Честолюбие иноземцев и поле их сражений
(88–30 гг. до н.э.)
Желание свободно вести войну
«Если царь допустит только, чтобы поднимающиеся теперь с запада тучи надвинулись на Элладу, то следует сильно опасаться, как бы у всех нас не была отнята свобода мириться и воевать и вообще устраивать для себя взаимные развлечения — отнята до такой степени, что мы будем вымаливать у богов как милости, чтобы нам вольно было воевать и мириться друг с другом, когда хотим, и вообще решать по-своему наши домашние распри».
Когда в середине II века до н.э. Полибий писал эти строки, он знал: то, что беспокоило этолийского политика в 217 году до н.э., стало реальностью. Рост влияния Рима лишил эллинов их свободы самостоятельно вести войны. На протяжении двух столетий, последовавших после смерти Александра, они были нескончаемыми. За исключением случайных вторжений варваров из-за пределов эллинистического мира, военные действия происходили между греческими государствами, федерациями и царствами. Но с конца III века до н.э. Македонские войны привнесли в эллинские конфликты качественную перемену: они сделали римлян частью «взаимных развлечений» греков. А к середине II века до н.э. установление прямой власти Рима над большей частью Греции и значительной частью Малой Азии сделало войны между эллинами невозможными. Еще одно качественное изменение, предугадать которое Полибий не мог, произошло в I веке до н.э., когда Эллада и Анатолия стали театром военных действий, вызванных личными амбициями не греческих царей, а чужеземцев: сначала войн между Римом и понтийским царем Митридатом, затем гражданских войн между стремившимися к власти римскими государственными деятелями.
Экспансия Рима привела в Грецию и Малую Азию большое число торговцев и предпринимателей (negotiatores), известных как италики. Они пользовались возможностями, которые предоставляли им подчиненные греческие земли, для того чтобы торговать рабами, предметами роскоши и сельскохозяйственной продукцией, особенно той, что можно было хранить в сосудах и перевозить по морю, — вином и оливковым маслом. Кроме того, они все сильнее вовлекались в банковское дело, производство и — везде, где только могли купить землю, — в сельское хозяйство. Хотя мы не можем установить количество италийских поселенцев, проживавших на Востоке, различные источники вроде документов частных компаний, эпитафий и почетных надписей не оставляют сомнений в том, что присутствие их было заметным.
Пришельцы были не только предпринимателями, но и сборщиками податей (публиканами). Для греков Малой Азии уплата дани римлянам приводила к ощутимым потерям: в Рим отсылались 10% сельскохозяйственной продукции и городских доходов; сумма к оплате устанавливалась не ежегодно, а раз в пять лет без учета колебаний доходов. В десятилетия, последовавшие за Пергамской войной против Аристоника, провинция Азия стала жертвой безжалостной экономической эксплуатации. Ее население направляло римскому сенату и магистратам жалобы, которые не принесли никаких заметных перемен; тогда греки стали надеяться на честолюбивого царя набиравшего силу царства — правителя Понта Митридата VI. Желание Митридата расширить свои владения за счет Рима вместе с разочарованием эллинов Малой Азии и Греции стали причиной Митридатовых войн, продолжавшихся с 88 по 64 год до н.э.
Понт: от периферийного царства к роли международного игрока
Понт, расположенный у юго-восточной оконечности Черного моря и изначально входивший в сатрапию Каппадокия, стал независимым в ходе войн диадохов. Первым его правителем стал персидский династ города Киоса, который, как и его наследники, носил имя Митридат. Его сын Митридат Ктист («Основатель») провозгласил себя царем в 281 или 280 году до н.э. В последующие столетия царство расширялось вдоль юго-восточного и восточного берегов Черного моря (см. карты 3 и 5). Понтийское царство, установив контроль над такими важными портами, как Амастрида, Синопа и Трапезунд, и заручившись союзом с Херсонесом Таврическим в Крыму и Одессосом в нынешней Болгарии, стало важной державой в Причерноморье. Митридат V (150–120 гг. до н.э.), заключив союз с Римом, извлек из этого выгоду — получил дополнительные земли во Фригии. В его правление усилилась эллинизация царства, и греческие наемники стали служить в армии.
После его убийства при невыясненных обстоятельствах царством правила вдова Лаодика, предпочитавшая одного из своих сыновей, Митридата Хреста («Благого»), его брату Митридату Евпатору («Имеющему благородного отца»). Молодой наследник отправился в изгнание, чтобы возвратиться для реванша в 113 году до н.э. Он убил своего брата, отправил в темницу и затем казнил мать, коренным образом изменив привычную проримскую политику своего царства. Сперва он расширял свои владения на Востоке. Он присоединил Малую Армению, полученную в качестве наследства, завоевал Колхиду и, защищая крымских греков от нападений скифов, добился их преданности.
Получив дополнительные природные и людские ресурсы, установив контроль над важными торговыми путями и укрепив свою власть, Митридат увеличил свое царство в Малой Азии за счет соседних государств. С царем Никомедом IV Вифинским они завоевали и разделили Пафлагонию. К его владениям были прибавлены земли в Галатии. В Каппадокии его сестра, бывшая замужем за царем Ариаратом VI, в 116 году до н.э. организовала убийство мужа и правила до тех пор, пока в 101 году до н.э. Митридат не посадил на престол собственного сына Ариарата IX. Международная обстановка способствовала экспансии, так как Рим был ослаблен двумя затяжными войнами, угрожавшими его владениям в Северной Италии и Северной Африке, — борьбой против германских племен кимвров и тевтонов в 113–101 годах до н.э. и войной против царя Югурты в Нумидии (современный Алжир) в 112–105 годах до н.э.
Но в 97 году до н.э. римское давление вновь стало ощущаться, и Митридат отступил из Каппадокии, где сенат привел к власти Ариобарзана. Но как только римляне переключили внимание на конфликт со своими союзниками в Италии, требовавшими римского гражданства, Митридат вернулся к своей экспансионистской политике. В то время как по его наущению его зять армянский царь Тигран Великий в 91 году до н.э. вторгся в Каппадокию, сам он завоевал Вифинию. Однако смещенный правитель Никомед IV возвратил себе престол с римской помощью. Хотя римляне все еще продолжали вести «Союзническую войну» против своих союзников в Италии, в 90 году до н.э. они все-таки отправили в Азию армию и заставили Тиграна уйти из Каппадокии.
На этом конфликты между окраинными царствами не закончились. Когда Никомед разграбил земли Митридата, тот в 89 году до н.э. опять вторгся в Вифинию, проигнорировав римский ультиматум. Он мог рассчитывать на крупную — по сообщениям, 250 000 пехотинцев, 50 000 всадников и 130 колесниц с косами — армию, равно как и на поддержку своих союзников и недовольство греческого населения Азии. Он также надеялся на то, что война, которую Рим вел в Италии, помешает ему отправить на Восток много легионов. Такое пространство возможностей побуждало действовать, а Митридат был человеком действия. Чего он не мог предсказать, так это того, что его экспансия откроет пространство возможностей уже для римских военачальников, жаждущих славы и власти. В течение следующих 60 лет Греческий и эллинизированный Восток будет ареной борьбы, на которой знатные римляне будут бороться за лавровый венец, чтобы укрепить с его помощью свое влияние в Риме.
