Ксермет шел в связке вслед за молодым парнем, который удивленно оглядывался по сторонам. Его лицо выражало неподдельный интерес на грани детского восторга. Он смотрел на убранство этого странного замка с вниманием простолюдина, которого неожиданно пригласили на королевский пир в качестве почетного гостя. В своем возбужденном порыве запомнить каждую необычную деталь он, казалось, совсем забыл, что его пригнали сюда на поводке, как скот.

Хотя Ксермет не мог его этим попрекнуть – ведь сам он такого тоже никогда в жизни не видел. А полюбоваться тут было на что, несмотря на зловещую энергетику этого места.

На вершине Арара, как и предрекал Макхэкв, находился магический портал, который перебросил их прямо в этот заколдованный замок. Они прошли через синее танцующее полотно словно через тонкую занавеску, которая отделяла развалины крепости от… От чего конкретно, Ксермет не знал.

Скорее всего, это и был призрачный нексус, за которым они охотились все это время. Но если нексус был в долине Омо, то почему вход в него находился здесь? Был ли это единственный вход или же на просторах их умирающего королевства таких порталов было разбросано великое множество? Можно ли было попасть в нексус напрямую? Если нет, то все усилия их армии были напрасны, и весь этот поход, для которого все боеспособные легионы были стянуты в долину Омо, был просто ловушкой. Если это ловушка, то кто был невидимым кукловодом? Действительно ли это советник короля Аран, как признался ему сам король перед смертью, или же и он тоже являлся пешкой в чьей-то большой игре? А если это вовсе не нексус?

Ксермет с силой тряхнул головой, пытаясь отогнать от себя рой бесполезных вопросов, на которые никто не мог ему ответить. Гораздо важнее сейчас было оценить обстановку, запомнить каждую деталь. Этот пацан впереди наверняка увидел больше, чем я, пускай и из дурного любопытства.

Сначала солдаты провели их по широкому коридору с белыми гладкими стенами, которые были отполированы до такой степени, что в них можно было увидеть свое отражение, словно в спокойной глади озера в солнечный день.

Коридор имел округлую форму и освещался приглушенным голубоватым светом. Привычных свечей и факелов нигде не было видно. Свет исходил сразу от всей поверхности потолка, который состоял из широких выгнутых панелей, обрамленных белыми квадратными рамами. Как-будто в противовес яркому потолку, пол был сделан из черного материала, который полностью поглощал не только падающий на него свет, но и звуки шагов.

Вдоль стен через равные интервалы располагались узкие двери без ручек и замков. По всей видимости, они открывались точно так же, как и дверь кузова повозки, в которой их привезли сюда. Данное наблюдение не добавило Ксермету оптимизма.

Навстречу их процессии им несколько раз попались солдаты в черной униформе. У каждого из них на бедре болталась магическая палка, стреляющая огненными шарами. Ксермет беспокойно поежился. Солдаты проходили мимо небольшими группами, о чем-то оживленно переговариваясь друг с другом. На пленников они не обратили никакого внимания, что говорило о том, что это здесь было привычным явлением.

Ксермет оглянулся, чтобы встретиться глазами с Мигело. Локтях в пятидесяти позади них дверь отъехала в сторону. Из нее вышли пятеро солдат, которые отправились по коридору в противоположном направлении.

– Здесь нападать на них бессмысленно, – прошептал ему в затылок Мигело. – Нам надо остаться с ними наедине.

Ксермет едва заметно кивнул.

Во время их поездки в темном кузове повозки Ксермет и Мигело успели рассказать другим пленникам краткую версию своих злоключений за последние несколько недель.

Толстуха, которая, видимо, все это время надеялась на то, что их везут в некое подобие трудового лагеря, стихла. Она как будто даже уменьшилась в размерах и замолчала, перестав пророчить быструю расправу за плохое поведение.

Реакция остальных была разной – от патриотической эйфории до панического отчаяния. Однако все пленники сошлись во мнении, что их губительное бездействие на опушке леса не могло больше повториться. Они готовы были биться до конца, в меру своих сил и возможностей, и даже сверх оных.

Ксермет и Мигело не слишком рассчитывали извлечь из их помощи много пользы, но были рады уже тому, что они не станут им мешать. Из всех десятерых пленников только один имел практическое представление о ведении боя. Это был тот самый бородач, который безуспешно пытался помочь им в лесу.

Несколько лет назад он дезертировал из армии и вернулся в свою родную деревню, укрытую в чаще лесов и до последнего времени не обнаруженную наездниками. Опыт всех остальных в кулачном бою ограничивался пьяными драками или ребяческими ссорами.

Солдат, идущий впереди, вдруг неожиданно остановился, и Ксермет невольно уткнулся носом в затылок парнишке впереди себя. Они находились примерно в середине нескончаемого коридора, и одна из дверей здесь была гораздо шире и выше остальных.

Солдат подошел к ней почти вплотную, и небольшой темный прямоугольник на поверхности двери неожиданно зажегся. На нем появилось отражение лица солдата, и дверь отъехала в сторону.

За дверью оказалась небольшая квадратная комната без окон. Солдат вошел внутрь и кивком призвал остальных сделать то же самое. Пленники послушно последовали за ним. Второй солдат зашел вслед за ними, и дверь плавно закрылась. Ксермет напрягся. Если эта комната была тюремной камерой, то почему солдаты тоже вошли внутрь? Или же это не камера, а место для массового убийства? Ксермет забегал глазами по стенам в поисках следов крови, но не нашел ничего подозрительного.

Массовой расправы не последовало. Вместо этого комната дрогнула и, как показалось Ксермету, начала опускаться куда-то вниз. Ксермету пришел на ум подъемник, сконструированный по проекту Аваки, с помощью которого во время больших приемов еду поднимали с кухни на следующий этаж в специальном ящике, подтягивая его за веревку. Слуги доставали из него готовые блюда и несли прямиком в обеденный зал, а вниз в том же ящике спускали грязную посуду, тем самым экономя кучу времени на беготне между этажами.

