Весы справедливости

Желание понять смысл действий обидчика – это лишь часть общей картины. Тот, кто говорит «я просто хочу понять», может хотеть, чтобы нераскаявшийся обидчик страдал так же, как и он, – совершенно естественное человеческое желание.

– Я ни в чем не виновата, а страдаю именно я, – сказала мне моя клиентка Аманда.

Два года назад ее невеста Меган без предупреждения разорвала помолвку. Они очень долго ждали, пока им дадут разрешение на подобный брак, разослали приглашения, подготовка к свадьбе была в полном разгаре. Невеста объясняла свой уход пустыми клише («Я люблю тебя, но я не влюблена в тебя», «Ты заслуживаешь лучшей, чем я».) А потом она и вовсе разорвала всяческое общение. Конечно, Аманда хотела, чтобы Меган понесла наказание. Ее бывшая партнерша быстро завязала новые отношения и не вспоминала об Аманде.

Пережить неожиданные утраты очень тяжело. А тяжелее всего делается от того, что обидчик, похоже, вовсе не страдает. Аманда обратилась ко мне за помощью спустя два года, но даже за такое время она не перестала размышлять об этом событии. Конечно, терзания были не постоянными, но то одно, то другое будило мысли о прошлом. Это повторялось снова и снова, сердце Аманды болело, она погружалась в депрессию и мучилась приступами ярости.

Когда нераскаявшийся обидчик не несет ответственности, наш реактивный разум начинает терзаться сожалениями («Как мой бывший мог так поступить с нашими детьми?»). Гнев вполне оправдан, но он не ведет к эффективному решению проблемы, а настраивает нас негативно и лишает сна. Если же мы смягчаемся по отношению к объекту нашей обиды и ненависти, если наш гнев стихает, то в нашей жизни возникают новые непредвиденные проблемы. Иногда бывает проще лелеять старые обиды в полном их объеме, чем сбросить тяжкий груз боли и страданий.

«Посмотри, что ты со мной сделал!»

Иногда мы просто не готовы расстаться с собственным гневом. Нет, мы не находим извращенного наслаждения в своих обидах, хотя со временем привыкаем к боли и страданиям, закутываясь в них, как в старый теплый плед. Состояние гнева и озлобленности удобно нам и работает на нас, хотя мы можем сами этого и не сознавать.

Во-первых, наше страдание – это способ отмщения. Так мы можем показать обидчику и всему миру, как тяжело ранили нас его слова и поступки. Чтобы двигаться дальше, чтобы твердо стоять на ногах, мы отказываем обидчику в прощении, словно говоря: «Теперь со мной все в порядке, так что твое поведение не так уж сильно меня ранило».

Во-вторых, гнев по отношению к обидчику защищает другие и более важные отношения. Вы не можете простить грубость невестке, и это позволяет вам не злиться на пассивность собственного сына. Вы снимаете с него ответственность за то, как его жена относится к вам. Вы никогда не испытывали гнева на отца, хотя он всегда был высокомерен и всячески вас унижал. Но в то же время вы порвали отношения с братом, потому что он не приехал на похороны отца. Вы вините свою бывшую жену-алкоголичку за безответственность по отношению к детям, которые после развода остались с ней. Это позволяет вам не стыдиться своей неспособности защитить собственных детей, хотя вам прекрасно известно, что бывшая жена о них не заботится. Мы не можем избавиться от негативной зацикленности на человеке, если это позволяет нам защитить любимый образ другого человека или отношений, включая отношения с самими собой.

Третья причина, по которой мы не можем расстаться с гневом, заключена в том, что это чувство поддерживает связь с тем самым человеком, который нас обидел. Гнев – это форма сильной (хотя и негативной) привязанности, подобной любви. Гнев и любовь сближают нас с другим человеком – вот почему многие супруги, разведясь юридически, так и не могут развестись эмоционально. Если спустя много лет после развода вы все еще не можете говорить с бывшим супругом по телефону или находиться с ним в одной комнате, не испытывая мучительных чувств, значит, привязанность никуда не делась.

И наконец, негативный внутренний диалог подпитывает фантазию о справедливости: в один прекрасный день обидчик прозреет и поймет, что сделал. Никто сознательно не хочет поддерживать связь, которая дает обидчику такую власть над нашим эмоциональным состоянием. Однако, как показывает история Катрины, избавиться от этой надежды очень трудно.

Почему вы не можете перестать ненавидеть своего бывшего

Я трижды встречалась с Катриной, когда проводила семинар для психотерапевтов в Лос-Анджелесе. Она рассказала мне свою историю.

