Странно, но жители Гартли продолжали время от времени судачить о пропавшей мумии. Она бесследно исчезла, человека, который привез ее в Англию, убили и похоронили, злодея не нашли, и, казалось бы, людям пора позабыть об этом происшествии. Но профессор Браддок, скорбя о потере своего сокровища, не унимался и трубил о нем направо и налево, да и вдова Энн непрестанно бормотала о мумии и твердила, что если она отыщется, то выследят и покарают губителей ее бедного мальчика. В итоге деревенские сплетни, иногда потухавшие, вспыхивали вновь. Теперь же они разгорелись с особой силой, поскольку приехавший в Гартли богатый иностранец дон Педро де Гавангос во всеуслышание заявил, будто та самая перуанская мумия украдена у его отца. Видать, Провидение не желало, чтобы дело о краже мумии кануло в Лету, и неисповедимыми путями вело к разгадке похищения реликвии и смерти Болтона. Деревушка опять загудела, как улей, хотя никаких ключей к тайне по-прежнему не было.

Разумеется, узнав от перуанца о том, что мумия прежде принадлежала его семье, все заинтересовались, каким образом ее украли в первый раз, ведь семейство де Гавангосов жило в Лиме, а забальзамированное тело инка приобрели на Мальте. Если эта мумия – собственность отца дона Педро, то как она пересекла океан? Как сам сеньор догадался о ее местоположении? Почему он опоздал – не успел купить ее первым? Вопросов накопилось много, и все жаждали получить ответы, в том числе и госпожа Джашер, которая на следующий же день после прибытия де Гавангоса с видом эксперта сказала Люси:

– Понимаете, дорогая, если мы изучим прошлое зеленой мумии, то проложим путь к тому мерзавцу, который так жаждет обладать ею, и тогда, возможно, нам удастся схватить этого ужасного преступника. Как только это случится, мы обнаружим мумию. И если я приму активное участие в данном деле и верну раритет вашему отцу, он из благодарности женится на мне.

– Вы почему-то убеждены, что убийца – мужчина, – возразила мисс Кендал. – Не забывайте, что Болтон говорил через окно номера в трактире с женщиной.

– Старухой, – поправила Селина.

Люси немного подумала и ответила:

– Элиза Флай не сумела определить, была ли та женщина молодой или пожилой. Горничная дала показания, что собеседница Болтона носила темное платье и темный платок. Эта женщина, без сомнения, связана с убийством, иначе она не пришла бы к Сиднею.

– Я не улавливаю вашу мысль, дорогая. Вы рассуждаете так, словно считаете, будто бедный парень только и ждал, что его убьют. Я же полагаю, что его намеренно прикончил какой-то человек или группа людей. Мы найдем их, если узнаем прошлое мумии.

– Пока оно покрыто мраком…

– Но уже забрезжил свет, – торопливо проговорила госпожа Джашер. – Дон Педро сообщил, что реликвию украли у его отца. Давайте прислушаемся к перуанцу – дай бог, тогда у нас появится шанс найти ключ к разгадке этого дела. О, как я мечтаю возвратить профессору мумию – я уже объяснила вам почему. Поужинаете сегодня у меня?

– Видите ли, я… – замялась мисс Кендал, – …жду в гости Арчи нынче вечером.

– Так в чем проблема? Я приглашу к себе и мистера Хоупа. Придут и дон Педро с дочерью. Само собой, и сэр Фрэнк присоединится к нашей компании, он ведь неравнодушен к молодой красавице. Устроим скромную вечеринку на шесть персон и попробуем упросить дона де Гавангоса рассказать историю о том, как эту мумию похитили в первый раз.

– А если он не захочет?

– Захочет, куда он денется? – усмехнулась Селина. – Он ведь задался целью вернуть раритет своему семейству, и мы – его единственный шанс.

– Но дон Педро вряд ли согласится, чтобы мумия оказалась у моего отца.

Вдова Джашер пожала пухлыми плечами:

– Они с вашим отчимом наверняка договорятся. Все, что нужно мне, – чтобы этот мерзкий труп инка нашелся. Мумия принадлежит профессору Браддоку, поскольку он ее купил, но так как еще раньше она была украдена у отца этого перуанского джентльмена, он тоже вправе потребовать назад свою собственность. Так что же, придете на ужин?

