Глава двадцать четвертая
Бежал я до тех пор, пока не наткнулся на телефонную будку в нескольких кварталах оттуда. Оттуда я снова позвонил в управление и узнал, что Нолан вернулся, но сейчас его позвать не могут. Ждать я не мог. Мне следовало срочно его увидеть и поговорить.
Я поймал такси.
Когда я влетел в кабинет Нолана, тот сидел за своим ободранным столом с унылыми глазами и хмурым лицом. Из забытой сигареты струился дымок. Он поднял на меня глаза и медленно и скупо улыбнулся.
— Ты видел Арнима? — спросил я.
Он кивнул.
— Что вышло?
Он пожал плечами.
— Ни хрена. Просто ничего.
— Но у него рука замотана. Я видел. Что-то должно было произойти.
Нолан швырнул сигарету в корзину.
— Произошло. Арним пару недель назад попал в катастрофу. Он вел свой «крайслер» по Бронкс Парквей, столкнулся с другой машиной и потерял управление. Его машина слетела с дороги и врезалась в дерево.
— Кто это сказал? — недоуменно спросил я.
— Арним — и два патрульных полицейских, которые засвидетельствовали все с начала до конца. Они ехали как раз за ним, когда все случилось. Казалось, он был в шоке, и они отвезли его к врачу в Маунт Вернон. Раздроблена кость предплечья.
— Ты все это проверил?
— Собственноручно. Запись об аварии есть в полицейских отчетах, я сам разговаривал с патрульными. И с врачом разговаривал, — Нолан скорчил гримасу. — Что за занятие быть копом! Поднимаешь камень, и никогда не знаешь, на что наткнешься — на водяного клопа или на змею.
Я кивнул:
— Я работал своими силами. И могу сообщить несколько любопытных фактов, но не спрашивай, как я о них узнал, потому что если я расскажу, тебе придется предъявить мне с полдюжины обвинений. Во-первых, я из собственных уст Джанейро услышал, что он был более чем простым знакомым Вирны Форд. Я также разузнал, что Лео Арним когда-то знал Эрика Квимби. И очень боится, как бы их не увидели вдвоем или чтобы полиция про это не узнала. Он знал и сестру Квимби, миссис Иви Перно. А если этого мало, то я узнал, что Боб Камбро ухаживал за Вирной Форд.
Нолан бросил на меня сердитый взгляд:
— Ну и какие из этого следуют выводы?
— Не знаю. Кажется, все повязаны крепким узлом. Хотелось бы мне, чтобы ты его распутал.
Он покачал головой и пустыми глазами посмотрел на меня. Я спросил:
— Есть какие-то следы Гарри Дана?
— Пока нет.
— Фрэнка Уолтера?
— Ни намека. Его судно завтра отчаливает, и ему придется вернуться, или он окажется без работы.
— Может, он не решается высунуться?
Нолан сверлил меня глазами.
Я сказал:
— Ты считаешь, что Уолтер был в нашем здании примерно в то время, когда застрелили Камбро. Предположим, он узнал убийцу, заговорил с ним — и немедленно был уничтожен.
Нолан пожевал губами:
— Еще одно убийство, и это отделение разнесут не хуже землетрясения. Хотел бы я…
Он замолчал, чтобы ответить на звонок. Послушал, потом прикрыл ладонью трубку и поднял на меня загоревшиеся глаза:
— Это Верник. Он только что вышел на Гарри Дана, который тайком вернулся к себе домой.
Я встрепенулся:
— Слушай, Нолан, оставь все как есть. Дай мне поехать туда и поговорить с Даном. Думаю, я смогу сговориться.
Он напряженно глядел на меня.
Я поспешно добавил:
— Держи Верника на связи. Если ничего не выйдет, ты всегда сможешь забрать Дана и применить свои методы. Но сперва дай мне попробовать.
Нолан пожевал губами, поиграл бровями, кивнул и принялся инструктировать Верника. Повесив трубку, он сказал:
— Мне нужно снова набрать форму. Я разрешаю тебе это по наитию. Не могу смотреть, как ты портишь все на свете. Валяй, — он протянул мне адрес и добавил. — Верхний этаж, дальняя дверь.
Я добрался до дома Гарри Дана через пятнадцать минут, но тени успели заметно удлиниться. В это время года рано темнеет. Я заметил Верника, торчавшего в дверном проеме дома напротив. Дверь в холл оставалась открытой. Я вошел, вскарабкался на четыре пролета по обветшалым вытертым ступенькам мимо отслаивающихся обоев. Тяжелый воздух пропитал кислый запах протухшей еды.
Сквозь дверь комнаты Дана было слышно, как он бессмысленно слоняется по комнате. Я постучал, все стихло. Я постучал еще раз. Через минуту он осторожно спросил, кто там.
— Джордан. Открой, Дан.
Ключ повернулся в замке, дверь открылась. Лицо Дана было белее мяса устрицы, в налитых кровью глазах бился страх. Он был взвинчен, изможден, раздражен. И досмерти напуган. Я видел трупы, которые выглядели куда здоровее.
Я вошел и прикрыл дверь. Маленькая комнатушка, гнетущая обстановка. Грязное прямоугольное окно на крышу нехотя пропускало то, что осталось от заходящего солнца. Чуть приоткрытая дверь выдавала, что ванная не больше шкафа для одежды.
Дан попятился, упал на край кровати, облизал губы и осторожно посмотрел на меня.
— Где ты был, Гарри? — спросил я.
— Здесь.
Я покачал головой:
— Так было бы лучше. Гораздо лучше. Но тебе придется объяснить множество вещей. Убиты двое. Отдел расследования убийств стоит на ушах. Газетчики, комиссары и возмущенная общественность швыряют в них камни. Им нужен виновный. С твоим-то прошлым и твоей связью с делом тебя им очень удобно подставить.
