Глава 4

Влияние психологических факторов на возникновение и развитие соматических заболеваний

4.1. Психосоматика

Психосоматика (греч. psyche — «душа», soma – «тело») – это направление, которое развивается на стыке психологии и нейрофизиологии и занимается изучением влияния психологических факторов (например, стрессов) на возникновение и развитие соматических (телесных) заболеваний.

Какие бы темы ни прорабатывались на психотерапии, невольно сталкиваешься с психосоматикой. Каждое негативное телесное ощущение связано с какой-либо негативной ситуацией из прошлого, которая обязательно приводит к первопричине (очагу скрытого напряжения), хранящей в психике.

Почему так происходит? Эти ситуации откладываются не только в психике, но и на душе и в теле. Есть память тела, соматическая память. Все болезненные ситуации, пережитые в прошлом, остаются не только в психике, но и на душе и в памяти тела. Направив внимание на физические ощущения, можно найти связанную с ними проблемную ситуацию. Или направив внимание на негативные ощущения и чувства на душе, можно выйти на ту же ситуацию, которая впоследствии выводит на первопричину, хранящуюся в психике.

Негативные стрессы разрушают психологическое здоровье. По большому счету оно начинает страдать в раннем детстве. Недовольство жизнью и неразрешенные внутренние проблемы накапливаются и в один прекрасный день дают о себе знать. Как правило, это происходит в периоды кризисов и может проявляться необоснованным страхом, тревожностью, депрессией, агрессивностью, чувством одиночества, неудачами и другими проблемами. В первую очередь страдает душевное равновесие, человек испытывает огорчение, напряжение. С этого и начинается разрушение психологического здоровья.

С эмоционально-чувственным миром связана лимфатическая система. Когда происходит что-то неприятное или человек проявляет негативные эмоции, происходит приток лимфы к органам и тканям, отвечающим за ту или иную эмоцию, образуется отек

этого места, и появляется боль. Так зарождаются болезни, которые прогрессируют и приводят к тяжелым болезням и непоправимым последствиям. Страдают в первую очередь именно те органы и ткани, которые менее развиты, менее успешно функционировали от рождения. Об этом писал и Альфред Адлер в своих трудах.

Чем больше негатива, тем больше боли. Негативный информационный «мусор» накапливается в психике, и если его не убрать с помощью психотерапевтических сессий, то подключается психосоматика, то есть страдает тело.

В сессии с помощью ЕП метода, можно увидеть, как уходит боль из того или иного участка тела или органа в процессе психотерапии.

Если вовремя не заняться восстановлением психологического здоровья, то ситуация, как правило, усугубляется. Ухудшается здоровье: то давление скачет, то голова болит, то проблемы с желудком, сердцем, печенью и т. д.

Помимо психологических, наблюдаются и сомато-вегетативные расстройства: слабость, постоянная усталость, «разбитость» по утрам, спастический колит, пониженное давление (наблюдается у тревожных людей). Затем происходят физиологические изменения, это хорошо видно по внешности: меняется походка, появляется сутулость, нарушается осанка, проявляются различные деформации позвоночника. Возникают отеки на лице, ухудшается цвет кожи, глаза становятся, как говорят, потухшими. Если и дальше не принимать никаких действий, следующим шагом станут неврозоподобные, а потом и психические отклонения.

Важно знать о связи психики и соматики.

При негативном воздействии на психику человека нарушается активность мотивационных и подкрепляющих структур мозга (лимбическая система).

Эти структуры отражают и регулируют основные биологические потребности организма (еда, сон, иммунитет, обмен веществ и т. д.), и высшие психические функции, эмоциональный мир тоже находятся в подсознании, то есть в лимбической системе. Поэтому стрессы влияют на весь организм, то есть и на соматику. Нормальная активность мотивационных и подкрепляющих структур мозга (лимбическая система) является основой всей нервной и высшей нервной деятельности, от этого зависит здоровье человека.

Недостаточная активность лимбической системы приводит к нарушениям функционального состояния центральной нервной системы, к различным нервно-психическим и психосоматическим патологиям. Это основа нейрофизиологии.

