Русская классическая школа – фундамент наших побед

Деградация советской системы образования началась не с перестройки, она имеет давнюю историю. Глубже всех этот процесс рассмотрел наш замечательный педагог и учёный И.П. Костенко, посвятивший исследованию его свою книгу «“Реформы” образования России 1918–2018». Нынешняя «непрерывная реформа» российского образования стала следствием реформы 1970–1977 гг., которая в свою очередь уходит своими корнями в период коренной ломки русской школы, осуществлявшейся троцкистами-педологами в первые послереволюционные годы и вплоть до конца 1920-х годов.

Но был и короткий период созидательной реформы 1930-х годов, в основе которой лежали принципы русской классической гимназии конца XIX – начала XX век и которая позволила вывести наше образование на недостижимый для Запада уровень. Как пишет И.П. Костенко, «существенно новыми качествами восстановленной школы стали ее глубокий демократизм и широчайшая массовость. Эти качества позволяют назвать новую школу советской. Но фундаментом и главным условием её поразительной успешности явились традиции русской гимназии, прежде всего традиции методические».

Поэтому когда наши люди задаются вопросом «что делать с нашим образованием?», мы должны помнить, что у нас есть этот уникальный опыт, который нужно не только изучать, но превратить в руководство к действию.

В данном случае хотелось бы сконцентрировать внимание на особом этапе в процессе возрождения русской школы, когда она приобрела такое качество преподавания и воспитания, что американский адмирал Риковер, возглавлявший комиссию по изучению советского образовании в начале 1960-х годов, заявил следующее: «Серьёзность вызова, брошенного нам Советским Союзом, состоит не в том, что он сильнее нас в военном отношении, а в том, что он угрожает нам системой образования».

Великая Отечественная война – действительно важнейший период в истории развития народного образования в нашей стране, требующий самого пристального внимания. В годы смертельной опасности, когда встал вопрос о выживании нашего государства, на пике наивысшего напряжения сил советского народа, была выработана уникальная система просвещения, вобравшая в себя как лучшие традиции русской дореволюционной школы, так и новые советские достижения.

Надо начать с того, что в 1920-е годы Россия пережила период радикального разрушения культуры и образования. Уже в 1918 г. Госкомиссия по просвещению, возглавляемая А.В. Луначарским и П.Н. Лепешинским, разработала документ о принципах построения новой школы, подписанный Я.М. Свердловым. В качестве главных принципов выдвигались следующие.

Во-первых, это создание «трудовой школы», под видом которого скрывалось широкомасштабное экспериментаторство, вылившееся в разрушительные дела. Оправдывалось это методической установкой министерства, в соответствии с которой «общеобразовательная работа заключается не в обучении, а в решении проблем, выдвигаемых жизнью». Отметим, что один к одному теми же установками руководствуются и современные «инноваторы».

Во-вторых, это борьба с «авторитарной» педагогикой – «учиться надо свободно, без давления». В соответствии с этим запрещалось наказание нарушителей дисциплины, не допускались задания и уроки на дом, были отменены оценки и экзамены (включая вступительные), диктанты (как принудиловка), в результате чего в течение короткого времени стала процветать безграмотность.

В качестве ведущей идейной основы экспериментаторства выступала педология, представлявшая собой возникшее на рубеже XIX–XX вв. течение в психологии и педагогике, в рамках экспериментальной психологии и обусловленное распространением эволюционных идей, разработкой прикладных отраслей психологии и экспериментальной педагогики. Выступая в качестве самостоятельной науки, педология в действительности представляла собой одну из разновидностей психоанализа 3. Фрейда. В распространении его в Советской России активную роль играл Л. Троцкий, считавший, что совмещение революционных подходов К. Маркса и 3. Фрейда к человеку и обществу способно породить по-настоящему нового человека и новое общество. Речь шла о тотальной переделке личности и формировании «сверхчеловека».