Первая Митридатова война и возвышение Суллы
Первая Митридатова война, которая длилась с 89 по 84 год до н.э., сопровождалась антиримским восстанием в Греции и Малой Азии и совпала по времени с Первой гражданской войной в Риме. Причиной римских гражданских войн было противостояние между популярами, которые выступали за реформы, способные разрешить накапливавшиеся десятилетиями социальные проблемы, и оптиматами — консерваторами. Пока опытный военачальник и лидер популяров Марий боролся с предводителем оптиматов Суллой за право командовать в войне против Митридата, понтийскому царю удалось захватить контроль над большей частью провинции Азия.
В 88 году до н.э., во время своего пребывания в Эфесе, Митридат приказал убить всех римских и италийских поселенцев и предпринимателей в Азии. В одну ночь было погублено 80 000 римлян и италиков. Это ужасное злодеяние, известное как «Эфесская вечерня», говорит как о значительном присутствии италийцев в Малой Азии, так и о ненависти к ним со стороны подчиненного населения. Следующая резня случилась на Делосе. Новости об успехах Митридата пробудили среди греков надежду на освобождение от Рима. Из Македонии Митридатова армия прошла через Фессалию в Центральную Грецию. Верность Риму сохранили лишь несколько малоазийских городов и Родос, который традиционно враждовал с пиратами, ставшими союзниками Митридата. Период мира, которым Греция наслаждалась после завоевания 146 года до н.э., не искоренил ее стремление к свободе. В Афинах Митридата встречали как освободителя и нового Диониса; за Афинами вскоре последовали и другие города. Казалось, за год власть Рима на Востоке ушла в прошлое.
Современник событий, историк и философ Посидоний (ок. 135–51 гг. до н.э.), в то время проживавший на Родосе и считавший Рим фактором стабильности, рассказывает, как философ Афенион побудил афинян взяться за оружие против римского владычества. Это описание показывает, как на принятие решений влияли слухи и преувеличения о могуществе и успехах Митридата:
«Хорошо, — говорит он, — вы услышите, о чем и не смели мечтать, что и во сне не могло привидеться. Царь Митридат владеет Вифинией и Верхней Каппадокией, у ног его вся Азия вплоть до Памфилии и Киликии, ему служат оружием цари Армении, Персии и вожди народов Меотиды и всего Понта на тридцать тысяч стадий вокруг. Римский командующий в Памфилии Квинт Оппий выдан царю и следует за ним в оковах; бывший консул Маний Аквилий, этот сицилийский триумфатор, связан цепью по рукам и ногам, и бастарн-великан, пяти локтей ростом, тащит его пешего за своим конем. Из остальных римских граждан одни лежат, простершись у алтарей богов, а другие, сменив римские одежды на родные квадратные плащи, снова называют себя по исконным родинам. И все города, воздавая царю сверхчеловеческие почести, именуют его богом. Пророчества со всех концов света вещают грядущую власть над миром. Поэтому и во Фракию, и в Македонию уже отправлены великие воинства, и все края Европы на его стороне: вокруг него толпятся послы не только от италиков, но и от карфагенян, готовых общими усилиями сокрушить Рим».
Речь Афиниона также позволяет нам оценить ожидания афинян:
«Что же я предлагаю? Прежде всего, не сносить более того безвластия, которое поддерживает у нас римский сенат, пока-де он там не придумает, как нам здесь жить. Не потерпим замкнутых заброшенных храмов, гимнасиев, безлюдного театра, безмолвия в судах! Не забудем об освященном божескими пророчествами Пниксе, отнятом у народа! Не потерпим, афиняне, молчания священного голоса Якха, закрытия великого храма двух богинь, безгласия в философских школах!»
Афиняне с энтузиазмом избрали его стратегом, а на прочие должности — людей, которых он указал, и подвергли безжалостному преследованию тех, кто противостоял его курсу.
Традиционные римские политические институты, созданные для управления городом, но не империей, при решении такого кризиса были бесполезны. Количество магистратов, обладавших империем (военной властью), было ограничено, а процесс принятия решений — сложен и долог. Римляне, ослабленные войнами и разделенные вопросом о социальных и политических реформах, медлили с ответом. Два главных противника, Марий и действующий консул Сулла, боролись за верховное командование в войне против Митридата, в то время как кровавые бунты сотрясали сам Рим. Когда Сулла совершил немыслимое — вошел в Рим во главе шести легионов, став первым из полководцев, кто пересек померий (границу города) вместе с армией, Марию и его сторонникам пришлось бежать. Так Сулла закрепил за собой командование войсками.
В 87 году до н.э. он высадился в Эпире с пятью легионами, не подозревая, как быстро переменится не в его пользу ситуация в Риме. В его отсутствие Марий вернулся в Рим, издал декрет об изгнании Суллы и был избран консулом на следующий год. Его смерть, наступившая вскоре после избрания, оставила Рим под властью его сторонника Луция Корнелия Цинны, который интригами пытался отстранить Суллу от должности. Но внимание Суллы поглощал враг римского государства и его греческие союзники. Он прошел из Беотии к Афинам и осадил город. Афиняне защищали свои дома около года, но нехватка запасов и людских ресурсов заставила их пойти на переговоры. Сообщение Плутарха о непродолжительных переговорах можно читать как комментарий к пропасти, лежащей между прошлой славой и нынешним жалким положением, а также между традиционной афинской риторикой и прагматизмом римского военачальника:
[Послы] «нисколько не интересуясь спасением города, важно повели речь о Тесее, об Эвмолпе, о Персидских войнах, так что Сулла сказал им: “Идите-ка отсюда, милейшие, и все свои россказни прихватите с собой: римляне ведь послали меня в Афины не учиться, а усмирять изменников”».
В марте 86 года до н.э. Афины капитулировали, что не спасло город от жестокого разграбления. В то же время враги Суллы в Риме для того, чтобы снять его с должности, собрали армию под началом Луция Валерия Флакка и Гая Флавия Фимбрии. Но, как только войско достигло Греции, многие из солдат Флакка перешли на сторону Суллы, и гениальный полководец разбил силы Митридата сначала у Херонеи, а затем — при Орхомене. Пока остатки второй армии действовали в Северной Греции против понтийских войск, а затем перешли в Малую Азию, Сулла установил контроль над Грецией, разрушил города, оказавшие сопротивление римским войскам, и захватил острова Эгейского моря.