К психосоматике относится проявление вегето-сосудистой дистонии (ВСД). Очень часто идет работа с ВСД в психотерапии. Вегето-сосудистая дистония – это нарушение деятельности вегетативной нервной деятельности, которая регулирует деятельность всех внутренних органов и сосудов. Недостаточная активность лимбической системы – а это подкорка, то есть подсознание, где находятся все важные центры: иммунный, гормональный – приводит к болезням. Приступы ВСД обусловливаются нарушениями в работе сердечно-сосудистой системы, которые появляются на фоне функциональных расстройств нервной и эндокринной систем. Причиной ВСД являются нервные потрясения, стрессы. ВСД становится настоящим испытанием, потому что симптомы мучительны для человека, ухудшают качество его жизни. Признаки ВСД: чрезмерное чувство тревоги и мнительность, повышенное АД, шум в ушах, головные боли, головокружение, учащенное сердцебиение, дрожь в теле и в конечностях, повышенная потливость, слабость, усталость, сонливость, неврогенные боли в теле, чувство нехватки воздуха, сдавленности в области грудной клетки, затрудненного дыхания, ощущение остановки сердца или повышенного сердцебиения, проблемы, связанные с ЖКТ: периодическая тошнота, диарея, запор, метеоризм, вздутие живота и расстройство аппетита. Сюда же относятся панические атаки.

Медицина не может выявить ни одного органического нарушения, все анализы и обследования говорят о том, что проблем со здоровьем нет, но постоянно беспокоят неприятные симптомы.

Это психосоматика. Значит, надо не лечить симптомы и синдромы, а надо снимать причину возникновения ВСД или психосоматики. Это можно сделать в психотерапии естественно-психического направления. Человек избавляется от психосоматики, в том числе от ВСД, когда применяется психотерапия естественно-психического направления.

Все проявления психосоматики или ВСД можете проследить в практической работе с риливентом.

Пример из практики

(отрывок из психотерапевтической сессии, работа с психосоматикой, сокращенный вариант)

/На данном примере можно увидеть, как перенесенные стрессовые ситуации, начиная с раннего возраста, оставили следы не только в психике, но и на физиологическом уровне. Женщина стала часто болеть. Смерть матери была одним из самых тяжелых эмоционально-болевых моментов. Каждый раз, когда болезнь проявлялась, она повторяла те или иные ощущения и чувства, через которые мы выходили на пережитую психотравму, связанную с проявлениями болезни в теле, то есть с психосоматикой. Сессия проводилась по телефону./

– Как вы?

– Все хорошо, только заболела. Насморк, поламывает все, горло першит. Состояние такое болезненное. Я все равно сегодня работала, хотя нехорошо себя чувствую. Суставы заболели: и коленки, и тазобедренные. Что-то одно за другим посыпалось. На душе все хорошо, а вот на физическом уровне – «поехало».

– Что происходило последние дни?

– Последние дни финансовый вопрос накатывает. Напряжение вокруг работы и финансов. Не знаю, вроде меня особо не цепляет из-за финансов, но я переживаю.

/Тяжелое финансовое положение вызывает тревогу и неосознанное напряжение. Для женщины это стресс, который она переживает продолжительное время. Бегство в болезнь – одна из форм аддиктивного поведения./

– Какие мысли идут по этому поводу?

– «Денег нет, денег нет». Как-то страшно становится, что ли. Просто не знаю, что делать. Куда ткнуться, как еще дополнительную работу найти? Я и так ее ищу. Пока нет такой работы, которая заменила бы предыдущую. И как долго это будет тянуться и что делать, не знаю. Растерянность идет. (Молчит.) Ну, разболелось все: суставы начали болеть. Мне бы уколы купить, сказали, надо в полгода один раз поколоть, одна пачка стоит три тысячи, если уже не дороже. Надо две пачки. Куда ни ткнись, везде деньги нужны. Продвижений

никаких. У меня начались приливы, они отнимают все силы. Чувствую, что начинаю терять силы, мне тяжело, мне трудно. Пока приливов не было, скакала, как коза, и могла работать спокойно. Когда они начинаются, прямо высасывают всю энергию, и сразу мысли такие: куда же мне дальше скакать, уже сил нет, как я буду работать? Какие лекарства еще пить? Уже ничего не помогает, сейчас эти приливы будут постоянно. Страшно становится.

(Тема сегодняшней психотерапии: страх.)

– Почувствуйте этот страх. Вы же его чувствуете?