Действительно, в стране была создана целая сеть психоаналитических учреждений и институтов, занятых разработкой педологии. О том, как понимали тогдашние лидеры её значение, говорят их речи на первом Педологическом съезде 1928 г. Так, Луначарский заявил: «Педология, изучив, что такое ребёнок, по каким законам он развивается, тем самым осветит перед нами самый важный процесс производства нового человека параллельно с производством нового оборудования, которое идёт по хозяйственной линии». Ему вторил Н. Бухарин: «Нам сейчас свои силы нужно устремлять… на то, чтобы в кратчайший срок произвести определённое количество живых рабочих; квалифицированных, специально вышколенных машин, которые можно было бы сейчас завести и пустить в общий оборот». И опять-таки, как это созвучно современной установке на формирование людей «одной кнопки».

Несмотря на активность педологов, их идеология и применяемая ими школьная система оказались настолько чужды ценностям нашего народа, что они не смогли закрепиться на российской почве. Партийное руководство выявило в итоге крайне опасный характер их деятельности, охарактеризованной как издевательской и вредной, основанной на поиске негативных фактов и применении «инквизиторских методов». В конце 1920-х годов руководство страны осознало, что дела в образовании зашли в тупик, и всё руководство Наркомпроса во главе с А.В. Луначарским было смещено, а численность его аппарата была сокращена с 8,5 тыс. до 355 человек.

Началась реставрация русской школы, которая осуществлялась решительно и быстро. Надо отметить, что на возврате школы к дореволюционной гимназии настоял лично И.В. Сталин, взявший на себя руководство этим процессом, возглавив Отдел школ ЦК ВКП(б). С 1930 по 1936 гг. был принят целый ряд Постановлений ЦК ВКП(б) и СНК СССР, в силу которых стало возможно восстановление традиционного образования. Как пишет исследователь И.П. Костенко, «новшество было одно – идеологизация гуманитарного образования, но она не коснулась естественнонаучного, которое вернулось к дореволюционным формам, программам, учебникам и методике». Что касается педологии, то этому масштабному эксперименту конец был положен Постановлением ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпроса» от 4 июля 1936 г.: педология была ликвидирована и на уровне теории, и на уровне практики, а все педологические учреждения и факультеты были закрыты, как и сама специальность.

В результате принятых мер было введено всеобщее обязательное начальное обучение, стали переходить к всеобщему обязательному обучению в объёме школы-семилетки в промышленных городах, была развёрнута сеть пединститутов и педтехникумов, были установлены пять степеней оценки успеваемости и началась разработка обязательных для всех школ норм оценки.

Благодаря сочетанию социальных достижений с традициями русской гимназии, советская школа, как пишет исследователь С. Кара-Мурза, «воспитала уверенных в себе, духовно свободных людей с широким кругозором и внутренним достоинством. В боевой обстановке выявилась суть единой общеобразовательной школы, не делящей людей на массу и элиту».

Именно на этой основе в годы Великой Отечественной войны были сформированы все лучшие черты, отличавшие в последующем советское образование. Как это произошло?

Первые два года войны оказались для системы образования, как и для других сфер жизни, самыми тяжёлыми. На фронт были мобилизованы руководящий состав органов просвещения, директора школ, часть учителей, большинство выпускников. В силу этого к руководству пришло много новых, случайных людей, а часть работников оказалась в растерянности и проявляла пассивность. В результате в ряде районов началась самоликвидация учреждений Наркомпроса не только в прифронтовой полосе, но и в глубоком тылу. В феврале 1942 г.

правительство мобилизовало в промышленность и строительство 3 млн. гражданского населения РСФСР, в том числе 1,8 млн. подростков. В итоге в 1941–1942 гг. 25 % учеников не посещали занятия. Резкое уменьшение числа учащихся старших классов влекло за собой угрозу общего недостатка рабочих кадров со средним образованием.