Его отец, дедж Зандр, скептически отнесся к новшеству, считая, что слугам ноги нужны для того, чтобы их использовать, но протестовать не стал. В конце концов, в замке он принимал очень разных гостей, и многим такие новшества были по вкусу. В подобных случаях Зандр никогда не забывал упомянуть, как он заботится о благополучии своих слуг и приветствует любые проявления прогресса.

Воспоминания Ксермета рассеялись, когда комната с легким свистом остановилась. Дверь отъехала в сторону. От белых чистых коридоров не осталось и следа. Пленники вышли в узкий проход, стены которого были покрыты толстым сплетением запылившихся труб. Где-то вдалеке монотонно капала вода. От ее ударов о железный пол разносилось гулкое эхо.

Вместо яркого светящегося потолка на этом этаже висели лишь длинные подрагивающие лампы. Ксермет прислушался, пытаясь понять, есть ли здесь кто-то еще. Один из солдат двинулся вперед по коридору, махнув рукой пленникам. Второй солдат замкнул их процессию, держа оружие наготове.

Ксермет осторожно поднял руку и нащупал пальцами узел на веревке. Мигело последовал его примеру. Пленники миновали несколько узких однотипных дверей по бокам коридора и подошли к странной двери круглой формы, которая преграждала им дальнейший путь.

Сейчас или никогда, подумал Ксермет. В этот момент солдат, который шел впереди, взмахнул рукой, и в воздухе возникло изображение комнаты, которая была до отказа заполнена людьми в черной форме. Они оживленно что-то обсуждали друг с другом, активно жестикулируя. Ксермет остановился и глубоко вдохнул, пытаясь усмирить ошалевшее сердце.

Наконец один из присутствующих соизволил подойти ближе, и его вытянутое лицо с острыми скулами заполнило собой весь экран. Солдат о чем-то спросил его и получил в ответ усмешку. Худощавый обернулся и что-то громко сказал собравшимся. Комната заполнилась веселым смехом. Солдаты переглянулись друг с другом, и по их лицам расползлись довольные улыбки.

Затем солдат спросил еще что-то, кивая в сторону пленников. Худощавый пожал плечами и пренебрежительно махнул рукой. Круглая дверь начала отъезжать в сторону, и изображение исчезло так же внезапно, как и появилось.

За дверью не оказалось ничего нового: все тот же унылый коридор с железной решеткой на полу и трубами у потолка. Порог дверного проема находился локтях в полутора от пола, так что солдату пришлось высоко задрать ногу, чтобы переступить через него. Пленники начали неуклюже перелезать на другую сторону. Когда очередь дошла до Ксермета, он коснулся рукой Мигело, подавая ему сигнал.

Когда Ксермет перешагнул через порог, они с Мигело одновременно распустили узлы на веревке и бросились в разные стороны. Ксермет с наскоку запрыгнул на солдата сзади и ударил его локтем в шею. Внутри что-то неприятно хрустнуло, и солдат издал какой-то невнятный звук, объединивший в себе боль и удивление.

Солдат нагнулся вперед и инстинктивно взялся за шею. Ксермет схватил его руками за голову, резко дернул вперед и с силой поднял вверх колено. Из сломанного носа на пол брызнула кровь. Прежде чем солдат успел опомниться, Ксермет вновь ударил его коленом. Зубы сложились внутрь, словно карточный домик, и солдат истошно завопил от боли. Ксермет схватил его за волосы и несколько раз приложил головой о железные трубы на стене. Тело солдата упало на пол как тяжелый бесформенный мешок. На пыльных серых трубах осталось липкое красное пятно.

У Мигело не было преимущества внезапности, так как солдат сзади видел, как два пленника рванули в разные стороны. Его глаза округлились, когда в руках Мигело блеснул нож. Он не мог поверить, что у пленников могло остаться оружие, – ведь они проверили их ручным металлодетектором. Но на размышления времени у него не было. Солдат вскинул свое ружье.

Поняв, что он не успеет войти в контакт, Мигело поднял нож, готовясь метнуть его. Эта попытка закончилась бы для него плачевно, если бы на помощь не пришел бородатый дезертир, который был в связке последним. Он схватился за дуло ружья и рванул его на себя. Солдат пошатнулся, вывернул ружье в сторону бородача и выстрелил. Шипящий шар прошел сквозь грудь, оставив после себя кровавую дыру. Бородач удивленно бросил последний взгляд на свое дымящееся тело и упал замертво, утянув за собой остальных пленников.

В следующий момент Мигело был рядом с их надзирателем, и лезвие ножа вошло солдату в шею сбоку. Мигело выдернул его с чавкающим звуком откупоренной бутылки, и наружу вылетел кровавый фонтан. Солдат пошатнулся. Его сердце отчаянно отстукивало в груди свои последние секунды, выбрасывая с каждым сжатием новую порцию крови. Мигело провел солдату ножом по горлу, ускорив приближение конца. Солдат издал несколько приглушенных хрипов и рухнул.

Ксермет и Мигело посмотрели друг на друга сквозь круглое отверстие двери и рассмеялись. В первый раз за долгое время что-то случилось так, как и было задумано. Остальные пленники начали медленно приходить в себя, пытаясь ослабить на шее веревку, затянутую после падения. И тут дверь начала закрываться.

Ксермет метнулся к дверному проему, но, добежав до него, не знал, что делать дальше. Дверь была с пол-локтя толщиной и медленно, но уверенно двигалась в сторону пазов по краям. Ксермет попробовал налечь на нее плечом, но магия, которая двигала тяжелую дверь, явно была сильнее.

Мигело огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь тяжелого предмета, который можно было бы вставить посредине. Однако, несмотря на внешнюю захламленность коридора, увитого сплетениями труб и серых толстых нитей, вокруг не было ничего, что можно было бы сдвинуть с места.

Ксермет оставил свои попытки удержать дверь и попытался было пролезть в щель на сторону Мигело, но было уже слишком поздно. Он едва успел убрать руку до того, как тяжелый диск двери вернулся в свое изначальное положение. Дверь издала шипящий вздох и замолкла.

