Глава 5. «Он таким родился»: размышления о гендере и сексуальной ориентации

В 1990-х годах одним из наиболее популярных персонажей шоу Saturday Night Live был(а) Пэт Джулии Суини. Все шутки строились на андрогинности этого человека: было совершенно невозможно определить, какого он или она пола. Другие персонажи скетчей путем наводящих вопросов пытались установить его половую принадлежность, дабы назначить соответствующую цену за стрижку или продать подходящий дезодорант. Они предпринимали обреченные на провал попытки найти какие-то подсказки. Спрашивали, как зовут его (ее) бывшего жениха или бывшую невесту (ответ: «Терри»). Интересовались, какой журнал он или она хотела бы почитать (не Sports Illustrated или Glamour, а People) и какой фильм – посмотреть («Тутси»). Эти сценки были смешными, поскольку зрители разделяли дискомфорт персонажей шоу. Мы понимаем, насколько выбивает из колеи незнание чьего-то гендера. В Германии, например, правительство издало закон, в соответствии с которым имя ребенка должно давать представление о его гендере. Корни этого дискомфорта лежат глубоко – нет социальной категории более значимой для понимания окружающих, чем гендер.

Когда вы только появились на свет, весьма вероятно, что первая фраза, описывающая вас, касалась вашего пола. И именно эту информацию будущие родители жаждут получить как можно раньше – обычно за много месяцев до рождения ребенка, благо технологии вроде ультразвука это позволяют. Термин «пол», как правило, относится к биологическим различиям между мужчинами и женщинами, включающим в себя хромосомы, гормоны и половые органы. В свою очередь, слово «гендер» обозначает социальные роли, женские или мужские, с которыми индивид себя идентифицирует. Таким образом, гендер формируется нашим предшествующим опытом. Тем не менее большинство людей представляют себе его врожденным и неотъемлемым, проистекающим из некой предлежащей сущности. В одном исследовании гендер сравнивался с 19 другими социальными категориями, такими как раса, сексуальная ориентация, класс и религиозная принадлежность. Выяснилось, что его считают наиболее неизменной, четко определенной, естественной, необходимой и стабильной из всех социальных конструкций. Представление о гендере как о сущности не требует высокого уровня образования – даже четырехлетние дети предсказывают поведение людей в основном исходя из этого понятия. Они понимают, что гендер человека в основном постоянен. Считают, что даже девочка, выросшая среди мальчиков и мужчин, сохранит женский характер и интересы. Десятилетний мальчик в ответ на вопрос, предпочтет ли такая девочка играть с игрушечным набором для чаепития или выберет игрушечную машинку, сказал: «У нее девчачьи мозги, поэтому она выберет чайный набор». У маленьких детей обычно еще более узкий взгляд на гендер, чем у тех, кто постарше. Они придерживаются гендерных стереотипов очень строго. Например, настаивают на том, что все медсестры – женщины, а врачи – мужчины, даже если им показать фотографии женщин-врачей и медбратьев. В раннем возрасте дети думают о гендере как о части глубинной человеческой сущности.

Может показаться странным, что люди, особенно маленькие дети, думают, что гендер проистекает из некой внутренней сущности. Разве это не просто результат воспитания? Например, одно из общепризнанных различий между девочками и мальчиками состоит в том, что якобы девочки любят розовый цвет, а мальчики – голубой. И оно не связано с какими-то биологическими различиями. Этот обычай появился в культуре недавно. В далеком 1890 году американским матерям, читающим The Ladies Home Journal, рекомендовали одевать девочек в голубой, а мальчиков – в розовый. Очевидно, что много изменилось с тех времен, и этот пример иллюстрирует то, как социальные устои и обычаи влияют на наше восприятие гендера. Нормы также сильно различаются в зависимости от культуры, особенно в вопросах гендерного равенства. Например, в арабских странах только 3 % выборных государственных должностей занимают женщины, в то время как шведский парламент на 45 % состоит из представительниц прекрасного пола. В одном исследовании мужчин и женщин из более чем дюжины стран опросили на предмет гендерных ролей. В большинстве стран с высоким уровнем гендерного равенства (Нидерланды, Финляндия, Германия) участники согласились с утверждениями вроде «брак не должен мешать карьере ни женщины, ни мужчины» или «женщины имеют право на такую же сексуальную свободу, какую имеют мужчины». Кроме того, большинство опрашиваемых обоих полов из этих государств не согласились с утверждениями вроде «для блага семьи жена должна заниматься сексом с мужем вне зависимости от ее желания» или «работа мужчины слишком важна, чтобы его обременять домашними делами». В странах же с самым низким уровнем гендерного равенства (Нигерия, Пакистан) основная масса участников обоих полов не согласилась с утверждениями о необходимости гендерного равенства и поддержала высказывания о том, что женщина должна быть подчинена мужчине. Эти различия – результат действия разных культурных норм, принятых в этих обществах (которые начали меняться только недавно). Они вовсе не объясняются наличием у жителей Северной Европы специального гена, отвечающего за гендерное равенство.

