Глава шестая
Сначала, само собой, надо было найти Флойда Дилона и выяснить личность девушки. История Боба практически сняла с меня подозрения, но Нолан взял меня с собой; он жаждал ответов на некоторые вопросы. Мы покинули послушного и временно трезвого Боба и покатили в город.
Нолан был тих и погружен в себя. Только вполголоса заметил:
— Это бракоразводное жульничество отвратительно.
— Да, — согласился я. — Это заговор, и это нечестно, но такова большая часть дел в этом штате. Суд чертовски хорошо знает, что происходит, но судья на все закрывает глаза, если только случай не из рук вон позорный.
Нолан нахмурился:
— Подозреваю, здесь как раз этот случай.
— Естественно. Единственный мотив развода — неверность. Для таких вещей создаются жесткие и твердые правила, но люди находят способы их обойти. В других штатах можно уйти от супруга по множеству причин — импотенция, мошенничество, уклонение от своих обязанностей, жестокость, даже алкоголизм. Но не здесь. Между прочим, это абсурдно. Вы только посмотрите. Люди не безгрешны, им свойственно ошибаться. Допустим, женщина настолько ненавидит своего мужа, что ее тошнит от одного его вида. И она должна всю жизнь нести эту ношу? Или лучше мирно попробовать начать все сначала?
— Почему не разъехаться? — спросил Нолан.
— Слишком неопределенный статус. Вы женаты, но спите в одиночестве. У вас есть обязанности, но нет привилегий. А потом однажды вы снова влюбляетесь и хотите жениться. Но у вас уже есть супруга. И это все, что позволено вам по закону. Вы оказываетесь в сложном положении — либо развод, либо двоеженство, либо грех. Делайте выбор.
Он заерзал:
— Но всегда есть Рено.
— Да, мой друг, — хмыкнул я, — всегда есть Рено. Рено пропускает их по конвейеру, часто нет даже подписанной бумаги. Маленький факт, но частенько грустный — парень, размахивающий разводом в Рено, может позднее быть обвиненным в двоеженстве в Коннектикуте.
Нолан нахмурился:
— Опять-таки глупая игра.
— Верно. Чтобы получить развод в любом из штатов, нужно быть жителем этого штата. Поэтому женщина едет в Рено на шесть месяцев — это необходимый срок для получения статуса постоянного жителя, получает свой развод и возвращается. Она думает, что разведена. Тогда в дело вступает Нью-Йорк и говорит: «Простите, ничего подобного. Ты нас не проведешь, сестренка. Ты никогда не была коренной уроженкой Невады. Ты приехала туда получить развод, и, как только развелась, уехала. Ты и не думала делать Неваду своим домом. Так что твой развод мы признать не можем».
Нолан щелчком послал сигарету за окно и поджал губы.
— Дрянная ситуация, с этим нужно что-то делать, — он откашлялся и посмотрел на меня. — Но не все разводы в Рено таковы.
Я развел руками:
— Нет, не все. Муж может нанять своим представителем местного адвоката. Или потребовать официальное подтверждение решения. Чтобы потом от него никто не мог отказаться.
Машина повернула на 59-ю стрит. По правую руку в темном и угрюмом Централ Парке вырисовывались корявые конечности оголившихся деревьев, а по левую переливались желтые и красные огни витрин блиставших роскошью отелей.
Нолан внезапно сказал:
— Следовало бы смягчить законы в нашем штате.
— Это, — отозвался я, — дело законодателей. А они очень чувствительны к тайному и явному влиянию. Многие могущественные организации против того, чтобы развод стал слишком простым.
Нолан на некоторое время замолчал, потом промямлил:
— Кто знает? Может, они и правы.
Машина тормознула перед глыбой огромного здания, мы выбрались наружу и вошли в подавлявший шикарной отделкой вестибюль — обшитый зеркалами, покрытый коврами, чуть мерцающий и такой современный. Охраняли его два дюжих старца в яркой форме. Лифт светлого дерева вознесся на двенадцатый этаж мягко, как ртуть в термометре. Мы нашли дверь Флойда Дилона, и Нолан дотронулся до кнопки. Дважды прозвонил колокольчик, глубокий и звучный, как соборный колокол.
