66.
(Аннистон, 11 апреля 1961 года)
Списки избирателей и сведения о подушном налоге. Результаты тестов на грамотность и показания свидетелей.
Четыре заваленных бумагами стола со столешницей из пробковой плиты — черным по белому отпечатанные доказательства систематических ущемлений гражданских прав.
Его комнатенка в мотеле была маленькой и мрачной. Мотель «Вигвам» явно уступал «Сент-Реджису».
Кемпер составлял иск о нарушении избирательных прав. Тест на грамотность и показания одного свидетеля — вот и вся его доказательная база.
Дельмар Герберт Боуэн был чернокожим мужчиной, родившимся в Аннистоне, штат Алабама, 14.06.19. Он был грамотным и, по его собственным словам, «любил читать».
15.06.40 мистер Боуэн попытался зарегистрироваться в качестве избирателя. Чиновник-регистратор спросил его: «Парень, ты умеешь читать и писать?»
Мистер Боуэн подтвердил, что умеет. Регистратор задал тестовые вопросы из области сложных исчислений.
Мистер Боуэн не смог на них ответить. Мистеру Боуэну было отказано в избирательном праве.
Повесткой он затребовал продемонстрировать ему выполненный мистером Боуэном тест на грамотность. Он определил, что аннистонский регистратор подделал его результаты.
Согласно им выходило, что мистер Боуэн не смог написать слова «кот» и «пёс». Мистер Боуэн также не знал, что соитие предшествует деторождению.
Кемпер сунул листы в папочку. Ему было скучно. На его вкус, политика гражданских прав, проводимая Кеннеди, была совершенно пресной.
Его больше устроила бы «дипломатия канонерской лодки».
Вчера он съел сэндвич в забегаловке — в зоне «для цветных» — ради забавы.
Какой-то белый идиотик обозвал его «негролюбом». Тогда он вырубил его приемом дзюдо — тот рухнул рожей в миску овсяных хлопьев.
Прошлой ночью он слышал выстрелы прямо за дверью своего номера. Цветной мужчина рассказал ему, что местные куклуксклановцы подожгли негритянскую церковь в квартале от мотеля.
Кемпер закончил составлять иск касательно Боуэна. Ему пришлось торопиться — через три часа он встречался с Джоном Стэнтоном в Майами.
Телефон звонил, не переставая, все утро — так, что у него едва хватало времени заниматься чем-либо еще. Звонил Бобби — узнать, как идет работа; звонил Литтел, чтобы сбросить последнюю свою бомбу.
Уорд передал книги Карлосу Марчелло. Свидетелем передачи стал Пит Бондюран. Кажется, Марчелло поверил придуманной Уордом истории о том, как они к нему попали.
Уорд сказал:
— Я сделал копии, Кемпер. И прибавил к ним письменные показания касательно твоего внедрения и доказательства махинаций Джо Кеннеди. И был бы весьма признателен, если бы ты посоветовал Большому Пьеру не убивать меня.
Он немедленно позвонил Питу. И сказал:
— Не убивай Литтела и не говори Карлосу, что его версия получения им книг — неправда.
Пит ответил:
— Не стоит отказывать другим в наличии умственных способностей. Я, как и ты, играю в эту игру.
Литтел их провел. Впрочем, ничего страшного — бухгалтерские книги фонда остались выгодным долгосрочным проектом.
Кемпер смазал свой «сорок пятый». Бобби знал, что он носит оружие, — и посмеивался.
Он не расстался с ним и на инаугурации. Подойдя к Бобби во время парада, он сообщил ему, что порвал с Лорой.
Он нашел Джека в фойе Белого дома. И в первый раз обратился к нему «мистер президент». Первый президентский декрет Джека:
— Найди мне пару девочек на вечер.
Кемпер быстренько съездил за двумя знакомыми студентками вечернего отделения Джорджтауна. Президент Джек приказал: спрячь девочек — вечерком я ими займусь.
Кемпер спрятал их в одной из «гостевых комнат» Белого дома. Джек нашел его зевающим и умывающимся холодной водой, чтоб хоть как-то взбодриться.
Было три часа утра — после восхода солнца должна была начаться долгая вереница торжественных приемов.
