43

Где-то лаяла собака.

Из усадьбы доносился вой сирены.

Но ноги подкашивались, и казалось, что ее силы полностью иссякли.

Мужчина перед ней на тропинке стоял совершенно неподвижно.

Вой сирены смешивался со стуком дождя и собачьим лаем, который стал азартнее и истошнее. Над кронами деревьев блуждали поисковые огни. Ее сознание почти померкло, и какофония звуков и картин ослабла.

Она опустилась на корточки и уперлась обеими руками в тропинку.

В глазах замелькал дождь искр.

В ее поле зрения возникли слабые очертания грунта на тропинке и кроссовок.

Пульс замедлился, и в теле ощутился слабый прилив сил.

Потом вокруг ее плеч возникли руки, поддерживавшие ее, пытавшиеся удержать на ногах.

– В чем дело?

Она посмотрела на него, но его лицо расплывалось перед ее глазами.

Позади мужчины рычала собака.

– София! Ведь ты София?

Его лицо попало в фокус. Доброе лицо. Лицо Эдвина Бьёрка.

Слова застряли у нее в горле, изо рта вырвался лишь какой-то отвратительный кудахчущий звук.

Он подсунул руки ей под мышки и помог подняться.

– Что случилось?

Способность говорить вернулась, и она затараторила:

– Пожалуйста, помоги мне, ты должен мне помочь! Они за мной гонятся!

Бьёрк посмотрел на нее с изумлением.

– Конечно, я помогу тебе. Ты имеешь в виду секту? Они тебя ловят? – Не дожидаясь ответа, он взял ее под руку и повел по тропинке. – Ты сможешь немного пройти?

Она кивнула.

– Я живу совсем близко. Прости, что напугал тебя. Я просто гулял с собакой.

– Ты здесь живешь? Посреди леса?

– Да, на замечательном старом хуторе.

Пульс у нее по-прежнему так сильно колотился, что шумело в ушах, и было трудно расслышать, что говорит Бьёрк. София глубоко дышала, и каждый вдох обжигал легкие.

– Расскажешь, когда зайдем в дом, – сказал он. – Мы поставим кофе и поболтаем.

Бьёрк повел ее по узкой тропинке, и вскоре в лесной роще завиднелся маленький домик на холме. В одиноком окне горел теплый свет.

По пути вверх по склону она услышала звуки: разрозненные голоса и крики из леса, ломающиеся ветки деревьев. Обернувшись, увидела рыщущий свет, словно от фонариков, который блуждал над кронами деревьев.

– Нам надо торопиться, – сказала София и пробежала последние шаги бегом. Бьёрк не отставал, но она достигла двери раньше него. Споткнулась на предпоследней ступеньке лестницы, схватилась за дверь руками, но та немедленно открылась изнутри, и София почти упала в объятия изумленной женщине. Бьёрк вошел и закрыл входную дверь. Женщина лет шестидесяти на вид, с длинными седыми волосами, достигавшими до пояса, была одета в ночную рубашку. Маленькая собачка подскакивала и напрыгивала на нее, а женщина тем временем с любопытством рассматривала Софию.

– Это моя жена Эльса, – представил ее Бьёрк. – Эльса, это София. Она сбежала от дьявольщины в усадьбе, и теперь мы должны ей помочь.

Они сидели за кухонным столом и пили кофе. София словно пребывала в состоянии странного опьянения.

Маленький домик казался храмом, табернаклем, где она сидела в безопасности, пока они, разыскивая ее, прочесывали лес. На кухне было так жарко, что София потела. Ее промокшая дождем одежда лежала в сушильном барабане, и Эльса Бьёрк дала ей покамест надеть ночную рубашку и халат.

– Они наверняка приедут искать тебя к парому рано утром, – сказал Эдвин. – Но мы отправимся туда около семи часов, чтобы ты смогла спрятаться в капитанской рубке.

– Извини, что я спрашиваю, – проговорила Эльса, – но почему ты не можешь просто послать их к черту, если они появятся? Ведь там будет Эдвин. Разве они смогут на тебя наброситься?

София задумалась. Так многое следовало учесть и рассчитать… Содержимое ее рюкзака. Освальда и Эстлинга. Эльвиру на чердаке. Внезапно домик перестал казаться теплым. Как скоро Освальд поймет, что она скачала его папки и украла диктофон?

– Дело обстоит значительно сложнее, – сказала София. – У Франца Освальда имеются связи, и мне хотелось бы иметь преимущество, чтобы никто не смог за мной последовать.

– А как она сойдет с парома так, чтобы они ее не заметили? – спросила Эльса.

– Мне, наверное, придется наблюдать за ними, – ответил Эдвин. – Проследить, чтобы они вышли с парома раньше Софии. Мы это как-нибудь устроим. София, ты думаешь, что они сойдут и станут искать тебя на материке?

– Не знаю. Но паром отправляется обратно на остров только через несколько часов, и они едва ли смогут остаться на нем.