Власть Митридата в Малой Азии тоже рушилась. Хотя среди римлян не было четкого лидерства — Фимбрия начал мятеж против Флакка, который был схвачен и казнен, — войска понтийского царя не могли противостоять продвижению римских легионов. Греки начали понимать, что они променяли римское господство на владычество восточного деспота, не заинтересованного в уважении их традиций и гражданских свобод. Жители Хиоса, из-за сильной проримской партии бывшие у Митридата под подозрением, сперва оказались вынужденными отдать свое вооружение и детей наиболее влиятельных семей в качестве заложников, затем обязаны выплатить штраф и наконец были схвачены и отправлены в Понт. Когда жестокость его полководца Зенобия стала известна в других городах, у Митридата почти не осталось сторонников. На отпадение союзников он ответил старым популистским приемом. Он инспирировал народные волнения против правящей элиты, обещая землю неимущим, отмену долгов должникам и свободу рабам. Обещания дали ему некоторый выигрыш во времени, однако, атакуемый по двум направлениям, он понял, что лучший для него выход — переговоры. Сулла также стремился закончить войну как можно скорее, чтобы разобраться со своими противниками в Риме. По этой причине в 85 году до н.э. римский военачальник согласился встретиться с Митридатом в Дардане, чтобы предложить ему приемлемый мир. Требование к Митридату отказаться от земель, завоеванных с 88 года до н.э., не было жестким; все равно их возвратил Фимбрия. Также Митридат согласился предоставить Сулле флот и деньги, а в обмен ему было разрешено сохранить свое царство и войти в число «друзей римского народа».
Теперь Сулла был волен разобраться со своими врагами в Малой Азии, и он сделал это безжалостно, предвосхитив резню, которая произойдет в Риме несколькими годами позднее. Он напал на лагерь Фимбрии, отчего армия последнего разбежалась, а сам он погиб; своим ветеранам в награду он разрешил грабить восставшие города Азии, а греков за их мятеж обложил огромными штрафами. Сторонникам Рима в благодарность предоставили привилегии, а Родос получил небольшие владения в Карии. Затем Сулла вернулся в Рим, где в 84 году до н.э. внезапно образовался вакуум власти. Консула Цинну в ходе плохо организованного похода в Иллирию забили камнями его собственные солдаты. В 83 году до н.э. Сулла высадился в Италии и после кровавой гражданской войны взял Рим в ноябре 82 года до н.э. Назначенный в 81 году до н.э. сенатом на должность диктатора «для принятия законов и устройства государства», он начал реформы, которые внесли значительные изменения в римскую провинциальную администрацию. Прослужив консулом один год, в 79 году до н.э. он ушел на покой и умер годом позднее, успев завершить воспоминания, из которых до наших дней дошло лишь несколько цитат.
Вторая и Третья Митридатовы войны и тщеславие Лукулла
Дарданский мир был недолговечен. Вторая Митридатова война началась в 83 году до н.э., когда легат Суллы Луций Лициний Мурена вторгся в Понт, обвинив Митридата в нарушении мира и организации нового завоевательного похода в провинцию Азия. Митридат разбил Мурену, и в 81 году до н.э. война по распоряжению Суллы была прекращена. Однако подозрения Мурены о том, что стремления Митридата к захватам не погибли в Дардане, подтвердились несколько лет спустя. В 74 году до н.э. умер царь Вифинии Никомед IV, завещавший свое государство Риму. Сенат принял наследство и обустроил в Азии еще одну провинцию — Вифинию. В 73 году до н.э. Митридат, увидев шанс отыграть потерянное, занял Вифинию, где местное население его приветствовало, предпочитая его власть хищничеству римских публиканов.
В войне против Митридата военное командование получил Луций Лициний Лукулл — знатный римлянин, уже служивший на Востоке под началом Суллы. Ему предстояло больше прославиться своими пирами, чем военными достижениями, которые на ранних этапах Третьей Митридатовой войны были значительны. За первые три года он сумел не только вернуть Вифинию, но и завоевать Митридатово Понтийское царство. В 70 году до н.э. разбитый царь получил убежище у царя Армении Тиграна, сильнейшего из правителей Востока.
В это время внешняя политика Рима была тесно связана с личными политическими претензиями римских аристократов, с борьбой их за командные посты и с необходимостью давать трофеи солдатам и землю — ветеранам. Также римская экспансия наглядно показала недостатки римской политической системы. Поведение Лукулла на Востоке после его победы можно объяснить, учитывая внутриполитическую борьбу в Риме. Разгром Митридата покончил с возложенными на полководца задачами, но его честолюбие это вовсе не удовлетворило. Лукулл желал оставаться во главе легионов. В те времена это было жизненно важно: ведь и другие римские политики получали командование над войсками по ходу взаимосвязанных войн, имевших решающее значение для римского владычества. Гней Помпей, позднее известный как Помпей Великий, чествовался как победитель над предателем — испанским наместником Серторием, возглавившим восстание угнетенного населения против Рима и создавшим независимое государство, которое просуществовало с 83 года до н.э. до его гибели в 72 году до н.э. Близ Рима, в Италии, Марк Лициний Красс подавил восстание рабов под предводительством Спартака, наводившее ужас на италийские города и сельскую местность с 73 по 70 год до н.э. А в 74 году до н.э. Марк Антоний — отец другого, более известного Марка Антония — был уполномочен возглавить борьбу с пиратами, нападения которых на торговые суда сделали плавания в Восточном Средиземноморье небезопасными. Все враги римского порядка — Митридат, Серторий, рабы и пираты — поддерживали друг с другом контакты. Их кооперация в борьбе против Рима подчас была теснее, чем общение боровшихся против них римских военачальников.
Для того чтобы продлить свои полномочия, Лукулл продолжил наступление на Тиграна под тем предлогом, что армянский царь отказывался выдавать Митридата. Но помимо амбиций у Лукулла имелись и другие веские причины продолжать войну. Недавнее поведение Митридата показало римским руководителям, что владения Рима на Востоке не будут в безопасности, пока жив этот царь; и любой дальновидный политик увидел бы угрозы, исходившие из усиления Армянского царства, которое при Тигране Великом присоединило Месопотамию, Киликию и большую часть Северной Сирии, сменив Селевкидское царство в роли величайшей державы Ближнего и Среднего Востока.
В 70 году до н.э. Лукулл одержал великую победу в битве при столице Армении Тигранакерте, однако не смог пленить Тиграна и Митридата. Ослепленный успехом, он продолжил поход в земли, на которые не ступала еще нога римского воина, приблизился к владениям парфян, затруднив снабжение собственной армии. В дополнение к этому он возбудил ненависть публиканов и римских всадников мягким налогообложением провинциального населения и зависть нобилей — своими успехами. В 69 году до н.э. римский сенат освободил его от командования армией в провинции Азия, а затем — от командования в Киликии. В 67 году до н.э. Лукуллу пришлось закончить поход в Армению из-за бунта в войске. Тигран вернул свое царство, а Митридату удалось отвоевать часть своего прежнего Понтийского царства. Все, чего Лукулл добился за шесть лет непрерывной войны, было перечеркнуто.
Характер римского господства изменился, когда высшее военное командование в Средиземноморье получил в свои руки Помпей. Это назначение стало поворотным моментом не только в истории римской экспансии, но и на долгом пути Рима от республики к монархии.