Джек предложил укольчик, для того чтобы «взбодриться». Он пригласил Кемпера в Овальный кабинет, где их ждал врач с ампулами и шприцами.
Президент закатал рукав. Врач сделал ему укол. Джон Ф. Кеннеди немедленно просиял от удовольствия.
Кемпер закатал рукав. Врач сделал укол и ему. По его венам понесся «полезный груз».
Снадобье действовало в течение двадцати четырех часов. Место и время слились воедино.
Возвышение Джека стало и его возвышением. Эта простая истина вдруг небывало четко сформулировалась в его мозгу. Время и место были признательны некоему Кемперу Каткарту Бойду. В этом смысле они с Джеком были неразделимы.
Он позвонил одной из Джековых «бывших» и занялся с ней любовью в отеле «Уиллард». Он рассказывал о Великом Моменте сенаторам и таксистам. Сама Джуди Гарленд научила его танцевать твист.
Действие снадобья прекратилось — и ему тотчас же захотелось еще. Но он знал: «еще» только испортит Великий Момент.
Зазвонил телефон. Кемпер отодвинул сумку с ночными принадлежностями и схватил трубку.
— Бойд слушает.
— Это Боб. Президент рядом.
— Он желает, чтобы я доложил о результатах ему лично?
— Нет. Нам требуется твоя помощь в… так сказать, сборе информации.
— Касательно чего?
— Кубы. Я понимаю, что с некоторыми недавними достижениями ты знаком лишь неформально, тем не менее, мне кажется, что ты подойдешь для этого лучше прочих.
— Для чего? Вы вообще о чем?
Бобби раздраженно зачастил:
— О планах вторжения десанта кубинских эмигрантов на территорию Кубы; не знаю, слышал ты о них или нет. Только что ко мне в кабинет заходил Ричард Биссел и сообщил, что ЦРУ уже закусило удила, а их тренированные наемники из эмигрантов только что не бунтуют. ЦРУ уже выбрало основной пункт высадки десанта. Это место называется Плайя-Хирон, или залив Свиней.
Вот это была действительно НОВОСТЬ. Стэнтон еще не говорил ему, что в Лэнгли уже определились с местом.
Кемпер прикинулся обалдевшим.
— Не понимаю, чем я могу вам помочь. Вам ведь известно, что я никого из ЦРУ не знаю.
Трубку взял Джек:
— Бобби пока не известно, что операция продвинулась настолько далеко, Кемпер. Аллен Даллес проводил брифинг по этому вопросу незадолго до моей инаугурации, но с тех пор мы эту тему не поднимали. Мнения моих советников по чертову кубинскому вопросу разделились ровно наполовину.
Кемпер натянул кобуру. Бобби сказал:
— И теперь нам нужна независимая оценка степени готовности подразделений эмигрантов.
Кемпер рассмеялся:
— Потому что если операция провалится и выяснится, что вы поддерживали так называемых мятежников, то администрация Кеннеди крупно лажанется в глазах мирового сообщества.
Бобби сказал:
— Хорошо сказано.
Джек добавил:
— А главное — по существу. И мне следовало бы посвятить Бобби в эти проблемы несколько недель назад, но он всякий раз бывал по уши занят ловлей гангстеров. Кемпер…
— Да, господин президент?
— Я все никак не могу определиться с датой, а Биссел наседает на меня со страшной силой. Я знаю, что ты работаешь на мистера Гувера, занимаешься наблюдением за сторонниками Кастро, так что хотя бы что-то ты знаешь.
— Да, я могу поддержать разговор о Кубе, по крайней мере, о том, что касается группировок сторонников Кастро.
Бобби резко повысил голос:
— Куба всегда была твоим коньком, так что поезжай во Флориду и сделай кое-что полезное. Посетишь тренировочные лагеря ЦРУ, проедешься по Майами. Потом позвонишь и сообщишь нам, имеет ли операция хоть какой-то шанс на успех, — и чем быстрее, тем лучше.
Кемпер сказал:
— Я выезжаю. Перезвоню в течение сорока восьми часов.
Джон едва не умер от смеха. Кемперу чуть было не пришлось звонить кардиологу.
Они сидели на личной террасе Стэнтонова номера. В Лэнгли ему разрешили-таки переселиться в «Фонтенбло» — проживание в люксах лучших отелей, как оказалось, было заразным.