Тишина глухого коридора вдруг превратилась из их союзника в зловещего противника, который затаился где-то неподалеку и ждал идеального момента, чтобы напасть и вонзить нож в спину. Ксермет посмотрел вдоль коридора и невольно спросил себя, не загнал ли он сам себя в ловушку. Если солдаты вели их сюда, значит, где-то там, в конце этого коридора, должны были находиться темницы. И дверь, которая только что закрылась у него на глазах, вполне могла служить неприступным барьером, отделявшим тюремные камеры от остальной части этого проклятого замка.

Пленники наконец пришли в себя после неожиданной бойни и начали подниматься на ноги. Но тут их ждала другая неожиданность: конец веревки был зажат тяжелой дверью и уходил на другую сторону. Ножа у Ксермета не было.

– Что же теперь со всеми нами будет! Да что же ты такое наделал, ирод! – завопила внезапно толстуха высоким плаксивым голосом, как будто ей откуда-то вынули пробку, все это время чудом сдерживающую красноречивый поток ее бессмысленных причитаний.

Ксермет поморщился и про себя с грустью подумал, почему же она не осталась по другую сторону двери. Кроме нее с Ксерметом оказались еще две женщины, юнец лет пятнадцати и патриотически настроенный, но уже умудренный годами старик. Все «боеспособные единицы», как бы выразился дедж Каса, да пребудет с ним звездная колесница, остались на стороне Мигело.

– Замолчи, дура, – тихо, но уверенно сказал вдруг дед. – Что будет, на все воля Алатфара. А ты, сынок, не стой как истукан, делай что-нибудь.

Ксермет протестовать не стал. Первым делом он обыскал мертвого солдата. Ножа при нем не было, зато нашлось несколько небольших странных предметов непонятного назначения. Форма одного из них точь-в-точь совпала с формой защелок, которые скрепляли веревку. Ксермет пристроил его на один из зажимов и с легким щелчком открыл его. Чертовщина какая, даже в мелочах, подумал он про себя.

Когда все пленники оказались на свободе, Ксермет рассовал остальные предметы по карманам (авось и от них будет какой толк) и взял в руки оружие солдата. Оно состояло из тонкой железной трубки и ручки. На месте указательного пальца поблескивал голубоватый прямоугольник. Ксермет отвел пленников в сторону, направил трубку на дверь и с замиранием сердца дотронулся пальцем до синей поверхности.

Ничего не произошло.

Ксермет вновь оглядел добытое им оружие, обладавшее такой разрушительной мощью в руках противника. Поверхность была абсолютно гладкой, и, как ни старался, он не смог найти никакого секретного механизма. Решив, что в действие эта трубка приводится какими-то темными заклинаниями, Ксермет тем не менее засунул ее себе за пояс. Оружие было достаточно увесистым и в отсутствие лучших альтернатив вполне могло сгодиться в качестве небольшой дубинки.

Ксермет двинулся дальше по коридору. Одна из ламп мигнула ему вслед с легким потрескиванием, как будто упрекая его в содеянном, и погасла.

Командная рубка звездолета «Альзирр» имела вытянутую округлую форму, похожую на яйцо какого-то гигантского доисторического монстра. Стены были белыми и гладкими, без окон. В заостренной носовой части находился пульт управления, который представлял собой выпуклую окружность на полу, диаметром около полутора метров. Вокруг него стояли несколько кресел, которые вырастали из пола, словно грибы на тонких белых ножках.

Внутри пульта поддерживалось особое гравитационное поле, так что находящийся внутри пилот не был подвержен воздействию механических толчков и пребывал в состоянии нулевого тяготения. Управление осуществлялось посредством самого совершенного нейронного интерфейса, который только мог создать коллективный ум миллионов лучших ученых Конфедерации. По крайней мере несколько тысяч лет назад.

Большую часть времени «Альзирр» управлял собой самостоятельно. Его электрический разум был спрятан глубоко в недрах суббозонного реактора. Этот рукотворный левиафан, способный на немыслимые для сотворивших его людей вычисления, представлялся большинству членов экипажа в виде хрупкой женщины по имени Синти. Это имя было ласковым сокращением для официального названия речевой системы «Альзирра», которая в официальной спецификации обозначалась не иначе как Синтетический Трансвербальный Импровизатор-193е.

Командный пульт был зарезервирован для исключительных ситуаций. И сегодня Аран собирался его использовать.

Кроме него в рубке собрались еще шесть человек. Все они достигли самого высокого уровня в строгой иерархии Свидетелей пришествия демонов. Уровня посвященных. За те долгие столетия, когда Аран был бессменным лидером основанной им же самим секты, он отточил ее устав и организацию до совершенства.

Неофиты, желавшие вступить в ряды Свидетелей, должны были сначала доказать свою преданность реальными поступками. Дела эти обычно сводились к подкупам, кражам, убийствам и прочим преступлениям и махинациям. После принятия в ряды общества (Аран особенно гордился кровавой церемонией инициации, которую он воссоздал точь-в-точь как в каком-то давным-давно увиденном им трешевом фильме ужасов) послушники постигали смысл учения, узнавая все больше и больше о демонах и грядущем апокалипсисе. Успешное начало долгого пути по промывке мозгов.

Послушники, желающие продвинуться дальше девятого уровня и возглавить местные ячейки сообщества, должны были отправиться в университет. Университет этот действовал достаточно открыто и располагался в либеральных землях Пятой Гильдии, где любое вольнодумство можно было компенсировать золотой монетой. Адепты, прошедшие через университет, достигали десятого уровня и знали абсолютно все тонкости теории великого дела Свидетелей пришествия демонов.

Большинство из них после этого занимались миссионерской деятельностью или возглавляли филиалы общества на местах. Наиболее многообещающие выпускники попадали под прямое руководство самого Арана. Здесь их учили обращению с магическими артефактами, в число которых попали лучевые пистолеты, исследовательские планетарные роверы и прочая техника, в достаточном количестве присутствующая в складских модулях «Альзирра». Арану даже удалось наладить собственную небольшую фабрику по производству оружия. Пистолеты получались не столь мощными, но в условиях этого отсталого мира не менее эффективными, чем оригиналы.