Дверь открыл мужчина в вечернем костюме. Оглядев нас, он нахмурился:
— Да, джентльмены?
Нолан шагнул вперед:
— Мистер Дилон?
Еще одно «да» в ответ. Еще более сморщился длинный нос. Ему было далеко за тридцать, и выглядел он хорошо, если не считать небольшого брюшка. Темноволосый, холеный, тяжеловесно представительный, как римский сенатор, он производил впечатление человека, который всегда полагается на себя и неизменно доволен результатом.
Нолан представился, сверкнув бляхой:
— Управление полиции. Отдел убийств. У нас несколько вопросов.
Складки между бровей только углубились. Но внешне Дилон оставался учтивым и абсолютно спокойным.
— Не могу сказать, что понимаю, — он бросил взгляд через плечо. — У меня гости. Надеюсь, вы будете кратки.
Нолан ответил вежливо, но твердо:
— Думаю, нам лучше зайти.
Мгновение Дилон колебался, потом отступил и жестом пригласил войти. Мы прошли в гостиную и в удивлении остановились.
На длинном мягком диване с сигаретой в одной руке и бокалом в другой сидела женщина. Сногсшибательная брюнетка с волосами цвета воронова крыла и мягкими линиями тела, слишком явно вырисовывавшимися под нарядом цвета орхидеи. Мой взгляд потонул в ее, темном и диком, который перешел в приглашающую улыбку.
— Скотт Джордан! — воскликнула она. — Привет! Вот так сюрприз. Я думала, тебя нет в городе. Когда вернулся?
— Привет, Вивиан. Этим вечером.
Жена Боба — Вивиан Камбро. Я представил ее Нолану, сделав ударение на фамилии и отслеживая его реакцию. Лицо у него выразительное, как стена.
Она мелодично рассмеялась:
— Ну, Скотт, ты кажешься удивленным. Найти меня здесь… Я и сама изрядно удивлена. Не думала, что ты знаком с Флойдом.
— Он не знаком, — бесцеремонно вмешался Дилон. — Это деловой визит.
Она выгнула брови.
— В такой час?
— Адвокаты сродни врачам, — улыбнулся я. — Для болезней и преступлений времени не существует.
Во взгляде ее мелькнуло беспокойство.
— Что-то… что-то не так, Флойд?
— Вряд ли, — ответил он и успокаивающе улыбнулся.
— Ничего такого, чтобы волноваться.
Я смотрел на него и, как мне казалось, видел, как за этой холодной и надменной личиной проклевываются ростки понимания. Мы перебросились парой молниеносных смущенных взглядов, как бомбочкой с догорающим запалом, от которой каждый пытается избавиться. Почувствовав наше нежелание говорить при ней, Вивиан с медленной и томной грацией поднялась. При виде ее платья без бретелек и гладких оливковых плеч мне не составило труда понять, зачем такой старый распутник, как Боб, на ней женился.
Она сказала:
— Наверно, я лучше пойду. Нет, не беспокойся, Флойд. Все будет в порядке, я возьму такси. Позвони мне потом, дорогой.
Она накинула на плечи розовато-лиловую накидку, вежливо пробормотала что-то Нолану, выразила надежду вскоре увидеть меня, хотя не было у меня уверенности в этой ее надежде, и в сопровождении Дилона выскользнула на серебряных каблучках в фойе.
Он вернулся, демонстрационно скрестил руки на накрахмаленной груди и задрал подбородок. Он одаривал нас вниманием сверху вниз. Выглядело очень величественно, это, несомненно, впечатляет муниципальный суд из мелких клерков.
Громким тоном оратора он спросил:
— Итак, джентльмены, что все это значит?
Нолан поинтересовался:
— Как я понимаю, миссис Камбро получит развод?
— Прошу прощения, — нахмурился Дилон. — Какое ваше дело?
