Глава пятнадцатая
Небольшая комната, ничего вычурного, обычный деловой офис. Сейф, несколько кожаных стульев, шкаф для документов и массивный дубовый стол. За столом сидел мужчина, медленно потирая суставы правой руки и внимательно их разглядывая. Я дал двери тихо закрыться и прислонился к ней спиной.
— Арним?
Взгляд его подпрыгнул и пришпилил меня к полу, как бабочку булавкой. Тяжелые желтоватые глаза над широким носом и толстогубым чувственным ртом самым заурядным образом располагались на тяжелом лице, белом, как мясо устрицы, лице, на которое свети — не свети солнце, сильно не изменится, лице, не обезображенном интеллектом.
— Как ты сюда попал? — голос был сухой, ломкий и резонирующий.
— Обычным способом, — сказал я. — Ногами.
— Этим же способом и убирайся отсюда.
— Позже, Арним. Сначала поговорим.
— Поговорим? — две резкие вертикальные складки прорезали переносицу. — Да что ты за черт?
— Джордан.
Фамилию он знал. Глаза сузились и похолодели, лицо совсем побелело. Он прохрипел:
— Ты влип в убийство Вирны Форд.
Я кивнул.
— Убирайся. Не люблю юристов.
Я пожал плечами и пропустил это мимо ушей.
— Я не люблю юристов, — мрачно продолжал он. — Особенно я не люблю их, когда они суют нос в мои дела.
— Я не люблю сборщиков налогов, — сказал я, — но ничего не могу с ними поделать. К несчастью, наши интересы столкнулись на узкой тропинке.
— Каким образом?
— Убийство Вирны Форд. Я не просил, чтобы меня втягивали. Она свалилась мне, как снег на голову. Поэтому я завязан в деле. Она работала на тебя, и это объединяет наши интересы.
Его брови сошлись, он поднял стул на дыбы и одарил меня долгим деревянным взглядом. Потом позволил стулу толкнуть себя вперед и невозмутимо заявил:
— Выметайся! Выметайся, пока еще способен двигаться самостоятельно.
Я покачал головой.
— Бесполезно, Арним. Я просто буду делать свое дело чуть жестче, вот и все. Я нанял частного сыщика, чтобы он кое-что поразнюхал, и что бы ни случилось, это в любом случае выйдет наружу. Почему бы ни поговорить по-дружески и не сберечь обоим время и нервы?
Он сжал кулаки, обдумывая предложение и явно не испытывая от него бурного восторга. Желтоватые глаза очень внимательно изучали меня. Неожиданно он поджал толстые губы и буркнул:
— Хорошо. Валяй, говори.
— Начнем с девушки.
— Что с ней?
— Она работала на тебя.
— На меня многие работают. У меня процветающий клуб.
— Верно, но не всех их убивают.
Легкая улыбка едва тронула его губы.
— Читай газеты. Людей убивают постоянно.
— Верно. Но их работодатели от этого не отмахиваются.
— И ты думаешь, что мне плевать?
— Внешне — да.
Его лицо ожесточилось.
— Слушай, танцовщица из моего клуба идет на квартиру к парню и пропадает. Что мне предлагается делать? Неделю поститься? Отправиться на исповедь? Посыпать голову пеплом? На меня работает полдюжины девок. Меня совершенно не волнует их мораль или то, что они делают в свободное время, пусть их хоть покупают, насилуют или убивают. Это меня не касается до тех пор, пока я могу найти замену. У меня ночной клуб, а не биржа труда. Вирна Форд работала на меня всего неделю. Я ее едва знал. Ладно, итак, она в морге. Я ничего ей не должен и гроша ломаного не потрачу на ее похороны.
Это была целая речь, я почтил ее минутой молчания. Через некоторое время я спросил:
— Что тебя заставило дать ей место примадонны? Насколько я знаю, раньше она на публике не выступала.
— А почему нет? Она пришла в поисках работы. У нее оказалось прекрасное тело, приличная внешность, немного таланта и масса сексуальности. Мои клиенты такие штучки обожают.
— И ты ее взял?
— Конечно. Я поставил ее на оклад.
— У нее была личная жизнь. Что можешь сказать об этом?