– Да, чувствую.

– Этот страх у вас периодически возникает ни с того ни с сего. Правильно? А потом появляются мысли.

– Да.

– Держите вниманием этот страх. Прочувствуйте его. Вы когда-то такой же страх чувствовали. Что идет?

– Мелькнуло опять с детства, когда мать с отцом скандалили. При мне дрались, я маленькая была. Двери я тогда открыть боялась, боялась отойти от них.

/Повторяющиеся ситуации ведут к первопричине: все эти события связаны между собой страхом. Очаг скрытого напряжения сформировался, когда она наблюдала, как мама и папа дерутся на полу./

– Посмотрите, какой момент мелькнул?

– Страшно. Там страшно, я с ними одна. Очень страшно, само действие страшное. Не отойти от двери, не отойти от них. Страшно от того, что я вижу. (Молчит.) Мелькнуло, что я в комнате. Темно. Они передо мной на полу дерутся, а я рядом смотрю на них, и мне страшно, и такой полумрак в комнате. Темно. Вот эта картинка мелькнула.

/Эта ситуация прорабатывалась уже неоднократно, но каждый раз темы отличались. Сейчас картинка быстро уходит. И сегодня поднялся не просто страх, а страх происходящего./

– Еще раз смотрите на эту картинку. Вы ее сейчас видите?

– Вижу.

– Какие мысли были там, именно в этот момент, когда страшно?

– Не знаю… Просто жуткий страх. Само это действие наводит страх. Не исход, а само действие. Сейчас идет: мама кричит, а отец в бешенстве. Я не думаю, чем это закончится, просто жутко страшно. Звуки слышу, но нечетко. Затаила дыхание. Звуки от их действий. Ее крик, движение – все это наводит ужас. Именно момент, когда они валяются на полу, борются. Момент страха во время происходящего действия, пожалуй.

– Что для вас это происходящее действие?

– Ужас.

– Вы слышите звуки?

– Я не слышу их четко. Просто ощущаю их, что ли.

– Картинку видите?

– Нет, четко ее не вижу. Вижу большие от страха глаза. Это мои глаза. Мать с отцом вижу нечетко, скорее, я знаю, какие звуки, какие телодвижения. Сопение, кряхтение.

– Смотрите на эту картинку и все мысли, которые приходят в голову, озвучивайте.

– Мне по жизни, когда случаются какие-то скандалы, драки и когда там посторонние люди присутствуют, становится жутко страшно. Скорее всего, страшно от действия, от звуков в процессе борьбы. У меня сейчас пошла ассоциация. Когда бы я ни слышала эти звуки – возня в драке или стоны в процессе драки, – становится страшно и жутко. И это всегда было точно так же, как в тот момент. Вот это сравнение почему-то всплыло. Не крики, а именно звуки борьбы. Когда возня и какие-то стоны. Когда человек страдает, наверно. Кому-то больно делают. Звуки ударов. Я их как будто сама ощущаю, кожей. Как будто на себя принимаю это. Вот так мне становится страшно. Я заметила, что в последнее время, если по телевизору или в кино вижу насилие, драку, не могу на это смотреть, переключаю или ухожу. На меня это очень негативно влияет. Не знаю, было ли раньше такое, но сейчас это ощущаю. Особенно когда показывают драку, где бьют мужчину или парня, автоматически происходит перенос на моего сына. Больше мыслей никаких нет, я вернулась к той картинке.

/В подсознании хранилась информация о драке родителей, и когда она видела ситуации с драками, то испытывала чувства, которые пережила в прошлом. А также сама притягивала подобные сцены: в жизни, в фильмах и т. д. Эти драки ассоциируются со значимыми людьми, в данном случае – с сыном./

– Что там видите?

– Я, пожалуй, не столько родителей вижу, сколько себя. Ощущаю этот страх физически. Я тогда там чувствовала, ощущала на себе.

– Что ощущали?

