67.
(Джунгли Никарагуа, 17 апреля 1961 года)
ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ! ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ! ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ! ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ! ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ!
Шесть сотен глоток изрыгали эти слова. Земля сотрясалась от гула голосов.
Солдаты запрыгивали в грузовики. Грузовики, бампер к бамперу, двинулись на пристань.
ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ! ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ! ЗА-ЛИВ СВИ-НЕЙ!..
Пит наблюдал. Джон Стэнтон наблюдал. Оба патрулировали лагерь на джипе и проверяли общую готовность.
На пристани, в полной готовности: военно-транспортное судно американской армии без опознавательных знаков. На борту которого: десантные суда, минометы, гранаты, винтовки, пулеметы, радиооборудование, походные аптечки, репеллент от комаров, карты местности, боеприпасы, а также шестьсот упаковок презервативов «Шейх» — какой-то психоаналитик из Лэнгли предсказал массовые изнасилования в качестве побочного эффекта победы.
В ПОЛНОЙ БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ: шестьсот накачанных бензедрином кубинских повстанцев.
В ПОЛНОЙ БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ на полевом аэродроме: шестнадцать бомбардировщиков «Б-26», призванных нанести сокрушительный удар по действующим военно-воздушным силам Кастро. Опять же опознавательные знаки замалеваны черной краской — то есть это не какие-нибудь там происки империалистов.
СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ!
Короткий клич вполне соответствовал пункту назначения. Джон Стэнтон приказал скандировать его с самого начала «подъема» — тот самый головастый психоаналитик заявил, что многократное повторение укрепляет боевой дух.
Пит сунул в рот несколько таблеток высокооктанового бензедрина и запил кофе. Он видел, чувствовал, чуял, как…
Удар авиации нейтрализует ВВС Кастро. В это время выходят в море корабли — неравномерно, из разных мест. Второй удар с воздуха уничтожает толпы милиционеров. Хаос порождает массовое дезертирство.
На пляж десантируются борцы за свободу Кубы.
Они заполоняют все вокруг. Они убивают. Они рушат. Они воссоединяются с диссидентами на территории острова и захватывают Кубу, ослабленную предварительной обработкой наркотой и пропагандой.
Они ждали, когда Джек-Бесхребетник даст отмашку на первый воздушный удар. Все приказы должны были исходить от Причесона.
СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ!..
Пит и Стэнтон патрулировали территорию на джипе. Приборная панель их автомобиля была оборудована коротковолновым радиопередатчиком — для облегчения связи.
У них был прямой канал связи с лагерем в Гватемале, с «Такси «Тигр»» и Блессингтоном. На этом их радиодосягаемость обрывалась — прямой выход на частоту Белого дома был только в Лэнгли.
Пришел приказ: Джек дал «добро» на вылет шести самолетов.
Пит почувствовал мгновенную слабость в паху. Передавший сообщение заявил, что Джек намерен действовать крайне осторожно.
Шесть из шестнадцати — ни фига себе осторожность!
Они все колесили по лагерю. Пит беспрестанно курил. Стэнтон нервно вертел в пальцах медаль Св. Христофора.
Три дня назад Бойд передал ему с нарочным сообщение — какие-то малопонятные указания Ленни Сэндсу касательно написания статей в «Строго секретно». Ну, он передал приказ Бойда Ленни. Ленни пообещал, что постарается побыстрее.
Ленни умел быть исполнительным. Уорд Литтел умел удивлять.
План по сбагриванию бухгалтерских книг фонда был превосходен. А уж то, как Литтел обхаживал Карлоса, — и подавно.
Бойд устроил их на территории тренировочного лагеря в Гватемале. Марчелло первым долгом вытребовал себе приватную телефонную линию и принялся вершить свои темные дела по междугородной связи.
Карлос любил свежие морепродукты. Карлос обожал закатывать шикарные ужины. Каждый вечер Литтел заказывал воздушную доставку в гватемальский лагерь пятисот свежевыловленных омаров из штата Мэн.