Сильное влияние воспитания на гендерные нормы неоспоримо. Фактически все гендерные различия подвержены существенному воздействию культурных практик. Многие даже придерживаются мнения, что единственный фактор, который делает женщин женственными, а мужчин мужественными, – это воспитание. Находятся родители, из лучших соображений старающиеся вырастить своих детей безгендерными. Наиболее радикальных взглядов придерживаются некоторые представители феминизма, утверждающие, что женщины и мужчины отличаются только гениталиями. С этой точки зрения, представление о гендере как о части некой предлежащей сущности – полная глупость. Просто различные общества в своих представлениях произвольным образом наделяют мужчин и женщин разными чертами. Но развитие человека нельзя объяснить, если искать причины в одних лишь генах или в одном лишь воспитании. Эти факторы всегда взаимодействуют, а биологические и психологические характеристики являются продуктами этого процесса.

Гендер – это социальная конструкция, которую чаще всего приписывают человеческой природе, и на то есть причины. Биологию и гендер не так легко разделить. Большей частью (исключения из этого правила будут обсуждаться далее) мальчики появляются на свет мальчиками, а девочки – девочками. Возьмем трагический случай двух мальчиков-близнецов Брюса и Брайана Раймеров, родившихся в Виннипеге (Канада) в 1965 году В восемь месяцев малышей отвезли в больницу для плановых процедур. По трагической ошибке аппарат для электрокаустики, которую использовали для удаления крайней плоти Брюса, сожгла его половой член полностью «как кусочек угля». Известный гендерный психолог Джон Мани убедил родителей Брюса согласиться на орхидэктомию, то есть удалить яички 22-месячного Брюса. Предполагалось, что его родители вырастят его как девочку и он никогда не узнает этот страшный секрет. Мани, как и многие в то время, верил, что гендерная идентичность не что иное, как продукт социализации. Родители Брюса не видели иного выбора, так что мальчик Брюс официально стал девочкой Брендой. Вместе со своим братом-близнецом Брайаном, сохранившим гениталии и воспитывавшимся как мальчик, Бренда стала участницей одного из самых известных и трагических научных исследований, проходивших в реальной жизни. Несмотря то что все началось с неудачной операции, история жизни Бренды имеет все черты хорошо спланированного научного эксперимента. Брайан с идентичными генами и окружением был идеальной «контрольной группой». Выбор того, кто будет воспитан девочкой, а кто – мальчиком, определялся только тем, кому из мальчиков не повезло с операцией, то есть чистой случайностью. И по этим причинам все различия в гендерной идентичности и поведении повзрослевших детей могли объясняться именно разным воспитанием, которое они получили.

Родители Бренды и доктора твердо решили воспитать ее как девочку со всеми общепринятыми атрибутами: платьями, куклами и пр. Никто в школе не подозревал, что она родилась не девочкой. Нежные черты лица и длинные кудри также не выдавали этого факта. Но с самого начала Бренда отвергала все, что подобает любить девочкам. Ее брат Брайан, оглядываясь назад, однажды сказал: «Я считал Бренду своей сестрой, но она никогда не вела себя как сестра». И действительно, Бренда по всем параметрам подходила под стереотип мужественного мальчика. Она игнорировала кукол и предпочитала играть в солдатиков с братом. Утверждала, что хочет быть мусорщиком, когда вырастет. Регулярно дралась с соседскими мальчиками. Когда родители подарили Бренде швейную машинку, девочка разобрала ее при помощи отвертки.

По мере взросления она отчаянно сопротивлялась тому, чтобы становиться женщиной. Когда Бренде исполнилось 12 лет, доктор Мани прописал ей эстроген в таблетках. Отец дал их девочке и сказал, что благодаря этим препаратам она сможет носить бюстгальтер. Бренда взорвалась и заявила, что не хочет надевать ничего такого. Она избегала приема этих таблеток, часто смывая их в унитаз. В конце концов родители заставили девочку принимать препараты в их присутствии. Когда из-за таблеток у Бренды начали расти бедра и грудь, она отчаянно этому сопротивлялась, что привело к компульсивному перееданию. Несколько порций мороженого каждый день должны были помочь ей набрать вес и скрыть женские физиологические черты. Каждый раз, когда заходили разговоры о возможности будущей реконструкции влагалища, при помощи которой доктора смогут «сделать ей отверстие для ребенка», девочка впадала в панику. Бренде была противна сама мысль о том, что у нее будет женское тело. Ее интересы также оставались типично мужскими. Она стала первой девочкой в колледже, выбравшей класс по ремонту устройств, и подробно рассказывала своему врачу о планах по конструированию моделей самолетов и машин с радиоуправлением. К тому времени она уже отказалась от женской одежды и вместо нее носила джинсовую куртку, рваные вельветовые брюки и рабочие ботинки. Из-за внешности и поведения девочка стала изгоем среди своих одноклассников, прозвавших ее Пещерной Женщиной.