В этой экстремальной ситуации, в середине 1942 г. принимаются два правительственных постановления, содержащие новую концепцию работы системы народного образования страны, приспособленной к военным условиям. Речь шла о вовлечении в школы всех детей школьного возраста, при этом школьные курсы стали тесно связаны с военной жизнью, а содержанию образования был придан более практический характер. В соответствии с временным планом в 1942/43 учебном году была обеспечена углублённая подготовка учащихся к обороне страны. Был введён предмет «Военное дело», программа которого включала строевую, лыжную, огневую и противохимическую подготовку, изучение стрелкового оружия, техники рукопашного боя, военно-санитарного дела. Создавались учебно-производственные мастерские для практической деятельности.

В связи с этим встал вопрос и о возвращении раздельного обучения и воспитания мальчиков и девочек, ликвидированного в 1918 г. Впервые об этом заговорили ещё до войны, в 1941 г., но к решению его перешли после разгрома немецких войск под Москвой, когда была устранена нависшая над страной угроза катастрофы.

Вводили раздельное обучение постепенно и поэтапно. В октябре 1942 г. в соответствии с постановлением Совнаркома СССР оно было введено в начальной школе и на занятиях по допризывной военной подготовке, на которых эта дисциплина изучалась по различным программам для мальчиков и девочек начиная с пятого класса. А в мае 1943 г. обучение стало раздельным в средних школах.

Согласно инструкции Наркомпроса РСФСР, каждая мужская или женская школа была обязана иметь отдельное учебное здание, как и дореволюционная классическая гимназия, считавшаяся элитным средним общеобразовательным учебным заведением. Советские школы также стремились сделать в некотором смысле элитными, образцовыми по сравнению с обычными совместными. Они должны были иметь всё необходимое военноучебное, спортивное и лабораторное оборудование. При этом в мужских учебных заведениях, учитывая специфику профессиональной ориентации юношей того времени, предполагалось значительно увеличить лабораторные и практические работы по физике, химии, биологии. Показательно, что мероприятия по переводу мальчиков и девочек в разные школы курировал лично председатель Совнаркома РСФСР А.Н. Косыгин.

Последующие события стали ещё более значимыми. Летом 1943 г. нужды детей и подростков были приравнены к нуждам фронта, что стало серьёзным шагом для дальнейшего преобразования учреждений народного образования. В этом году принимается ряд важных решений, определивших работу народного образования страны на многие годы вперёд. Речь идёт о введении обязательного семилетнего обучения (детей и подростков в возрасте от 8 до 15 лет) и обучения подростков, работающих на предприятия через организацию вечерних школ рабочей молодёжи; о введения раздельного обучения в 82 городах СССР; об определении главных обязанностей детей в учении и поведении (как часть борьбы с безнадзорностью и беспризорностью). Позже вводится обучение детей с 7 лет и пятибалльная система оценивания.

Особое внимание было уделено военному обучению мальчиков. 21 августа 1943 г. в соответствии с Постановлением Совнаркома «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобождённых от немецкой оккупации» были созданы Суворовские училища, названные так по инициативе И.В. Сталина. К 1944 г. существовало уже 17 заведений, и в том же году были основаны два Нахимовских военно-морских училища (в Ленинграде и Риге), в которых стали воспитывать и обучать сыновей воинов ВМФ, Красной Армии и партизан Великой Отечественной войны.

Вместе с тем, поскольку многие учителя ушли на фронт, остро встал вопрос о подготовке новых педагогических кадров и повышении квалификации учительского состава. Это невозможно было сделать без развития педагогической науки, и в 1943 г. была основана Академия педагогических наук РСФСР во главе с народным комиссаром просвещения РСФСР, академиком В.П. Потёмкиным. В её задачи входило изучение теоретических вопросов и проблем педагогики и повышение качества педагогического образования.

В августе 1943 г. был принят закон о повышении заработной платы учительству в результате чего за год фонд заработной платы в ассигнованиях на школу вырос почти в два раза. В школу была возвращена часть учителей, работавших не по специальности, стала развиваться система заочного педагогического образования, открывались институты усовершенствования учителей, организовывалась помощь лучшихучителей молодым педагогам. Проводились областные, краевые, городские и районные совещания по народному образованию в целях правильной организации учебно-воспитательной работы. Для всех учителей начальных классов были организованы инструктивно-методические совещания по вопросам повышения качества знаний учащихся по русскому языку, арифметике, преподавания истории и географии. Для начинающих учителей проводились краткосрочные курсы по русскому языку и арифметике. Активно развивалась методическая работа в школах, а также в районных и городских педагогических кабинетах.