Адепты шестнадцатого уровня познавали магию похищения душ. Управление пропаганды Конфедерации любезно добавило в комплектацию «Альзирра» модуль ОВЦА, предназначенный для контроля над человеческим разумом. Сделано это было для «повышенного многогранного контроля над проходящими перевоспитание бывшими членами антиправительственной террористической организации «Меч и пламя», а попросту говоря, на всякий случай. Как бы то ни было, этот модуль сослужил Арану хорошую службу и обеспечил его собственной армией зомби.

Для большинства послушников это был предел. Промывка мозгов была завершена успешно. Они знали и умели абсолютно все. Вернее, они думали, что знали и умели.

Ничто человеческое было Арану не чуждо, и ему хотелось иметь в своем окружении кого-то, кто мог мыслить здраво и с кем не надо было все время опускаться до магически-апокалиптической тематики. Поэтому по своему собственному усмотрению Аран иногда отбирал из рядов послушников особо смышленых индивидуумов и рассказывал им настоящую правду.

Для большинства посвященных правда эта была горька. Сдвиг мышления от демонов и магии к технологиям и инопланетным цивилизациям давался непросто и доводил некоторых до нервного срыва. Нелегко, наверное, узнать, что дело, на которое ты потратил большую часть твоей жизни, это просто продукт воображения одного человека. Но это того стоило. Как говорится, лучше горькая правда.

Аран обвел глазами присутствующих. Все они были его верными друзьями и союзниками, которые внесли неоценимый вклад в общее дело. Адмирал Бранаго, приближенный советник императора Аниго, который сообщал ему ценнейшие данные о намерениях этого непредсказуемого деспота. Председатель торговой палаты Пятой Гильдии Анду Варажи, который никогда не отказывал в финансировании сложных проектов. Лорд Эренке, который всячески помогал цефейскому князю сдержать атаку Аниго. Что ж, не всем нам удается задуманное. Шаман Тархнеи, который сообщил, что к Пурпурному легиону примкнули кочевники, которых он подозревал в связях со спецназом Конфедерации. Теперь мы знаем, что ты был прав, мой дорогой друг. А я тебе сначала не поверил. Дебтера Аваки, который добыл одну из облачных сфер, а также почти уладил ситуацию с Аниго и Зандром. Эх, не упустил бы ты тогда его сына… Азмач Алула, который был фактическим заместителем Арана на «Альзирре», когда Арану приходилось выполнять свои обязанности советника короля.

Аран встал со своего места.

– Друзья, – обратился он к аудитории, – сегодня великий день. День, которого мы ждали долгие тысячелетия. И мне необычайно приятно, что именно вы сегодня собрались со мной в этом зале. Вы – те немногие, кто знает настоящую правду. Те немногие, кто знает, что вы и я – плоды одного и того же дерева. Вы относитесь к тем немногим в этом мире, кто знает, что смерть – это не неизбежность, а болезнь, которая лечится при помощи науки и технологий. И я – живое тому доказательство. Я пережил многих своих друзей, которые были рядом со мной, как вы сейчас. Это были тяжелые утраты. И поэтому я вдвойне рад, что мы вплотную приблизились к осуществлению нашего плана. Теперь нам не придется расставаться. На Терре есть все необходимое для создания генетического модуля, и я сам прослежу за тем, чтобы вы первыми получили к нему доступ.

По толпе пролетел одобрительный шепот.

– Сегодня мы вновь откроем ПАРОМный коридор между нашим миром, Огмой, и Мулифеном, планетой тархонтов, – продолжил Аран. – Мы воссоединимся с нашими товарищами и нашим лидером Эль-Натом. Армия тархонтов получит свободный доступ в этот мир и довершит начатое нами, взяв эту планету под полный контроль. И тогда мы попытаемся открыть коридор дальше, на Терру. Как вы все уже знаете, Терра – это последняя планета, которая отделяет нас от миров алиотов. Последняя планета, которая отделяет нас от вселенского господства. Как вам всем прекрасно известно, спецназ Конфедерации закрыл пространственный коридор, чтобы избежать конфликта с Эль-Натом. Они думают, что преуспели. Они уверены, что мы больше никогда не потревожим их. Они думают, что ПАРОМный портал на Терре лишен энергии. Они ошибаются! Они просчитались! Они не знают, что «Атлантида» жива! Они не знают, что она вновь подает сигнал! Они не знают, что мы живы и готовы сражаться дальше! Проход в этот мир занял тысячелетия. Проход дальше, на Терру, займет годы! Мы идем! Сегодня!

В зале послышались одобрительные восклицания и аплодисменты.

– А сейчас, дорогие мои друзья, прошу меня извинить. Прежде чем мы приступим к подъему, мне надо обратиться к остальным членам Свидетелей пришествия демонов.

Аран извиняюще улыбнулся. Послышались легкие смешки, сопровождаемые снисходительными ухмылками.

– Синти, начинай трансляцию во все отсеки!

– Прямая трансляция с синхронными субтитрами на местные языки на раз… два… три… Вы в эфире, – ответил металлический голос механической души «Альзирра».

Аран тут же перестал улыбаться и принял показной величественный вид.

– Братья и сестры! Великий день настал! Армия демонов стоит на пороге нашего мира. Они стучат в ворота своими огромными топорами, покрытыми кровью тех, кто не покорился им, кто не пал пред ними на колени и не возопил о желании своем служить им. Их огромные пасти с крепкими клыками истекают слюной в предвкушении обильной трапезы. Час апокалипсиса настал! Но мы не боимся, мы не трепещем, ведь мы готовы к их пришествию! Наш орден долгие века делал все возможное, чтобы облегчить их приход. И теперь, когда все человечество станет их рабами и живые позавидуют мертвым, мы, братья и сестры, станем их слугами, станем оружием в их руках! Вы все – элита нашего ордена! Именно поэтому вы сегодня находитесь здесь, внутри этого чудесного дворца, в котором мы и примем демонов. Этот дворец был сотворен величайшими магами прошлого и погребен под землей, скрыт от глаз непокорных. Сегодня этот дворец вновь поднимется на поверхность, и последние печати на вратах, отделяющих наш мир от мира демонов, будут сняты. Братья и сестры! Трепещите, ведь час настал! Радуйтесь, ведь час настал! Предвкушайте, ведь час настал! Апокалипсис близок, и он настанет сегодня!