К 14 годам у Бренды назрели такие психологические проблемы, что ее родители и доктора беспокоились, как бы у нее не развились суицидальные наклонности. Поэтому однажды отец позвал девочку вместе поесть мороженого и рассказал ей правду. Бренда почувствовала мгновенное облегчение: глубокое ощущение чужеродности сразу получило объяснение. Она захотела снова стать мальчиком и сменила свое имя на Давид. Оно, по мнению Бренды, отображало ее победу над великаном своего прошлого. Давид прекратил прием эстрогена и чуть позже реконструировал половой член. В 25 лет он женился на женщине с тремя детьми от предыдущего партнера. Несколько лет спустя Давид узнал, что другие дети по-прежнему подвергаются операциям по изменению пола (отчасти потому, что его собственный случай Джон Мани называл успешным). Мужчина предал гласности свою биографию, чтобы спасти других детей от участи, которая постигла его самого. Он рассказал свою захватывающую историю Джону Колапинто, репортеру журнала Rolling Stone. В 2000 году журналист выпустил книгу под названием «Таким его сделала природа: мальчик, которого вырастили как девочку», повествовавшую о тяжелой судьбе Давида.

Жизнь Давида закончилась трагично. У его брата Брайана развилась шизофрения, и в 2002 году он умер от передозировки антидепрессантов. 4 мая 2004 года, когда Давиду было 38 лет, через два дня после того, как его жена сообщила ему о своем желании развестись, он приехал на парковку продуктового магазина и застрелился из обреза. На тот момент мужчина был безработным, испытывал финансовые трудности, постоянные приступы депрессии и имел проблемы в браке. Но едва ли можно сказать, что ужасный гендерный эксперимент, в котором невольно приняли участие оба брата, не внес свой вклад в их трагическую кончину.

После неудачного эксперимента с братьями Реймер последовало более обширное и систематическое исследование 16 детей, страдавших от комплекса пороков развития под названием «клоакальная экстрофия». Их генетический пол был мужским. Это нарушение включает в себя патологию всей паховой области, которая мешает ходьбе и пищеварению, и характеризуется серьезным недоразвитием гениталий. Родителям всех 16 мальчиков посоветовали провести орхидэктомию и реконструкцию вульвы и воспитать их как девочек, не рассказывая никому про их настоящий генетический пол. 14 семей на это согласились, в то время как две оставшиеся решили оставить своим детям тестикулы и воспитать их как мальчиков. В период, когда возраст детей составлял 5–16 лет, с ними проводили интервью. Как мужской свой гендер определяли 8 из 14 детей, воспитывавшихся как девочки. Еще пять считали себя девочками, и один наотрез отказался обсуждать что-либо связанное с генетической идентичностью. Все 14 детей в средней или высокой степени демонстрировали модели поведения, характерные для мальчиков, в то время как сестры 12 участниц вели себя согласно своему биологическому полу. Помимо этого, все 14 детей демонстрировали скорее мужские половое поведение и взгляды. Только одна из 14 девочек играла в детстве с куклами. Следует отметить, что ни одна из 14 участниц не получала мужские гормоны постнатально, так что их биологическое развитие было менее мужским, чем у тех детей, у кого сохранились тестикулы.

Это исследование вместе с экспериментом, в котором невольно принял участие Давид, показывает: гендерная идентичность не может быть навязана извне. Все же она обусловлена внутренними факторами. Воспитание Давида не могло изменить его внутреннюю мужскую сущность подобно тому, как Гарри Поттер не перестал быть волшебником только из-за того, что его растили магглы. Мужественность Давида так укоренилась в его сущности, что не поддавалась искоренению.