Карлос превратил тренированных солдат в истекающих слюной обжор и вдобавок сделал из них мальчиков на побегушках — образцовые наемники чистили ему ботинки и выполняли разные мелкие поручения.
Бойд руководил операцией по вызволению Марчелло. Бойд дал Питу только один, зато четкий приказ: ОСТАВИТЬ ЛИТТЕЛА В ПОКОЕ.
Перемирие Бондюрана и Литтела было временно продиктовано Бойдом.
Пит все курил. Стэнтон вспотел так, что впору было его выжимать.
СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ!
Они припарковались у пристани и стали наблюдать, как вспрыгивают на доски причала повстанцы. Шестьсот человек взобрались на мостки меньше чем за две минуты.
Зашипело радио. Игла указателя, подпрыгнув, остановилась на блессингтонской частоте.
Стэнтон надел наушники. Пит зажег, наверное, миллионную за этот день сигарету.
Транспортник накренился и закачался на волнах. Какой-то жирный кубинец блевал, согнувшись, стоя на корме.
Стэнтон сказал:
— Наше «правительство в изгнании» уже на месте, и Биссел в конце концов одобрил предоставленный мной список ультраправых функционеров. Это-то хорошо, но вот номер с якобы перебежчиком провалился. Гутьерес посадил свой самолет в Блессингтоне, однако приглашенные Дуги Локхартом репортеры узнали нашего Рамона и освистали представление. Беда, конечно, невелика, но лажа есть лажа.
Пит кивнул. Он почуял запах рвоты, трюмных вод и ружейного масла из дул шестисот винтовок.
Стэнтон снял наушники. Из блестящей медаль Св. Христофора стала залапанной и тусклой.
Они все нарезали круги. Это была пустая трата бензина, бензедриновый «приход».
Пожалуйста, Джек, отправь еще несколько самолетов. Отдай приказ войскам выступать.
У Пита жутко зачесалось все тело. Стэнтон принялся болтать о своих детишках.
Часы тянулись, точно десятилетия. Чтобы не слушать Стэнтона, Пит принялся вспоминать.
Всех тех, кого он убил. Всех женщин, с которыми спал. Лучшие гамбургеры в Майами и в Эл-Эй. Прикидывать, что бы он сейчас делал, если бы не уехал из Квебека. Чем бы сейчас занимался, если бы не встретил Кемпера Бойда.
Стэнтон припал к радиоприемнику. Поступали все новые сводки.
Они услышали, что воздушный удар оказался неудачным. Бомбардировщикам удалось уничтожить лишь 10% военно-воздушного флота Фиделя Кастро.
Джек-Бесхребетник весьма болезненно воспринял эту новость. И отреагировал совершенно по-свински: не дал разрешения на второй удар с воздуха — пока.
Чаку Роджерсу удалось пробиться на их частоту. Он сообщил, что Марчелло и Уорд Литтел все еще в Гватемале. И прибавил еще кое-какие последние новости из Штатов: ФБР рыщет по Новому Орлеану — кто-то скормил им фальшивку, что якобы видел там Карлоса!
Это была работа Бойда. Он решил, что телефонные фальшивки отвлекут Бобби и помогут Марчелло замести следы.
Чак отключился. Стэнтон снял наушники и навострил уши — вдруг еще кто позвонит.
Секунды казались годами. Минуты, блин, тянулись целую вечность.
Питовы яйца уже саднили — так он их расчесал. Он охрип от бесчисленного множества сигарет. Пит принялся стрелять по верхушкам пальм, чтобы стрелять хоть во что-нибудь.
Стэнтон сказал кому-то в микрофон:
— Вас понял. — И потом Питу: — Это был Локхарт. Он сообщил, что наши ультраправые в Блессингтоне вот-вот взбунтуются. Ты нужен в Блессингтоне, и Чак Роджерс уже вылетел из Гватемалы, чтобы тебя забрать.