Аран сжал руку в кулак и опустил ее, завершая таким образом трансляцию. В разных отсеках корабля экраны ретрансляторов погасли под гул одобрительных криков готовых на все фанатиков. Они обнимали друг друга, рыдали в экстатическом ступоре, поздравляли друг друга с началом конца и декламировали нараспев магические мантры.

На маленькую группу гакрукских пленников во главе с акамарским офицером речь Арана произвела прямо противоположный эффект. К тому моменту они уже были и без того достаточно напуганы и деморализованы своими безуспешными попытками открыть дверь лифта и выбраться из узкого коридора на нижних ярусах корабля. В торжественной речи о конце света они нуждались меньше всего.

Вторая группа пленников, состоящая из женщин, старика, юнца и королевского легионера, в этот момент праздновала небольшую победу. Они только что открыли дверь в темницы и освободили несколько десятков других пленников. Речь о конце света прервала их робкие поздравления и вновь зарождающиеся надежды на свободу. Их предводитель узнал в худощавом старике советника короля, и ему многое стало ясно.

Алиот, привязанный к стулу в маленькой комнате с белыми стенами, выслушал Арана без единой эмоции на усталом лице. Но бесстрастная внешняя оболочка скрывала душевную бурю. Ему был понятен истинный смысл речи, и он знал, что сейчас произойдет. В конце концов он не выдержал и со всей силы рванул свои железные оковы, издав при этом душераздирающий крик раненого зверя, попавшего в капкан. Эмоции не помогли: оковы остались непреклонны.

Землянин, который вот уже второй день разглядывал разложенные перед ним на столе пыточные инструменты и заработал себе за этим занятием густую прядь седых волос, в очередной раз проклял стоящую перед ним капсулу Полиглота-5000, которая услужливо перевела ему содержание послания. Он явно не мог причислить себя к тем счастливчикам, которые станут слугами демонов, и явно попадал в категорию их рабов. Судя по тому, что у его палача появились более важные дела, а еду ему не приносили вот уже около суток, землянин пришел к выводу, что лучшим выходом из этой передряги для него была бы смерть от голода.

Пока все присутствующие на корабле были погружены в свои переживания, Аран приблизился к пульту управления и вошел внутрь круга. Его тело потеряло всякий контакт с окружающей реальностью, и Аран почувствовал состояние приятной невесомости. Он закрыл глаза и мысленно перевел управление «Альзирра» в ручной режим. Металлический голос корабля подтвердил его доступ высшего уровня, предостерег от возможных последствий и вверил свое гигантское, погребенное в бескрайних болотах тело человеческому разуму.

– Друзья, займите места и пристегнитесь. Сейчас будет трясти, – сообщил Аран и сосредоточился на предстоящей миссии.

Голограмма исчезла так же внезапно, как и появилась. Андрей вновь остался наедине с набором пыточных инструментов, которые были разложены перед ним ровными рядами. Словно товары на прилавке строительного магазина, только ценников не хватает.

Молоток с железным наконечником, увесистым таким. Скорее даже не молоток, а киянка. Таким гвозди толком не позабиваешь и дом не построишь. Но за несколько дней, проведенных здесь, Андрей не раз представлял себе, как тот опускается на его коленные чашечки. Словно в кабинете невропатолога на рутинной проверке. Только колено не дергается и не опускается назад, и даже не остается неподвижным, свидетельствуя о каком-то нервном нарушении, а разлетается вдребезги.

Рядом с молотком лежала груша. Нет, не та, что в продуктовом. Точно такую же Андрей видел однажды в музее в каком-то средневековом замке в Чехии. Этот экспонат был снабжен подробным описанием, больше напоминающим инструкцию по применению. Три разводных лепестка, соединенных вместе внушительных размеров болтом, и правда напоминали по форме грушу. Ну или лампочку, это уж кому как больше нравится. По мере того как винт выкручивался наружу, лепестки расходились в разные стороны. В описании говорилось, что этот пыточный инструмент часто использовали вместо кляпа. Впрочем, другие вырианты применения тоже были возможны. Чего Андрей уж точно не ожидал, так это встретить подобное устройство на другой обитаемой планете.

Дальше на столе расположились зажимы для пальцев, испанский сапожок, набор длинных игл, щипцы и пассатижи всех форм и размеров, а также добротная ножовка с мелкими, но острыми зубцами. Глядя на нее, Андрей почему-то представлял себе лагерь раненых после сражения во Второй мировой. Крики, кровь, бинты и водка в качестве обезболивающего.

На краю стола расположился знаменитый железный прут, которым, по словам Арана, переломали кости какому-то там родственнику какого-то там местного царька. Или даже императора. Когда Андрей смотрел на него, ему на ум приходило слово «арматура».

Апокалипсис близко, и он настанет сегодня – так, кажется, сказал этот сумасшедший, повторил про себя Андрей. Демоны какие-то. У них тут целый город одними зомби заселен, а они к нашествию демонов готовятся.

Андрей попробовал выдавить из себя смешок, ну или, на худой конец, улыбку, но это ему не удалось. А что, если они про меня забыли? Андрей тут же понял всю абсурдность подобных опасений. Он вовсе не хотел, чтобы кто-то про него вспоминал. Груша на столе игриво качнулась из стороны в сторону, как будто напоминая, что будет, если кто-то про него вспомнит. Груша качнулась. Андрей нахмурил брови.

Вдруг откуда-то издали начал доноситься тихий монотонный гул. Андрей даже не был уверен, слышал он его действительно или скорее ощущал где-то в глубине грудной клетки. Гул начал постепенно нарастать, и Андрей почувствовал ногами едва уловимую вибрацию.

Через несколько минут шум вдруг резко усилился, и Андрей отчетливо различил гудение, доносящееся сразу со всех сторон. Он начал озираться по сторонам, но, само собой, ничего нового не увидел. Звуки доносились откуда-то снаружи.

Гудение перешло в шум, шум в рев. Рев моторов? Андрей подумал, что именно так, наверное, стартует космическая ракета, хотя на космодроме он, само собой, никогда не был. И тут комнату начало трясти.