– Очень сильный страх, когда он в теле проявляется мышечными спазмами и мелкой дрожью. Знаете, я сейчас ощущаю сжатые руки, ноги, спазм мышечный и дрожь по всему телу. Вот это я ощущаю. От ужаса раскрытые глаза. /Она эмоционально прожила заново всю ситуацию, вернулась в прошлое и упорядочила ее. И как только это произошло, картинка с ситуацией поменялась./ Все, я закричала и рванула с места. /В прошлых работах она не могла двинуться, стояла в ступоре./ Я, наверно, побежала отца скинуть. Да, так и есть. Я сейчас прямо руками чувствую его: то ли рубашка, то ли свитер его. Все прошло, руки ослабли, и я отпустила: не хочу! Знаете, идет такое: делайте вы что хотите! Может, этот страх жуткий меня так в один миг расслабил, и напряжение спало. Родители драться перестали. Как ни в чем не бывало встали и пошли

по своим делам. Вот и все. Само произошло, я себе не надумывала.

– Как себя сейчас чувствуете?

– Все хорошо.

– Посмотрите ваше финансовое состояние, почувствуйте этот страх.

– Я его не ощущаю.

/Ситуация в прошлом разрешилась, и страх финансового неблагополучия тоже уходит./

– Направьте внимание на нос и горло.

– Все нормально.

– Чем вам выгодна болезнь?

– Выгодна? Пожалуй, никуда не надо. Есть причина сидеть дома, на диване полежать, поболеть. Так всегда дела находятся, а тут не надо никуда. У меня есть причина. Никуда не поеду, не пойду, потому что не могу, болею. У меня такое состояние: ломота в теле.

/Бегство в болезнь. Все это происходит на уровне подсознания: человек ощущает, что не хочет куда-то ехать или идти, но ему неудобно отказать или не хочется говорить «нет». И подсознание как бы отвечает на запрос: «Не хочешь? Ну, на тебе болезнь». И человек заболевает./

– Почувствуйте ломоту в теле, о чем это вам напоминает?

– В принципе, я редко болела. Один раз болела, когда в школе училась. Единственный случай, это было в четвертом классе.

– Что вспоминается?

– Мамина забота. Я лежала у телевизора. Мама тогда сдвинула два кресла и сделала постельку уютную прямо перед телевизором в зале, хлопотала вокруг меня, мне даже вставать не надо было. У меня была высокая температура. Мама приносила все мне в постель, попить, покушать. Я лежала и ничего не делала, так уютно было, так хорошо. Мне удовольствие, наверно, это доставило. Хотя состояние было плохое, но все равно там было хорошо. Все, пожалуй.

– Смотрите на эту картинку, что там видите?

– Вижу себя и даже ощущаю, как я лежу и как там хорошо и тепло под одеялом, уютно.

– Какие мысли идут?

– Никаких плохих мыслей нет, мне хорошо и уютно. Кресла помню, подлокотники. Поламывает в теле, конечно. И сейчас ломота в теле есть. Глаза больно открывать, закрывать. Температура высокая была. Ощущаю, как я там: температура высокая, тело ломит, и даже моргать больно. Кружку с чаем мама дает. Держать ее в руках тяжело. Ничего не хочу, просто лечь и расслабиться. Я расслабляюсь, и мне хорошо. Хорошо оттого, что ничего делать не надо. И мама встает перед глазами. Любовь к ней, соскучилась, что ли. Вот такое состояние. Соскучилась. Обнимаю, как будто к ней прижимаюсь. (Молчит.) Вот она меня на руки взяла. Она сидит, а я на коленках у нее и к ней прижимаюсь. Я ее ощущаю. Ощущаю любовь ко мне. Ее тепло, заботу обо мне. Я понимаю, что сильно маму люблю. И она меня любит. Несмотря на то, что она как ежик с иголками. Все равно она меня любит, очень любит. Глаза… Добрые глаза. Мне так хорошо и приятно. Все, пожалуй.

– Просмотрите еще раз, как вы лежите там, в кресле.

– Мысли убегают. Я не могу. Ну, лежу и лежу.

– А чье внимание вы пытаетесь привлечь сейчас?

– Может быть, внимание сына. Хочу, чтобы он уделил мне внимание: чай налил, лекарство дал. Не знаю.

– А что идет?

– Подруги. Мы собирались в воскресенье на рынок в город. Я решила, что порулю. Ну, вот, уже не порулю.

– А хотелось вам на рынок?

– В последнее время уже не хотелось. Думаю: «У меня денег нет, чего это я поеду по такому морозу». Мне надо было. Я все порываюсь в город, хочу освоить город. А сейчас потухло, не хочу.

