13
Хаос

После двух дней тренировок Лина почувствовала себя сильнее. Чувство в животе усиливалось, как будто магию подпитывали энергией. Место скопления ее сил, которое ей удалось найти, переместилось ближе к пальцам и открывалось даже во время усталости. Пар стал гуще, темнее, словно сам набирался сил.

И все же старые горести заменились новыми, которые, по ее предположению, являлись признаком прогресса. Несмотря на успех в нападении на грушу, она все еще плохо справлялась с простыми заклинаниями, которые ее заставлял выполнять Эмрис. Заклинания напоминали маленькие стихи в сочетании с ритуалами, и Лина не понимала, как и почему они работали. Впрочем, как и причину, по которой они оказались настолько трудными.

– Ты справляешься все лучше и лучше, – хвалил ее Эмрис на второй вечер, держа руку над горячей чашкой с водой, которую Лина нагрела с помощью магии.

От его слов на нее нахлынула волна гордости. Еще несколько дней назад все происходящее казалось странным, неконтролируемым и обескураживающим, но теперь волшебство становилось все более привычным занятием… даже слегка успокаивающим. Как холодная тень на фоне пламени, оно мерцало и двигалось от тепла ее тела.

– Ты серьезно так думаешь? – спросила Лина.

Эмрис кивнул.

– Вода еще не кипит, но скоро все получится. Прежде чем закончить занятие, давай попробуем «парящее» заклинание. Раньше ты его не делала. Оно станет настоящим испытанием твоего умения следовать инструкциям. Если ты справишься, то считай, ты сделала первый шаг к успешному созданию «крылатого» амулета.

Подведя Лину к столу, Эмрис поставил на поверхность миску с перьями, которые он принес из кухни, и инструкцию, написанную плотным, извилистым почерком.

Лина наклонилась над столом и внимательно прочитала текст.

– А слова обязательны? – полюбопытствовала Лина. – Они же одинаковые и повторяются трижды.

– Как показывает практика, слова помогают, – объяснил Эмрис. – Может быть, это только с психологической точки зрения, но они помогают сконцентрироваться. И нет, они не все одинаковые. Сложные заклинания похожи на песню и могут быть написаны на двух других языках. Например, теодорский язык, язык богов, используется в «крылатом» заклинании. А в некоторых старинных заклинаниях используется хаортский язык. – Эмрис выжидательно взглянул на Лину.

– Язык Хаоса?

При упоминании песни Лина вспомнила ночь, когда нашла бабочку. Тогда ей послышалось пение на неродном языке.

Эмрис заговорил снова:

– Все верно. Но для простых заклинаний, как это, прекрасно подходит и наш язык. Готова попробовать?

Держа руку над чашей с перьями, Лина сосредоточилась на магии и стала взывать к своим силам, чувствуя жар в кончиках пальцев. Ощущения напоминали загорающийся от огня фитиль свечи, который подносят к фонарям, чтобы не дать свету погаснуть. Это сложная работа. Как Хранительнице, ей часто поручали зажигать фонари в склепе при подготовке к церемонии. Одно резкое движение или неожиданный сквозняк могли оставить ее в темноте с дымящейся свечой.

– Силой Фола я приказываю вам подняться.

Холод охватил ее, покалывая руку до самой ладони.

«Перебор».

Она пыталась успокоить силу, иначе воск ее внутренней свечи мог возгореться.

– Я приказываю вам подняться.

Лина почувствовала вытекающий из руки туман, окружающий чашу и перья. Она удерживала силу рядом с перьями, приказывая пару вплетаться в их легкую, почти невесомую форму. В ответ на ее действия перья в чаше зашевелились.

– Я приказываю вам подняться.

Наступил момент тишины. Лина не сомневалась в своей неудаче. Но вдруг чаша разбилась вдребезги, а перья взлетели до самой крыши в волне из серого облака. Туман исчез, и перья посыпались вниз, падая на Эмриса и Лину призрачными хлопьями.

Ужас внутри Лины нарастал, и она хмуро взглянула на усыпанную перьями одежду.

– Все в порядке, – спокойно уверял Эмрис, прочувствовав ее настроение. – Все шло хорошо, но ты слегка перестаралась.