С Коллинс-авеню дул легкий ветерок. У Кемпера запершило в горле — он пересказал Джону давешний телефонный разговор, имитируя бостонский говорок Джека.
— Джон…
Стэнтон отдышался.
— Прошу прощения. Никогда бы не подумал, что нерешительность политиков — это так смешно.
— Как думаешь, что мне ему сказать?
— Как насчет: «Вторжение на Кубу — гарантия вашего избрания на второй срок»?
Кемпер рассмеялся.
— У меня будет немного свободного времени в Майами. Есть предложения?
— Да, два.
— Тогда валяй. И заодно объясни, зачем ты хотел меня видеть, когда знал, что я по уши в работе в Алабаме.
Стэнтон налил себе маленькую порцию виски с водой:
— Вот, поди, занудная работа — защищать права человека?
— Не совсем.
— Думаю, что наделение негров избирательными правами — палка о двух концах. Они ведь такие легковерные, правда?
— Я бы назвал их чуть менее покладистыми, чем наши кубинцы. И с куда менее выраженными криминальными наклонностями.
Стэнтон улыбнулся:
— Ну хватит. А то опять начну смеяться.
Кемпер положил ноги на перила.
— Капелька веселья тебе не помешает. А то они в Лэнгли совсем тебя вымотали. И ты пьешь в час дня.
Стэнтон кивнул:
— Есть такое. Все, начиная с мистера Даллеса и по убывающей, хотели бы, чтобы операция началась хоть через пять минут — я, кстати, не исключение. И, в ответ на твой первоначальный вопрос — мне бы хотелось, чтобы в ближайшие сорок восемь часов ты придумал убедительную «информацию» касательно боеготовности тренированных в лагерях ЦРУ беженцев, чтобы предоставить ее президенту; также мне хотелось бы, чтобы ты объехал территорию деятельности нашего подразделения вместе с Фуло и Нестором Часко. Майами — наш лучший источник «уличной информации», и мне бы хотелось, чтоб ты оценил, насколько далеко заходят циркулирующие в среде кубинского населения слухи о предстоящей высадке десанта, а также то, насколько эти слухи соответствуют действительности.
Кемпер смешал себе джин с тоником.
— Прямо сейчас и займусь. Еще что-нибудь?
— Да. Управление желает собрать так называемое «кубинское правительство в изгнании». По большей части это делается для виду, тем не менее, нам придется создать иллюзию законно избранного правительства, которое будет готово прийти к власти на Кубе, если мы свергнем Кастро на, скажем, третий или четвертый день нашей операции.
— И ты хочешь знать мое мнение о том, чьи кандидатуры скорее получат одобрение?
— Верно. Я знаю, ты не особый спец в иммиграционной политике, но мне подымалось: ты мог бы почерпнуть что-то из разговоров ребят из подразделения.
Кемпер изобразил на лице глубокую задумчивость. Тихо, пусть подождет…
Стэнтон вскинул ладони вверх:
— Эй, я же не просил тебя впадать в транс…
Кемпер мигом очнулся — глаза его блестели, а голос поражал силой:
— Нам нужны несколько ультраправых функционеров, которые согласились бы работать с Санто и другими нашими друзьями-мафиози. Нам нужен номинальный глава кабинета, который сможет поддерживать порядок; а лучший способ возродить кубинскую экономику — возродить работу всех казино. Если ситуация на Кубе долгое время будет нестабильной, или, чего доброго, красные снова придут к власти, нам необходимо будет обратиться к мафии за финансовой поддержкой.
Стэнтон сложил ладони на колене:
— Я ожидал несколько более просвещенных речей от Кемпера Бойда — реформатора гражданских прав. К тому же я больше чем уверен: тебе известно, что пожертвования наших итальянских друзей составляют лишь небольшую часть нашего легального, установленного правительством бюджета.
Кемпер пожал плечами:
— Кредитоспособность Кубы зависит от американского туризма. А сотрудничество с мафией — гарантия того, что этот туризм будет процветать. Компания «Юнайтед фрут» больше не работает на Кубе, и только кто-нибудь гиперправый, да к тому же за приличную взятку, может попытаться денационализировать ее прежние тамошние владения.
Стэнтон сказал:
— Продолжай. Ты почти убедил меня.