– Вы сказали: в последние дни не хочу. Расскажите об этом.

– Мне надо было пройти техобслуживание. На ТО у меня денег нет, машину гонять не хочу. Надо ее поберечь. Денег нет, вдруг увижу чего, захочется купить, если девчонки одолжат. Потом надо отдавать, а не с чего отдавать.

– Вы им уже сказали, что заболели и не поедете?

– Нет, не сказала еще. Сейчас это не проблема для меня – сказать. Они поедут сами, я для себя хотела поехать.

– Вот и скажите своему подсознанию.

– Я не хочу туда ехать и не поеду. Такой пустяк, такая мелочь. Неужели в этом причина? Странно как-то.

– Ничего странного. Посмотрите сейчас на свое тело: нос, горло.

– Вроде все нормально.

– Лучше стало?

– Ну, не знаю. Я еще не поняла. Не сказать, чтобы я тут прямо умирала. Мне нездоровилось, но не было совсем уж плохо.

– А сейчас?

– Вроде все нормально.

– Ощутите горло, оно же першило?

– Нет, у меня сейчас не першит горло.

– На нос направьте внимание.

– Там есть что-то еще.

– Проблемы с носом – это обида или на себя, или на других. Что идет?

– На себя, скорей всего.

– Какие мысли идут? Почему вы могли обидеться на себя?

– Из-за создавшейся ситуации: без работы, без денег. Неудача, невезение. Как всегда финансово несостоятельна. Да, я обижена на себя, действительно. Если так можно сказать.

– А когда человек обижается, то он злится.

– Да, я злюсь.

– Злитесь на кого?

– На себя злюсь. Может быть, и не только на себя. Может быть, и на мужчин. Ну, скорей всего, на себя. Я себе такую жизнь создала сама, своими руками, и создаю до сих пор. За вот эту ситуацию я злюсь на себя. (Молчит.) Что ты сидишь, ну надо же что-то делать. Нельзя же так, это же не жизнь, а кошмар какой-то. Вот злюсь и сижу. Понимаете, я не вижу той работы, за которую можно ухватиться. Вот и все.

– О чем вздохнули?

– Не сказать, что я злая на себя или что. Немножко иначе. Смотрю на ситуацию так: мне это надо пережить. Иногда перехлестывает другое: тебе так удобно. Ты сейчас сидишь, и тебе удобно искать себе оправдания. Я пытаюсь сразу и оправдать, и обвинить себя. Наверное, так идет: сама виновата!

– Какие мысли еще идут?

– Что мне с гражданским мужем не жилось, сама виновата. Такое мелькнуло. Обвиняю себя: с мужиками не везет, а сама не можешь обеспечить достойное существование, которого хотела бы. Сидишь на попе смирно, а надо браться за любую работу. И тут же такое состояние. Это несвойственно мне. Уже схватиться бы за что-то, а мне не схватывается. Сижу, и тут же появляется: а может, так надо? А может, это мне для чего-то дано? Почему не вскакиваю, не хватаюсь за любую работу? Мне ведь всегда это было свойственно. Почему сейчас такого нет? И вроде ничего страшного, что такое поведение у меня. И все же оно есть. Значит, для чего-то оно дано.

– Что еще идет?

– Пожалуй, это все. Мне на душе комфортно. Для меня это состояние… Я радуюсь, что оно у меня есть. Только вот суставы… Вчера как дало в коленку. Причем в обе. Все началось с приливов. Уже, наверно, недели две или три. Сначала даже не поняла: жарко стало или что, и потихоньку все подкрадывается, подкрадывается и подкрадывается, с каждым днем все сильнее, сильнее и сильнее. Ночью по нескольку раз, а затем и днем. Сегодня уже раза три было. И каждый день все чаще. Думаю: что же меня ждет дальше? То суставы, теперь простыла. Я понимаю, что-то там не в порядке.

– Смотрите: первое – очаг поднялся, второе – в город надо было ехать. А ваше подсознание работает на вас: если не хочешь ехать, но не можешь сказать, я тебе помогу, и ты не поедешь. Это закономерность. Зима, холодно. Полежать бы дома, полежать на диване. Вам ведь это нравится?

