здесь это не принято. Все свои.
Злобинец сняла квартиру на самой окраине города. За этими двумя двухэтажными домами начинался дремучий лес. Валя рассказывала, что, когда только приехала смотреть квартиру, ей дорогу перебежал настоящий заяц. Но я в эту историю не особо верю, Злобинец и приукрасить может.
Когда мальчишка на трехколесном велосипеде запутался в развешенных белых простынях, а тетка в цветастом халате пригрозила, что ему «руки-ноги переломает», я спросила:
– Валюх, как тебя занесло-то сюда?
– В этот район? – откликнулась Злобинец.
– Нет, в девяностые…
– Опять ее глупые шутки! Это все, на что мне хватило денег… И не надо было вчера в кафе рассиживаться! Курица! На залог и «газельку» последние кровные потратила…
Зло лениво отмахнулась от надоевшего комара, который кружил над ее головой.
– До метро, конечно, далековато, – произнесла она нарочито бодрым голосом. – Но район хороший. Экология отличная, парк вон рядышком. Это ж настоящий лес! Душевно!
– Душевно, – задумчиво произнесла я.
Странно, Зло в последнее время не жаловалась на нехватку денег. Вечерами пропадала на работе в своем кафе… Да она, если честно, вообще никогда ни на что не жаловалась. А самой спросить, как у нее обстоят дела с финансами, мне и в голову не приходило.
Внезапно Валя вскочила на ноги и, опрокинув коробку, на которой сидела, понеслась по двору навстречу высокой полной женщине – хозяйке квартиры.
Под дробные хлопки выбивалки для ковра мы со Злобинец перетащили все оставшиеся коробки.
Обои в цветочек, сервант с посудой, выцветшие репродукции в псевдопозолоченных рамах, деревянные скрипучие половицы…
– Будешь чай? – спросила Валя, оглядывая безвкусную обстановку. – Отметим новоселье!
– Чур, я проставляюсь, – быстро проговорила я, вспомнив Валины стенания по поводу нехватки финансов. А мне папа как раз на карманные расходы деньги прислал…
– С чего бы такая забота? – удивилась подруга.
Не сказав ни слова, я выскочила за дверь.
Чай пили молча. Я задумчиво смотрела на подругу, которая уминала за обе щеки купленный мною торт.
– Боже, невыразимо вкусно… И как жрать все это время хотелось, сил нет!
– Злобинец, ты когда в последний раз ела? – строго спросила я.
– При тебе же ела, в кафе… – смутилась Валя, вытирая рукавом крошки у рта.
– Так это было утром. Ты целые сутки не ела, что ли? – воскликнула я.
– Да как-то с этим переездом… – пробормотала Валя. – Забегалась совсем! Не до того было…
Я продолжала подозрительно смотреть на Валю.
– А дядя Коля чего? Не помогает?
Дядя Коля – Валькин отец. Злобинец уже давно съехала от него, сразу после школы. Теперь мне не верилось, что когда-то мы жили с Валей в соседних дворах…
– Работает, дел много… На путь истинный встал, Лер!
Зло подняла на меня карие глаза. А взгляд – честный-честный.
– Да не просыхает дядя Коля твой ненаглядный, – недовольно протарахтели в моей голове вертолеты Валькиным голосом.
Я опустила голову и принялась ковырять вилкой крем на торте. Терпеть такой не могу! Но другого свежего торта в ближайшем магазине не было…
– Слушай, Валя, – все-таки начала я, разглядывая теперь изгибы нарисованных на обоях цветов. На подругу взглянуть пока не решалась. – Ты можешь больше никогда не врать мне… Я теперь могу твои мысли читать!
Валя, отправив в рот очередной кусочек торта, хихикнула:
– Ага, Журавлева, а я летать умею… Как супермен!
– Блин, Зло, я серьезно! – рассердилась я. – Не веришь?
– Лера, перестань болтать глупости!
Валюша, взглянув на меня, снова улыбнулась.
– Журавлева – сумасшедшая женщина…
Я возмущенно заерзала на стуле.
– Валь, меня там, на крыше, током шандарахнуло! И на следующее утро эта способность появилась.
– Да-а? – Злобинец не переставала широко улыбаться. Ну хоть развеселила человека, а то с утра букой ходила. – Это как Питера Паркера паук укусил?
– Ну что-то вроде того, – промямлила я, осознав, как дико звучит моя история со стороны.
– Хорошая попытка, Лера! Только я этот же фильм смотрела на днях! «Чего хотят женщины», с Мелом Гибсоном! Там его героя тоже в ванной шандарахнуло, и он мысли всяких теток начал читать…
Я возмущенно фыркнула. Часы на стене звонко и нервирующе тикали.
– Слушай, Лера, а может, твоя суперспособность всегда с тобой была? – оживилась Валюша. – И вот после несчастного случая активировалась…
– Может, и так, – согласилась я, сама слабо понимая, что в моей голове теперь происходит.
– А письмо из Хогвартса тебе не приходило? – продолжала веселиться подруга. – Журавлева, тебя б шляпа точно в Слизерин распределила!
Валя звонко захохотала.
– Ой-ой, заколыхалась! – закричала я, процитировав любимый фильм «Девчата». – Смейся, сколько влезет! А я правду говорю… Могу в глаза человеку посмотреть, а потом слышу в своей голове голоса…
– Лер, тебе бы к специалисту… – озадаченно проговорила Злобинец.