– Хорошо, мы с Арчи согласны, – заверила Люси, терзаемая любопытством. – История довольно интересная…

– Преступная, моя дорогая, тут пахнет кровью и смертью, – сурово провозгласила госпожа Джашер, вставая и направляясь к дверям. – По доброй воле вмешиваться в такое страшное дело я не стала бы. Но, увы, придется, – улыбнулась она, – я вам много раз твердила, почему именно.

– Если для того, чтобы выйти замуж, требуется пережить столько неприятностей, не лучше ли оставаться одинокой до конца своих дней? – едко заметила мисс Кендал.

– Будь вы так же одиноки, как я, – парировала вдовушка, – вы бы из кожи вон вылезли, чтобы заполучить хоть какого-нибудь мужчину. Я бы, конечно, предпочла молодого и красивого, вроде сэра Фрэнка, но я не в том возрасте и положении, чтобы капризничать и выбирать. С меня хватит и профессора – немолодого, но перспективного ученого, который со временем принесет мне дворянский титул. Что же, дорогая, жду вас сегодня вечером в семь. Просьба не опаздывать, – раскланялась вдова и поспешила к себе домой готовиться к приему гостей.

Люси не понравилось, что ее старшая подруга слишком уж суетится ради того, чтобы сделаться миссис Браддок. В конце концов, брат мистера Джулиана мог прожить еще немало лет и перечеркнуть надежды бойкой вдовушки на дворянство. С другой стороны, мисс Кендал сочувствовала госпоже Джашер. Симпатичная общительная женщина, привыкшая быть в центре внимания, волею обстоятельств обречена на уединение в унылой деревушке. Нет ничего поразительного в том, что Селина всеми силами пытается вырваться из этого захолустья, надеясь встретить достойного мужчину и побороть одиночество. Кроме того, хоть мисс Кендал и не хотела сближаться с вдовой, неприязни к ней девушка не испытывала и искренне считала, что для профессора эта дама стала бы идеальной женой. Размышляя подобным образом, Люси пришла к выводу, что неплохо бы помочь Селине вызвать дона Педро на откровенность, чтобы он выложил всю правду о зеленой мумии и о том, как ее похитили.

Ровно в семь вечера шесть человек собрались в тесной розовой гостиной миссис Джашер. Столовая была немногим больше, и оставалось лишь удивляться, как хозяйке с присущей только ей женской изобретательностью удалось разместить в маленьком помещении столько людей. Однако Селина справилась, причем гости расселись так, что отлично видели друг друга и чувствовали себя комфортно. А ужин, который подала госпожа Джашер, оказался настолько вкусен, что никто и не заметил тесноты. Вдова на правах хозяйки восседала во главе стола. Дон Педро, как старший из гостей, сидел напротив. Сэр Фрэнк занял место рядом с донной Инес, а на другой стороне, тоже рядышком, расположились Арчибальд и Люси. Джейн, расторопная, к тому же тщательно проинструктированная служанка, в тот вечер играла одновременно две роли: лакея и дворецкого. Мисс Кендал заранее предложила госпоже Джашер услуги Какаду, который умело подавал блюда и наливал вино, но вдова, подумав, отказалась.

– Это страшилище с желтой шваброй вместо волос бросает меня в дрожь, – объявила она.

Стол был уставлен кушаньями одно лучше другого. «Пусть Селина и ведет себя иногда как авантюристка, в мастерстве хозяйки ей не откажешь, – подумала Люси. – Если она все-таки сумеет выйти замуж за Браддока, будущее египтологии попадет в надежные руки». Когда гости закусили, вдова велела принести коробку отменных сигар. Джентльмены остались за столом покурить и выпить вина, а дамы перешли в гостиную немного посплетничать. Вечеринка шла без сучка и задоринки, тикая, как хорошо смазанные часики. Хозяйка изо всех сил старалась вести застольную беседу легко и непринужденно, так чтобы присутствующие ощутили взаимное доверие – редкое явление на светских приемах.

Пока все ели, миссис Джашер и полусловом не обмолвилась о мумии. А позже, когда гости, насытившись, выпив и подобрев, переместились в гостиную, она осторожно намекнула на цель поисков дона Педро. Так как ночь выдалась холодной, а перуанец привык к тропическому климату, хозяйка предложила ему пересесть в мягкое кресло у пылающего камина и велела Джейн подать ароматный кофе, благоухающий ванилью. С кофе и хорошей сигарой – Селина разрешила гостям курить прямо в комнате – сеньор де Гавангос и впрямь размяк и сердечно поблагодарил госпожу Джашер за приятную и теплую атмосферу.