Кемпер встал:
— Карлос сейчас в вашем гватемальском лагере, с ним — мой друг-адвокат. Через пару дней Чак привезет его в Луизиану на своем самолете и спрячет в надежном месте, и я слышал, что с каждым днем он становится все более ярым сторонником кубинской кампании. Держу пари, что операция будет успешной, но на некоторое время на Кубе воцариться хаос. Кого бы мы ни выбрали в качестве номинального правительства, эти люди попадут под пристальное внимание общества, а значит, возрастет и их ответственность перед оным; и нам обоим известно, что в таком случае Управление также будет подвергнуто пристальному вниманию, что практически сведет на нет возможность отрицания своего участия в секретной акции. Тогда-то нам и понадобится наше подразделение, а также, вероятнее всего, и еще с полдюжины подразделений таких же беспощадных и самостоятельных парней, какие служат в нашем подразделении, и чтоб они финансировались в частном порядке. Нашему новому «кубинскому лидеру» понадобится тайная полиция — мафия ее предоставит; а случись ему выразить антиамериканские настроения — мафия его прикончит.
Стэнтон поднялся. Его глаза сверкали почти горячечным блеском.
— Последнее слово осталось не за мной, но ты меня убедил. Конечно, твои слова были не столь цветисты, как речь твоего мальчика по случаю его инаугурации, однако в ней куда больше политической проницательности.
И ЗАБОТЫ О СОБСТВЕННОЙ ВЫГОДЕ…
Кемпер сказал:
— Спасибо. Сравнение с Джоном Ф. Кеннеди для меня — большая честь.
Фуло вел машину. Нестор трепался. Кемпер наблюдал.
Они выписывали беспорядочные «восьмерки» по району компактного проживания кубинцев, в том числе и бойцов подразделения.
Нестор просил:
— Отправьте меня на Кубу. Я пристрелю Фиделя с крыши соседнего задания. Я стану Симоном Боливаром моей страны.
«Шеви» Фуло был набит наркотой. Белый порошок, просыпавшийся из полиэтиленовых пакетов, покрыл сиденья.
Нестор просил:
— Отправьте меня на Кубу боксером. Я забью Фиделя до смерти одними кулаками, как боксер Авилан.
Их провожали сотни слезящихся глаз — местные торчки машину знали. В окна тянули дрожащие руки непохмелившееся алкоголики — Фуло слыл известным добряком и никогда не отказывал им в монетке-другой.
Фуло называл это Новым Планом Маршалла. Он говорил, что эти монетки покупали ему их угодливость.
Кемпер наблюдал.
Нестор заезжал на «точки» и продавал заранее расфасованные дозы. А вооруженный Фуло его охранял.
Кемпер наблюдал.
Фуло заметил, как кто-то не из членов подразделения продает наркоту возле винного магазина «Удачное время». Нестор расстрелял участников сделки каменной солью из двенадцатикалиберного дробовика.
Те бросились врассыпную. Каменная соль проникала сквозь одежду, и кожа саднила как черт знает что.
Кемпер наблюдал.
Нестор все нудил:
— Отправьте меня на Кубу ныряльщиком. Я пристрелю Фиделя из гарпунного ружья.
За углом алкашня хлестала дешевое винище. Нюхали пропитанные клеем тряпки токсикоманы. Половина лужаек была загажена использованными презервативами.
Кемпер наблюдал. Что-то постоянно бормотала автомобильная рация. Из Черного города Фуло въехал в Покито Хабану.
Черные лица сменились коричневыми. Основные цвета пейзажа стали более пастельные.
Выкрашенные в пастельные тона церквушки. Дансинги и винные погреба таких же пастельных тонов. Мужчины в рубахах-гваябера насыщенных пастельных тонов.
Фуло вел машину. Нестор трепался. Кемпер наблюдал.
Они видели, как играют в кости прямо на парковке. Слышали, как ораторы толкают слезоточивые речи. Наблюдали, как двое парнишек избивали кулаками памфлетиста, которому вздумалось агитировать за Бороду.
Кемпер наблюдал.
Фуло свернул на улицу Флэглер, дал горсть монет уличным девкам и стал слушать их болтовню.