Войны против пиратов и усиление Помпея
В силу сотрудничества Митридата с общинами, которые традиционно добывали средства к существованию морским разбоем, особенно с критянами и киликийцами, Третья Митридатова война с самого начала была тесно связана с борьбой Рима против пиратов. В античном Средиземноморье морские экспедиции с целью грабежа, которые римляне считали пиратством, от «регулярных» боевых действий отделяла очень тонкая черта (если она вообще была). Зачастую одно сообщество, желая отомстить за обиды, провозглашало акты возмездия, после чего совершало набеги и захватывало богатства обидчиков. Разбойные нападения часто организовывали каперы, пользовавшиеся хаосом военного времени; часто они сопровождали армии и поддерживали их действия атаками на корабли и прибрежные поселения. Но в некоторых землях, таких как Иллирия, Этолия, Крит и Киликия, набеги на тех, кто не находился под защитой договоров о ненападении (asylia), происходили регулярно. Грабеж, как и завоевание, считался законным способом получения прибыли, проистекавшим из военного превосходства и требовавшим благоволения богов. Пиратская добыча состояла прежде всего из ценных вещей и пленников, которых продавали в рабство или возвращали за выкуп их семьям или городам. Как только набег завершался, пираты превращались в торговцев, направляясь для продажи захваченного добра в ближайший крупный порт или домой. Существовала пословица: «Три сквернейшие К — Каппадокия, Крит и Киликия»; она показывает, сколь дурной славой пиратов и бандитов пользовались жители этих областей.
В конце II — начале I века до н.э. морским путям, связывавшим Италию с рынками, поставщиками зерна и ресурсов в Северной Африке, Греции, Малой Азии и на Ближнем Востоке, стали угрожать частые нападения. Подъем пиратства стал результатом действия различных факторов: упадка Родоса как военной силы, в прошлом обеспечивавшей безопасность Восточного Средиземноморья, сотрудничества между Митридатом и пиратами, потребности критян компенсировать убытки из-за прекращения их найма в царские армии усилением пиратских действий и, возможно, повышения спроса на рабов в сельском хозяйстве и ремесле. Сообщается, что на Делосе за один день могли продать до 10 000 рабов, и зачастую эти люди были жертвами пиратов.
Первая римская кампания против пиратов началась в 74 году до н.э., когда претор Марк Антоний был наделен полномочиями для того, чтобы очистить моря от пиратов. Она обернулась полным провалом, а реквизиция средств у провинциального населения для ведения войны укрепила недовольство греков римской властью. Марк Антоний умер на Крите в 71 году до н.э., не добившись ничего. В историю он вошел как Критский, но не в честь победы над критянами («Завоеватель Крита»), а в ироническом смысле — в напоминание о его поражении, так как с латинского слово Creticus можно перевести как «меловой». Однако римляне были твердо намерены решить проблему пиратства.
Когда в 70 году до н.э. в Рим прибыла делегация Критской федерации для обсуждения условий мирного соглашения, сенат потребовал уплатить огромную сумму в 4000 талантов, выдать Риму военные суда и 300 заложников, включая их военных вождей. Критяне разделились: старшие граждане были склонны принять эти требования, но молодые люди, с детства приученные к боям и грабежам, одержали победу. Двадцать четыре тысячи молодых критян сражались с римлянами под предводительством Ластена Кносского и Панара из Кидонии с 69 до 67 г. до н.э. Римскими войсками командовал Квинт Цецилий Метелл, прошедший остров с запада на восток; он награждал тех, кто соглашался сотрудничать, стирал с лица земли пиратские крепости вроде порта Фаласарна и жестоко расправлялся с городами наподобие Элевтерны и Кносса. К концу этой войны социальная и политическая система, которая существовала на острове с VII века до н.э., была уничтожена, и на Крит хлынула первая волна римских и италийских предпринимателей.
В 67 году до н.э., еще до завершения Критской войны, Помпею для ведения тотальной войны против пиратов были выделены огромные силы. Закон Габиния (lex Gabinia), устанавливавший пределы чрезвычайных полномочий Помпея, расчистил путь к становлению монархической власти четырьмя десятилетиями позднее. Его полномочия были шире, чем у всех других римских полководцев (высший империй — imperium maius); они длились три года и давали Помпею контроль над морем и землей на расстоянии 50 миль от берега. Такой империй нарушал два фундаментальных принципа римского устройства: ни одна должность не должна замещаться более одного года и каждый магистрат должен иметь по меньшей мере одного коллегу. Помпею были приданы 13 помощников (легаты, или посланники), которые предвосхищали более поздних legati Augusti pro praetore — представителей императора в провинциях, где размещались римские войска. Оппозиция консервативных кругов в сенате в конце концов была сломлена при помощи Гая Юлия Цезаря и плебейского трибуна Авла Габиния, предложившего данный закон.
Помпей и его легаты начали систематически уничтожать крепости и флоты пиратов с запада к востоку. Через 40 дней между Испанией и Италией не осталось ни одного пиратского корабля. Затем кампания сместилась к двум главным центрам пиратства — Криту, где уже действовал Метелл, и к Киликии. Помпей, сочетая военные действия с переговорами, вынудил киликийских пиратов отказаться от их традиционного промысла, и через десятилетие осталась лишь горстка морских разбойников.
По-видимому, во время своего пребывания в Киликии Помпей разработал план умиротворения Востока в пределах Римской империи. Многих пиратов он поселил в городе Солы, который переименовал в Помпейополь. Это было историческое решение не только потому, что полководец милостиво обошелся с бывшими врагами, которым был предложен альтернативный источник средств — сельское хозяйство, — но и потому, что впервые римский военачальник основал город, названный в свою честь, следуя традициям эллинистических царей. После этого успеха в войне, которая — по словам Цицерона — была подготовлена зимой, начата весной и завершена летом, Помпею было предложено победить там, где потерпел поражение Лукулл. Его полномочия были расширены, и он был направлен на войну против Тиграна и Митридата.
Планы Помпея в отношении Ближнего Востока
В войне против Тиграна Помпей следовал принципу «разделяй и властвуй» (divide et impera). Он установил контакт с парфянами, которым угрожала экспансия Тиграна, и признал реку Евфрат западной границей их царства. Этим Помпей обозначил восточный предел расширения Римской империи, который сохранялся в римской политике на протяжении столетий. Пока парфянские войска сковывали Тиграна на восточных границах его владений, руки Помпея были развязаны для того, чтобы разобраться с Митридатом. Армия понтийского царя была разгромлена у северного течения Евфрата; на том месте Помпей основал Никополь («Город победы»). В 66 году до н.э. Тигран, столкнувшийся с врагами на двух направлениях, был вынужден капитулировать и отступить в изначальные пределы Армянского царства, отказавшись от всех своих завоеваний.
Митридату с остатками войск удалось бежать в наиболее отдаленную северную часть своего царства — к Боспору Киммерийскому, что на северо-восточном побережье Черного моря. Несмотря на сопротивление кавказских племен, Помпей продолжил преследовать его, пока не достиг Колхиды. В 65 году до н.э. Митридат занял Крым и, казнив собственного сына Махара, завладел троном Боспорского царства. Он строил планы вторжения в Италию вдоль течения Дуная, когда наконец понял, что покинут всеми, включая его сына Фарнака, возглавившего против него восстание. Старый царь, осажденный в Пантикапее, не мог даже покончить с собой с помощью яда: на протяжении долгих лет он принимал микроскопические дозы различных ядов, постепенно их увеличивая; так он выработал к ним иммунитет — эта практика по его имени называется митридатизмом. В конце концов в 63 году до н.э. он поручил свое убийство наемнику. Его прежнее царство было присоединено к Вифинии, и образовалась новая провинция — Вифиния и Понт. На престоле Боспорского царства Помпей оставил Фарнака, предавшего собственного отца, не подозревая, что тот унаследовал отцовские амбиции. В 49 году до н.э. Фарнак использует шанс, предоставленный ему гражданской войной в Риме, и аннексирует Колхиду и часть Армении. Правление его было бы совершенно ничем не примечательно, если бы не знаменитая фраза, которую Цезарь написал друзьям в 47 году до н.э. после быстрой кампании и скорой победы над Фарнаком: «Пришел, увидел, победил» («veni, vidi, vici»).