– Я провалю испытание? У меня не получится создать заклинание. – С чувством страха Лина заглянула в карие глаза Охотника. – Они ненавидят Диких. Если им покажется, что я не могу контролировать силы, они никогда не позволят мне сдать экзамен.

– Ты сможешь, – убеждал Эмрис, положив обе руки ей на плечи.

Перья летали в воздухе, поднятые странным ветерком.

– Наверное, я напугал тебя, рассказав, как тяжело мне было попасть сюда Диким. Но ты так быстро делаешь успехи, даже быстрее, чем я в свое время. Я уверен, что твое испытание будет менее сложным.

– А что случилось во время твоего испытания? – спросила Лина, чувствуя за его словами историю.

Рот Эмриса дернулся, как будто ему стало неловко.

– Старейшина настолько подозрительно отнеслась к моим силам, что решила сама их проверить. А испытание мага Региса может быть… крайне болезненным и опасным.

Лина нахмурилась.

– Я не понимаю.

– Регис – бог политики и убеждений, и самые сильные его ученики обладают способностью видеть будущее, прошлое и иногда правду – даже против воли другого мага. Старейшина… Она очень сильная. Она заглянула внутрь меня, полагаю, в поисках…

Лицо Охотника побледнело. Он покачал головой, решив не продолжать рассказ.

– Я не хочу, чтобы ты думала об этом, Лина. С тобой этого не случится. Она обещала, что подобного испытания больше не устроит, поэтому тебе не стоит вникать. Хотя, мне кажется, я сам ничего в этом не понимаю. Давай попробуем еще раз.

Как не беспокоиться? Ее магия казалась непредсказуемой. Иногда Лине казалось, что все под контролем, и она радовалась бурлящему в ее крови волшебству, но вдруг, в одночасье, силы ее предавали. Они словно обладали собственным разумом.

Если бы Старейшина увидела правду, Лина бы тоже ее узнала.

Закончив поздний ужин в кабинете картографии, Лина и Эмрис отправились на прогулку по освещенной тропе Сакрального района, где Охотник проверил знание храмов и их дисциплин. Крылья бабочки в кармане успокаивали и отвлекали ее от мыслей об испытании, Старейшине и ее странной магии.

Храмы уже закрылись, и на улице стояла тишина. Мокрая брусчатка блестела в лунном свете. Влажный, холодный воздух обещал дождь, и Лина крепче завернулась в мягкий тренировочный плащ.

– Чей это храм? – Эмрис остановился возле внушительного колонного фасада, у подножья которого на коленях стояла статуя.

В темноте могло показаться, что это прихожанка, девочка десяти или двенадцати лет с протянутыми руками, стоящая на коленях в молитве или преклонении.

– Туры, – ответила Лина.

В одной руке девушка держала сноп пшеницы, а в другой – наполненный кувшин.

– Одежду какого цвета носят ее последователи и какую магию практикуют?

Лина знала ответ.

– Цвет охры. Магию сельского хозяйства, земледелия и…

Ее перебили быстро приближающиеся шаги:

– Третий Охотник! – вскрикнул голос.

Эмрис обернулся. Со стороны храма Фола к ним бежала женщина в серых развевающихся одеждах. Высокая, с короткими рыжими волосами, она казалась ровесницей Эмриса.

– Сэр, мы получили послание о Радикале во дворце. Вы должны возглавить команду.

– Во дворце?

Эмрис поспешил обратно в храм Фола, где новички уже выводили лошадей из ворот с вплетенными в уздечки «крылатыми» амулетами. Они с женщиной шли бок о бок поспешными широкими шагами. Лина бежала сзади с колотящимся сердцем.

– Что произошло, Мара? – спросил Охотник женщину.

– Не ясно. Но говорят, что это один из волшебников короля, сэр. Лорд Астер.

Губы Эмриса напряглись.

– Король в безопасности?

– Он жив, но сейчас никто не в безопасности, – мрачно ответила Мара. – Радикал держит половину двора в заложниках в бальном зале.

Эмрис запрыгнул на лошадь. Лина попыталась схватить другую, но женщина тут же схватила ее за руку.

– Они для Охотников, – резко сказала Мара и бросила взгляд на Эмриса. – Мне проводить вашу Дикую в комнату, сэр?

«Вашу Дикую. Значит, так они меня видят? – удивилась Лина со вспышкой гнева. – Маленьким питомцем Эмриса?»