– Именно. Поэтому я буду наблюдать, и, когда берег очистится, ты выскользнешь и смешаешься с толпой на набережной. Но теперь ты должна рассказать о том, что происходит в усадьбе.

София засомневалась. Подумала об Освальде и Эльвире. Однако стоит ей рассказать о них, как Бьёрк взбесится и сразу позвонит в полицию…

– Франц Освальд, владелец поместья, почти лишился рассудка, – сказала она. – Раздает всевозможные наказания… и потом вы, возможно, видели заграждение под током, которое он установил на стене вокруг усадьбы.

Бьёрк кивком попросил ее продолжать.

– Вы, вероятно, слышали о несчастном случае со смертельным исходом на Дьяволовой скале. Прыгнувший был моим парнем, и его заставили сделать это, в наказание. Для меня это стало последней каплей.

Бьёрк тотчас вскипел.

– Господи! Это же безумие! Я знал, что он занимается там какими-то дьявольскими делами…

– Да, но я пойду в полицию и заявлю на него. У меня с собой есть кое-какой доказательный материал.

– Значит, нам надо просто сидеть и ждать?

– По большому счету, да. Однако я обещаю связаться с вами, как только у меня появится возможность.

– Вот видишь, – сказал Бьёрк, обращаясь к Эльсе. – Я всегда говорил, что на этом месте лежит проклятье, а сейчас там хуже, чем когда-либо. Все это дерьмо следовало бы снести. Уничтожить под корень.

Эльса покачала головой.

– В проклятия я не верю, но, конечно, это странно. Я имею в виду, что он непременно хотел заполучить усадьбу для своей дурацкой секты… Явился сюда этаким мелким надменным дерьмом и предложил за поместье совершенно неприличную сумму. Нам всегда казалось, что здесь что-то нечисто.

– Но вначале там было хорошо, – поспешила возразить София. – Он развернул бурную деятельность: экологически чистое растениеводство, ферма и все такое… Нам действительно жилось замечательно. А потом…

– Начинается всегда хорошо, – перебил ее Бьёрк. – Так они и заманивают людей. А потом у них возникает мания величия и начинается ад. Я читал об этом…

– Кончай, – велела Эльса. – Разве ты не видишь, что София и так перепугана? Ей нужно поспать.

– Да-да, но я хочу сказать еще одно. – Эдвин обратился к Софии. – Если мы от тебя в течение нескольких дней ничего не услышим, то пойдем в полицию. Это точно.

– Да, хорошо. Мне приятно это сознавать. Но я обещаю с вами связаться.

Эльса встала и покинула кухню. София услышала, как она выключает сушилку и открывает в соседней комнате какие-то шкафы. Эдвин сидел и смотрел в окно, всматриваясь в даль беспокойным взглядом.

– Иди сюда, София! – позвала Эльса. – Тебе придется спать на нашем диване-кровати. Не лучший ночлег, но ничего другого у нас нет.

– Это будет чудесно. Вообще-то я собиралась спать на пароме под брезентом…

Когда они легли спать, в доме стало очень тихо. Дождь прекратился, и за окном слышался только шелест обдуваемых ветром деревьев. Рядом на полу в корзине спала собака, временами поскуливая; видимо, ей что-то снилось.

София достала рюкзак, который положила рядом с диваном. Открыла отделения и убедилась, что всё на месте: флэшка, диктофон и карточки с номерами телефонов, полученные на острове от разных людей. Задумалась, не спрятать ли все это у супругов Бьёрк. Но ведь тогда у нее ничего не будет. Получится слово против слова, а кому поверят – ей или пятидесяти людям из «Виа Терра» и Вильготу Эстлингу с его союзниками?

София уже понимала, что не сможет заснуть. Не из-за кофе – просто не оставляли в покое мысли. Больше всего она боялась проснуться и увидеть, что находится в палате, что побег ей просто приснился. Потом подумала об Эльвире и снова попросила Бога, чтобы Освальд не убил ее. В легкий сон она погрузилась сразу после того, как наручные часы показали 04:55. Однако, когда Эльса Бьёрк разбудила ее в половине седьмого, София вовсе не ощущала усталости – лишь радостное возбуждение.

– Завтрак готов, – сказала Эльса. – Эдвин почти всю ночь не спал, ругая секту. Мы так за тебя беспокоимся…

– Все будет хорошо, – произнесла София, в основном чтобы успокоить Эльсу.

В рубке, прямо под тем местом, где стоял Эдвин, когда вел паром, имелся маленький укромный уголок. Эдвин притащил с собой гору пледов и спальный мешок и запихал туда. Эльса наполнила термос Софии кофе, сделала кучу бутербродов и засунула их в рюкзак.

Утро выдалось безветренным и туманным. Всю дорогу до парома София чувствовала, что ее преследуют. Несколько раз оборачивалась. Ей казалось, будто она видит за кустами и деревьями тени и фигуры. Первое ощущение свободы уступило место страху, выросшему в легкую паранойю.