— Ничего. Я не общаюсь с подчиненными.
— Но ты видел ее в клубе. Она любила выпить?
— Не больше, чем другие. Сейчас все пьют. Чертовски много.
— Какие-нибудь особые предпочтения?
— Откуда я знаю? Спроси бармена.
— А как насчет мужчин? Она была близка с кем-то из клуба — официанты, музыканты, посетители?
— Я слишком занят, чтобы следить за такими вещами, — презрительно фыркнул он. — Позволь задать тебе вопрос, Джордан. Копы тебя простили, да?
— Меня не обвинили в убийстве, если ты это имеешь в виду.
— Значит, ты чист. Почему ты про это не забудешь?
— По множеству причин. Случилось так, что у меня доля в этом деле.
Он взглядом ощупывал мое лицо.
— Что ты имеешь в виду?
Я спросил:
— О деле Перно читал?
Он кивнул.
— Вирна Форд была главным свидетелем по делу, и так случилось, что я представляю одного из участников.
Веки смежились.
— Когда это случилось?
— Сегодня. Меня пригласила племянница Перно.
Он некоторое время тихо выбивал дробь по столу.
— Думаешь, это разумно?
Я пожал плечами:
— Она втянула меня, предложив кусок будущего пирога.
Минуту он молчал.
— Подозреваю, человеку надо блюсти собственные интересы. Здесь другие причины.
— Да. Две. И обе — ты, Арним.
Неожиданно его глаза металлически заблестели. Он снова сжал кулаки и хрипло процедил:
— Хорошо, я слушаю.
— Убьем одним выстрелом двух зайцев, — предложил я. — Поговорим о Гарри Дане, экс-воре, который днем заявился ко мне в офис, до корней волос нашпигованный наркотиками, вооруженный неисправным пистолетом и дрожащий, как перепуганный солдат ночного патруля. Подумаем, что придало ему силы. Мне повезло, я ускользнул. Я мог сдать его копам с пистолетом и всем прочим, но я слишком мягок. Я хотел дать ему шанс обмозговать все в холодке, а вместо этого появляется некий тип и выкупает его свободу.
На лице Лео Арнима не дрогнула ни единая жилка.
— Любопытное стечение обстоятельств, — заметил я. — А может, вовсе не стечение. Этого типа зовут Стив Джанейро. Я слышал, Стив Джанейро работает на тебя. Я уже знаю, что Вирна Форд работала на тебя. Ну, может, Гарри Дан тоже на тебя работает. Может, он твое задание выполнял, когда ввалился ко мне в офис и сунул дуло мне в лицо?
Арним вцепился в подлокотники кресла так, что костяшки побелели. И с натугой выдавил:
— Дан мой друг. Я слышал, что он угодил в тюрьму, и выкупил его. Вот и все. За этим ничего не кроется.
— Твой друг! — зло усмехнулся я. — Тюремные товарищи! Я видел, как он только что вылетел отсюда с фонарем, который не получишь, наткнувшись на дверь. Скорее уж на кулак. И если мы дошли до этого, Арним, давай все уясним. Какая у тебя позиция? Почему ты пытаешься меня напугать? Ты думаешь, я сбегу, потому что твой официант подсунул мне записку?
Он напрягся:
— Что еще за записка?
— Валяй, — с отвращением бросил я, — разыгрывай недотепу. Пытайся напугать меня, как школьницу.
Он вытянул лапу вперед:
— Дай посмотреть записку.
— Ни за что в жизни. Нет, сэр. Ни за что. Эта записка отправится в управление. Ребята из отдела убийств займутся ею, если я вдруг попаду в аварию.
— Дай. Мне. Посмотреть. Записку, — прохрипел он, отчетливо разделяя слова.
— Не поможет. Считай это страховым полисом. Она останется со мной.
— Ты рискуешь своей шеей, Джордан.
— Не шеей, — не успел выговорить я, как почувствовал холодок, скользнувший по затылку, и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть закрывающуюся за мужчиной дверь.
— Расслабься, — пришелец широко ухмыльнулся. — Расслабься.