Она не животное и чья-то собственность.

– Я не «его» Дикая. И я не вернусь в свою комнату! – возмутилась Лина, отталкивая руку Мары.

Остальные Охотники – возможно, пятнадцать или двадцать человек – уже выходили из храма и требовали лошадей. Эмрис посмотрел на Лину с легкой улыбкой.

– Я поеду, нравится тебе или нет, – решительно заявила Лина. – Если ты оставишь меня, я побегу за тобой. Так что будет проще взять меня с собой.

Мара выглядела возмущенной, но улыбка Эмриса расширилась.

– Я бы побоялся тебе возразить, – ответил он, протягивая руку. – Поехали.

Покраснев от его слов, Лина кивнула. Сердце ее сжалось от страха и волнения. Как только она уселась в седло перед Эмрисом, он развернул лошадь и галопом отправился в путь. Другие Охотники последовали за ним. На краю площади копыта лошадей оторвались от земли, и Лина почувствовала, как перехватывало дыхание, пока они все выше и выше поднимались в звездную ночь.

Они набирали высоту, город погружался в тишину. По команде Эмриса лошадь свернула на север.

– Это опасно, – предупредил он на ухо Лину. – Я не хочу, чтобы ты пострадала. Ты должна пообещать, что будешь следовать моим указаниям.

– Обещаю, что со мной все будет в порядке, – увильнула она от ответа.

– Я не требую от тебя чего-то большего, чем от остальных Охотников, – заявил Эмрис серьезным тоном. – Я говорю серьезно. Ты должна следовать моим указаниям независимо от того, согласна ты или нет. Обещаешь?

Что-то в его голосе убедило ее согласиться.

– Обещаю.

Дворец, словно яркая жемчужина, светился в темноте. Необычайно простой квадратный массив, расположенный на самом северном из семи холмов, поднимался с земли до невероятной высоты. Его сияющие окна напоминали подозрительно сузившиеся глаза. Семь башен стояли, как часовые, над зубчатыми стенами, стройные, будто иголки. Их заостренные крыши блестели золотом в лунном свете. Вокруг дворца простирались зеленые границы и глубокий ров, похожий на блестящее ожерелье.

Пока они спускались, Лина заметила опущенный и безлюдный мост.

«Странно», – подумала она.

Ведь даже в Княжеском лесу замок находился под постоянной и неусыпной охраной.

– А где все стражники?

– Вероятно, бросились помогать во дворец, – предположил Эмрис с плохим предчувствием. – Что-то здесь не так.

Их лошадь спускалась все ниже, и вскоре копыта с грохотом стукнулись о мост. Остальные Охотники приземлились рядом. Услышав шум копыт, пара стражников в черно-белых ливреях вышли из маленькой комнаты у ворот с мрачными лицами.

– Что случилось? – спросил Эмрис.

– Все произошло в бальном зале, Охотник. Лорд Астер взял короля и его гостей в заложники, – ответил мужчина, принимая поводья Эмриса, – вместе с большинством стражников, которые бросились помогать при первых признаках конфликта. Одна женщина точно мертва.

Пока Эмрис допрашивал стражу о деталях, Лина прошла несколько шагов в сторону, вглядываясь в широкий белоснежный двор, окаймленный растительностью. С левой стороны из окон длинными лучами струился желтый свет, а за рамами виднелись сияющие канделябры. И там, в самом центре двора, она заметила проблеск чего-то красного. Она присмотрелась и вся похолодела. Прямо на мощеной дороге лицом вниз лежала женщина в красном шелковом платье, и у ее головы растекалась лужа крови.

В своей жизни Лина видела множество мертвых тел. Некоторые из них даже были жертвами насилия или убийства. Нет, брезгливой ее не назвать. Но тело этой женщины было неестественно скручено, руки вывернуты, а ноги искалечены. Ее окружали блестящие осколки стекла. Что послужило причиной подобной смерти? Падение с большой высоты?

Почему Лина так хотела сюда приехать? Она действительно желала помочь или ее привело сюда нечто, живущее внутри ее тела? Ей стало страшно.

Заметив труп женщины, Эмрис подошел к Лине. Она увидела, как потемнели его глаза.

– Как я и опасался, этот человек одержим Хаосом. Нам нужно поторопиться, – сказал Охотник себе под нос и подал знак другим Охотникам. – Лина, – потребовал Эмрис, снова обратив на нее внимание. – Ты останешься и будешь наблюдать за происходящим снаружи.