Аргументы в пользу биологической основы гендера становятся еще убедительнее, если мы обратим внимание на других животных. У нас есть распространенные представления о мальчишеских моделях поведения, таких как борьба, увлечение машинками и ролевые игры в супергероев или солдат и т. д. А типичные занятия девочек включают кукол, переодевание и ролевые игры в семью. Все это относится к людям. А какие варианты поведения будут характерны, например, для обезьян? Ученые попытались ответить на этот вопрос и оставили на замкнутом пространстве, где жили 135 макак-резусов, пары человеческих игрушек – мягких, плюшевых персонажей (Скуби-Ду и Винни Пуха) и машинки (мусоровоз и бульдозер). Исследователи наблюдали за обезьянами и их взаимодействием с игрушками. Интересно, что самцы макак в полтора раза чаще предпочитали мусоровоз Скуби-Ду, в то время как самки не показывали никакой приверженности определенному выбору. Эти результаты схожи с данными исследований человеческих детей, согласно которым игры мальчиков более жестко определяются полом, чем девочек. Более того, поведение макак не может объясняться тем, что приверженность определенным видам игрушек усвоена в процессе социализации. Ни одна из этих обезьян никогда не видела ничего похожего на эти машинки и персонажей. Предпочтение плюшевых Скуби-Ду может быть обусловлено материнским инстинктом молодых самок макак – по этой же причине самки диких шимпанзе часто разгуливают, «убаюкивая» палку, как детеныша. Но выбор мусоровозов представляет куда большую загадку, поскольку средства передвижения ни в коей мере не являются частью жизни обезьян. Вероятно, интерес самцов макак к игрушкам с колесами объясняется их врожденным пристрастием к активной борьбе и соперничеству. Даже не зная точных биологических механизмов, заставляющих молодых самцов обезьян играть с машинками, можно утверждать, что результаты этих исследований служат подтверждением ключевой роли биологической сущности в образовании гендерных различий.

Хотя гендер – социальная категория, которую чаще всего ассоциируют с сущностями, его границы не являются незыблемыми. Простое деление людей на два взаимоисключающих гендера становится проблематичным, если посмотреть на гермафродитов, рождающихся с нетипичными половыми признаками, не позволяющими точно определить их пол. Но ограниченность биологического детерминизма в отношении гендера наиболее очевидна в случае трансгендеров. Их гендерная идентичность противоречит как биологическому полу, так и социализации. Существование трансгендеров доказывает, что биология не определяет судьбу. Гендер, с которым вы себя идентифицируете, может совсем не совпадать с вашим хромосомным набором. Даже дошкольники способны яро настаивать на том, что их гендер отличается от приписываемого им родителями.

Реакция других людей на трансгендеров показывает ту немалую цену, которую они платят за свою невозможность подходить под общепринятые понятия, базирующиеся на сущностях. В последние несколько десятилетий появилось табу на открытое высказывание своей неприязни к этническим группам, которые традиционно подвергались дискриминации. Шутки на тему этнической принадлежности, которые были привычным предметом светских бесед в ХХ в., почти полностью исчезли из разговоров в приличном обществе. Несмотря на это, предубеждения против некоторых народов остаются широко распространенными. Это становится очевидно, если использовать непрямые способы их выявления. Тем не менее предрассудки против трансгендеров не принято скрывать, а они могут быть очень сильны: трансгендеры часто страдают от дискриминации при приеме на работу и при взаимодействии с полицией, нередко подвергаются насилию. Один такой случай получил широкую огласку. Управляющая городом Ларго Сьюзен (ранее – Стивен) Стэнтон подтвердила St. Petersburg Times (сейчас Tampa Bay Times) информацию о том, что она трансгендер и находится в процессе смены пола. Сразу после этого Сьюзан уволили, невзирая на то что ее профессиональная деятельность оценивалась положительно до публикации новости. Случай Стэнтон не исключение. В недавнем исследовании предрассудков почти 47 % участников сообщили, что их увольняли, не принимали на работу или не давали повышения из-за того, что они трансгендеры. Из тех, кто выражал свою трансгендерную идентичность в школе, 61 % сообщил об оскорблениях, нападениях или исключении из школы. Дискриминация, с которой сталкиваются трансгендеры, происходит не только со стороны посторонних людей, но и со стороны членов семьи, о чем сообщили 57 % опрошенных. И это влечет за собой печальные последствия: количество суицидов среди трансгендеров в несколько раз выше, чем среди остального населения.

Сама идея существования трансгендеров, по-видимому, многих коробит. Как сказала писатель-трансгендер Кейт Борнштейн, «только нашего присутствия обычно достаточно, чтобы вызвать у людей тошноту». Предрассудки о трансгендерах и их дискриминация становятся более понятными, если посмотреть на эти явления с точки зрения биологической сущности. Люди ожидают, что мир должен совпадать с их представлениями о неких базовых единицах, лежащих в его основе. И встреча с кем-то, кто идет вразрез с заданными биологией категориями, может выбить из колеи. Люди думают, что гендер однороден и обособлен. Как многим кажется, существуют отличительные черты, общие для всех мужчин и не присущие женщинам. Эту сущность считают естественной первопричиной гендерной идентичности. Существование трансгендеров противоречит этому представлению о мире, и многим людям некомфортно это осознавать. Вселяет надежду, однако, тот факт, что общество все лучше принимает трансгендеров. Их участи уделяют больше внимания в массмедиа. Примерами могут послужить сериалы «Очевидное» и «Оранжевый – хит сезона». Важным шагом к увеличению толерантности был также каминг-аут Кейтлин (ранее – Брюс) Дженнер и повышенное внимание к нему со стороны СМИ.