Одна из шлюх сказала, что Кастро, похоже, педик. Ее товарка сообщила, что у Кастро — тридцатисантиметровая «сосиска». И все девчонки хотели знать одно: когда же будет то самое «вторжение», о котором столько говорят?
Одна из девушек сказала, что кое-что слышала в Блессингтоне. Что — правда это случится уже на следующей неделе?
Кто-то из девочек сообщил, что на Гуантанамо сбросят атомную бомбу. Ее тут же поправили: не на Гуантанамо, а на Плайя-Хирон. Третья девица заявила, что Гавану атакуют летающие тарелки.
Фуло вел машину. Нестор опрашивал прохожих-кубинцев, встреченных им на Флэглер.
Слухи о готовящейся операции долетали до всех. Каждый говорил об этом с видимым удовольствием.
Кемпер слушал, закрыв глаза. Из потоков испанской речи его мозг выхватывал имена собственные:
Гавана. Плайя-Хирон. Баракоа, Ориенте, Плайя-Хирон, Гуантанамо, Гуантанамо.
Кемпер уловил основную мысль: об этом говорят.
Солдаты подразделения, пришедшие в увольнение. Наблюдатели ЦРУ. Намеки, откровенная чушь, — люди заполняли пробелы в информации по собственному усмотрению; если долго гадать о том, куда же высадится десант, можно случайно угадать и «методом тыка».
Если верить разговорам, утечка информации была минимальной.
Фуло не проявлял признаков беспокойства. Нестора эти разговоры тоже не волновали. Кемпер приравнял эту болтовню к «удерживаемой в рамках».
Они принялись фланировать по боковым улочкам близ Флэглер.
Фуло следил за заказами такси. Нестор все болтал о тысяче способов разделаться с Фиделем Кастро. Кемпер смотрел из окна и любовался видом.
Кубиночки посылали им воздушные поцелуи. По радио играла беззаботная музыка мамбо. Гуляки поглощали пропитанные пивом дыни.
Фуло прослушал сообщение по рации:
— Это Уилфредо. Сообщил, что Дон Хуан знает кое-что о партии наркоты, и наверное, нам стоит к нему наведаться.
Дон Хуан Пиментель заходился туберкулезным кашлем. Прихожая его дома была завалена переделанными кукольными Барби и Кенами.
Они зашли и встали в коридоре. От Дона Хуана пахло ментоловым растиранием для груди.
Фуло сказал:
— В присутствии мистера Бойда говорить можно. Он — очень хороший друг свободной Кубы.
Нестор подхватил голую Барби. На кукле был парик а-ля Джеки Кеннеди и кустик волос на лобке, сделанный из губки для мытья посуды.
Дон Хуан закашлялся:
— За рассказ — двадцать пять баксов, а за рассказ и адрес — пятьдесят.
Нестор отбросил куклу и перекрестился. Фуло выдал Дону Хуану две бумажки по двадцать долларов и одну в десять.
Тот сунул деньги в карман рубашки.
— Адрес — дом 4980 по Балюстрол. Там живут четверо членов директората кубинской разведки. Они страшно боятся того, что ваша операция будет успешной и что они больше не станут, как это, получать запас товара с острова. Дома у них хранится большой запас расфасованных доз, от продажи которых можно выручить быстрые деньги, чтобы, как это, финансировать сопротивление вашему сопротивлению. У них там почти полкило героина, разделенного на небольшие дозы, продажа которых приносит, как это, наибольшую прибыль, вот.
Кемпер улыбнулся:
— Дом охраняется?
— Не знаю.
— И кому они собираются продавать?
— Уж конечно, не кубинцам. Я так думаю, negritos и белой бедноте.
Кемпер толкнул Фуло локтем:
— Как считаешь, мистеру Пиментелю можно доверять?
— Думаю, да.
— Он — убежденный противник Кастро?
— Думаю, да.
— Можно рассчитывать, что он не предаст нас ни при каких обстоятельствах?
— Ну… это трудно…
Дон Хуан сплюнул на пол:
— А ты трус — иначе задал бы этот вопрос мне лично.
Кемпер врезал ему, применив прием дзюдо. Дон Хуан сшиб подставку для кукол и рухнул, судорожно глотая воздух.
Нестор швырнул ему на лицо подушку. Кемпер достал свой «сорок пятый» и выстрелил сквозь нее — в упор.