– У вас так уютно, мадам! – объявил он, чуть приподнявшись, дабы отвесить поклон.

Джентльмен-иностранец показался миссис Джашер столь воспитанным и благородным, что в какой-то момент она пожалела, что выбрала в мужья сухаря-ученого и к тому же капризного. Не попытать ли счастья, попробовав стать титулованной испанской леди из Лимы?

– Вы льстите мне, дон Педро, – сладко улыбнулась вдова, обмахиваясь совершенно бесполезным в помещении веером. – Но по правде я довольна, что вам удобно в моем скромном жилище.

– Прошу прощения, мадам. К вашему дому совсем не подходит определение «скромный», поскольку он – всего лишь оправа для такого драгоценного камня, как вы.

– Ни один англичанин не сделал бы подобного комплимента, – немного насмешливо сказала Люси молодым людям, но так тихо, что перуанец у камина ничего не слышал. – Мы словно переместились в прошлый век.

– Да, мы стали менее галантными, чем в свое время были наши деды, – согласился Хоуп. – Однако я уверен: если мистер Рендом немного поразмыслит, то сочинит комплимент не хуже. Давайте, Фрэнк, ваша очередь!

– На сытый желудок мне такое напряжение ума не под силу, – отмахнулся баронет.

Донна Инес все это время скромно помалкивала, словно задумавшись о чем-то своем, и выглядела невероятно красивой. Люси тоже была довольно привлекательной, да и госпожу Джашер, несмотря на ее возраст, все считали симпатичной, но ни та, ни другая не шли ни в какое сравнение с южноамериканской леди. Та улыбалась, будто истинная королева, а влюбленный сэр Фрэнк не сводил с нее глаз.

Несколько минут беседовали о разных вещах, перескакивая с темы на тему. Наконец хозяйка, не желая тратить вечер впустую, перевела разговор на мумию и профессора Браддока, который приобрел ее на Мальте. Хитроумная вдова начала с обращения не к сеньору де Гавангосу, а к мисс Кендал.

– Надеюсь, ваш отец возвратится из Лондона с этой злосчастной мумией, – словно невзначай обронила Селина. – Ведь не просто так он туда отправился?

– Едва ли он поехал за ней, – безразлично ответила Люси.

– Но ведь он всеми силами пытается вернуть ее, тем более что заплатил за нее тысячу фунтов, – продолжала госпожа Джашер с притворным удивлением.

– Да, это так, но зачем бы он стал искать ее в Лондоне? – возразила девушка.

– Простите, леди, – вмешался заинтригованный сеньор Педро, – так профессор Браддок уехал искать мумию?

– Нет, – помотала головой Люси. – Скорее всего, он посетит египетский отдел Британского музея и соберет данные, необходимые для его дальнейших исследований.

– И когда ожидать его в Гартли?

– Честное слово, не знаю, дон Педро, – приложила девушка руку к груди. – Отец уезжает и возвращается, когда ему заблагорассудится.

Перуанец задумчиво посмотрел на пламя в камине и спокойно произнес на хорошем английском:

– Мне очень нужно увидеться с профессором, как только он вернется. Я действительно озабочен судьбой этой мумии.

– Боже, какие страсти! – кокетливо воскликнула миссис Джашер, прикрывая улыбку веером, и будто в шутку спросила: – Откуда такой странный интерес? Это мумия одного из ваших родственников?

– Да, мадам, – серьезно ответил де Гавангос.

Все разом уставились на него, только донна Инес по-прежнему молчала и загадочно улыбалась. Заметив это, госпожа Джашер решила, что молодая перуанка, видно, не слишком-то умна, поэтому и боится вымолвить хоть слово. Тем временем дон Педро, оглядев собравшихся, с гордостью объявил:

– В моих жилах течет королевская кровь инков.

«Ха! – подумала вдова. – Вот почему вы так любите кричащие краски в одежде. Дикари, что с вас взять?», но вслух сказала:

– Поведайте нам свою романтическую историю, дон Педро. У нас тут так скучно, что нам просто необходимо рассеять тоску.