В 1944 г. принимаются меры, направленные на дальнейшее повышение образовательного уровня молодёжи и заключавшиеся в восстановлении традиций русской школы. Вводятся обязательные экзамены за начальную и семилетнюю школу, а также экзамены на аттестат зрелости по всем предметам, как это было в дореволюционных гимназиях. При этом билеты на этих экзаменах охватывали материал, пройденный за предыдущие годы, начиная с пятого класса. Учреждаются золотые и серебряные медали для лучших выпускников школ. Вводятся также «переводные» экзамены во всех классах, начиная с четвёртого.

Главной государственной задачей, которую В.П. Потёмкин ставил перед учителями и управленцами всех уровней, было повышение качества преподавания и воспитания. Об этом говорилось на всероссийских совещания по народному образованию в 1944 и 1945 гг., на которых коренным недостатком в знаниях учащихся был назван формализм. Кроме этого «основными недостатками знаний были их поверхностность, неполнота, отрывочность и непрочность». Для решения этих проблем В.П. Потёмкин предложил следующую методологию решения: раскрытие понятия формализма, указание причин, его порождающих и определение средств его преодоления.

Формализм был определён как «механическое усвоение учебного материала, содержание которого не раскрыто и не продумано; заучивание школьниками словесных формул, лишённых для них конкретного смысла; отсутствие связи между приобретаемыми знаниями и жизнью практической». Причинами, порождающими формализм, были названы слабая теоретическая, практическая и общекультурная подготовка части учителей; недостаточная методическая помощь им со стороны органов образования; скудость литературы, которой пользуются учителя; слабая работа учителей над самообразованием; забвение ими основного дидактического правила, требующего конкретного обучения и связи знаний с практической жизнью;

не изжитая погоня за формально высокими показателями успеваемости; непривычка многих учащихся к самостоятельному труду и не устранённое несовершенство программ и учебников.

Соответственно были предложены и средства преодоления формализма. Они заключались, во-первых, в укреплении знаний путём систематического повторения и регулярной проверки, причём проверка касалась пройденного материала как за курс данного года обучения, так и за предшествующие классы; во-вторых, – в улучшении контроля за работой школ и учителей и постановки учёта знаний учащихся, но контроль должен быть не надзирающим, а помогающим. Инспектор должен был быть инструктором и учителем учителей, направляющим их на методически верный путь, выработанный вековым развитием отечественной педагогики и методики.

Крайне важным было то, что особое внимание уделялось системе составления, улучшения и отбора учебников, при которых был нейтрализован монополизм отдельных авторских коллективов. Учебники отбирались путём проведения их через специальные жюри. В результате такой работы формализм во многом был преодолён. Способствовали его устранению и отмена соцсоревнования, как среди учащихся, так и среди учителей, а также осуждение процентомании.

Всё это показывает, насколько глубоко советское руководство осознавало ключевое значение качественного образования в жизни народа для выживания страны и достижения победы в тяжелейшей войне. То, что оно занимало приоритетное место в государственной политике, показывает и тот факт, что в 1945 г. ассигнования на народное просвещение только по системе народного комиссариата достигли 9 млрд. 281 млн. руб., в то время, как в 1941 г. они составляли 5 млрд. 961 млн. руб. Одновременно с этим сильно изменилось и отношение к науке, проявившееся не только в резком возрастании оплаты труда учёных, но и в повышении престижа и авторитета научного сообщества.

Та огромная работа, которая была проведена в годы Великой Отечественной войны в деле просвещения, сыграла определяющую роль в формировании фундаментального качественного образования послевоенных лет, обеспечившего мощный скачок в развитии советской науки в 50-е годы и лидирующие позиции СССР в ключевых сферах технического прогресса.