От ненависти до любви один дождливый миг

Однажды в нашу компанию попала девушка, с которой у меня не заладилось с самого начала. Мы друг друга ненавидели. Вот как-то сразу у нас началась битва личностей. Она нашла мои слабости, давила на них, чем меня дико раздражала. Она любила посмеяться надо мной. Я же изводил ее тем, что никому она, такая идиотка, не нужна.

Мы законченные романтики, ходящие по лезвию разлуки и острию любви и нас не переделать. Мы не хотим забывать свою жизнь.

Мы законченные романтики, потому что выбрали быть такими и объявили революцию обыденности.

Мы играли с друзьями в покер, и было так, что ее задница приходила – моя собиралась и уходила. Я не хотел ее видеть, я ее ненавидел. Был случай, когда я вскочил после ее очередной колкости, и меня удержали друзья. Как они потом сказали: у тебя были такие глаза, будто ты собирался ее убить. Насчет убить не уверен, но ударить в тот момент я ее хотел.

Знаете, что она делала? Она рассказывала мой гороскоп, и какой я по знаку зодиаку. Я надевал наушники, чтобы не слушать ее, и отвлекался музыкой. Иногда она меня оскорбляла и называла скверными словами. Я никогда не оскорблял девушек. Она стала исключением из моих правил.

Я чувствовал, что и она меня ненавидит. Мне казалось, что у меня появился персональный энергетический вампир, хотя она раздражала всех и вся, а не только меня, и наша война вносила разлад с друзьями, которые пытались нас помирить.

Когда меня звали в гости и я знал, что там она, говорил НЕТ. Меня уговаривали, но я хмурился и шел домой или гулял один по городу. Когда она собиралась в гости и знала, что я там, она шла и злила меня специально. По крайней мере, мне так казалось.

Когда ее подруга передала мне от нее пламенный привет, то я на полном серьезе посылал подругу куда подальше. Между нами была война, о соблазнении не могло идти и речи. Скорее, мне хотелось ее вышвырнуть в окно, чем влюбить в себя.

Ненависть бурлила во мне пламенным огнем, пробуждая всех моих скрытых бесов. У меня из-за нее дергался глаз, и руки тряслись в очередной баталии с ней.

Так продолжалось весну, лето, осень и зиму. Иногда мы просто не обращали друг на друга внимание, но ее присутствие возле меня вызывало во мне злобу.

Когда она сказала, что уезжает жить в другой город, я был этому действительно рад!

– Вали! – сказал я и свалил сам.

– Тебя забыла спросить, – процедила она в спину сквозь зубы.

Одной проблемой меньше. Задолбала!

Через несколько месяцев, вечером, я шел с тренировки, копаясь в своих мыслях. Шел сильный дождь, но я не обращал внимания на такую мелочь. Нужно было что-то менять в жизни, но я не знал, что именно, и меня это убивало.

Мышцы ныли, мокрая одежда прилипла к сильному телу, в кедах согревалась холодная дождевая вода, я поднял голову и увидел ее. Она шла мне навстречу, такая же мокрая, как моя одежда, и такая же, как и я, задумчивая. Не знаю, почему тогда мои лицевые мышцы вышли из подчинения, но обнаружил, что улыбаюсь. Изо всех сил пытался это скрыть, но ты знаешь, чем это обычно кончается.

Я часто представлял, как встречу ее и скажу какую-нибудь гадость – но я ей улыбался! И улыбался тем шире, чем яснее видел, как она также пытается скрыть свою улыбку и ей это никак не удается. Мы остановились друг напротив друга и рассмеялись от души. И она оказалась в моих объятиях. Я ее целовал, и казалось, что целую не только ее, но и пространство вокруг нее, а она говорила, что я сумасшедший.

Не знаю, сколько мы простояли под проливным дождем, не замечая ничего кроме друг друга, но с тех пор я начал любить дождь.

После этого…

После этого я стоял в шикарном черном костюме, сшитом на заказ и смотрел на блеск своих ботинок. Как давно я не надевал такие вещи! Я не люблю костюмы, но сегодня было целое событие. Очень важное. Эта стерва выходила замуж за какого-то придурка. Я знал, что ее чувства ко мне настолько сильны, а ее страдания настолько невыносимы, что она бежит от самой себя. Только она кое-что не учла – от меня не убежишь.

Я прилетел черт знает куда, черт знает зачем, и стою незваным гостем с букетом цветов на свадьбе девушки, которую люблю и которая стоит рядом с другим. Какой замечательный день, не так ли?

Я сверлил ее спину взглядом и хотел, чтобы она обернулась и увидела, что я здесь. Но она не оборачивалась. Тогда я продолжал сверлить блеск своих ботинок.

Мне было душно, и я хотел снять пиджак, рубашку, галстук, штаны, ботинки, носки, швырнуть в эту свадебную парочку букет цветов и уйти с гордо поднятой головой, роняя проклятья на все, что происходит вокруг.

Но я стоял и молчал. Блеск моего ботинка играл бликом с моими грустными зрачками, я водил носком по холодному полу и как будто что-то писал. И в это мгновение я почувствовал неладное. Какую-то тревогу, смятение. Когда я поднял глаза, то увидел широко распахнутые красивые глаза этой девочки. Она смотрела на меня, и ей было страшно. Страшно, что сейчас все рухнет, полетит к чертям, в пропасть. Пришел конец ее комфортной жизни.