– Не уверен, что это романтично, – возразил перуанец, все еще вежливо улыбаясь. – Моя история нисколько вас не развеселит.

– Да что вы! – поддержал Арчи Селину, потому что тоже жаждал как можно больше узнать о таинственной мумии. – Это очень интересно, сэр, мы все внимательно вас слушаем.

Дон Педро поклонился, обвел взглядом гостей и начал:

– Инка Касас являлся одним из правителей Древнего Перу. Может, кто-то из вас осведомлен, что Инка Атауальпа был убит Писарро, а вместо него на престол возвели короля-марионетку по имени Инка Тупак. Он тоже погиб – подозревают, что его смерть подстроил его родственник Чалкучима. На смену Тупаку пришел Манко, которого историки считают последним великим Инкой Перу. Но они ошибаются.

– Весьма увлекательно, – с трудом удержался Хоуп, чтобы не зевнуть. – Кто же тогда последний Инка?

– Тот самый человек, который ныне – зеленая мумия.

– Инка Касас, – робко предположила Люси.

Педро де Гавангос обернулся к ней, нахмурив брови:

– Откуда вам ведомо это имя?

– Вы сами его только что упомянули. Хотя я помню, что слышала его и от отца, – пояснила девушка, удивленная столь эмоциональной реакцией сеньора.

– А каким образом профессор узнал это имя? – встревожился дон Педро.

– Понятия не имею, – покачала головой Люси. – Отец много читает. Но вы не беспокойтесь, продолжайте, – попросила она с наивным любопытством ребенка.

– Да, пожалуйста, – умоляюще сложила руки госпожа Джашер, которая ловила каждое слово своих гостей.

Перуанец задумался, потом сунул руку в карман пиджака и вытащил старинный документ, покрытый выцветшими фиолетовыми каракулями.

– Вам когда-нибудь попадался на глаза манускрипт вроде этого? – спросил он у Люси.

Девушка подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть пергамент:

– Нет, впервые вижу.

– Что это? – полюбопытствовал сэр Фрэнк.

Де Гавангос обвел присутствующих подозрительным взглядом, но никто не признался, что прежде видел подобную вещь. Тогда он убрал ее во внутренний карман и сказал:

– Это отчет о бальзамировании Инки Касаса, написанный его сыном – моим предком.

– Значит, вы – потомок этого Инки? – всплеснула руками госпожа Джашер.

– Именно так. В прежние времена я был бы наследным властителем Перу. Теперь же я – обычный джентльмен, весьма стесненный в средствах. Вот поэтому, – твердо заявил сеньор Педро, – я намерен любыми способами вернуть мумию своего великого предка.

– Неужели она настолько ценная? – потер лоб Арчи, в очередной раз задумавшись, почему все-таки украли зеленую мумию.

– Сама по себе она стоит не так уж дорого, если не принимать во внимание ее историческую ценность, – ответил перуанец. – Но я собирался рассказать вам, как эту мумию похитили у моего отца.

– Продолжайте же, продолжайте! – взмолилась вдова Джашер. – Это так захватывающе!

Дон Педро не заставил себя уговаривать, сразу перейдя к сути:

– Инка Касас правил в глубине Анд, вдали от жестокого завоевателя, покорившего страну. Этот манускрипт, – коснулся своего кармана де Гавангос, – написан его сыном. В документе подробно зафиксированы все детали церемонии, место захоронения и перечень сокровищ, которые положили в могилу вместе с мумией.

– Сокровища… – с придыханием пробормотал Хоуп. – Я так и знал! Я даже не сомневался!

– Сын Инки Касаса примирился с испанцами и женился на их соотечественнице. А что ему еще оставалось? Он обосновался в Куско, но неизвестно зачем взял с собой мумию отца. Однако манускрипт пропал, как в воду канул. Много лет все мое семейство влачило нищету, не догадываясь, что под пеленами этой мумии скрыты два крупных изумруда огромной ценности. С останками моего царственного предка обращались как со святыней. Позже наша семья перебралась в Лиму, где мы поселились в старом доме…

– Как же у вас украли мумию? – с нетерпением перебил Рендом.

– Я как раз подхожу к этому, – нахмурился дон Педро, недовольный тем, что его торопят. – Меня не было в Лиме, когда все произошло, но мне известно, кто вор.

– Испанец?

– Нет, – ледяным тоном изрек сеньор де Гавангос. – Английский моряк Ваза.