Железные орудия пыток задребезжали и начали отстукивать неровную дробь по поверхности стола. Шкаф в углу задергался, словно в приступе эпилептического припадка, и дрожащей поступью двинулся по полу. Стул, на котором сидел Андрей, застучал ножками. Болты, которыми он был прикручен к полу, задрожали.

Шум достиг какой-то пронзительно высокой ноты и замер на ней, словно натянутая струна гигантской скрипки. Эта бешеная увертюра продолжалась несколько минут и тут же перешла в финал, минуя основную часть. Андрей почувствовал резкий толчок вверх. Его вжало в стул и тут же с силой дернуло куда-то вниз и в сторону.

Тяжелые железки посыпались со стола, и молоток все-таки добился своей цели, больно ударив Андрея по коленке. Андрей вскрикнул. Его тело согнуло пополам, и он едва не ударился о сдвинувшийся стол лицом.

Вокруг все стихло. Если демоны и пришли уже в этот мир, громко хлопнув дверью, то вели они себя тихо. Видимо, осматривались. Андрей открыл глаза, хотя он совершенно не помнил, когда успел зажмуриться. Железный шкаф замер в неестественном положении, упершись одним углом в стену, а другим в замок двери. Из замка поднималась тонкая струйка дыма и пахло паленым. Стол лежал на полу в окружении беспорядочно разбросанных пыточных инструментов.

Единственным предметом в комнате, который не изменил положения после встряски, был стул, на котором сидел Андрей, так как он был прикручен к полу.

Андрей увидел, что на коленях у него лежат неожиданные подарки: несколько щипцов и ножовка. Андрей осторожно выгнулся в сторону и протиснул руку глубже в удерживающее ее кольцо. Он вытянул пальцы, пытаясь дотянуться до ножовки. От цели его отделяло несколько сантиметров. Андрей осторожно передвинул колени, пододвигая ножовку ближе. Его палец коснулся полированной деревянной ручки. Еще через пару секунд он сумел ухватиться за ручку и подтянуть ножовку к себе.

Основание ножовки было сделано из тяжелого цельного куска дерева. Лезвие было металлическим. Тонким, но на вид чрезвычайно прочным. Неизвестный мастер подошел к изготовлению инструмента с душой. Ручка была лакирована и украшена узором из переплетающихся костей. На лезвии красовался улыбающийся череп, из глаз которого выползала длинная змея, которая плавно переходила в замысловатую вязь, напоминающую какие-то письмена.

Андрей схватился за ручку, неестественно выгнув запястье, и принялся пилить металлический болт, который соединял подлокотник стула с его оковами. Ножовка тонко визгнула и принялась за дело. Из болта начала сыпаться мелкая металлическая стружка. Андрей подумал, что это было, наверное, первое применение подобного инструмента, которое не сопровождалось истерическими криками жертвы.

Андрей, рабочими инструментами которого были клавиатура и компьютерная мышь, никогда еще не работал с таким остервенением. Держать ножовку было неудобно, и его запястье быстро онемело. Несмотря на это, он не останавливался. В основании болта наметилась хорошо различимая щель, которая медленно, но верно становилась все глубже и глубже. В конце концов, углубление в болте стало похоже на огрызок от яблока. Андрей навалился на руку, и болт пошатнулся и сдался. Одна рука была на свободе.

Дальше дело пошло быстрее. Пыточная ножовка, которой перерезали не одну пару конечностей, оказалась прекрасным слесарным инструментом. По внутренним ощущениям Андрея, с момента загадочного толчка прошло около часа. И теперь он наконец смог встать со стула, к которому был прикован несколько дней.

Андрей с удовольствием потянулся затекшим телом и подошел к двери. Первым делом он отодвинул шкаф, с силой навалившись на него. Задумка была вновь поставить его на ножки, но он оказался настолько тяжелым, что все, что сумел сделать Андрей, это чуть отодвинуть его от двери и вовремя отскочить. Шкаф с грохотом упал на пол в опасной близости от его ног. Андрей с облегчением вздохнул.

Не теряя времени и не дожидаясь, пока кто-нибудь явится, чтобы посмотреть, откуда шум, Андрей ухватился пальцами за выступ в двери и дернул за нее. Дверь не поддалась.

Тогда Андрей обратил внимание на дымящийся замок, который шкаф задел своим острым углом во время падения. Металлическая пластина, закрывающая замок, слегка отошла в сторону. Андрей выбрал подходящие плоскогубцы и просунул их в щель. В течение следующего получаса при помощи кувалды, щипцов и знаменитого железного прута Андрей все же смог оторвать пластину от двери.

Под ней оказались несколько проводов. Не слишком долго колеблясь, Андрей перекусил самый толстый из них. Против его самых смелых ожиданий, дверь сама отъехала в сторону. Вооружившись молотком и исторически значимым железным прутом, Андрей выбежал в коридор. Немного подумав, он вернулся назад и взял со стола капсулу Полиглота.

Откуда-то издали доносились неразборчивые голоса. Судя по силе их монотонного гудения, там собралось по меньшей мере человек двадцать. Послышалось хлопанье дверей. Так обычно хлопают шкафчиками в раздевалке спортзала. Андрей двинулся в противоположную сторону.

Коридор был узким и напоминал тоннель метрополитена. Стены были затянуты толстыми проводами, покрытыми слоем пыли. Тусклые вытянутые лампы горели неравномерным светом. Некоторые из них готовы были потухнуть в любой момент и легко подрагивали.

Андрей миновал еще несколько дверей, точь-в-точь похожих на ту, которая закрывала проход в его камеру. Интересно, за ними тоже кто-нибудь сейчас рассматривает пыточные инструменты?

Коридор подошел к развилке Т-образной формы. Андрей осторожно выглянул из-за угла. В конце ответвления виднелась массивная круглая дверь, как в денежном хранилище. В голове у Андрея возник образ Скруджа Мак-Дака из «Утиных историй», у которого как раз за такой вот дверью был припрятан личный бассейн с золотыми монетами вместо воды. Даже на таком расстоянии было понятно, что эту дверь молотком не возьмешь.

