16

Улица Бель-Фёй, Шестнадцатый округ Парижа, Франция

Еще один теракт. На сей раз – в Бордо, в универмаге. После Страсбурга, Лилля, Ниццы и так далее. После расстрела еврейской школы, после убийства двух священников и одного раввина. Над нами витает смерть. В людях растет страх, но одновременно – привычка к событиям подобного рода. Брюно смотрел телевизионный репортаж из Бордо – журналисты почти радостно сообщали, что число жертв не так уж велико: «всего десять раненых, из них двое – тяжело, и пока неизвестно, удастся ли их спасти» (судя по всему, на одном из террористов не сработало взрывное устройство), – когда ему пришло сообщение от Ламбертена, срочно вызвавшего его к себе. Он отправился в Шестнадцатый округ с тяжелой с похмелья головой.

Накануне он ходил на вечеринку, устроенную коллегами по Антикриминальной бригаде. Его погнало туда стремление хоть немного отвлечься: слушая о все новых нападениях, он чувствовал, что сходит с ума. Вынужденная праздность, на которую он наряду с остальными бывшими сотрудниками «виллы» был обречен, тоже не способствовала улучшению настроения.

Одна из приглашенных, девица по имени Эвелин (ее фамилии он не знал), занимавшая самую рядовую должность, сообщила ему, что окончила магистратуру по специальности «Международные отношения», но не смогла найти работу и устроилась в полицию. После вечеринки они отправились к ней. Она жила неподалеку от площади Данфер-Рошро, в крошечной студии. На кухонном столе у нее громоздились груды грязной посуды. Повсюду валялась одежда и диски группы Noir Desir. Вместо того чтобы навести в доме порядок, она без конца слушала композицию «Нас всех унесет ветер». Поначалу эта самая Эвелин не показалась ему такой уж привлекательной, но, когда она с хохотом опрокинулась на спину, а потом ответила ему бурным оргазмом, он решил, что она – пикантная штучка. Около двух часов ночи он встал, собираясь уходить, но она сказала: «Если хочешь, оставайся ночевать».

Он никогда не думал, что Ламбертен живет в такой маленькой квартире. В его крошечной вселенной царил идеальный порядок; каждая вещь лежала на своем месте; например, в книжном шкафу все тома (исключительно труды по истории) стояли строго по темам: Первая мировая война, Вторая мировая война, война в Индокитае, Алжирская война, война во Вьетнаме, холодная война, израильско-палестинский конфликт, исследования текущей политики (в основном на английском языке). Посередине пустой стены висела черно-белая фотография женщины, очевидно его жены. Этот снимок в рамке бросался в глаза каждому входящему. «А у меня даже нет ни одного фото Мари-Элен. Впрочем, что бы я стал с ним делать?» Ламбертен достал из палисандрового бара в стиле ар-деко бутылку виски, два стакана и две салфетки.

– Спасибо, шеф, но я виски не буду. Мне просто водички.

– Ну, как хотите… – Ламбертен окинул Брюно задумчивым взглядом и заговорил: – Министр совсем запутался. Он не понимает, что происходит, и начинает рассказывать прессе всякие сказки. Раньше за ним такого не замечалось. Это значит, что в ближайшее время он потребует отчета. Матиньону нужны результаты. По моим сведениям, скоро мы им понадобимся. Вот почему я вас пригласил. Мы должны быть готовы. Что там ваш Гримо? Вы по-прежнему поддерживаете с ним контакт?

– Я разговаривал с ним позавчера. Он бежал из Туниса.

– Угрозы?

– К нему в дом ворвались неизвестные.

– Вы видели этого турецкого агента, которого недавно прихлопнули?

– Левента? С ним контактировал Гримо. Всю информацию он передавал нам. Но об этом я вам уже докладывал.

– Американцы пристально следят за этим делом, чего не скрывают. Наш генеральный консул в Стамбуле – весьма достойная женщина – сообщила мне о нем довольно важные сведения. После путча Ас-Сиси Левент получил задание негласно оказывать помощь исламским боевикам, которые бежали из Каира в Стамбул в надежде получить убежище. У нас есть его фотография, сделанная в Кобани. На ней он снят рядом с главой военной разведки Исламского государства. Одновременно он вел переговоры с курдами и, разумеется, обо всем информировал американцев…

– В точности, как его отец.

– Яблочко от яблони… Эрдоган на ходу меняет стратегию. Он вынужден производить чистку в рядах своих спецслужб. Судя по всему, это он сообщил исламистам о связях Левента с курдами. Реакция не заставила себя ждать. По всей видимости, убийца прибыл из Ливии.

– У Левента была связь с француженкой…

– Вот как раз о ней я и хотел с вами поговорить. Эту девушку надо срочно найти. А что ваш приятель из Торбея-Пирога?

– Гарри?

– Да, Гарри. Не упустите его. Если надо, встречайтесь с ним ежедневно. Если на площади Бово несут такую чушь, это означает, что внутренняя разведка у них вообще не работает. У нас благодаря вам есть информация о связях между Торбеем и Ливией. Не бог весть что, но хоть какая-то зацепка…

Старик говорил так, словно его никто ниоткуда не выгонял. Он продолжал строить гипотезы, оценивать надежность или сомнительность полученных данных, руководить своими тайными агентами, вынюхивать и высматривать, по крупицам собирая информацию. Он продолжал делать то, чем занимался всю жизнь.

Брюно считал, что никто не позовет старика назад. Слишком многие его ненавидели. Слишком многим он наступил на хвост. Потом он вспомнил слова, сказанные Ламбертеном, когда тот брал его к себе в отдел: «Если собака нашла кость, она никому ее не отдаст…»