Катрина пятнадцать лет была замужем за мужчиной, который, добившись успеха в бизнесе, бросил ее. Всю жизнь она любила и поддерживала этого человека, пожертвовав собственной карьерой. Она посвятила себя воспитанию дочери, а он все время и силы посвящал своей компании. Два года назад он настоял на том, чтобы они переехали из Чикаго в Лос-Анджелес, где перед ним открывались блестящие перспективы. Катрина согласилась, хотя и неохотно.

Через восемь месяцев после переезда он подал документы на развод и поселился у молодой, красивой, деловой женщины, сделавшей миллионное состояние на маркетинге и рекламе. Впоследствии Катрина узнала, что муж уже несколько лет планировал переезд в Лос-Анджелес, устав от романа на расстоянии. Для развода он нанял одного из самых известных и агрессивных адвокатов, и Катрине пришлось подписать соглашение, по которому она получила гораздо меньше денег, чем могла бы.

Десятилетняя дочь Катрины Ана буквально обожала новую подружку отца и предпочитала проводить время в ее доме в Голливуд-Хиллз, где был плавательный бассейн и большой центр развлечений. Та женщина купила Ане щенка – девочка его очень любила. Ана говорила Катрине, что ей не хочется расставаться с собачкой. Боль Катрины была невыносимой.

В Лос-Анджелесе Катрина ненавидела буквально все. Ей хотелось вернуться в Чикаго, к друзьям и сестре, но из-за дочери она не могла этого сделать. Она обратилась ко мне, потому что хотела обрести смысл жизни и избавиться от гнева и ненависти по отношению к бывшему мужу. Катрина уже нашла хорошую работу, у нее появились новые друзья. Но каждый раз, когда она думала о бывшем муже – о его красивой и успешной подружке, о высоком статусе пары, об их роскошном доме, который так нравился ее дочери, о многолетнем обмане, из-за которого она оказалась в этом городе, – ее охватывала неконтролируемая ярость.

Катрина сказала, что ей хочется найти способ простить бывшего мужа и жить дальше, но она не может сделать этого по вполне понятной причине.

– Я чувствую, что меня растоптали и выбросили из жизни. Тяжелее всего, что я не могу показать миру, что он сделал со мной. – Катрина помолчала и добавила: – Может быть, это глупо, но мне хочется, чтобы он действительно избил меня. Тогда синяки и ссадины позволили бы мне подать на него в суд.

Если бы та боль, которую причинил Катрине ее бывший муж, имела физическое проявление, она могла бы обратиться в суд и там, перед адвокатами, судьями и присяжными, рассказала бы свою историю. Все увидели бы, что сделал этот человек. А его дорогой адвокат проиграл бы это дело.

Теперь Катрина жила своей фантазией. Она буквально поселилась в воображаемом зале суда. Там ее выслушали бы и поверили ей. Мужу пришлось бы признать свою жестокость, почувствовать ее боль, осознать, как он ее обидел, обманул и обокрал. Он отправился бы в тюрьму, его репутация была бы разрушена. Справедливость восторжествовала бы, и Катрина получила отмщение.

Ее бывший муж не смог бы и дальше дурачить своих друзей, свою дочь, самого себя. Катрина так живо представляла себе этот суд, что видела мельчайшие детали торжественного зала, глаза сочувствующих ей зрителей, шокированные лица присяжных, бывшего мужа, закрывающего лицо руками от стыда, фотографов из Los Angeles Times, где появилась бы статья о процессе. Катрина не раз мысленно репетировала эту сцену. Она сняла целый «фильм» с неожиданной и приятной развязкой – торжеством истины и справедливости – и постоянно крутила его в уме.

Но хотя «фильм» этот каждый раз приносил временное утешение, он же привязывал ее к ложным убеждениям, которые не шли ей на пользу. Она постоянно думала о том, что бывший муж должен понять, что сделал, а потом она сможет его простить. Эти мысли были ключами, которые, по мнению Катрины, смогут отпереть двери тесной темной камеры, где она оказалась. Но в действительности они еще прочнее запирали ее в этой темнице.

«Я не могу простить его, пока не заставлю понять, в какое положение он меня поставил и что сделал мне». Я слышала эти слова от бесчисленного множества разведенных мужчин и женщин, которые оказались в роли обманутых партнеров. Особенно острыми эти чувства были в тех случаях, когда значимые для их жизни люди не понимали и не признавали ошибочности своих действий.