44
София с долгим вздохом опустилась на сиденье автобуса.
Как только тот тронулся, по ее телу распространилось блаженное спокойствие. Металлический корпус автобуса служил как бы защитной броней. София находилась внутри, а они – где-то снаружи и не могли ее достать. Теперь она от них оторвалась.
Перед ней сидели две девушки ее возраста. Смотрели на что-то в своих телефонах, разговаривали так быстро, что слова сливались, хихикали и веселились.
Внезапно София почувствовала, будто состарилась на острове лет на двадцать. Представила себе, какую жизнь вели эти девушки в последние два года. Парни и вечеринки, одежда и путешествия… В то время, как она изо дня в день носилась, говоря: «Да, сэр!» и «Нет, сэр!». Почти превратилась в старуху, которой приходится сдерживаться, чтобы не попросить девушек угомониться. Иначе пробежите три раза вокруг усадьбы.
Подумала, что, наверное, никогда больше не будет опять чувствовать себя такой беззаботной.
* * *
Когда они прибыли к автобусному вокзалу Гётеборга, напряжение почти отпустило. Дальше должно получиться легко. Автобусный вокзал примыкает прямо к центральному железнодорожному вокзалу. Она сможет доехать на поезде до Лунда, а потом – на автобусе до пригорода Фьели, где живут родители.
Ей пришло в голову, что родителей может не оказаться дома. София подумала было позвонить им, но вовремя вспомнила о том, что однажды вечером слышала, как Буссе говорил Освальду, что они могут отслеживать мобильные разговоры. Тогда это было новым достижением. Но как? Вероятно, через Эстлинга…
София отключила телефон и убрала его в рюкзак, чтобы избежать искушения.
На центральном вокзале было полно народу. Она давно не попадала в такую большую толпу. Немного походила вокруг, наслаждаясь тем, что ее подталкивают в разные стороны, и притворяясь, будто у нее тоже важные дела и она куда-то спешит. Купила в окошечке билет и сунула его в карман. Мама, видимо, положила ей деньги на счет, поскольку карточка сработала. Следующий поезд в Лунд отправлялся только через час.
В животе начало бурчать, и София вспомнила о бутербродах Эльсы в рюкзаке. Купила в киоске бутылку минеральной воды и газету и уселась на скамейку перекусить. Она чувствовала себя почти хорошо, но только почти – что-то по-прежнему царапало внутри. Возникало ощущение, что она о чем-то не подумала, будто в суматохе выпал какой-то фрагмент мозаики. Однако София никак не могла сообразить, что это могло быть. Согласно газете, сегодня четвертое июня. Последние дни слились в едином беспорядке, но теперь она знала: вторник, четвертое июня. Новости затрагивали всё, от очередного политического скандала до прогноза нестабильной погоды на праздник Мидсоммар. Волнение не давало ей покоя. Сосредоточиться было трудно; хотелось только забраться в поезд и поскорее отправиться в путь. Вместо чтения София стала наблюдать за людьми на вокзале. Казалось, они мечутся вокруг, как мыши в клетке, пребывая в стрессе и не имея времени задуматься. На скамейку рядом с ней сел пожилой мужчина с пакетом из киоска. Вытащил из пакета грушу и начал есть. Запахло сладким, вкусным и манящим, хотя София досыта наелась бутербродами. Она улыбнулась мужчине, и они разговорились.
– Я прихожу сюда каждый день, – сказал он. – Сижу и смотрю на людей. От этого чувствуешь себя менее одиноким.
От спокойного и непритязательного человеческого общения у Софии потеплело на душе. Они тихо беседовали, пока из громкоговорителя не объявили о прибытии ее поезда.
В поезде она сидела у окна, за которым простирался типичный для начала лета пейзаж: голубое небо с легкими маленькими облаками, березы, озера и темно-красные домики. Сытая и сонная после еды, София решила попытаться поспать. «Пожалуй, это у меня получится – если я буду думать о том, как еду домой, а не о том, что везу в рюкзаке», – решила она, задремывая.
* * *
Проснулась она в Ландскруне. Очень захотелось кофе, но кофе в термосе остыл и показался горьким, поэтому София решила пойти в вагон-ресторан. Уходя, набросила рюкзак на плечо, не желая ни на секунду выпускать его из виду.
В вагоне-ресторане образовалась небольшая очередь, и, стоя там, София периодически впадала в полусонные размышления. Подумала про Симона. Ее интересовало, чем он сейчас занимается, заставили ли его участвовать в ее поисках. Удалось ли ему промолчать, или он сдался под нажимом.
Она стояла последней в очереди, которая, казалось, совершенно не двигалась.
Отходивший от кассы с полным подносом еды парень обернулся.
София совершенно остолбенела. Просто стояла с открытым ртом, пытаясь осознать увиденное, поскольку это был Стен. Она видела его только сбоку; потом он повернулся спиной и прошел в вагон, но это определенно был он. С подносом, нагруженным едой. За ним шел Бенни с еще одним подносом. Сердце бешено заколотилось о ребра.
Дьявол! Как они меня нашли?
Паралич отпустил, и София бросилась вон из вагона-ресторана. Лихорадочно замахала руками перед автоматической стеклянной дверью, которой потребовалась целая вечность, чтобы открыться.
Поискав глазами ближайший туалет, София побежала туда. Туалет оказался занят, поэтому она, ожидая очереди, прижалась к стене, пытаясь сделаться невидимой и думая: «Они едят. Ничего страшного. У меня есть немного времени».
В туалете спустили воду, но никто не вышел.