Они развернулись, чтобы облететь кубинское побережье. Чак сказал, что плану полета это совсем не помешает.
Пит закричал:
— Давай снижаться!
Чак, не сбавляя скорости, стал опускаться ниже. С высоты шестисот метров на расстоянии примерно километра от них он увидел пламя.
Они нырнули ниже уровня досягаемости радаров и низко-низко полетели над пляжем. Пит высунул из окна бинокль.
Он увидел обломки самолетов — и кубинских и повстанческих. А также тлеющие стволы пальм и пожарные грузовики, припаркованные на песке.
Вовсю ревели сирены воздушной тревоги. Водруженные на мостки пристани прожекторы светили в полную мощность. Вдоль самой линии прилива разместились огневые сооружения — полностью укомплектованные личным составом и мешками с песком.
На пристани толпились бойцы народной милиции. Этакие маленькие типчики, вооруженные автоматами Томпсона и руководствами по идентификации воздушных судов.
Они находились на расстоянии ста пятидесяти километров к югу от Плайя-Хирон. Эта часть побережья была полностью готова к обороне.
Если и залив Свиней охраняется таким же манером, операция провалилась к чертям собачьим.
Пит услышал хлопки. Кто-то стрелял мелкой, как цыплячье дерьмо, дробью — бип-бип-бип.
До Чака внезапно дошло — ба, да это они же в нас стреляют.
«Пайпер» перевернулся. Пит повис вверх тормашками.
Он ударился головой о крышу. Ремень безопасности обездвижил и едва не задушил его. Чак покачал крыльями и всю дорогу до американской границы летел вверх тормашками.
Стемнело. Блессингтонский лагерь аж светился под огнями высоковаттных дуговых ламп.
Пит проглотил две таблетки драмамина. У парадных ворот он увидел толпу глазеющих работяг и грузовики с мороженым.
Чак аккуратно прокатился по взлетке и разом остановил самолет. Пит, пошатываясь, выбрался наружу — от бензедрина и нарождающейся тошноты ему становилось сильно не по себе.
Посреди тренировочного поля стоял сборный домик. Его окружал заборчик, опутанный тремя кольцами колючей проволоки. Оттуда доносились выкрики — однако далеко не давешние бодрые «СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ!»
Пит потянулся, чтобы поразмять мышцы. К нему подбежал Локхарт.
— Черт, где ты так долго был? Пошли, уймешь поганых латиносов.
Пит спросил:
— Что произошло?
— Да то, что мудак Кеннеди все чешется. Дик Биссел говорил, что он хочет победить, но не желает ни атаковать по полной, ни огребать за то, что вторжение провалилось. Моя ржавая посудина в полной боеготовности, да гребаный папист в Белом доме не…
Пит влепил ему оплеуху. Маленький ублюдок качнулся, однако на ногах удержался.
— Я спросил: «Что случилось?»
Локхарт вытер нос и хихикнул:
— А случилось то, что ребята из моего клана продали парням из правительства немного самогона, и те заспорили о политике с кое-кем из солдат регулярных частей. Я быстренько набрал команду и изолировал самых рьяных вон в том домике; однако это не меняет ситуации: мы имеем шестьдесят разочарованных, вдобавок пьяных в дупель горячих кубинских парней, которые только что не вгрызаются друг другу в глотки, что твои мокасиновые змеи, когда по-хорошему им надо бы думать о текущей проблеме, то есть об освобождении страны от коммунистической диктатуры.
— У них есть огнестрельное оружие?
— Нет, сэр! Я запер оружейный склад на ключ и выставил охрану.
Пит забрался в кабину пилота. Там, прямо над приборной панелью: длинная тонкая бейсбольная бита Чака и набор инструментов «на любой случай».
Он схватил их. Он достал ножницы для резки жести и сунул биту за пояс.