– Снаружи?

Как снаружи? Ведь она обязана все видеть своими глазами! Как можно разобраться в чем-то, стоя на улице?

– Но…

– Ты обещала, Лина. Видишь кусты возле бального зала? – Он указал на зеленые ухоженные растения рядом с окном, за которыми виднелись огромные канделябры. – Спрячься и наблюдай. Если что-то пойдет не так, возьми одну из лошадей, возвращайся в храм и расскажи им, что произошло. Ты поняла?

Не дожидаясь ответа, Эмрис вошел во двор. За ним последовали другие Охотники, и все они аккуратно обошли тело и растекшуюся кровь.

Выждав время, Лина тоже прокралась во двор. Мягкая земля и колючие розы защищали широкие подоконники бального зала. Забравшись на клумбу, она принялась искать в мягкой земле точку опоры, пока острые шипы царапали ей ноги. Наконец, встав на цыпочки, девушка заглянула внутрь.

Комната была просторной. Полированный мраморный пол отражал свет свечей в канделябрах, низко свисающих с огромного потолка, расписанного сценами из истории храмов. Недалеко от окна стояла группа испуганных людей в роскошных платьях и шелковых костюмах. В толпе Лина заметила лорда Чатхама, и он в отличие от остальных не выглядел напуганным. Все наблюдали за чем-то в дальнем конце комнаты, включая стражников в черно-белых одеждах, бесполезно томящихся в огромном дверном проеме с опущенными мечами. Перед ними один из их товарищей растянулся на полу в луже крови. Судя по скрученному телу, его постигла та же смерть, что и женщину в красном платье.

Лина пригляделась: ей стало интересно, куда подевался Эмрис… Ах, да. Двадцать Охотников просочились через большие двойные двери и стояли полукругом лицом к дальнему концу комнаты, где на помосте возвышался трон. На троне восседал красивый мужчина в зеленом бархатном одеянии. Его голову украшал тонкий золотой обруч.

«Король».

Даже на расстоянии Лина заметила его напряженное выражение лица и тогда поняла, что рука на плече короля принадлежала Радикалу. Но он не выглядел опасным. Тучный мужчина со светлыми волнистыми и слегка редеющими волосами был одет в серебряную парчу.

Лина пригнулась и выбралась из клумбы: стоять на цыпочках оказалось крайне тяжело. Присев, она подкралась к другому окну, расположенному ближе к концу зала, где сидел король. Благодаря водосточной трубе Лина забралась на широкий карниз и спряталась в тени.

Теперь обзор стал лучше. Отсюда было видно, что глаза Радикала неестественно блестели, казалось, будто свет в них кружился, словно радуга от пролитого масла. Отличить белки от зрачков было невозможно. Мужчина улыбался. Лина прислонилась к окну, стараясь расслышать слова. С Радикалом говорил Эмрис, медленно направляясь в его сторону. Ей даже удалось выхватить из его речи несколько слов.

– Отойди… не победить… богов…

Эмрис словно стал другим человеком – не кротким учителем и другом, а огромным, злым и сильным воином. В ярком свете канделябров, казалось, шрамы его светились на фоне темной кожи, как напоминание о том, что он пережил и что победил. Даже издали, за окном, Лина чувствовала, как магия накатывала на него волнами. Она наклонилась ближе, прижавшись к холодному стеклу… но вдруг окно со скрипом распахнулось внутрь, и Лина ввалилась в зал.

От сильного удара головой о мрамор в ушах раздался громкий звон. На мгновение холодная поверхность показалась ей камнем гробницы. Внезапно Лина очутилась в ярком и неловком сне, в котором Виго, вытаскивая сердце из покойника, просил ее решить, что делать с дальнейшей жизнью. Она отчетливо слышала биение сердца, громкое, как барабан, как будто Виго держал банку прямо возле ушей…

И с этой мыслью мир вернулся к реальности вместе с головной болью, болью в плече и бедре. Упершись ладонями, Лина оттолкнулась от полированного пола.

– Ну, здравствуй, маленькая шпионка.

Пока Лина пыталась сесть, Радикал уже оказался напротив нее. Он улыбался, а его черные глаза продолжали кружиться.