Помпей покончил с Митридатом, и теперь пришло время разобраться на Ближнем Востоке с Сирией. Селевкидское царство продолжало существовать лишь по милости Рима. К 83 году до н.э. большая часть его территории вошла в царство Тиграна. Наследники различных ветвей династии Селевкидов продолжали вести усобицы, почти на век расколовшие государство; Селевкиды контролировали лишь очень небольшие районы. Только один из наследников, Антиох XIII, был признан римским сенатом в качестве царя. Когда в 63 году до н.э. он по приказу Помпея был убит арабским династом Эмесы, римский военачальник мог наконец приступить к урегулированию ситуации к западу от Евфрата. Теперь, когда Рим имел общую границу с Парфией, он не мог допустить существования вдоль нее очагов безвластия. В 63 году до н.э. Сирия стала римской провинцией. Хасмонейское царство Иудеи, расколовшееся в результате непрерывных усобиц, также было упразднено; его царь Аристобул был низложен и заменен сыном Гирканом II, который получил титулы первосвященника и этнарха (главы народа). Иудея вошла в состав провинции Сирия и была обложена данью.
Менее чем за пять лет Помпей коренным образом перестроил Восток. Он создал новые провинции — Вифинию и Понт, а также Сирию, — реорганизовал провинцию Киликия, прибавил к Римской империи больше земель, чем любой другой римский военачальник, и зафиксировал границы оставшихся царств — Армении, Каппадокии, Боспора и Парфии. В отличие от итогов предыдущих завоеваний, установленный Помпеем на Востоке порядок, кажется, был плодом единого подхода, приведшего в будущем к созданию Римской империи. Области завоевывались и присоединялись к владениям Рима либо к соседним государствам с тем, чтобы границы державы оказались неразрывными. В этом отношении действия Помпея предвосхищали политику Августа.
Основание новых городов было частью того же курса на объединение и организацию захваченных земель: прежние враги и пираты постепенно превращались в население, лояльное Риму. Помпей реорганизовал пиратские порты в полисы и переименовал Солы в Помпейополь. В бывшем царстве Митридата VI он вернул былой полисный статус Амастриде, Синопе, Амису и Фанагории, подняв до того же уровня несколько других поселений: Абонутейхос, который позднее был переименован в Ионополь («Город ионийцев»), Зелу и Кабиру, названную Диополем («Город Зевса»). Что важнее, Помпей основал пять совершенно новых полисов, увековечивших его победы: Никополь («Город победы»), Мегалополь («Город [Помпея] Великого»), Магнополь («Город [Помпея] Магна [Великого]»), второй Помпейополь и Неаполь («Новый город»). Гражданские общины состояли из римских военных поселенцев в Никополе и Помпейополе в Пафлагонии и из греков и местных жителей — в остальных полисах.
Возвратившись в Рим в 61 году до н.э., Помпей отпраздновал триумф, но сенат принял его скорее подозрительно, чем радостно. Его враги мешали ратификации мер, предпринятых им на Востоке, и вознаграждению его ветеранов. Для того чтобы добиться того, в чем отказывал ему сенат, он заключил тайный союз, известный как первый триумвират, с двумя другими могущественными людьми — Марком Лицинием Крассом, богатейшим римлянином, спасшим город от спартаковского восстания рабов, и Гаем Юлием Цезарем, происходившим из одной из древнейших римских фамилий, сторонником популяров и удачливым полководцем в войне против Сертория в Испании. Объединяло этих людей безграничное честолюбие; все они столкнулись с недоверием соперников, опасавшихся концентрации власти в руках нескольких лиц. В 60 году до н.э. триумвиры провели закон, претворявший в жизнь их насущные интересы: назначение на должности, предоставление военного командования и наделение ветеранов землей. Их наиболее яркие противники — оратор Цицерон и политик-консерватор Катон Младший — были изгнаны; Цезарь получил полномочия, которые позволили ему осуществить между 58 и 50 годами до н.э. завоевание Галлии, а Красс и Помпей обеспечили себе консульскую власть в 55 году до н.э.
Этот сиюминутный альянс лишь отсрочил начало гражданской войны. Когда в 53 году до н.э. Красс погиб на войне с Парфией, конфликт между двумя оставшимися триумвирами стал неизбежен. В Риме столкновения между сторонниками Цезаря (популярами) и консерваторами (оптиматами), к которым все больше симпатии проявлял Помпей, привели к анархии и назначению Помпея на пост единоличного консула (consul sine collega). Это было прямым нарушением обычая и провокацией в отношении Цезаря. Когда попытки примирения не дали результата, сенат изгнал из Рима Марка Антония, соратника Цезаря, бежавшего в лагерь Цезаря близ реки Рубикон — границы его законных командных полномочий. 7 января 49 года до н.э. сенат объявил Цезаря предателем и врагом народа. Жребий был брошен. Три дня спустя Цезарь со своей армией пересек Рубикон и направился в сторону Рима, вынудив Помпея и его сторонников бежать в Грецию. Началась новая гражданская война, на этот раз тесно связанная с единственным сохранившимся царством преемника Александра — птолемеевским Египтом.
Последние Птолемеи: от правителей к клиентам римских патронов
Восстания местного населения, династические распри, военные поражения и сокращение доходов превратили птолемеевский Египет, некогда бывший сильнейшим царством эллинистического мира, в маргинальную державу Юго-Восточного Средиземноморья. Он утратил все свои внешние владения в Малой Азии, Сирии, на островах Эгейского моря и Киренаике и состоял теперь лишь из Египта и Кипра.
Когда в 81 году до н.э. умер Птолемей IX Латир, не оставивший после себя законного сына в качестве наследника, случился новый династический кризис. Впервые на престол взошла женщина — дочь Лафтиа Береника III, которая ранее была замужем за своим дядей царем Птолемеем X Александром, но теперь вдовствовала. Очень популярная среди александрийцев, Береника не пользовалась доверием сената. Рим не мог позволить стране, бывшей важным поставщиком зерна, превратиться в источник проблем. Следовало найти другого царя. Но как это было сделано? Беглого взгляда достаточно, чтобы понять, в сколь жалком положении оказалось некогда великое царство, какую роль играли Рим и жители Александрии и какая беспощадная борьба за власть велась внутри разлагавшейся семьи Птолемеев.