Локхарт спросил:
— Что ты собираешься делать?
Чак заметил:
— Похоже, я понял.
Пит указал на сарай, где хранились пожарные насосы.
— Давайте-ка атакуем их с пожарными шлангами ровно через пять минут.
Локхарт восторженно завопил:
— Так насосы-то хатенку к чертям порвут!
— Этого я и хочу.
Отгороженные колючей проволокой латиносы заржали и завопили. Локхарт мигом домчался до сарая.
Пит подбежал к заборчику и срезал один виток проволоки. Чак обмотал руки своей ветровкой и оторвал приличный кусок «колючки».
Пит пригнулся и пополз. Полз он очень быстро — и в мгновенье ока добрался до сборного домика. Удар битой — и дверь слетела с петель.
Его вторжения со взломом, похоже, никто не заметил. Парни из «правительства в изгнании» были дюже заняты.
Боролись на руках, играли в карты и соревновались «кто больше выпьет». Устраивали гонки детенышей аллигаторов — прямо на полу.
Кругом — куски кровли. На одеялах — игральные кости. А койки прогибаются под тяжестью бутылей с самогоном.
Пит крепко сжал в руках биту. И ПОШЕЛ: собственноручно проводить тренинг ближайшего знакомства с ней.
Он лупил всех, кто попадался под руку. Крушил подбородки и грудные клетки. Кое-кто из «правительства в изгнании» попытался отбиваться — он ощутил несколько ударов.
Бита ломала в щепы перекладины коек. Бита разнесла вдребезги зубные протезы какого-то толстяка.
Наконец-то до правительственных ребят дошло: сопротивляться этому бледнокожему психу бесполезно.
Пит, точно шторм, пронесся по домику. Латиносы единодушно решили держаться пода-а-альше.
Он вышиб заднюю дверь и атаковал стойки крыльца. Пять взмахов с левой руки, пять с правой — каждый раз меняя направление удара, точно он был какой Микки Мэнтл.
Стены затрещали. Покачнулась крыша. Пошатнулся фундамент. Латиносы стали спешно покидать помещение — ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ! ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ!
Ударили струи воды из пожарных шлангов. Напор был так силен, что забор не выдержал. Гидравлическая сила лишила домик крыши.
Одна струя задела Пита — он чуть не упал. Домик превратился в груду шлакобетонных обломков.
Вот теперь можно было полюбоваться на «правительство в изгнании».
Спотыкающееся, дрожащее, прибиваемое к земле струями воды. Как там написали бы в «Строго секретно»?
ПОБЕЖДЕННОЕ ПОТОКАМИ ПОЖАРНОГО КРАНА ПРАВИТЕЛЬСТВО ПОШАТНУЛОСЬ! ЗАЛИТЫЙ ЗЕЛЕНЫМ ЗМИЕМ РЕДУТ РАЗВАЛИЛСЯ!
Шланги выплюнули последние капли и затихли. Пит рассмеялся.
Члены «правительства в изгнании», промокшие до нитки, стояли и дрожали. Тем не менее, смех Пита оказался заразительным — и вскоре вся компания сотрясалась от хохота.
Поле для учений превратилось в огромную свалку строительного мусора.
Хохот все нарастал, пока не перерос в маршевый слоган:
СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ! СВИ-НЬИ!
Локхарт раздал одеяла. Пит отрезвлял народ бензедрином и холодным лимонадом.
Они погрузились на транспортное судно ровно в полночь. Двести пятьдесят шесть повстанцев — горевших желанием отвоевать свою родину.
Они погрузили на борт оружие, десантные катера и аптечки. Не забыли и о радиосвязи: Блессингтон был настроен на частоту Лэнгли и каждого командного поста в портах отправления.
Разнесся слух: Джек-Причесон говорит, что, мол, второго воздушного налета не будет.
Никто не сообщал о числе погибших в результате первого налета. Никто не удосужился проинформировать о количестве и боеготовности береговых укреплений.