Я же схватила Валю за тонкие запястья и развернула к себе.
– Проверим? – спросила я. – Вот подумай о чем-нибудь! Только в глаза мне смотри… Я по ним читаю!
Валя с готовностью заглянула мне в глаза. Часы продолжали звонко наговаривать: «Тик-так, тик-так, так, так, так…»
– Журавлева – редкостная дура!
– Сама ты дура! – обиженно проговорила я.
Валя открыла от удивления рот, а затем хитро улыбнулась.
– Ну, это было предсказуемо! Догадаться можно…
– Подумай же о чем-то менее предсказуемом! – злилась я. – Обзывается еще!
– Хорошо, попробую снова… – кивнула Валя, тряхнув кудряшками.
– Гражданское право – это совокупность правовых норм, регулирующих имущественные и личные неимущественные отношения между участниками гражданского оборота…
– Слушай, мне учебы и в универе хватает! – отозвалась я, перебив Валю. – Или ты на самом деле такая зануда, что только об этом и думаешь?
– А о чем еще думать? – возмутилась Злобинец. – То не подходит, это не подходит…
Внезапно Валя замолчала и уставилась на меня:
– Погоди-погоди… Ты поняла, что я дала в уме определение…
– Гражданского права, – заключила я тихо.
Внезапно огромные часы над головой пробили так громко, что мы обе взвизгнули.
– Лера, прекрати меня разводить! – Валя как ошпаренная вскочила с табурета и понеслась в комнату, окна которой выходили на лес.
– Это не развод, Валечка! – побежала я за подругой следом. – Говорю ж, со мной какая-то фигня приключилась!
В комнате лежал всякий хлам. Зло говорила, что до нее здесь жил какой-то несобранный молодой архитектор. Валя смахнула с подоконника оставленные им чертежи и распахнула окна настежь. Деревянные створки нервно крякнули, а в душную, залитую солнцем комнату тут же проник свежий воздух.
– Мне нужно подышать! – жалобно проговорила Злобинец. – Черт-те что! Ты меня так испугала!
Я уселась с ногами на подоконник и обхватила колени руками. Перед темно-зеленым дремучим лесом, через дорогу от Валиного нового дома, располагался небольшой пруд. Мелкий и с тиной…
– Гляди, Валюха, ты как на курорте! – кивнула я вниз. – Лягушки квакают! Красота!
Злобинец не сводила с меня встревоженного взгляда.
– Лер, как ты это провернула?
– Слышала? Слышала? Ква-ква!
– Ле-ра…
– И выброси ради бога те часы, они такие громкие! У меня сердце в пятки ушло…
– Журавлева! – прикрикнула на меня Злобинец.
– Ничего я не проворачивала, Валь! Сказала же, что это началось после того, как через меня прошел разряд тока… Это ты накаркала со своим лунным календарем! Думаешь, мне нравится читать твои занудные мысли?
Валя смутилась и нарочито уставилась на зеленый грязный пруд.
– Уже пахнет летом и золотым солнцем, – задумчиво произнесла Валя.
– По-моему, пахнет болотом, – встряла я.
Валя сердито посмотрела в мою сторону.
– Черствая душонка! Ни капли в ней романтики…
– Нормальная у меня душонка! – запротестовала я.
– Боже, ты опять меня слышала? – воскликнула Валя, на мгновение закрыв лицо ладонями. Затем схватила меня за рукав и принялась силой стаскивать с подоконника. – Все, Журавлева, по домам!
– А новоселье? Новоселье-то, Валь? Я торт не доела!
– Я не знаю, как теперь с тобой общаться. К этому нужно привыкнуть, пожалуй. Мне кажется, я с ума схожу…
– Не тебе одной так кажется! – проворчала я, все-таки направляясь в небольшую прихожую.
На скрипучих деревянных половицах прыгали солнечные зайчики. Злобинец устало оперлась о дверной косяк и принялась наблюдать, как я нехотя зашнуровываю кеды.
– В универ теперь с пересадками ехать придется, – проговорила наконец она. – Поэтому не теряй, если я вдруг завтра на пару опоздаю.
Я выпрямилась и посмотрела на подругу.
– Но все-таки постарайся не опаздывать, – сказала я строго. – Я у тебя еще списать хотела домашку на перемене… Самой даже разбираться лень.
– Ох, еще и домашка… – взвыла про себя Валя. – Придется ни свет ни заря вставать, чтобы из этой дыры на учебу тащиться… На дорогу часа два уйдет!
Злобинец выглядела совсем расстроенной, поэтому я мягко начала:
– А квартира мне твоя новая нравится! Провозглашаю это место нашей загородной резиденцией! Будешь под симфонию лягушек засыпать. Да тут же воздух, как в санатории…
– Ты говорила, что болотом пахнет, – покачала головой Валя.
– А внизу у крыльца грядки… Видела? Может, там клубника будет?
– Не утешай меня, Журавлева! – замахала мне на прощание Валюша. – Завтра у нас у обеих тяжелый день. Мне через весь город в универ пилить, а тебе… – Валя замолчала и жалостливо посмотрела на меня. – А тебе вообще капут!
– Почему это мне капут? – спросила я, уже находясь на лестничной клетке.
– Студенты, Лера! Студенты! Ты хоть представляешь, сколько голосов будет в твоей голове?