Для этой задачи Сулла привлек проживавшего в Риме сына Птолемея X Александра, матерью которого могла быть Береника. В 80 году до н.э. Беренике пришлось выйти замуж за сына своего мужа (и собственного?), известного как Птолемей XI. Однако несколько дней спустя после свадьбы новый муж убил ее лишь для того, чтобы погибнуть самому от рук разъяренных александрийцев. Краткое правление Птолемея XI вместо того, чтобы покончить с династическим кризисом, вызвало другой, обостренный тем фактом, что, согласно его завещанию, Египет превращался во владение Рима в том случае, если царь умрет, не оставив наследника. Но наследник нашелся: у Птолемея IX Латира имелись незаконнорожденные сыновья, проживавшие на чужбине. Старший из них теперь воссел на трон и правил как Птолемей XII Неос Дионис, но более широко он был известен под прозвищами Авлет («Флейтист») и Нот («Незаконнорожденный»). Его самое мудрое решение состояло в том, чтобы взятками в 63 году до н.э. добиться статуса союзника Рима, обезопасив тем самым свою власть.
Это не помешало римлянам осуществить аннексию Кипра в 59 году до н.э. Остров, имевший стратегическое значение для контроля над Восточным Средиземноморьем, был объединен с Киликией в одну большую провинцию. Восстание населения Александрии против Авлета дало его жене Клеопатре Трифене и старшей дочери Беренике IV шанс низложить его, вынудив бежать в Рим вместе со второй дочерью Клеопатрой. Затем, продолжив долгую птолемеевскую традицию семейных распрей, Береника IV отравила мать и мужа и правила единолично с 57 по 55 год до н.э., пока огромная взятка не сподвигла губернатора Сирии Габиния вернуть на престол Авлета. По приказу отца дочь обезглавили, а 2000 римских солдат, так называемых габинианцев, остались в Александрии для защиты царя и обеспечения поставок в Рим египетского зерна. Сообщают, что во время этой экспедиции взор Марка Антония, бывшего тогда 26-летним командиром конницы в армии Габиния, пленила 14-летняя девочка — будущая царица Клеопатра. Однако до их романа, который лег в основу драмы Шекспира, десятка фильмов и бесчисленных полотен, оставалось еще 16 лет.
Когда в 51 году до н.э. Авлет умер, он оставил после себя разрушенное царство, за которое предстояло сразиться двум дочерям-подросткам и двоим сыновьям. На трон были возведены старшая дочь, 18-летняя Клеопатра, и ее 11-летний брат Птолемей XIII; сенат назначил Помпея их защитником. Но Помпей был далеко, а его внимание занимало противостояние с Цезарем. Вскоре после начала новой гражданской войны в Риме в январе 49 года до н.э. последовал финальный раунд кровавой династической борьбы за власть в Александрии.
Римский роман: Клеопатра и Цезарь
Клеопатра VII унаследовала от предшественников стремление ни с кем не делить власть, сочетавшееся со впечатляющей образованностью, знанием местного языка и обычаев и харизмой. Ее многочисленные портреты на монетах не говорят в пользу особой красоты (см. илл. 13). На них изображена женщина с характерным большим носом — по мнению физиогномистов XVII века, признаком сильного характера. Он стал причиной ремарки Паскаля: «Будь нос Клеопатры чуть покороче, весь лик земли изменился бы». После десятилетий власти слабых царей возросло могущество александрийского двора. Как часто бывало на Востоке, он включал евнухов, которые, считалось, не представляли угрозы династии, ибо были лишены способности продолжить свой род. Такой двор не благоволил честолюбивому или энергичному монарху. Вскоре после начала гражданской войны в Риме двор под влиянием евнуха Потина отнял власть у Клеопатры и сделал Птолемея XIII единоличным правителем. Клеопатра нашла убежище в Сирии, где собрала собственное войско. Ее младшая сестра Арсиноя IV по наущению другого евнуха, Ганимеда, также выдвинула претензии на престол.
Египетская усобица лишь началась, когда в Риме случился резкий поворот. Поставив под свой контроль западные провинции и Италию, Цезарь продолжил кампанию против Помпея в Эпире. В августе 48 года до н.э. он разбил того при Фарсале в Фессалии. Большая часть сената перешла на сторону Цезаря, но Помпей все еще оставался защитником царей Египта. Он немедленно бежал туда, надеясь получить поддержку от местных правителей. Но, лишь спустившись с корабля, он был убит по приказанию Потина. Евнух считал, что Цезарь отблагодарит его за этот поступок, однако ошибался. Когда Цезарь, избранный диктатором, а затем консулом в 47 году до н.э., прибыл в Александрию, вместо царей он обнаружил Потина, подарившего ему голову Помпея и его кольцо с печатью. Для Цезаря, который, как передают, пролил слезы при виде отсеченной головы противника, гибель Помпея означала не устранение конкурента, но убийство римского гражданина. По приглашению Цезаря Птолемей XIII вернулся в Александрию лишь для того, чтобы увидеть, как его беглая сестра оказалась на стороне римского диктатора. Честолюбивая царица пробралась в покои Цезаря завернутой в ковер и покорила сердце закаленного полководца.
Попытки Цезаря примирить царскую семью были обречены на провал. Беспрестанные заговоры евнухов, борьба между Птолемеем XIII, Клеопатрой и Арсиноей за власть и претензии начальника египетской армии Ахилла привели к александрийскому восстанию 47 года до н.э., известному как bellum Alexandrinum («Александрийская война»). Оно стало последним серьезным военным вызовом, брошенным Цезарю. Он оказался осажден во дворце армией, превосходившей численно его силы. Получив подкрепления из Пергама и Иудеи и воспользовавшись конфликтом среди врагов, Цезарь в конце концов разбил повстанцев. Птолемей XIII утонул при попытке бегства; Арсиноя, возглавившая мятеж, была схвачена и показана на триумфе Цезаря годом позднее. Ей была оставлена жизнь, и она стала служительницей при храме Артемиды в Эфесе, где была убита по приказу Клеопатры в 41 году до н.э. Величайшей жертвой войны стала знаменитая Александрийская библиотека, которая сгорела дотла. Цезарь посадил на трон Клеопатру — на этот раз вместе с ее младшим братом Птолемеем XIV. В 47 году до н.э., всего за несколько дней до того, как Клеопатра родила ему сына Птолемея Цезаря, или Цезариона («Цезаренка»), он покинул Египет и направился в Рим. Для восстановления порядка на Востоке было оставлено четыре легиона.
В следующие несколько лет, с 47 по 44 год до н.э., Цезарь занимался успокоением Рима, политическими и иными реформами, а также подготовкой похода против парфян. Решение Клеопатры присоединиться к нему в Риме не пошло на пользу ни ей, ни ее возлюбленному. Оно вызвало подозрения относительно планов Цезаря на будущее; повод для волнений получила его семья, основания для критики — враги, источник пересудов — чернь. Ходили слухи, что Цезарь подготавливал закон, разрешавший двоеженство, чтобы жениться на Клеопатре и установить собственное монархическое правление в Египте, сделав Александрию второй столицей державы. В действительности же в завещании Цезаря не упоминались ни Клеопатра, ни его единственный сын Цезарион.
Диктатор мертв. Да здравствует — кто?