— Вы будете поражены, когда узнаете, — посулил Нолан. — Отвечайте на вопрос, пожалуйста. Без препирательств. Вы ее адвокат?
Дилон расцепил руки и насторожился:
— Да.
— Каково основание для развода?
— Послушайте, — закипел Дилон, — по какому праву…
— Отвечайте на вопрос, — взорвался Нолан. В голосе зазвенел металл, губы сомкнулись в тонкую полоску.
Дилон прочистил горло:
— В этом штате есть только одна причина для развода. Неверность.
— Именно. Вернемся к фактам, адвокат. Вы все приготовили. Вы спланировали сцену, разыгранную этим вечером в квартире Джордана. Пожалуйста, не перебивайте. Я знаю, что это правда. Еще я знаю, что Вы отправили свидетелей застать девушку и мистера Камбро за неприглядным занятием. Послушайте, мне наплевать на юридическую этику, это на Вашей совести и не мое дело, но я твердо собираюсь узнать имя этой девушки. Кто она, Дилон?
Флойд Дилон замер истуканом с пылающим лицом. Сквозь стиснутые зубы он процедил:
— Что? Вы? Сказали?
— Так и будет, — вздохнул я. — Он будет отрицать до посинения. Он до смерти боится, что скажет Комиссия по адвокатской этике, если дело получит слишком большую огласку.
Мускулы на его шее вздулись, он резко обернулся ко мне, скрежеща зубами от ярости:
— Повторите! Вы обвиняете меня в попытке купить лжесвидетельство?
— Если говорить вычурно, то да.
На мгновение мне показалось, что он теряет контроль над собой.
— Расслабьтесь, — резко бросил Нолан. — К чертям юридическую софистику! Я работаю над убийством. Мне нужно имя девушки.
Дилон выпрямился и прокашлялся.
Я сказал:
— Посмотрите на него, лейтенант. Он придумывает, что соврать.
Дилон свирепо обернулся ко мне, но Нолан приструнил его коротким окриком:
— Держите себя в руках! Петушиных боев здесь не будет.
Взгляд его был холоден и тверд.
— Теперь слушайте, Дилон. За сегодняшнюю вашу игру вас нужно закидать тухлыми яйцами. Провал. Спектакль был готов, но Камбро на сцену не вышел. Он валялся в Виледж мертвецки пьяным. Вместо этого домой неожиданно вернулся Джордан и обнаружил в квартире девушку. Ту, которую вы туда прислали. Она мертва. Ее отравили в квартире Джордана, и вы — единственное звено, через которое можно установить ее личность. Я хочу знать ее имя.
Флойд Дилон побледнел, раздул ноздри и не сводил с Нолана недоверчивого взгляда. Потом выдавил короткий деланный смешок:
— Не слишком весело.
— С убийством всегда так, — отозвался Нолан.
Дилон облизал губы и перевел взгляд на меня:
— Не могу поверить. В вашей квартире?
— В ней она наглоталась яду. А умерла в такси.
Он сглотнул, шумно вздохнул и понемногу снова взял себя в руки. Взгляд похолодел, он пожал плечами и сказал:
— Простите. Не думаю, что смогу помочь вам. Девушка, которую я нанимал, в последний момент позвонила мне и сказала, что приболела.
— Чисто, — саркастически кивнул я, — но не слишком. Как насчет свидетелей? Они явились как надо.
— Я не смог вовремя их разыскать.
— Это легко проверить, — многозначительно проронил Нолан.
— Естественно. Если я назову имя девушки.
Нолан сжал зубы и переступил с ноги на ногу. Он так и сверлил Дилона взглядом.
— Объясните понятнее. Вы отказываетесь нам помочь?
— Я этого не говорил, лейтенант. Я знаю свой гражданский долг. И еще я знаю свои обязанности и привилегии адвоката. Я сделаю, что в моих силах — в пределах разумного.
Нолан навис над ним:
— Вы поедете в морг опознать девушку.
Ему это не понравилось. Перспектива не из приятных. Но он покорно пожал плечами и кивнул.