Охотники тут же окружили с виду невредимого короля и быстро увели к дверям, откуда дворцовые стражники забрали его в безопасное место. Пока Охотники выводили остальных гостей из зала, Эмрис тихо стоял на помосте, сердито глядя на Лину.

– О… Предки… – выдохнула Лина, испугавшись Эмриса даже больше, чем Радикала.

Ну, почти.

Схватив Лину одной рукой за горло, мужчина медленно поднял ее на ноги. Боль была настолько сильной, что она почти теряла сознание. Для такого тучного человека он обладал сверхъестественной силой. Эта сила однозначно ему не принадлежала. Когда Лина оказалась в вертикальном положении, Радикал прижал ее к стене, держа за горло.

– Хотела взглянуть на Хаос? Любопытно посмотреть, на что я похож?

Лина пыталась произнести хоть слово, но не могла говорить. Его засаленные руки пахли кровью. Но внезапно они встретились глазами, и Радикал тут же ослабил хватку и выпустил Лину. Пока девушка задыхалась у стены, Радикал изумленно поднял ее подбородок и заглянул в глаза. Его бровь поднялась. Лина тут же попала в западню кружащихся цветных луж, пока ее собственные силы шевелились внутри и покалывали пальцы, как будто собираясь выпустить молнию. Ей стало плохо.

– Вот это да! Здравствуй… – прошептал Радикал. – Ты кто?

– З… здравствуйте, – с трудом произнесла Лина. – Я… Лина Грей.

– А я до сегодняшнего вечера был лордом Астером, но с тех пор произошли кое-какие улучшения.

Радикал пригладил плащ, забрызганный темными пятнами. Кровь. Через плечо лорда Астера она заметила замешательство Эмриса.

– Ты ведь не похожа на этих людей в сером? Ты совершенно другая. Ты на меня похожа. – В голосе Радикала слышалась игривость, и этот детский голос ему совершенно не подходил.

– Мм… Нет, – шепотом возразила Лина, потирая горло.

Она рискнула бросить взгляд за спину Астера. Эмрис медленно подкрадывался. По его сигналу Охотники разошлись по залу полукругом, блокируя все выходы.

«Продолжай говорить». – Лина поняла план Эмриса.

– Во всяком случае, я так не думаю…

– Может, ты еще не поняла? Давай-ка посмотрим, – сказал мужчина и хлопнул в ладоши.

Неожиданно Лина поднялась на фут над землей, чувствуя, как внутри все перевернулось. Руки ее оказались раскинуты в стороны, и когда она попыталась бороться, то поняла, что ничего не выйдет. Словно невидимая веревка привязала ее на месте. Она чувствовала себя как приколотая к доске бабочка.

Лина видела страх в лице Эмриса, но он не медлил, а продолжал подкрадываться все ближе и ближе.

– Снаружи простая девушка, – говорил Радикал, разглядывая Лину со всех сторон. – Девушка с ужасным родимым пятном. – Он ткнул ее в щеку, царапнув кожу длинным пальцем. – Но внутри…

Астер снова посмотрел ей в глаза, но на этот раз он приблизился настолько, что Лина почувствовала запах алкоголя и мяса. Радикал пальцами раскрыл ей веки, причинив глазам жалящую боль. Лина изо всех сил пыталась отвернуться, но шея не поддавалась. Ее начало тошнить.

– Дурной запах бога. – Астер фыркнул и отпустил веки. – Но не такой сильный, как обычно. Кто ты?

– Говорят, я чародейка, – тихо ответила Лина, стараясь сохранить дружественный тон.

«Только я в этом не уверена», – чуть не добавила она.

Тяжелая волна магии обрушилась с Радикала, сильная, пьянящая, словно парфюм.

– Ха! Это они тебе говорят? Нет, в тебе есть что-то другое, – прошептал Астер. – Боги не могут тебя подчинить. Даже их маленькие хитрости не в силах обуздать твои силы.

И вдруг в его радужно-черных глазах вспыхнуло осознание.

– Ха! Я понял! Ты…

И тут он резко замолчал. Лина почувствовала, как волшебные узы расслабились, и она рухнула на пол.

– Что? Кто я?