На полу лежал солдат в черной форме. Он был без сознания, а может, даже и мертв. Андрей заколебался. С одной стороны, это могло означать, что голоса, которые он слышал, принадлежали другим пленникам, которым тоже удалось выбраться на свободу. С другой стороны, этот солдат мог просто стукнуться головой о стену во время тряски.

Андрей решил не испытывать судьбу и двинулся по коридору дальше, минуя ответвление с железной дверью. Конца коридора не было видно, впереди было темно. Лампы там перегорели окончательно, и трудно было сказать, заканчивается он тупиком или уходит дальше. Андрей миновал еще несколько дверей и остановился на границе света и тьмы, вглядываясь в полумрак коридора.

– К разговору присоединился еще один собеседник, – вдруг зазвучало у него в голове.

От неожиданности Андрей вздрогнул и едва не выронил молоток. Он резко оглянулся назад, но никого не увидел. Андрей решил было, что, возможно, очнулся солдат. Прежде чем он успел принять решение, что делать дальше, невидимый собеседник начал разговор.

– Я здесь, за дверью.

– Что? – сказал Андрей вслух, оторопев от неожиданности.

– Это я, Макхэкв. Камера восемь. Над дверью должны быть цифры.

Цифры над дверями и правда были. Вернее, наверное, это и были цифры: над каждой дверью слабо мерцали темно-синие знаки на голубом фоне. Андрей уставился на одну из них, с силой тараща глаза, против всякой логики ожидая, что сейчас в его голове зазвучит перевод. Перевод не зазвучал. Полиглот-5000, несмотря на все свое технологическое совершенство, по всей видимости, не переводил увиденных образов.

– Макхэкв, какие на фиг цифры, я же по-вашему читать не умею, – произнес Андрей шепотом и тут же вспомнил, что мысленного общения достаточно.

– Э-э, она такая, толстая вертикальная черта и две косые линии в каждую сторону.

– Как елка, что ли?

Андрей посмотрел на изображение над дверью перед собой. Цифра под описание подходила, но имелась еще одна горизонтальная черта внизу.

– Как елка на подставке, да?

– Нет, на подставке это семь, тебе нужна следующая, восемь.

Андрей вернулся назад и подошел к двери справа. Неожиданно Полиглот-5000 сообщил, что связь с собеседником потеряна. Андрей выругался про себя. Он вытащил капсулу из кармана наружу и, по аналогии с мобильным телефоном, поднял ее вверх, чтобы вновь поймать сигнал. В этот момент он увидел, что знак над дверью состоял из двух перекрещенных загнутых линий. Чтоб их черт побрал, у них что, и цифры не по порядку, что ли?

Андрей опять вернулся к седьмой двери. Связь вновь появилась.

– Макхэкв, над следующей дверью свастика какая-то вместо елки.

– Это шестая. У нас цифры справа налево записываются.

– Все у вас не как у людей. – Андрей пошел в другую сторону. – Вот, нашел. Теперь здесь елка. Без подставки.

– Прекрасно, теперь слушай внимательно. В правой части двери должна быть небольшая панель, сантиметров двадцать в ширину, видишь?

– Э-э-э, да, вижу, с круглыми краями такая.

– Она самая. Потяни ее на себя и одновременно поверни против часовой стрелки. Там пазы такие для пальцев маленькие есть.

Андрей провел рукой по панели и нащупал два маленьких углубления. После нескольких неудачных попыток он наконец приноровился и смог вытянуть панель на себя. Внутри что-то щелкнуло, и панель откинулась вперед, словно столик в самолете. На ее поверхности зажегся небольшой экран, в правой верхней части которого мигал синий квадрат. В нижней части было некое подобие клавиатуры. На клавишах были изображены все те же непонятные рунические символы.

– Сделал.

– В общем, так, – зазвучал у него в голове голос Макхэква. – Мы находимся на нижней палубе корабля, рядом с исследовательскими модулями иноземной флоры и фауны. В этом коридоре находятся временные каюты обслуживающего персонала. Так как корабль, по сути, сам о себе заботится, здесь постоянно никто не жил. Перед тобой сейчас резервная консоль двери. Смысла в ней немного, так как случай должен быть действительно экстренный, чтобы дверь открывать через нее вручную. Но у нас сейчас как раз такой случай.

Следующие полчаса ушли на то, чтобы объяснить Андрею, какие команды нужно ввести. Процесс был сильно затруднен отсутствием общих представлений о письменности, и Макхэкву пришлось прибегать к смеси описательных образов и относительного расположения клавиш. Выяснилось, что о внешнем виде «рыбы», «копья», «креста» и других схематических символов у Андрея и Макхэква были порой совершенно разные представления.

– Так, почти получилось. Теперь нажимай «С» – это та, что на молнию похожа, «У» – это которая как ноги, «Д» – как гусеница на стене, и «О» – которая как рыба.

«Рыба», которая, по мнению Андрея, больше напоминала георгиевскую ленточку, слабо мигнула под пальцами.

– Молодец, а теперь на квадрат такой под углом, который из двух линий, и на большую длинную кнопку внизу, и все!

Дверь резко отъехала в сторону, так что Андрей даже вздрогнул от неожиданности.

Комната, где находился Макхэкв, была точь-в-точь как и его собственная. Кочевник был прикован к стулу так же, как и сам Андрей пару часов назад.

– Ты как выбрался-то? – Макхэкв оценивающе посмотрел на молоток.

Андрей поймал его взгляд и улыбнулся.

– У меня есть инструмент получше. Сейчас вернусь.

Высокие деревья тихо колыхались на ветру. Солнце стояло высоко, но за тонкой завесой облаков оно почти не грело. В кроне дерева притаился орел с белой головой и желтым заостренным клювом. Он деловито прочистил перья и нервно покрутил головой.

В лесу было тихо. После оглушительного рева, который заполнил равнину, большинство животных до сих пор боялись тронуться с места. Орел тряхнул головой, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. В ушах у него еле слышно звенело.

Подождав еще немного, наконец он решил, что опасность позади, расправил крылья и полетел прочь. Орел быстро взмыл вверх вместе с потоком ветра и стал парить над равниной. Его зоркие глаза были способны заметить мельчайшие детали, вплоть до крошечной мыши, неосторожно высунувшейся наружу.