У него не было пистолета. Тот ему был не нужен. Он мог справиться со мной голыми руками. Эти руки свободно свисали по бокам, как кувалды. По бокам огромного неповоротливого корпуса в пропорциях портального крана. Прибавьте лицо, смутно напоминающее Примо Карнера. Лицо без мелких черт, с толстыми губами, тяжелыми веками, лопатообразным подбородком. Все в нем было как-то расхлябано, и его суставы, и то, как болтался на теле темно-синий смокинг. Маленькие недоброжелательные глазки прятались под свисающими бровями, сливавшимися на переносице в мохнатую линию. Черные прилизанные волосы чуть вились на висках.
Нолан попал в точку. Большой мешок дерьма. Такие парни обожают бои с быками, особенно если побеждает бык.
— Изящно, — похвалил я. — Очень изящно. Его можно вызвать кнопкой под ковром.
— Записка, — мягко повторил Арним. — Прошу последний раз.
Я покачал головой.
— У него в кармане бумажка, Стив. Возьми ее.
Пальцы Джанейро вцепились мне в плечо, как ковш экскаватора. У меня вся рука онемела, и я бешено содрогнулся в тщетных попытках освободиться.
— Убери свои лапы, — прорычал я.
— Записка, Джордан, — повторил Арним.
Я посмотрел на Стива Джанейро. Он улыбнулся неопределенной влажной улыбкой, поднял руки и направился ко мне с тяжеловесной неповоротливостью медведя на задних лапах. Я громко выдохнул через ноздри.
— А, черт! Возьми. Пусть уйдет. Убери его.
Я вытащил записку из кармана и швырнул на стол. Арним развернул ее, быстро проглядел и опустил в ящик.
— Я сохраню ее, — сказал он. — Не жду, что ты поверишь, но я этой записки не писал.
Я скривил губы и покосился на Стива Джанейро:
— Так вот каков наш милейший вноситель залогов, сердце которого разбивается при мысли о парнях, проводящих ночь в грязных старых каталажках?
— Я послал его, — сказал Арним. — И назову тебе причину.
— Простую, как правда?
— Простую, как правда, — Арним прикрыл глаза. — Скажи, Джордан, ты делился с полицией своими теориями?
Я пустыми глазами посмотрел на него.
— Ты сам упоминал о попытке все аккуратно упаковать вместе, — пояснил он. — Вирну Форд, Гарри Дана и меня.
— Копы не идиоты, — фыркнул я. — Связь очевидна. Они заметят ее раньше или позже.
Большое белое лицо скривилось и вдруг стало очень усталым.
— Одно слово, прежде чем ты уйдешь, Джордан. Я не хочу иметь никаких неприятностей с законом. Я не могу этого позволить. Сколько будет стоит не мешать мое имя в эту кашу?
Я посмотрел на него.
— Наличными, Джордан. Плачу сейчас. Сколько, чтобы я был чист?
Я покачал головой:
— Не знаю, что ты пытаешь купить, Арним, но что бы это ни было, не продаю. Девушку убили. Копы этим занялись, потому что это их работа. Я работаю потому, что это имеет отношение к моему случаю. Никогда нельзя предсказать, во что выльется лжесвидетельство.
Я подошел к двери, открыл ее и вышел. По узкому коридору, потом через дверь и к оркестру. Шум и дым ударили в меня с силой взрыва. Я стоял, моргал и думал, что все это нереально.
Когда я присоединился к девушкам за столиком, Дульси упрекнула:
— Тебя не было так долго, что я начала думать, ты нас бросил.
— Нет, дорогая, — сказал я, — пока при вас ваша молодость и красота.
— Не забудь мои деньги.
— Это всегда было в центре моих мыслей.
— А когда я состарюсь и сморщусь?
— Я покину тебя ради новой модели. Давай не будем беспокоиться о том, что будет через сорок лет.
Ее глаза крадучись обежали клуб.
— Давай подберем партнера Вивиан.
— Не беспокойся, — сказала Вивиан. — Я позже встречусь с Флойдом.
— Если он работает над делом Перно, — сказал я, — скажи ему, что он даром теряет время. Ему не выиграть.
Она улыбнулась.
— Он может попробовать, — и серьезно добавила: — Скотт, ты думаешь, девушка лгала, что видела в ночь катастрофы?
