Михаил Барышников

Завораживающая провокация

В Латвийской Национальной опере в течение пяти дней аншлаги. На сцене – легендарный танцовщик Михаил БАРЫШНИКОВ. Он играет музыкально-драматический спектакль «Письмо человеку» по дневникам другого легендарного танцовщика – Вацлава Нижинского.

Увидеть Барышникова на сцене – моя давняя мечта. Это ведь самый знаменитый и успешный танцовщик двадцатого века! По технике вращений и прыжков он не знает себе равных. Уроженец Риги, выпускник Вагановского хореографического училища, Барышников поступил в Мариинский (в то время Кировский) театр и сразу стал звездой номер один. В театре отлично понимали, каким даром наделен Барышников, и создали ему идеальные условия – и творческие, и бытовые. Но у артиста были свои планы. В 1974 году, во время гастролей, он попросил политического убежища в Канаде. Михаилу исполнилось тогда 26 лет. Он стал вторым – после Рудольфа Нуриева – великим российским танцовщиком, решившим остаться на Западе. А дальше – триумф за триумфом, не только в Америке, но и во всем мире. Для людей, связанных с балетом, Барышников недосягаемая величина и непререкаемый авторитет. Параллельно с танцем он пробует себя и как драматический актер. Еще в расцвете карьеры Барышников начал сниматься в Голливуде, даже номинировался на Оскар за лучшую роль второго плана в картине «Поворотный пункт». В мегапопулярном сериале «Секс в большом городе» Барышников сыграл в паре с Сарой Джессикой Паркер.

На драматической сцене его дебют состоялся в конце 80-х. Он играл в «Превращении» Кафки в постановке Романа Поланского. Отмечая его виртуозную игру, критика тогда писала, что Барышников поразительно тонко передает человеческие страдания. Позже, в поэтическом моноспектакле, поставленном культовым литовским режиссером Алвисом Херманисом, он читал стихи своего близкого друга Иосифа Бродского. Сам Бродский посвятил ему такие строки: «Как славно ввечеру, вдали Всея Руси, Барышникова зреть. Талант его не стерся!»

И вот теперь «Письмо человеку» – незримый сценический диалог Барышникова и Нижинского. Для справки: Вацлав Нижинский блистал на сцене в первой четверти двадцатого века. Он создал свой язык сценического движения. Его феноменально высокие прыжки, когда он будто замирал в полете, считались волшебством. «Восьмое чудо света», «Царь воздуха» – это всё о нем. Умер Нижинский в 1950 году, полжизни проведя в психиатрической больнице, куда он был помещен с диагнозом «шизофрения». На сцену в последний раз вышел в 1919-м – ему тогда не было еще и тридцати лет.

Барышникову давно предлагали сыграть Нижинского, в том числе такие великие режиссеры, как Франко Дзеффирелли и Ингмар Бергман. Но только сейчас он оказался готов к этой встрече и сам обратился к знаменитому режиссеру-авангардисту Роберту Уилсону, с которым несколько лет назад уже сделал спектакль по повести Даниила Хармса «Старуха».

Спектакль «Письмо человеку» построен на дневниках позднего Нижинского. Текст читает Барышников плюс звучит фонограмма с другими голосами. Энергия на сцене по большей части мрачная, темная. Герой живет в своем искаженном мире. Что это – сон или реальность? Живой персонаж или кукла-марионетка? Дневники Нижинского – это записки из сумасшедшего дома. Исповедь, поразительная по степени самообнажения и балансирующая между реальностью и галлюцинацией. Барышников, играющий Нижинского, словно пытается сорвать с себя маску, скрывающую под толстым слоем грима истинное лицо, и в то же время прячется за ней от этого мира и людей, разрушающих его душу. Актер великолепно владеет высоким искусством чаплинской клоунады, когда сердце ранено насквозь и кровоточит, а на лице грустная улыбка отчаяния.

В этом надломленном сознании уже нет просвета, мир тотально враждебен. Но остается танец. Как спасительная соломинка. Только в нем – коротком, стремительном, ускользающем – герой на несколько мгновений освобождается от маниакальных преследований и становится чистым, непорочным, парящим над суетой. Пластика столь выразительна и восхитительна, как будто на сцене тот самый молодой Барышников! О себе он сказал недавно: «Мое тело до сих пор в превосходной форме». И это действительно так. Танец Барышникова начинается внезапно и так же внезапно обрывается, как бы дразня зрителей, которые с наслаждением ловят каждый жест артиста и ждут продолжения. Грандиозный момент в спектакле – сцена, когда Барышников за считаные секунды вспоминает коронные роли Нижинского: романтические пируэты Призрака розы, трагические изломы Петрушки, величественные па древнегреческого Фавна…

После спектакля я познакомился с Михаилом Барышниковым. Тихий, какой-то приглушенный, с полуулыбкой, он совсем не похож на победителя. Я спросил, сколько времени шли репетиции. «Шесть-семь недель, с перерывами на другие спектакли, в которых я играю», – отвечает актер. Говорит очень сдержанно и спокойно.

От организатора гастролей Барышникова в Риге Александра Шенкмана я узнал любопытные подробности визита звезды. Актер не предоставлял устроителям никакого райдера, даже хотел отказаться от персональной машины, поскольку остановился в отеле недалеко от театра. Кстати, проживал он отнюдь не в президентском номере, так что в этом вопросе его запросы можно назвать достаточно скромными. На спектакль он всегда приходил за два часа, а за час до начала уже был в гриме, полностью готовый к выходу на сцену…

Барышников называет Нижинского «завораживающей провокацией». Такое определение подходит и ему самому. Он любит выбивать почву из-под ног не только у зрителей – и себе тоже ставит всё новые и новые барьеры. Потому что иначе всё становится скучным и пресным. А это уже к Барышникову не имеет никакого отношения.