Но, чтобы заметить источник шума, его острое зрение было излишним. Рядом со скалой, на которой возвышались руины Арара, лежал огромный черный предмет. Орел охотился здесь всю свою жизнь, и даже его птичий разум удивился столь странному новшеству.

В основе корпуса «Альзирра» находился исполинский диск, который по площади превосходил весь Арар целиком. Диск этот был слегка приплюснут в центре и становился выше у краев, почти достигая высоты крепости. Бока корабля были покрыты раздвижными щитами, за которыми находились посадочные площадки для шлюпок, а также многочисленные орудия. Хотя алиоты и не ожидали никого встретить на просторах необитаемого космоса, они были готовы ко всему.

В задней части диска располагались три отростка, на каждом из которых виднелись внушительных размеров сопла межгалактических двигателей. Вокруг них до сих пор колыхалось марево остывающего воздуха. Чуть поодаль, на окраине равнины, деревья были охвачены танцующими языками пламени.

Рядом с восставшим из своей многовековой могилы монстром виднелась изуродованная поверхность равнины. Огромное болото разошлось в разные стороны огромным шрамом, чтобы выбросить из себя «Альзирра», и теперь медленной тягучей массой собиралось к центру, чтобы закрыть образовавшуюся пустоту.

Орел описал над равниной большой круг, дивясь загадочному явлению. Неожиданно корабль загудел и начал едва заметно трястись. Орел решил, что наступило самое время убираться отсюда куда подальше. Бросив последний взгляд на странный объект, он взмахнул крыльями и полетел прочь. Сегодня он предпочел охотиться в другом месте.

Аран обвел присутствующих довольным взглядом.

– Ну что, друзья, не будем терять времени. Как вы только что видели, я запустил программу развертывания ПАРОМного модуля. Или же, по-простому, врат Великого Тоннеля. До полной его готовности потребуется несколько часов. К этому моменту система пройдет первичную калибровку и разогрев и будет готова к запуску. Для открытия пространственного коридора потребуется огромное количество энергии, и эта энергия у нас теперь есть! В наших руках семь облачных сфер! Когда мы поместим сферы в ПАРОМный модуль, понадобится еще около трех часов для того, чтобы наладить связь с модулем на Мулифене, и тогда мы сможем открыть проход. И наконец встретимся с нашим лидером Эль-Натом и его несокрушимой армией!

Раздались одобрительные аплодисменты.

– Ну а теперь праздновать, друзья, праздновать! Сделать мы сейчас ничего больше не можем, поэтому всех приглашаю в главный зал корабля! Все остальные, я думаю, уже там, празднуют скорое пришествие демонов, пришло время и нам к ним присоединиться.

Аран направился к двери командирской рубки, приглашая остальных последовать за ним. У двери возникла небольшая сумятица, когда все шестеро посвященных оказались у выхода одновременно. Все они пребывали в отличнейшем расположении духа, что привело к чрезмерному обмену любезностями в попытке пропустить друг друга вперед.

– Только после вас, досточтимый дебтера Аваки.

– Ну что вы, вы мне льстите, лорд Эренке, проходите, пожалуйста, вы первый.

Главный зал корабля был вытянутой овальной формы и достигал больше трехсот метров в длину и порядка восьмидесяти метров в поперечнике. Во время полета зал должен был служить местом для общих собраний и приятного совместного времяпрепровождения. Из пола здесь поднимались модульные столы и стулья, так что созданные таким образом пространства можно было использовать для совместных приемов пищи, игр или просто разговоров.

Сегодня столы были подняты двумя длинными рядами. На их блестящих металлических поверхностях красовались пузатые дубовые бочки с пивом, окруженные многочисленными закусками. Мясистые ребра соседствовали здесь с начиненными тушками индеек, соленьями, тушеными овощами, гигантскими шампурами с бараниной и всевозможной выпечкой.

Аран в очередной раз подивился про себя, как Анду Варажи удалось все так быстро организовать. Аран даже не предполагал, что на складах корабля находится такое количество разнообразной еды. Видимо, Варажи до сих пор удавалось организовывать поставки из Пятой Гильдии, несмотря на годы разрушительных войн. Ну что ж, в посвященные я отбираю только лучших.

Когда Аран вошел в зал в сопровождении своих приближенных, собравшиеся встретили их радостными криками. Массивные глиняные кружки взлетели вверх и со стуком ударились друг о друга. Пивная пена брызнула через края и полилась на пол. Самоочищающаяся поверхность тут же всосала в себя густое пиво, не дав пролитому засохнуть.

Солдаты уже успели изрядно поднабраться, хотя празднование началось каких-то полчаса назад. Большинство патрульных, которые были вооружены тяжелыми автоматами, уже успели снять их с плеча, вопреки уставу.

Аран нахмурился. Он сам никогда не пил и откровенно недолюбливал, когда это делали другие. Но, несмотря на все его старания, побороть эту вековую традицию ему так и не удалось, и на корабле действовал своего рода полусухой закон, когда потребление алкоголя не запрещалось, но нормировалось.

Немного поразмыслив, Аран решил, что сегодня не время для строгостей. О возможной атаке на корабль можно было не беспокоиться. В Гакруксии не осталось каких-либо вооруженных формирований, которые можно было воспринимать всерьез. Кроме этого снаружи было несколько тархонтов. Да и вообще Аран сильно сомневался, что местные вообще отважились бы приблизиться к кораблю, не говоря уже о нападении на него.

Аран живо представил себе, как армия легионеров атакует металлический корпус «Альзирра» мечами и копьями. Броня звездолета представляла собой сплав девятнадцатого уровня и способна была выдержать метеоритный дождь средней силы без особых последствий. Вряд ли легионерам удалось бы оставить на нем даже царапину. Аран снисходительно улыбнулся.

По толпе разнеслись приветственные крики и аплодисменты. Аран вдруг понял, что собравшиеся, очевидно, приняли его улыбку на свой счет и теперь смотрят на него с ожиданием. Ну что ж, придется в очередной раз толкать речь. Куда же без этого.