– Вообще, да. Мне жутко не хватало этого, когда я на нескольких работах работала. Не было возможности полежать, посмотреть фильм. Мне это доставляло огромное удовольствие. Когда с гражданским мужем жили, все три года не было этой возможности. Крайне редко бывало, чтобы я легла и посмотрела интересный фильм. А для меня это кайф. Кстати, действительно, я заболела, да. И у меня сегодня промелькнуло, что в субботу я как-нибудь отработаю, приеду. В субботу я никуда, в воскресенье – никуда. У меня есть причина, я буду болеть. (Смеется.) Такое было, потому что мне последнее время все время куда-то надо. То я с девчонками встречаюсь, то еще что-нибудь, то дома что-то делаю. А тут я никуда не поеду, ничего делать не буду, отлежусь. Промелькнуло вот, сейчас вспомнила. Интересно. Все не просто так, не бывает такого на пустом месте. Вера Александровна, а что, любое заболевание действительно связано с психикой?

– Да. Это результат внешнего или внутреннего воздействия на психику, из-за чего снижается активность мотивационных и подкрепляющих структур мозга, в основном это лимбическая система. Недостаточная активность мотивационных и подкрепляющих структур приводит к нарушениям функционального состояния центральной нервной системы, к различным нервно-психическим и психосоматическим патологиям. С другой стороны, ваше подсознание создало ситуацию, когда вы заболели по собственному желанию. Конечно, вы не хотели болеть, просто хотели отдохнуть. Но как еще вас уложить в постель, если только у вас не будет сил ходить? Да и просто так, само по себе, подсознание не действует, есть определенный очаг, в котором хранится информация, что когда-то это уже было, и вам было хорошо, когда вы лежали на диване. Очаг поднялся и притянул ситуацию, подобную той, которую вы когда-то пережили.

– А не бывает просто вирус?

– Скажите, все болеют гриппом?

– Не все. Говорят, у них иммунитет сильный.

– Да, под воздействием стрессов иммунитет падает. Стресс – одна из причин слабого иммунитета. Высшие психические функции, выражающиеся в поведении человека, гормональный и иммунный статус находятся в лимбической системе, и все взаимосвязано. Посмотрите, есть насморк?

– Нет, нос-то у меня дышит. Все нормально.

– Нос дышит так же, как до начала сессии?

– У меня сопли текли, извините за подробности. Сейчас нет соплей, пардон. И в теле вообще легче.

– Встаньте, ощутите свое тело. Проверьте ноги, руки, голову, спину.

– Вроде легче.

– Да?

– Да. (Смеется.) Понаблюдаю за собой.

– Заканчиваем?

– Да.

Через неделю

– Как вы? Рассказывайте.

– В общем-то, рассказывать нечего. Можно одной фразой сказать: «Я вся рассыпалась». Трудно сказать,

где у меня не болит. Болит все. И вообще, сил нет. Вот так.

– «Болит все», расшифруйте.

– Слабость, сил нет совсем. К простудному состоянию вернулся сильный насморк. Болят все суставы. Коленки даже ночью дергает. Локти заболели. Тазобедренные суставы. Голова болит. К этому прибавились еще боли в области сердца, каких у меня раньше не было. Меня это пугает.

– Сердечные боли какого характера? Опишите их.

– Сжимает и покалывает. Как-то необычно. Левая сторона. У меня такое впечатление, что в одном месте. Где-то в центре точка. Как будто именно в сердце. Не во всей области сердца, а как-то так, трудно описать. Еще прибавилось за грудиной. Как будто кирпич застрял где-то в пищеварительной области. В общем, все кучей. Ой, а что творится у меня в кишечнике. Мама дорогая, дисбактериоз жуткий. Такое газообразование… Если что-то съем, вообще ужас. В общем, Вера Александровна, вся расползлась. Легче сказать, где у меня не болит.

– Хорошо, давайте посмотрим, какие мысли идут. Сейчас выключите ум, озвучивайте то, что придет в голову.

– Я вся сыплюсь, старею. Боже мой, что же будет дальше, если я в пятьдесят немощная? Практически старуха. Не могу ничего. Как же буду дальше работать? Кому я нужна такая? Какая там личная жизнь, если ничего не могу? Впереди не на что надеяться. Удручение идет. Картины будущего нет. На фоне моего состояния все планы и надежды как волной с песка смываются. Подумаю про финансы – страшно становится. Что будет дальше? Суставы пугают, потому что надо двигаться, а я не могу, у меня боли. Надо бы полечиться, а я не могу, у меня денег нет.