На празднике 15 февраля 44 года до н.э. консул Марк Антоний предложил пожизненному диктатору Цезарю диадему — символ царской власти. Отказ принять дар не разубедил группу с подозрением взиравших на него сенаторов. Цезарь уже имел абсолютную власть, и установление монархии было лишь вопросом времени. На встрече в сенате 15 марта, всего за несколько дней до начала похода диктатора против парфян, около 60 сенаторов под руководством Кассия и Брута убили Цезаря. Надежды убийц на то, что смерть Цезаря автоматически восстановит республику, были столь же иллюзорны, как и ожидания Джорджа Буша-младшего, будто падение Саддама Хусейна автоматически принесет демократию западного образца на Ближний Восток. Убийство Цезаря лишь открыло новый цикл гражданских войн.
Несколько месяцев после смерти Цезаря сохранялся политический вакуум. Сенат противился учреждению чрезвычайных органов власти, но в то же время не мог справиться с кризисом без помощи людей, облеченных особыми полномочиями. Положение убийц было двусмысленным. Некоторые приветствовали их как освободителей, другие же ненавидели как убийц уважаемого лица, которое вскоре будет объявлено богом. Превосходство сторонников Цезаря было поставлено под вопрос. Их признанными вождями являлись действовавший консул Марк Антоний и опытный сенатор Марк Эмилий Лепид. Марк Антоний, рожденный в 83 году до н.э., в молодые годы играл в азартные игры, беспорядочно предавался любовным утехам с мужчинами и женщинами, участвовал в уличных бандах, влезал в долги и непродолжительное время обучался ораторскому мастерству и философии в Афинах. Но в 57 году до н.э. он вступил в армию в качестве командира конницы в провинции Сирия и продемонстрировал свои военные навыки сначала при подавлении восстания в Иудее, а затем — в Галльских войнах Цезаря. В годы, предшествовавшие убийству диктатора, он стал его ближайшим помощником. Лепид служил консулом в 46 году до н.э. совместно с Цезарем, в годы же его диктатуры он являлся начальником конницы. Однако завещание Цезаря стало сюрпризом для всех: диктатор усыновил 19-летнего племянника Гая Октавия и сделал его наследником своего огромного состояния и сети клиентов. Молодой человек под именем Гая Юлия Октавиана внезапно стал главным претендентом на место Цезаря. Завещание позволило ему выдвинуться на ведущие позиции, несмотря на то обстоятельство, что он не прошел курс гражданских должностей. Более широко Октавиан известен под именем, которое он получил 17 годами позже, — Август.
После серии ожесточенных конфликтов Антоний и Октавиан договорились отложить разногласия и вместе выступить против предводителей сената, которые пытались восстановить Республику. Сын Помпея Великого Секст Помпей по решению сенаторов получил командование над флотом в Сицилии, а убийцы Цезаря Кассий и Брут были назначены наместниками Македонии и Сирии. Эти меры передали в руки врагов Антония и Октавиана всю восточную часть державы. 27 ноября 43 года до н.э. Антоний, Лепид и Октавиан, силой захватившие Рим и провозгласившие себя консулами, образовали триумвират ради восстановления Республики, однако единственной целью триумвиров было объединение Империи под собственной властью. После резни противников в Риме, длившейся с декабря 43 года до н.э. до января 42 года до н.э., Антоний и Октавиан были готовы начать свою кампанию в Македонии и Фракии, где «освободители» грабили города, готовясь к войне. Октавиан и Антоний разгромили их в двух битвах при Филиппах в октябре 42 года до н.э.; побежденные покончили с собой, когда их армия сдалась. Триумвиры-победители разделили державу между собой. Антоний получил Галлию (но отдал ее Октавиану в 40 году до н.э.), все восточные провинции и дал обязательство устроить экспедицию против парфян, которые поддержали Кассия и Брута; Лепиду досталась Северная Африка; Октавиан контролировал Испанию и Галлию; Италия находилась под их общей ответственностью.
Секст Помпей оказался более упорным противником, нежели Кассий и Брут. Его сопротивление продолжалось до 39 года до н.э. Лишь после того как парфяне под командованием римского полководца-предателя Лабиена вторглись в Сирию и захватили почти всю Малую Азию, Секст Помпей во имя Рима заключил мир с Октавианом. Когда в 39 году до н.э. парфяне были изгнаны с римских земель, война против Секста началась заново. Он неоднократно наносил Октавиану поражения, пока наконец в 36 году до н.э. друг Октавиана Марк Випсаний Агриппа не одержал решающую победу. В 35 году до н.э. Секст был схвачен в Малой Азии и без суда казнен. В 36 году до н.э. Октавиан отстранил от власти Лепида. Определилось пространство для финальной схватки между оставшимися триумвирами.
Последняя драма эллинизма: Антоний и Клеопатра
После убийства Цезаря у Клеопатры не оставалось иного выхода, кроме как вернуться в свое царство. Там она казнила своего брата-мужа Птолемея XIV, сделав своим соправителем Цезариона под именем Птолемея XV. Пока ее флот принимал участие в войне против Брута и Кассия на стороне триумвирата, Клеопатра реорганизовала то, что оставалось от ее царства. В отличие от своих ближайших предшественников, которые были царями прежде всего Александрии, Клеопатра считала себя царицей всего Египта. Она первой из рода Птолемеев стала говорить на египетском языке; она благоволила местным культам; ее поддерживало коренное население. Неслучайно одним из ее почетных титулов был Philopatris — «любящая отчизну». Если аналогичные прозвища ее предшественников выражали преданность по отношению к членам их семьи, то титул Клеопатры выражал преданность царству, которое она воспринимала как свою родину. Сильная личность появилась на птолемеевском престоле, когда за Евфратом вновь возникла парфянская угроза, а зависимые цари на окраинах державы почувствовали ослабление римской власти и начали питать надежды на расширение своих владений.
Когда Марку Антонию был отдан Восток, его назначение подразумевало также задачу остановить наступление Парфии и добиться послушания от множества зависимых царств и государств в Анатолии и на Ближнем Востоке. Это обеспечило Египту стратегически важное положение. Антоний провел 42–41 годы до н.э. в Греции и Малой Азии; он заручился поддержкой множества греков, награждал города, боровшиеся с «освободителями», прощал беглых римских сенаторов, ставил наместниками своих друзей, собирал налоги и вмешивался в династические дела вассальных царств. В 41 году до н.э. он наконец решил разобраться с Египтом. Царица приняла предложение встретиться с ним в киликийском Тарсе. Хорошо понимая силу образов и театральности для грубого римского солдата, который казался ей легкой добычей, она приготовила представление:
«Клеопатра <…> поплыла вверх по Кидну на ладье с вызолоченной кормою, пурпурными парусами и посеребренными веслами, которые двигались под напев флейты, стройно сочетавшийся со свистом свирелей и бряцанием кифар. Царица покоилась под расшитою золотом сенью в уборе Афродиты, какою изображают ее живописцы, а по обе стороны ложа стояли мальчики с опахалами — будто эроты на картинах. Подобным же образом и самые красивые рабыни были переодеты нереидами и харитами и стояли кто у кормовых весел, кто у канатов. Дивные благовония восходили из бесчисленных курильниц и растекались по берегам».