Глушитель скрыл звук выстрела. В воздух взлетел фонтанчик окровавленных перьев.
Нестор и Фуло замерли, шокированные случившимся. Кемпер сказал:
— Позже объясню.
МЯТЕЖНИКИ СПАСАЮТ КУБУ!
ЖАЖДУЩИЕ МЕСТИ КОММИ ТОЛКАЮТ ОТРАВЛЕННУЮ ДУРЬ!
ГЕРОИНОВЫЙ ХОЛОКОСТ!
ПУШЕР КАСТРО ЗЛОРАДСТВУЕТ!
БЕДСТВУЮЩИЙ ДИКТАТОР ИЗГНАН!
РАСТЕТ ЧИСЛО УМЕРШИХ ОТ ОТРАВЛЕННОЙ НАРКОТЫ!
Эти заголовки Кемпер набросал на путевом листе. Вокруг него суетился персонал «Такси «Тигр»» — как раз заступала ночная смена.
Он написал приписку:
ПБ,
закажи Ленни Сэндсу статьи в «Строго секретно» — заголовки прилагаются. Пусть поспешит, а для соответствующей информации просмотрит прессу Майами за следующую неделю или около того; если что — пусть звонит мне. Это, разумеется, касается вторжения, и у меня такое чувство, что его дата уже точно определена. Пока я не могу раскрыть тебе всех тонкостей моего плана, но уверен, что ты его оценишь. Если Ленни сочтет мой заказ малопонятным, попроси его поимпровизировать на тему заголовков в его излюбленном непобедимом спиле «Строго секретно».
КБ
Кемпер надписал конверт: «Ч. РОДЖЕРС/СЛЕД. РЕЙС/СРОЧНО». Мимо проскользнули с крайне озадаченным видом Нестор и Фуло — он так и не объяснил им, за что убил Дона Хуана.
У Санто-младшего жила акула по кличке Батиста. Они приехали в Тампу и бросили тело Дона Хуана в бассейн к рыбине.
Кемпер втащил телефонный аппарат в туалет. Три раза он повторил свою речь — со всеми паузами и репликами «в сторону».
Он набрал номер секретаря Бобби. И попросил ее включить магнитофон на запись.
Она быстро выполнила просьбу, купившись на его превосходно разыгранную «срочность».
И он запел дифирамбы. Он захлебывался в похвалах. Он превозносил высокий моральный дух и боевую готовность подразделения. План ЦРУ, заявил он, просто превосходный. Подготовка вторжения ведется в обстановке чрезвычайной секретности.
Он говорил взахлеб, точно новообращенный скептик. Он разглагольствовал, точно какой президент прошлого, вещавший о политике «новых границ». Его тягучий теннессийский выговор излучал убедительность.
Секретарь пообещала срочно передать кассету Бобби. Ее голос дрогнул и сорвался.
Кемпер положил трубку и направился к парковке. Пробегавший мимо Тео Паэс сунул ему записку.
Звонил У. Литтел. Сказал, что КМ в порядке. Нью-йоркский адвокат КМ говорит, что агенты Минюста начали поиски КМ в Луизиане, У. Литтел говорит, что КМ некоторое время должен пробыть в гват. лагере или, по крайней мере, за пределами страны.
Уорд Литтел на коне — просто поразительно.
Подул ночной ветерок. Кемпер растянулся на расписанном тигровыми полосками капоте и стал смотреть в небо.
Низко над ними нависла луна. У Батисты были блестящие белые зубы — такого же, как ночное светило, цвета.
Кемпер задремал. Его разбудили ритмичные возгласы. Он услышал голоса, скандирующие «ВПЕРЕД, ВПЕРЕД, ВПЕРЕД, ВПЕРЕД» — только это слово и больше ничего.
Кричавшие явно пребывали в состоянии экстатического восторга. Диспетчерская так и сотрясалась, точно гигантская эхо-камера.
Наконец-то назначили дату начала операции. Именно так — ни больше ни меньше.
Санто кормил Батисту бифштексами и жареной курицей. Ее бассейн был доверху залит котлетным жиром.
Батисту не нужно было специально упрашивать откусить Дону Хуану голову. Нестор и Фуло отвернулись. Бойд же не стал. Он начал получать большое удовольствие от кровавых зрелищ.