И я это понял. Мой мозг рисовал сценарий таким, какой он и должен быть. Для этого ты здесь. Хватит себя обманывать.

Она подошла ко мне и зашипела как змея – что ты тут делаешь? Зачем ты пришел? Она оглянулась по сторонам и виновато кому-то улыбнулась.

Я сказал:

– Хватит. Пошли отсюда. Я жду тебя на улице, – отдал ей свой букет цветов и пошел. Мой ва-банк. Либо она уходит со свадьбы за мной, либо пусть остается. В любом случае она будет несчастна.

Я не стал ее ждать и медленно побрел по какой-то незнакомой улице, по какому-то асфальту, перебирая какими-то ногами. Куда идти, я не знал. Зачем идти, я не знал. Но понимал, что нужно просто подышать воздухом и идти дальше. Главное – не оборачиваться и никогда не надеяться на лучшее, чтобы потом не разочаровываться.

Но шум за моей спиной нарисовал на моем фейсе улыбку, которую я не мог удержать. Она сбежала.

Через несколько часов мы сидели на краю крыши огромной высотки и пили кофе, глядя на ночной город. Я выбросил в урну ее телефон, я выбросил в урну свой телефон.

Мы были в 25 сантиметрах от смерти. Я боялся высоты и не подавал вида. Она боялась высоты и не скрывала это. Мы уже час не проронили ни слова. В наших бумажных стаканах не осталось и капли кофе. Это был лучший день в нашей жизни, потому что мы познали любовь без слов. Людям нужно говорить и говорить. Когда ты молчишь, то они обижаются или что-то требуют ответить. Никто не любит твое молчание. А если никто не любит твое молчание, то и тебя не любит никто.

Мы молча спускались в замкнутом железном пространстве, и языки молча сплетались в невесомости шахты лифта. Кажется, мы не ошиблись в том, что летим вниз. Двое не ошибаются, когда летят вниз.

Еще через несколько часов я сидел на подоконнике 13 этажа и смотрел в одну точку. Я не спал сутки, моя подушка наверняка по мне скучала. Как, впрочем, и я по ней. Но я законченный романтик. Я ловил кайф от всего, что у меня есть, и от всего, чего у меня нет.

Она пришла, когда уже стемнело, и сказала, что хочет накормить меня. Я отвернулся и смотрел с высоты 13 этажа своей квартиры на трафик подо мной, пил зеленый чай и думал, что сегодня будет полнолуние. Асфальт блестел от влаги, а небо прятало холод луны.

Мы договорились встретиться в определенное время. Когда будет сильный дождь. Законченные романтики, мы встречались на рассвете и закате. Когда начинался дождь. Во время первого снега или в самой высокой точке города. Мы совершенствовались в своей романтике и не боялись друг другу надоесть. Если мы договорились, к примеру, встретиться во время первого снега, а он все не шел и не шел, то мы все ждали и ждали.

Я шел и думал о ней. Я никогда не был романтиком, я никогда никого не любил, мне всегда нужно было что-то говорить, заплетать какие-то предложения, ввинчивать слова в уши, совершенствовать звуки и что-то объяснять. Всегда нужно объяснять свою долбанутость людям. А часто так хочется, чтобы никто ничего не спрашивал. Она меня таким сделала или это было у меня по умолчанию? Все это удивительно, особенно на фоне той грязи, которая происходила вокруг нас. Вокруг недовольных лиц, хмурых бровей, обид, лжи и лицемерия.

Иногда круто узнавать о себе что-то новое, что ты о себе никогда не знал. И еще круче обнимать сзади и вдыхать шампунь человека, который открыл для тебя себя. И хочется прижать его к себе еще сильнее.

Мы шли мокрые. Не прятались. Нам было холодно, но что-то внутри нас согревало. Мы разговаривали о Ремарке и его «Триумфальной арке».

Мы красиво встретились. Мы красиво проводили время. И должны были красиво разойтись. Разойтись телами, оставшись друг с другом навсегда… Разве такое возможно? Разве такое невозможно?

Я оделся. И сказал ей, что это последняя наша встреча. Я тебя люблю как друга, как женщину, я попрошу: никогда не ищи встречи со мной и не пытайся со мной связаться. Мы встретимся ровно через год. Один раз, и больше никогда, слышишь меня, никогда! Мой внутренний зритель хочет именно такой сегодня спектакль. Прости…

Я развернулся, подошел к двери, взял ее за ручку, открыл дверь и грустный, как человек, который только что потерял своего друга и любимую женщину, пошел домой под проливным осенним дождем, засунув плачущие руки в карман. Я видел себя со стороны. Как я говорил ей эти слова, как подходил к двери, брался за холодную ручку, как, грустный, в дождь шел, не замечая луж. Это была очередная моя роль, маленькая драма, которую я разыграл. У меня было чувство, что дождь смывает дорогу к нашему дому.

Целая жизнь С НЕЙ пролетала перед моим взором.

У меня есть год. Через год будет конец.

Тебе стало тепло, но немного грустно? Ничего страшного. Слышишь стук клавиатуры? Это тот, благодаря кому ты сейчас находишься здесь, рядом со мной. Подойди к нему ближе, посмотри, как он работает.