– Тебе придется лежать здесь, – сказал Эдвин. – Я буду развлекать тебя шутками и историями про привидения.

– Лучше шутками. И еще ты должен наблюдать. Они наверняка будут в форме, в серых костюмах. Без них им никуда не позволяют ходить. Они будут выделяться.

– То есть как мормоны?

– Точно.

В маленьком закутке было сыро; пахло дизельным топливом, водорослями и чем-то кислым от стоящих там ботинок. София улеглась, подложив под себя спальный мешок и закрывшись несколькими пледами.

– Ну вот, начинают идти пассажиры, – сказал Эдвин.

Она ощущала легкие удары, когда на палубу въезжали машины, потом возник звук голосов и топающих ног. Эдвин был полностью поглощен ведением парома и молчал. Только теперь София почувствовала, насколько устала. Ночью она почти не смыкала глаз, и теперь, когда напряжение немного отпустило и мотор парома так усыпляюще тарахтел, ее одолела сонливость. Она погрузилась в теплое полузабытье и почти уснула. Но вдруг дремоту нарушил голос Бьёрка. Тот с кем-то разговаривал.

– Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

– Возможно, да. Мы ищем знакомую.

Она сразу узнала этот голос. Сон как рукой сняло, все тело похолодело: с Эдвином разговаривал Бенни.

– Мы собирались встретиться здесь и переправиться на пароме, – послышался другой знакомый голос.

Хуже и быть не могло: они сильные и тупые и не колеблясь накинутся на нее, если сочтут это необходимым. Кроме того, они стояли в опасной близости. София слышала скрежет их подошв об жестяной пол. Голоса звучали совершенно отчетливо.

– Вот оно что, – послышался голос Бьёрка. – И кто бы это мог быть?

– Девушка, невысокая, худая, с длинными темными волосами. В смысле, с пышными кудрями. Одета, вероятно, в джинсы и худи.

– Такую я не видел, – сказал Бьёрк. – Но, как вы видите, я занят управлением паромом.

– Нам было бы очень желательно ее найти, – произнес Бенни.

– Я ее не видел. Очевидно, она передумала садиться на паром. А теперь извините…

Но они продолжали гнуть свое.

– Есть ли на пароме какое-нибудь потайное место, то есть где тебя не видно?

– Нет, совершенно точно. Паром маленький. Ребята, я сожалею, что вы не находите свою подругу, но теперь должен сосредоточиться на ведении парома.

София лежала неподвижно, затаив дыхание.

– О'кей, но если ты ее увидишь…

– Тогда я скажу, что вы ее ищете. А теперь оставьте меня в покое.

Шаги по жестяному полу стихли. Она по-прежнему не смела пошевелиться.

– Они не в костюмах, – донесся наконец голос Эдвина. – В обычной одежде. Упрямые, назойливые оболтусы.

Сперва она не решалась ответить.

– Они не могут тебя услышать. И не думаю, чтобы они вернулись.

– Спасибо, – выговорила София. – Спасибо за то, что ты так хорошо с ними разобрался.

– Не за что. Но теперь я попытаюсь заткнуться на остаток пути. Чтобы не выглядело так, будто я стою и с кем-то разговариваю.

Почти час София пролежала в темноте, слушая плеск воды, перестук паромного мотора и насвистывание Эдвина. До ее сознания все еще продолжала доходить реальность. Она действительно сумела перебраться через стену. Свобода была уже очень близка, в пределах досягаемости. София почувствовала, как ее губы растягиваются в улыбку. Вместе с тем она тревожилась за то, что произойдет, когда они прибудут в гавань. Пыталась понять, почему Освальд послал Бенни и Стена в гражданской одежде. Только теперь София осознала, что у нее нет никакого плана на будущее. Был лишь план побега, но она совершенно не обдумала, как добираться домой. Что сказать родителям и полиции. Она полностью сосредоточилась на том, чтобы перебраться через эту проклятую стену. А потом все должно было образоваться само собой…

Причаливая, паром кренился и поворачивал, и из гавани до нее уже доносился слабый гул.

– Теперь я не буду спускать с них глаз, – сказал Эдвин. – Потом решим, в какую сторону тебе выбираться… Дьявол! Они стоят и ждут, пока сойдут все пассажиры. Оглядывают их с головы до ног. Словно ты можешь внезапно появиться… Какие идиоты!

София выползла из укрытия и села на пол возле ног Эдвина.

– Зашевелились, – произнес тот. – Ну, наконец-то… Идут к кафе, в направлении гостевой гавани. Значит, ты можешь бежать в другую сторону, к автобусному вокзалу. Вставай.

София размяла ноющие, затекшие суставы и взглянула через плечо Эдвина.

От толпы отделились две фигуры и быстро двинулись к району, где располагались различные кафе. Что они намереваются там делать, она понять не могла – наверное, обедать, – но это не имело значения. Это ее шанс. Схватив рюкзак, София обняла и поблагодарила Эдвина и сбежала по трапу на набережную.

В последний раз огляделась – и скрылась в толпе.