А это значит, что о прожекторах и бункерах на пляже никто ничего не сказал. Как не упомянул о частях народного ополчения в полной боевой готовности.
И Пит знал, почему.
В Лэнгли понимали: сейчас или никогда. Зачем войскам знать, что на вражеской территории их ждет полная задница?
Пит глотал самогон, чтобы избавиться от последствий приема бензедрина. Он вырубился на своей койке — прямо посреди странной галлюцинации.
Япошки, много япошек — Сайпан, 1943 год.
Они окружали его. Он мочил их, мочил, мочил. Он предостерегал их криками. Никто не понимал квебекского диалекта французского языка.
Мертвые япошки воскресали и снова бросались на него. Он снова убивал их голыми руками. Они превращались в женщин — в клонов Рут Милдред Крессмейер.
Чак разбудил его на заре. Он сообщил:
— Кеннеди поддался наполовину. Час назад подразделения из всех лагерей отбыли в пункт назначения.
Мучительно тянулось ожидание. Ко всему прочему, похоже, сломалась радиостанция.
Сигналы с транспортных судов приходили совершенно неразборчивые. На частотах связи между лагерями — искаженное помехами бормотание.
Чак никак не мог понять, в чем дело. Пит пытался дозвониться по прямой телефонной линии — в «Такси «Тигр»» и своему человеку в Лэнгли.
Оба раза — короткие гудки. Занято. Чак списал неполадки на провокации фиделистов.
Локхарт запомнил один полезный номер: номер штаб-квартиры Управления в Майами. Бойд прозвал его «центральным офисом кубинской операции» — горячие ребята из подразделения туда не допускались.
Они сидели возле казарм. Радиостанция периодически отхаркивала странные шумы.
Время шло. Секунды тянулись, точно годы. Минуты превращались в космические века.
Пит курил одну за другой сигареты. Дуги Фрэнк и Чак Роджерс утянули у него целую пачку.
Какой-то куклуксклановец обмывал из шланга Чаков «пайпер». Пит и Чак обменялись до-о-олгим взглядом.
Дуги Фрэнк, кажется, прочел их мысли.
— Можно мне с вами?
То и дело маневрируя, они кое-как подобрались ближе. Они увидели залив Свиней — он был совсем рядом, и дела там шли плохо.
Они увидели налетевший на риф американский корабль. И трупы, свисающие из прорехи в обшивке. И акул, рвущих на части руки-ноги погибших метрах в двадцати от берега.
Чак развернулся и полетел на второй заход. Пит сидел, вплющившись в пульт управления — из-за лишнего пассажира в кабине было весьма тесно.
Они увидели брошенные на пляже десантные суда. Увидели, как живые карабкаются по мертвым. Они увидели штабеля мертвых тел, простиравшиеся метров на сто — вода на мелководье стала красной от крови.
Захватчики все прибывали. В ту же секунду, когда они вспрыгивали на волнорез, их обстреливали из огнеметов. Они вспыхивали и жарились заживо.
Пятьдесят с лишним повстанцев лежали лицом в песок; руки их были закованы в наручники за спинами. По их спинам бежал комми с бензопилой.
Пит видел, как лезвие вгрызается в тела. Как из ран хлещет фонтаном кровь. Как отрезанные головы катятся в воду.
Пламя огнемета взметнулось в сторону их самолета — не долетев до него каких-то двух десятков сантиметров.
Чак стянул наушники:
— Мне удалось перехватить звонок из штаба! Кеннеди приказал отменить второй удар с воздуха и вдобавок заявил, что не будет посылать регулярные части американской армии на помощь нашим парням!
Пит высунул свой «магнум» в окно и стал прицеливаться. Хлопнул выстрел из огнемета — язык пламени выбил оружие из его руки.
Прямо под ними пировали акулы. Жирный коммуняка на берегу приветственно размахивал отрезанной головой.