Сначала она не поняла, что произошло, но потом заметила смертельно бледное лицо Радикала. Он упал на землю, как поваленное дерево, с треском ударившись головой о мраморный пол. Позади, прямо над его телом, стоял Эмрис, держа между ладонями сверкающий сгусток тьмы – радужную темноту, подобную глазам Астера, которая озарила лицо Охотника необычным многоцветным сиянием. Лина взглянула на труп мужчины. Глаза лорда Астера стали обычными, тусклыми и смотрели в потолок в полном изумлении.

Аккуратно держа шар, Эмрис отнес его в центр комнаты и положил на пол. По безмолвному сигналу окружившие его Охотники подняли руки и заговорили в голос:

– Силой Фола мы изгоняем тебя, Хаос. Силой Фола мы связываем тебя с пустотой. Силой Фола мы приказываем никогда не возвращаться.

Они повторили заклинание трижды, и Лина наблюдала за борьбой шара: он шипел и прыгал на мраморном полу. В какой-то момент он поднялся на фут над землей, и из него полетели искры, отражаясь в канделябре над головой диким светом.

Пока Охотники произносили заклинание, невидимая сила вырвалась из их рук и устремилась через зал к шару в потоке серо-белой энергии. Как только Охотники замолчали, пузырь воздуха поглотил шар, и все вокруг стихло.

Послышался быстрый звук шагов, направляющихся в сторону Лины.

– Ты что натворила? – воскликнул Эмрис и, не дожидаясь ответа, притянул ее к себе.

Лина позволила себе утонуть в объятиях. Лицо ее согрелось румянцем.

– Я не хотела. Кроме того… разве не я спасла короля? – промолвила Лина, чувствуя на глазах слезы облегчения.

Эмрис прижал ее крепче.

– Ради богов, просто… не делай так больше, – тихо прошептал Охотник ей в волосы. – Прежде чем мы уйдем, мне нужно уладить несколько вопросов. Подожди меня здесь, хорошо?

Он ушел, и Лина опустилась на колени. Вряд ли она смогла бы двигаться, даже если бы хотела. Некоторое время она просто смотрела на тело лорда Астера, переживая, что подобное будущее могло ждать и ее. Вокруг все ожило: рыдающих дам выводили в коридор; Охотники обыскивали местность; стражники выносили тело своего товарища из центра зала и тело мертвой дамы со двора. Вскоре покойного лорда Астера тоже поместили на носилки и вынесли из бального зала.

– Вы что-то обронили, – прозвучал знакомый голос.

Лина обернулась и увидела лорда Чатхама, который опустился рядом с ней на колени и поднял маленькую медную бабочку своей идеально ухоженной рукой. Ее охватила паника, мгновенно накрыв волной энергии.

– Верните, – потребовала Лина, протягивая руку.

Чатхам встал, не обращая внимания на просьбу.

– Ваши манеры, Дикая, довольно ужасны.

Лина поднялась на ноги. Голова кружилась.

– Верните, пожалуйста, – произнесла девушка сквозь стиснутые зубы.

Глаза лорда Чатхама сверкали лукавством и любопытством.

– Конечно, верну. Всему свое время. – Он внимательно осмотрел бабочку. – Как интригующе… Как я и подозревал… Где вы нашли мое маленькое существо, Дикая?

– Меня зовут не Дикая, а Лина Грей. И вас это не касается. – Она снова протянула ладонь. – Верните.

Рот Чатхама расплылся в самодовольной улыбке.

– Вы ведь ее украли?

– Нашла, – возразила она, краснея.

– Как бы то ни было, Лина Грей, разве вам не интересно, что это на самом деле? – Он поднес бабочку к свету.

Девушка нервно огляделась, но все присутствующие в зале были заняты – включая Эмриса, который стоял к ней спиной, советуясь с одним из стражников.

– Конечно… Но сначала верните ее! – прошептала она, стараясь не привлекать внимания.

Чатхам поднял бровь.

– О, она была вашей тайной! Как это вкусно! – Он хитро улыбнулся. – Я могу рассказать вам несколько удивительных фактов…

Чатхам встретился глазами с Линой. На его лице застыла улыбка, которая без единого сомнения была предательской. Но потом он пожал плечами.

– Что ж, неважно. – Чатхам бросил бабочку в ожидающую ладонь. – Если вы решите, что вам нужны ответы, у вас есть моя карточка.