Спустя два обеда (один состоялся в вычурном шатре Клеопатры, другой — в духе типично римской воинской сдержанности) Марк Антоний сдался перед чарами 28-летней царицы; все источники называют эту капитуляцию следствием не физической красоты, а силы ее личности.
По мере того как напряжение между триумвирами возрастало, первостепенное значение для Антония приобретала война с парфянами, задуманная еще Цезарем. Победа на Востоке позволила бы ему обрести власть и над остальной державой. Но успешная кампания требовала ресурсов, которые мог предоставить лишь Египет. Следовательно, помимо чар Клеопатры решение Антония связать с ней свою судьбу могло быть вызвано и политическими интересами. В 37–36 гг. до н.э. Антоний осуществил территориальную реорганизацию, которая подточила помпеевскую концепцию Римского Востока. Нетронутыми остались лишь три римские провинции: Азия, Вифиния и Понт, а также Сирия. Другие были превращены в зависимые царства, на престолы которых Антоний посадил верных друзей. Вновь обрела царя, но на этот раз уже из новой династии, начатой Иродом, Иудея. Больше всех выиграла от этой реорганизации Клеопатра, чье царство не только возвратило себе Кипр и Киренаику, но и получило остров Крит и новые земли на Ближнем Востоке (внутренние районы Киликии, часть Набатейского царства и Халкидское царство в Сирии). Государство Клеопатры достигло размеров, невиданных с конца III века до н.э.
Впоследствии пропаганда представляла эти решения как результат злонамеренного влияния обольстительницы-египтянки, вынудившей римского солдата совершить измену. Но следует задуматься о том, какие преимущества могло иметь такое устройство. Не потеряв доходов, ибо Азия и Вифиния продолжили выплачивать дань, Антоний освободил Рим от необходимости осуществлять управление горными и отсталыми областями, переложив сложную задачу осуществления контроля над ними на вассальных царей, готовых поддержать его войсками. Упразднив провинции, Антоний мог использовать размещенные в них легионы для ведения войны; увеличивая Египет, он увеличивал не просто еще одно зависимое государство, но царство, которое в будущем должно было стать основой его личной автократической власти.
В 36 году до н.э. Антоний, готовясь к войне в Антиохии, впервые увидел близнецов, рожденных ему Клеопатрой тремя годами ранее. Их имена — Александр Гелиос («Солнце») и Клеопатра Селена («Луна») — имели символическое значение не только для греческого мира или Египта, но и для нового врага, так как парфянский царь звался «братом Солнца и Луны». В том же году началась война, однако кампания Антония в Армении не принесла больших успехов. От Октавиана ожидалась помощь в 20 000 человек, но он отправил лишь 2000. Его сторонники в Риме представляли Антония предателем, который, будучи женат на сестре Октавиана Октавии, раздаривал римские владения своей египетской любовнице. По возвращении из Армянского похода Антоний убедился, что взаимопонимание с Октавианом невозможно и война неизбежна. Сулла, Помпей и Цезарь уже экспериментировали с различными вариантами неограниченной личной власти: Сулла был диктатором «для принятия законов и устройства государства» на период, превышавший допустимые установлениями шесть месяцев; Цезарь занимал незаконную должность пожизненного диктатора; а Помпей — череду чрезвычайных постов. Новый замысел Антония был более прост: монархическая власть на Востоке со столицей в Александрии. После возвращения из Армении и проведения в Александрии триумфа он провозгласил Клеопатру и Цезариона царицей и царем всех царей. Трое его детей должны были стать правителями более мелких царств: Александр Гелиос — Армении и всех земель к востоку от Евфрата (то есть Парфии); Птолемей Филадельф — территорий к западу от Евфрата, Сирии и Киликии; а Клеопатра Селена — Ливии и Киренаики.
И торопились, и к Гимнасию сбегались,
и криками восторга одобряли
на греческом, арабском и еврейском
блестящий тот парад александрийцы,
а знали ведь, что ничего не стоят,
что звук пустой —
цари и царства эти.
(К. Кавафис. «Александрийские цари», 1912)
Эти «Александрийские дары» стали последней каплей в отношениях Антония и Рима. Триумвират, срок которого истек в конце 33 года до н.э., не был возобновлен, и через два года пропаганды против Антония в Риме сенат в 31 году до н.э. объявил его врагом Рима; началась последняя гражданская война Республики. Главной силой Октавиана был его полководец Агриппа, который захватил важный греческий порт Мефону, а затем разгромил флот Антония и Клеопатры при Акции 2 сентября 31 года до н.э.
Разбитый и отчаявшийся, Антоний бежал в Египет, куда в августе 30 года до н.э. вторглись войска Октавиана. Понимая безнадежность сопротивления, Антоний покончил с собой. Через несколько дней Октавиан прибыл в Александрию и схватил Клеопатру. Совершив погребальный ритуал по Антонию и не желая быть трофеем на триумфе победителя, Клеопатра совершила самоубийство — как передают, подставила руку или грудь под укус змеи. Египетское царство было упразднено, а его территория перешла под личный контроль Октавиана и позднейших императоров. Из четырех детей Клеопатры приемный сын Цезаря, Октавиан, казнил его единственного родного отпрыска — Цезариона. Он не смог не прислушаться к совету своего наставника Ария Дидима, философа-стоика: «Нет в многоцезарстве блага». Но жизни трех детей Антония были сохранены. Их доставили в Рим и показали на триумфе Октавиана. Вместо царственных диадем они несли столь тяжелые золотые цепи, что едва могли идти, вызывая жалость зрителей. Клеопатра Селена позднее вышла замуж за нумидийского царя Юбу. О судьбе ее братьев ничего не известно: считается, что они умерли в Риме в молодом возрасте.
Слышал ли в свою последнюю ночь Антоний, прозванный Новым Дионисом, шум и музыку дионисийских гуляний, как предполагает Кавафис в своем стихотворении «Покидает бог Антония», мы не знаем. По крайней мере, мы должны быть благодарны ему за то, что он вдохновил поэта на создание одного из самых прекрасных его произведений:
Когда внезапно в час глубокой ночи
услышишь за окном оркестр незримый —
божественную музыку и голоса —
судьбу, которая к тебе переменилась,
дела, которые не удались, мечты,
которые обманом обернулись,
оплакивать не вздумай понапрасну.
Давно готовый ко всему, отважный,
прощайся с Александрией, она уходит.
И главное — не обманись, не убеди
себя, что это сон, ошибка слуха,
к пустым надеждам зря не снисходи.
Давно готовый ко всему, отважный,
ты, удостоившийся города такого,
к окну уверенно и твердо подойди
и вслушайся с волнением, однако
без жалоб и без мелочных обид
в волшебную мелодию оркестра,
внемли и наслаждайся каждым звуком,
прощаясь с Александрией, которую теряешь.
Уничтожение последнего царства, основанного преемниками Александра, отмечает конец эпохи, которую мы по традиции называем эллинизмом. Оно отмечает также конец непрерывной войны и объединение Римской империи под властью одного человека в политическую систему, которую современные ученые называют принципатом. Несмотря на огромные перемены, которые принесли Pax Romana и монархическая власть принцепса, все основные политические, социальные и культурные процессы, происходившие в греческом мире в последующие два столетия, коренились в эпохе эллинизма.