– Ваза – шведская фамилия, – возразил Арчибальд.

– Этот человек называл себя англичанином. Насколько я, иностранец, могу судить, он говорил и выглядел, как британцы. Я тогда был молод, в Перу бушевала гражданская война. Наш дом ограбили, а этот Ваза, потерпев кораблекрушение в Кальяо, воспользовался гостеприимством моего отца. Он обманул старика и украл мумию Инки Касаса. Мой отец умер в скорби и перед смертью наказал мне вернуть семейную реликвию. Когда в моей несчастной стране вновь воцарился мир, я начал искать следы мумии своего предка, но тщетно, поскольку Ваза исчез и, судя по всему, вывез забальзамированное тело из Перу. Я счел, что мумия потеряна навсегда, однако мне повезло – я обнаружил пергамент, в котором детально описывалось погребение Инки Касаса. Тогда-то я и узнал о двух изумрудах, после чего решил всенепременно добыть родовую святыню. Что и говорить, эти драгоценности наверняка поправили бы мое состояние. Но в дальнейших поисках я не продвинулся ни на шаг. Я жил в Лиме, пока не умерла моя жена. Потом мы с дочерью отправились в Европу…

– Чтобы найти мумию? – подал голос Арчи.

– Нет. Я оставил всякую надежду вновь обрести реликвию. Но неожиданно судьба дала мне шанс. В Генуе, читая газету, я наткнулся на объявление о продаже на Мальте зеленой мумии из Перу. Я немедленно навел справки, ибо сразу заподозрил, что это пропавший Инка Касас. Однако я опоздал – мумию уже продали профессору Браддоку, и его помощник, мистер Болтон, загрузил ее на борт «Ныряльщика». Потом совершенно случайно я познакомился с сэром Фрэнком Рендомом, – кивнул дон Педро в сторону молодого баронета. – Оказалось, он хорошо знает покупателя и пообещал познакомить меня с ним. Так я очутился здесь, но, похоже, лишь для того, чтобы услышать, что мумия вновь похищена. Вот и вся история, – драматично взмахнул рукой перуанец.

– Все это довольно странно, – нарушил молчание Арчи, – хотя теперь нам открылась по крайней мере одна часть тайны.

– Какая? – быстро спросила госпожа Джашер.

– Мумию украли из-за изумрудов.

– Не согласен с вами, мистер Хоуп, – взволнованно привстал с кресла дон Педро. – Никто, кроме меня, понятия не имел, что в каждой руке мумии зажато по огромному драгоценному камню. Я сам узнал об этом лишь несколько лет назад из манускрипта, который вам показал.

– Допустим, – с завидным самообладанием ответил Хоуп, – но вряд ли нашелся бы смельчак, готовый рисковать головой, чтобы просто так, от нечего делать, похитить столь приметный раритет, от которого, ко всему прочему, так трудно избавиться. А вот если убийца знал об изумрудах, то все меняется, – тогда понятно, зачем он пошел на такой риск. Сбыть с рук драгоценности гораздо легче, чем забальзамированное тело.

– Тем не менее, – пожал плечами Рендом, – мне неясно, каким образом убийца выведал сведения о спрятанных под бинтами изумрудах.

– Невелика загадка, – возразил Арчибальд. – Наверняка имеются копии этого древнего манускрипта.

– Откуда им взяться, Хоуп?

– Как откуда? Пергамент мог переписать тот же Ваза.

– Нет, молодой человек, – покачал головой дон Педро. – Манускрипт составлен на латыни – языке, которому сына Инки Касаса обучил испанский священник. Едва ли неотесанный моряк Ваза знал латынь. К тому же, если бы ему и в самом деле была известна тайна мумии, он давным-давно срезал бы пелены и забрал драгоценности. Однако в газете говорилось, что мумия сохранилась без повреждений. Вот почему, – решительно объявил перуанец, – я совершенно убежден, что ни Ваза, ни кто другой не догадывались о пергаменте.

– Господа, – вмешалась миссис Джашер, – а нельзя разыскать того моряка?

– Никакой возможности, – вздохнул де Гавангос. – Этот тип исчез двадцать лет назад вместе с мумией. Давайте пока побеседуем о чем-нибудь другом, а к этой теме вернемся, когда приедет профессор Браддок.

Так они и поступили.