Он ушел, как только Эмрис начал приближаться к ним с другого конца зала. Лина сжала бабочку, с облегчением ощутив филигрань ее крылышек, и со вздохом спрятала ее обратно в карман. Она ничего не могла с собой поделать: ей стало любопытно. Лина действительно хотела знать, как ее бабочка оказалась в склепах. Этот вопрос всегда казался важным. Ей было суждено найти свою личную восхитительную вещь в темном и скучном мире Княжеского леса. Конечно, ей хотелось знать, что на самом деле таила в себе бабочка.

– В чем дело? – Эмрис смотрел, как Чатхам с подозрением на лице отступал назад.

– Все нормально, – ответила Лина, пытаясь найти оправдание. – Он снова приглашал меня зайти, но я отказалась.

Лина удивилась твердости своего голоса.

Эмрис долго смотрел ей в глаза, а затем кивнул.

– Это мудро. Он так хочет с тобой дружить, что стоит задаться вопросом, что он хочет взамен. – Охотник снова встретился с ней взглядом, и Лина поняла, что не убедила его своей ложью. – Помни, люди вроде лорда Чатхама ничего бесплатно не дают.

Лина почувствовала, как внутри нее боролись страх, вина и облегчение, но все же сумела избавиться от чувств.

– Пойдем, – позвал Эмрис более мягким голосом. – Не знаю, как тебе, но мне эта ночь показалась очень длинной.

Поездка домой под звездами и в объятиях Эмриса заставила Лину улыбнуться и ощутить внутреннее тепло. Она пыталась скрыть чувство вины за чудесными эмоциями от поездки над городом. Хотя бы на тот момент. В любом случае она слишком устала, чтобы думать об этом. Другие всадники окружали их, будто стая серых птиц; их плащи развевались на слабом холодном ветру. Лина наблюдала, как под копытами лошадей проплывали темные парки, а впереди уже виднелся купол Священного Собора, словно огромный драгоценный камень, вокруг которого сверкали фонтан и людный ночной рынок. Река сияла в лунном свете, а на другом ее берегу, в Коммерческом районе, слышались приглушенные звуки вечеринки.

– Что произошло во дворце? – тихо спросила Лина, когда они начали спускаться к храму Фола. – Как этот человек стал Радикалом? Он ведь тоже был независимым волшебником, имеющим удостоверение. Но что на самом деле значит это удостоверение?

– Да, он был лицензирован – как лорд Чатхам и одиннадцать других магов, – мрачно ответил Эмрис. – Чатхам разработал несколько испытаний, похожих на те, что ты будешь выполнять для Священного Совета, чтобы продемонстрировать свой контроль над силами. После испытаний Чатхам выдает заверенное королем удостоверение. Это все. И они думают, что этого достаточно. – В его тоне слышалось ощутимое презрение. – Скорее всего, они даже считают, что находятся в безопасности. Но без божьего контроля они черпают силы из Хаоса, а учитывая, сколько уже прошло времени, полагаю, скоро Хаос одолеет их всех.

Лина взяла паузу, думая о существе, которое смотрело на нее глазами лорда Астера.

– Но почему Хаос так мной заинтересовался?

Эмрис вздохнул, словно боялся этого вопроса.

– Хаос заметил в тебе нечто особенное, Лина. Как и все мы. Другого объяснения здесь нет. Хаос хитер. Обрати внимание, как быстро он оставил короля, когда его внимание привлекло что-то другое. Он не рациональный и даже не особо умный. Но зато невероятно мощный.

«Особенное. Не другое, а именно особенное».

Лина почувствовала гордость.

– Тот шар… – начала она, не зная, как закончить.

– Это физическое проявление Хаоса – чистая, неуправляемая магия. Как паразит, он незаметно растет внутри хозяина, пока полностью его не уничтожит. От самого лорда Астера уже ничего не осталось – он был лишь проводником, не более.

– И как долго он рос внутри? Он знал, что заражен?

Эмрис повернул лошадь к широкой улице с храмами. Лина почувствовала плечами движение его рук.

– Кто знает. Но он оставался независимым магом более пятнадцати лет. Все ему твердили, что он в безопасности. – Эмрис покачал головой. – Сегодня погибли два человека, чтобы доказать их неправоту. Слава Фолу, все обошлось без больших жертв.