Его губы нервно задергались.
— Они ничего не смогут доказать.
— Я бы не был так уверен. Такое уже бывало. Я заключу с тобой сделку, Гарри. У тебя есть информация. Она мне нужна. Помоги мне, и я помогу тебе. У меня есть связи в полиции, ты сам знаешь, это не болтовня. В любой момент может быть подписан ордер на твой арест. Если копы тебя возьмут — а они обязательно возьмут, — в их руках ты запоешь громче, чем в опере Вагнера. Раскинь мозгами, Дан. Я могу уберечь тебя от множества проблем и их последствий.
Губы его снова дернулись, он весь корчился. Казалось, его разрывает на части.
— Что… что тебе надо? — шепот был едва слышен.
— Когда ты впервые пришел ко мне офис, где ты достал наркотики и пистолет?
Челюсть его задрожала, теперь он трясся весь. Он пришел в ужас и отчаянно стиснул зубы.
— Не будь дураком, — рявкнул я. — Я знаю, где ты все достал. И даже могу догадаться, что произошло. Арним боялся меня. Боялся, что я знал такое, отчего ему крышка. Он хотел остудить мой пыл, и выбрал тебя. Ты попался в ловушку. Он знал, как ты меня ненавидишь. И накачал тебя всякой дрянью. А потом отправил с пистолетом ко мне. Предполагалось, что ты меня пристрелишь. Но когда эта афера провалилась и тебя сунули за решетку, он испугался, что наркотики отпустят, и ты все копам выложишь. Вот почему он послал Стива Джанейро внести за тебя выкуп. И все это время ты думал, что он твой приятель. Ну и приятель! Разве это не смешно, Гарри?
Я остановился и дал ему время переварить. Все это плохо усваивалось.
— Арним дал тебе пистолет, верно, Гарри?
— Да, — прошептал он.
— И той ночью, когда я столкнулся с тобой на пороге его кабинета, у тебя был синяк. Он ударил тебя. Почему?
Дан недоуменно развел руками:
— Я не могу понять, Джордан. Все, что я ему сказал — что разговаривал с тобой. Он взбесился. Он ударил меня и поклялся, что если я еще раскрою пасть, он закроет ее навсегда.
— Чего боялся Арним, Гарри?
— Не знаю.
— Он что-то пытался скрыть. Что?
— Я не знаю.
— Ты лжешь, — сказал я.
Дан лязгнул зубами и нервно вцепился в покрывало.
Я приблизил лицо к нему.
— Лучше говори, Дан. Мне надоело уговаривать.
Его язык прошелся по губам.
— Слушай, клянусь…
— К дьяволу все! Убит мой друг. И это мог быть я. Говори.
Он обмяк, но продолжал качать головой.
Я схватил его за глотку, кипя от ярости. Я тряс его как мешок с костями. Зубы его стучали.
— Говори, дьявол тебя побери, говори…
Его лицо потемнело, глаза закатились. Губы посинели, он приглушенно хрипел. Потом стал виснуть на моей руке. Я отпустил его и сделал шаг назад. Он неистово рванул воротничок, глотая воздух. Из распухших губ вырывалось бессвязное бормотание. Я расслышал:
— Воды…
Пришлось зайти в крохотную ванную. Света что-то не наблюдалось. Я нащупал кран и пустил мощную струю воды. Потом нашел стакан и подставил под нее.
Сзади меня раздался резкий звук бьющегося стекла.
Я резко повернулся и увидел Дана, застывшего на кровати. Лицо воздето вверх и искажено невероятным ужасом.
На крыше, неподвижно глядя вниз, стоял на коленях Стив Джанейро. Он пробил стекло дулом пистолета, наклонился и теперь не спеша прицеливался. Появился он в тот момент, когда меня видно не было. И был настолько поглощен своей мишенью, что не заметил меня в сумрачном проеме двери.
Гарри Дан, с пепельным лицом и ошеломленными глазами не отводил от него взгляда. Он превратился в ледяную статую. Лишь губы шевелились, очень медленно, как золотая рыбка в аквариуме, но с них не слетало ни звука.
Стив Джанейро выстрелил трижды.
Удар отбросил Гарри назад с такой силой, что голова ударилась о стену. Стена не дала ему упасть. На рубашку потекло темно-красная жижа. Распухший язык вывалился, пальцы судорожно подергивались.
Мне удалось разок пальнуть, но было слишком поздно. Стив Джанейро уже слился с темным небом, и я только обрушил на кровать новую порцию стекла. Потом я стоял и тупо смотрел на завитушку дыма, лениво поднимающуюся из дула моего пистолета.
Изо рта Дана шли пузыри. Я посмотрел на него. Глаза все еще были открыты, но веки медленно опускались. На шее трепетал слабый пульс. Человек должен был быть мертв, но он был жив, и это было невероятно.
По лестнице загрохотали шаги, и в комнату ворвался Верник.
Он увидел Дана, увидел пистолет в моей руке, и взгляд его недоверчиво застыл. Он хрипло прошептал:
— Господи Иисусе! Теперь ты это сделал.
— Не будь идиотом! — хрипло выдохнул я, показывая на вдребезги разбитое стекло. — Это Стив Джанейро. Он ушел по крыше.
Верник рванул к двери, на ходу выхватывая из кобуры пистолет. Он летел вниз по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Но я знал, что уже слишком поздно. Стив Джанейро давно скрылся.
Я посмотрел на Дана. Лицо стало белым, как бумага, и пальцы уже не шевелились.
Я быстро спустился вниз мимо напуганных лиц и вызвал «скорую».