— Вирна Форд? Почему бы и нет? Люди способны и на большее, когда замешаны такие деньги.
Она многозначительно покачала головой.
— Но Флойд ведь не имеет ничего общего с лжесвидетельством?
Я расхохотался:
— Это ты сказала. Как трогательно! Слушай, милая, Дилон юрист, а не святой. А каждый юрист склонен подгонять факты под свое дело. Возьми, к примеру, свой развод. Предположим, все пошло по плану. Это была бы ложь, безвредная, но все же ложь. Придуманная, подстроенная и проведенная под руководством Дилона.
Ее улыбка стала кислой.
— Не совсем. Будь Боб с той девушкой в твоей квартире, супружеская неверность имела бы место.
— Ты права, — согласился я. — Скажи, Вивиан — Дилон все еще уклоняется от ответа — разве он посылал ко мне не Вирну Форд?
— Я не знаю. Флойд занимался сам…
Я покачал головой.
— Плохо придумано. И глупо сыграно. Если бы что-нибудь пошло бы не так, в гораздо более серьезном случае ее честность была бы поставлена под сомнение.
— Возможно, — чопорно заметила она, — развод для Флойда был куда важнее. Или она — единственная девушка, которую он смог найти.
Дульси попросила:
— Пошли отсюда. Ненавижу это место.
Я оглянулся в поисках официанта, и тут же бочком подскочил какой-то тонкий тип.
— Да, сэр?
— Где другой? Плосколицый с глазами-пуговицами.
— Прошу прощения, сэр?
— Официант, который раньше нас обслуживал.
Он едва повел плечами.
— Я думаю, его куда-то вызвали. Могу вам помочь, сэр?
— Ты так чертовски вежлив, — сказал я, — что я хочу попросить тебя сесть и выпить с нами.
— Спасибо, сэр. Простите, это против правил.
— Очень плохо, — сказал я. — Мы в любом случае уходим. Давай счет.
Пока он ходил за сдачей, я посмотрел на соседний столик.
— Что случилось с Бобом?
— Обычная история, — вздохнула Вивиан. — Возможно, он с той девушкой уже в Атлантик-сити.
Я тяжело вздохнул:
— Однажды его посадят за изнасилование!
Вивиан хмыкнула:
— Его нужно было кастрировать еще в детстве.
Я хотел было прокомментировать, но вернулся официант, мы встали и сквозь рискованные препятствия взяли курс на туалетную комнату. Резкая музыка поверх пронзительных голосов начинала бить по мозгам; смог висел гуще, чем в рабочий день над Питтсбургом. Я страстно желал убраться отсюда до начала следующего шоу. Оно меня бы доконало.
Вдруг я встал на дыбы, как упрямая лошадь. По спине поползли мурашки. Я изумленно таращил глаза, им не веря, и все же это должна была быть правда, потому что я это видел.
За столом, сблизив головы, сидели трое. Эрик Квимби, его доблестная подруга Ольга и Стив Джанейро.
Я разорвал завесу табачного дыма и навис над ними.
— Привет, ребята.
Три пары глаз взметнулись вверх и с ненавистью уставились на меня.
— Не могу поверить, — сказал я. — Невозможно. Если это совпадение, то я тибетский Далай-лама.
Ольга прохрипела:
— Кто поднял камень и дал гаду выползти?
— Ну, — продолжал я, — надеюсь, вы нашли приятную квартирку в городе.
Челюсть Квимби отпала, я увидел пломбы в его зубах. Джанейро неуклюже поднялся, посмотрел на меня сверху вниз тупыми мутными глазами и сказал странным скрипучим голосом:
— Тебя здесь не ждали, Джордан. Делай ноги.
— Конечно, — сказал я. — Конечно. Мои приветы Лео.
Казалось, я иду на взятых взаймы ногах, которые толком не прикрепили. В курительной комнате я присоединился к дамам и растянул в улыбке рот.
— Слушай, Гудини, — сказала Дульси, — иди-ка ты лучше впереди меня, чтобы я могла за тобой присматривать.
На улице Вивиан нас покинула и отправилась на встречу с Дилоном.