Лину охватил холод. Виго всегда говорил, что магия – это злая непредсказуемая сила, и в некотором смысле оказался прав. Лина старалась не думать о том, что Хаос может настолько незаметно овладеть и ею.

– Возможно, закон теперь изменится, – предположила Лина.

– Может, и так. Но почему-то я сомневаюсь. Слишком много заинтересованных в этой системе.

– Но если король…

– Король тоже заинтересован. Он ведь лично покупает магические устройства у своих волшебников, как у торговцев.

Они быстро приближались к мощеной дороге, залитой серебряным лунным светом, и вскоре копыта коснулись земли. Спустя несколько секунд Охотники остановились у входа в храм и слезли с лошадей.

– Я должен доложить Первому Охотнику, а тебе нужно к целителю. Дежурный доктор находится в комнате рядом с тренировочными залами. Встретимся в кабинете картографии чуть позже? Я бы не отказался сейчас от ночного колпака. – Эмрис улыбнулся, и Лине снова стало тепло.

В кабинете картографии, как обычно, никого не оказалось. Лина погрузилась в любимое кресло перед камином, потягивая из кубка вино. Целитель в синих одеждах заклеил небольшую рану на голове и прописал дозу восстановительных лекарств в вино и хороший ночной сон.

Здесь, в покое и тепле, Лина чувствовала себя в безопасности. Но все же… она вспоминала слова Астера. Судя по его фразе, Лина не была Радикалом, впрочем, как и волшебницей. И несмотря на убеждения Эмриса, она все равно думала о том, что хотел рассказать ей мужчина, прежде чем замолчать навечно.

Лина вспомнила о лорде Чатхаме и его обещании дать ей ответы о бабочке. Сможет ли он понять, что собирался сказать Радикал? Возможно, в ней пряталось нечто, что храмы никогда не смогут понять до конца. Хаос? Несмотря на то, что она уже начала привыкать к этому месту, несмотря на дружбу с Эмрисом, она до сих пор чувствовала себя неловко, когда заходила в храм Фола – как будто бог наблюдал за ней с подозрением, а не так, как должен.

А Предки так и ждали ее в ночных кошмарах. Сердитые. Жаждущие отомстить за предательство.

При этой мысли она поставила кубок и вылила в вино маленький флакон лекарств. Вино стало кислым, поэтому она откинула голову назад и выпила его за два больших глотка. Откинувшись в кресле, Лина закрыла глаза. В следующее мгновение она поняла, что ее тихонько будит Эмрис.

– Пойдем, я отведу тебя спать, – тихо сказал он.

– О… Я не поняла… – Лина встала, чувствуя неловкость и сильную усталость, пока Охотник вел ее к двери гостевой комнаты.

Шея болела от неудобной позы.

– У меня для тебя есть новости, Лина, – начал Эмрис, остановившись на пороге. – Священный Совет принял решение о твоем испытании. Оно состоится послезавтра.

– Послезавтра? – Лина внезапно проснулась. – Но… это так скоро. Я тренировалась всего несколько дней!

– Не переживай. Ты добилась хороших результатов в простых демонстрациях сил и боях. Завтра мы поработаем над заклинаниями. Я все утро буду свободен. А днем ты сможешь потренироваться сама. – Протянув руку, он сжал ее плечо. – Вроде как я должен на тебя сердиться. Тебе не следовало забираться на тот подоконник, а тем более прислоняться к стеклу! – Эмрис тепло улыбнулся. – Но по какой-то причине я хочу помочь тебе. Я не могу этому сопротивляться.

– Спасибо, – поблагодарила Лина.

От такой близости и тяжести руки на плече ей стало неудобно… но приятно. Лина почувствовала укол вины при мыслях о лорде Чатхаме, Хаосе, бабочке и обо всем том, что Эмрис просил делать, говоря, что это правильно.

– Ты много для меня сделал, – добавила она. – Я благодарна тебе. Я по-настоящему благодарна. Я бы потерялась здесь без тебя.

Эмрис улыбнулся, и Лина почувствовала желание прикоснуться к его шрамам.

– Увидимся утром, Лина. Отдыхай, – осипшим голосом попрощался Охотник.

Но даже лежа в постели, Лина не могла уснуть. Ее чувства и мысли кружили в голове, как Ловец когда-то гонялся за мышами. И тогда, совершенно внезапно, она поняла, что должна делать.