Поторопись же, черт возьми!
Дверь наконец открылась, вышел высокий лысый мужчина и любезно улыбнулся Софии. Она метнулась внутрь, заперла дверь, села на унитаз и попыталась думать трезво.
Сколько времени поезд идет от Ландскруны до Лунда? Двадцать, возможно, тридцать минут.
Придется просто-напросто остаться здесь, ничего не поделаешь… Что Бенни и Стен делают в поезде? Они не могли следовать за ней, поскольку в автобусе их не было.
Явно не искали ее в поезде, поскольку она сидела и спала минимум час. Тем не менее они здесь. Что, скажите на милость, происходит?
София старалась рассуждать логически. Не только реагировать, но и прогнозировать. «Ясно одно, – думала она. – Они не знают, что я в поезде, но направляются в Лунд, охотясь за мной. Альтернативы у меня нет. Остается сидеть полчаса в туалете, пока мы не приедем».
Едва набрав скорость и мерно застучав по рельсам, поезд внезапно опять сбавил ход и остановился.
– Мы ждем встречного поезда, – донеслось из громкоговорителя.
Скоро народ захочет воспользоваться туалетом. София убедилась в том, что дверь действительно заперта, и как раз в этот момент ручку двери нажали вниз – сперва осторожно, а через пару минут нетерпеливо. Мысленно София уже видела, как снаружи начинает выстраиваться очередь. «Нельзя же злиться на то, что у человека плохо с желудком», – подумала она. Однако из-за двери послышался раздраженный голос:
– Вы что, заперли этот туалет?
Человек, видимо, обращался к проводнику, поскольку ему ответили спокойным голосом:
– Нет, очевидно, там кто-то есть. Но в следующем вагоне имеется другой туалет.
Шаркающие шаги стали, слава богу, удаляться. Теперь остается только продержаться остаток пути.
Вагон дернулся, и поезд снова поехал. Пока София сидела в туалете, раскачиваясь из стороны в сторону на поворотах, на нее нахлынули воспоминания с острова. Словно игровой фильм, который она снимала с первого дня пребывания там. Но в этих кадрах полностью отсутствовало тепло. «Вот я сижу, точно беглый узник, – думала София. – Даже чувствую себя виноватой. Каждый проклятый день он внушал мне, что я грязная и ни на что не годная. Но проблема, черт возьми, не во мне».
После нетерпеливого дерганья за ручку двери опять донесся голос из громкоговорителя:
– Мы прибываем в Лунд. Следующая остановка Лунд. Выход осуществляется с левой стороны по ходу движения поезда.
Открыв дверь туалета, она сразу увидела их – Бенни и Стена, направлявшихся к выходу. Они стояли во главе группки людей перед ближайшим выходом. Разговаривали и смеялись. Будет достаточно, если один из них повернет голову в ее сторону. Один-единственный взгляд – и все пропало…
София развернулась, натянула капюшон и пошла к другому выходу. Попыталась раствориться среди ожидающих возможности сойти людей. Проследила через стеклянные двери и увидела выходящих из поезда Бенни и Стена. Дождалась, пока выйдет самый последний пассажир. Осторожно ступила на перрон. Увидела их далеко впереди. Похоже, они спешили, быстро двигаясь к выходу.
Если они направляются к ней домой, то поедут на автобусе до Фьели. Автобус ходит раз в час; значит, она должна дать им оторваться, а сама поедет на следующем автобусе. Родители все равно не знают, где она. Их разговор с Бенни и Стеном едва ли займет много времени, поэтому, когда она сама приедет домой, путь будет свободен.
София развернула расписание автобусов. Следующий автобус во Фьели отправляется в четыре часа, через двадцать минут; значит, она сядет в пятичасовой автобус.
София подождала полчаса на скамейке возле путей, поскольку не хотела столкнуться с ними на вокзале. Потом купила в автомате билет и чуть ли не целую вечность бродила по Лундскому вокзалу. Тело зудело от волнения, во рту пересохло, и она никак не могла достаточно успокоиться, чтобы сесть. Смотреть на маленьком вокзале было особенно не на что – несколько афиш и усталые пассажиры, направляющиеся домой после рабочего дня. София неустанно косилась на часы на стене, но их стрелки, казалось, застыли на месте. К автобусной остановке она вышла слишком рано, и долго стояла там, и ждала. А войдя, наконец, в автобус, испытала такое облегчение, что водитель, вероятно, почувствовал это и рассмеялся.
– Торопимся домой?
– Точно.
София так много раз ездила на этом автобусе…
«Восемнадцать минут, и я дома, – подумала она. – Скоро все плохое останется позади».
Пейзаж был таким знакомым и красивым, что, когда она посмотрела в окно, у нее потекли слезы. Огромные поля, уже слегка пожелтевший рапс… Она узнавала каждый дом, каждый сад, даже несколько пасущихся на лугу лошадей…
Восемнадцать минут, а потом все будет хорошо.
Дом завиднелся, уже когда она вышла на автобусной остановке, – показались крыша и кусок торца. София быстро перешла через дорогу. Свернула на любимую старую улицу. Посмотрела на сад. И сразу заметила: что-то не так.
Все выглядело не так, как обычно.
Перед ее домом стояли две полицейские машины. Один полицейский стоял на улице с овчаркой, а другой разговаривал с родителями, стоя на газоне.
София оглянулась и увидела, что по другой стороне дороги приближается автобус, идущий обратно в Лунд. Инстинкт и адреналин взяли верх, и она со всех ног бросилась к нему.
