Искоренение здравоохранения

Похоже, пенсионная реформа была лишь разминкой, а людоедская «монетизация льгот», – прикрытием для главного дела Зурабова: коммерционализации здравоохранения и превращения его из способа избавления людей от страданий в бессовестный и беспощадный бизнес на страданиях, кровно заинтересованный в их максимальном продлении.

Использовав бурное обсуждение предстоящей людоедской «монетизации льгот» в качестве прикрытия, Зурабов объявил в ноябре 2004 года о реформе здравоохранения. Его по примеру США (где медицинской помощи даже после реформы Обамы лишены десятки миллионов людей) предполагалось полностью перевести на страховые принципы, оказавшись от советской государственной системы, которая без каких бы то ни было внятных обоснований была объявлена нежизнеспособной и, более того, в принципе невозможной. Разумеется, для роста эффективности бюджетных лечебных учреждений им предполагалось дать возможность приватизироваться.

Об уровне профессионализма (не говоря о гуманизме) Зурабова свидетельствовало предложение «сократить сроки бесплатного пребывания пациентов в больницах до пяти дней»: мол, это позволило бы сэкономить деньги. Ужас и паника, вызванные в обществе намерением убить значительную часть болеющих, отвлекли внимание от остальных его инициатив и помогли воплотить их в жизнь.

В марте 2005 года Зурабов сообщил о начале реализации масштабной программы по замене на местном и районном уровнях врачей-специалистов (педиатров, терапевтов, офтальмологов и других) на врачей общей практики. Это вызвало негодование, так как «врач общей практики» все равно отправлял больного к специалисту: новация заключалась в замене обычной медсестры в регистратуре получившим полноценное образование врачом, существенном удорожании за счет этого медицинской помощи, ростом врачебных ошибок (так как врач «общей практики», да и врач-специалист, занятый прежде всего оформлением бессмысленных форм бюрократической отчетности, лишался времени вдумываться в жалобы больного) и резком увеличении времени от обращения пациента за медицинской помощью до постановки диагноза (что в ряде случаев, например, в онкологии ведет к смерти пациента).

Поскольку «врач общей практики», не имея специализации и будучи практически диспетчером, тем не менее получал больше врачей-профессионалов, возникла нехватка последних, так как они стали переквалифицироваться во «врачей общей практики».

Реализация этой идеи существенно снизила доступность здравоохранения и сдержала позитивный демографический эффект второй половины «нулевых» и начала десятых годов, вызванный ростом уровня жизни и повышательный фазой демографического цикла, а затем способствовала ухудшению демографической ситуации.

Но со схоластически-менеджерской точки зрения реформа была правильной: рост объема отчетности создавал иллюзию управляемости, красивые термины создали ощущение заимствования западной практики (и она действительно была заимствована – в худших ее аспектах), а дело укрепления здоровья нации на глазах превращалась в дело извлечения из болезней нации частных прибылей (врач, превращенный в бизнесмена, заинтересовывался в как можно более долгом, как можно более дорогом и как можно менее результативном лечении, – вплоть до широкого навязывания сложных и рискованных, но ненужных операций ради финансирования из бюджета).

Поэтому уже в октябре 2005 года Зурабов стал членом президентского совета по реализации приоритетных национальных проектов (придуманных для придания Медведеву авторитета, достаточного для превращения его в преемника В.В. Путина), а с января следующего года возглавил межведомственную рабочую группу по нацпроекту «Здоровье» и демографической политике.

Высокотехнологичный медицинский бред

Возможно, возвышение Зурабова осенью 2005 года было вызвано не только проведением им людоедской «монетизации льгот», но и новой красивой идеей, которой он сумел очаровать руководство. В сентябре 2005 президент В.В. Путин объявил, – скорее всего, с подачи Зурабова, – о намерении создать ряд высокотехнологичных медицинских центров, чтобы сделать общедоступными сложные дорогие операции. То, что общественное здоровье прежде всего зависит от профилактики заболеваний и их лечении на ранних стадиях, никого, похоже, не интересовало: благодаря Зурабову на горизонте замаячил новый грандиозный «распил».

Зурабов, как он умеет это делать, публично дал торжественное обещание построить первые шесть таких центров уже в следующем, 2006 году. Это было невозможно (проект сложного сооружения только разрабатывается, даже без учета согласований, не менее года), – но какое это имело значение, если под заявление Зурабова в федеральном бюджете было заложено 12,6 млрд, руб.?

Дав обещание, Зурабов и не думал торопиться, чтобы выполнить его: конкурс на проектирование и строительство медицинских центров Минздравсоц-развития провел лишь в сентябре 2006 – через год после поручения В.В. Путина, причем на начало 2007 ни по одному из этих центров еще не было разработано даже проектно-сметной документации.

Возможно, это было связано с тем, что в условиях развития резонансного уголовного дела руководства ФОМС (о нем будет сказано ниже) Зурабов не смог передать заказы на строительство этих центров аффилированным структурам.

Вероятно, для решения этой проблемы (а заодно для объяснения неисполнения своих обязательств) Зурабов выдвинул гениальную идею: объявил, что медцентры будут строиться специальным, уникальным, никому доселе не известным и не понятным способом – собираться из неких «медицинских модульных блоков» с уже установленным в них оборудованием. Как можно установить высокоточное, требующее тонкой настройки оборудование в конструктивные блоки здания до их сборки, равно как и чем являются эти «медицинские блоки» на самом деле, специалисты не могли даже представить. Зато было четко указано, что поставлять эти блоки будут в основном из Германии, стоимость их составит 80 % от всей стоимости медцентров (18 % приходились на все строительные работы, а о расходных материалах и комплектующих порой забывали, что в значительной степени обесценивало даже построенные центры), а проверить адекватность цен в силу уникальности оборудование и метода строительства нельзя в принципе. И.о. главы Росздрава Хасанов, вероятно, с гордостью указал в официальном документе: «…не представляется возможным определить стоимость объектов по существующим федеральным расценкам».

В результате строительство первого из 15 обещанных центров высокотехнологичной медицины (Центра сердечно-сосудистой медицины в Пензе) закончилось лишь в 2008 году, уже после отставки Зурабова.