Сказать, что я в черноте, наверное, нельзя. Я еще могу и посмеяться, и пошутить. И могу всплакнуть, немножко поплакать. Слезливость есть, но не сильная, как раньше. Я уже на грани, потому что неделю барахтаюсь в этой болезни. Перспективы выздоровления никакой, наоборот. Она вокруг меня ходит и ходит. И каждый день прибавляется что-то новое. Жутчайшие приливы начинаются и усиливаются. Сегодня всю ночь приливы были, причем стали продолжительными. Показалось, что один прилив был пять или шесть минут. Простуда эта держится. Испарина сильная, мне жарко. Я раскрываюсь, хочется все снять. Такое полуобморочное состояние. Какой-то кошмар. Эти приливы съедают столько сил. Ночью сна нет, потому что постоянные приливы.

Вот так я живу на сегодняшний момент. Все будущее закрылось, потому что недоступно. Планировать ничего не могу, состояние не дает. Все в черном цвете. Наверно, очень сильно бьет финансовая недостаточность. Пугает, потому что мое состояние говорит о том, что не могу работать и устраивать свою жизнь финансово, ведь я сыплюсь вся. С одной стороны, мне нужны деньги, чтобы себя поднять, а с другой стороны, этих денег нет. И я их даже не могу заработать – ни работы, ни перспективы. Ничего.

– Почему не позвонили?

– Думала, это просто болезнь, старалась лечиться лекарствами. Вот только приливы замучили. Одно время после нашей работы они совсем исчезли, а сейчас опять появились.

– Вы сказали, за грудиной что-то есть?

– Да, появилось вчера. Сегодня это хорошо ощущаю.

– Направьте внимание на это ощущение, опишите его.

– Середина груди. Там, внутри, словно распорка поставлена. Или что-то застряло и распирает. Ощущение постоянное, но не сильное.

– Посмотрите еще на эти ощущения. Держите их вниманием. Ваша память подняла какой-то пласт и хочет от него избавиться. Такие ощущения уже были когда-то. Просто держите их вниманием.

– У меня такое было, но намного сильнее, когда сына отправила в военное училище. Учиться он уехал. Были тогда подобные ощущения. Мне поставили спазм пищевода на нервной почве. Сейчас что-то наподобие этого, но не так сильно.

– Вспомните, как вы сына отправили учиться, как переживали этот момент.

– Жутко плакала, постоянно, целыми днями. В этом состоянии я находилась всегда. Я помню это время: вся в слезах. Утром, вечером, особенно когда дома одна, после работы. Я ужасно по нему тосковала и переживала за него.

А еще раньше… Это состояние появилось, когда я переезжала сюда. Было трудно решиться на этот шаг. И тогда впервые возникло это ощущение в груди. Я перепугалась, побежала к врачу, и мне поставили диагноз: спазм пищевода. Тогда все потихоньку прошло. А когда сын уехал учиться, повторилось.

– Просмотрите еще раз первый случай. Что вспоминается?

– Прием у врача. Не помню ничего. Я на приеме у врача по этой проблеме. Врач выписывает направление на гастроскопию. Это меня пугает. Я жутко боюсь гастроскопии. Пошла, но сделать не смогла, из кабинета выгнали. Потом сделали рентген. Я пила какую-то жидкость. Но патологии не нашли. Врач выписала лекарство, и все прошло. Я эту боль хорошо помню. Она появилась именно тогда, когда уехал сын. Он уехал осенью. И сейчас тоже осень. Эта боль постоянно со мной.

– Что еще идет?

– Еще было такое, когда мы с гражданским мужем начали жить вместе. Такая же боль была. Я тогда пролечилась, и все прошло. Ну и все, пожалуй.

– Эта боль имеет начало. Она была когда-то еще раньше. Держите ее вниманием. Есть еще какие-то ситуации, когда эта боль появилась. Может, не такая сильная, как последняя.

– Наверное, да. Не то чтобы боль, а нехватка воздуха. Был момент, когда я выгнала мужа, он скандал устроил. Мне стало плохо, начала задыхаться. В груди спазм был похожий. Вспомнила этот случай, я тогда испугалась. В первый раз такое было. Как будто задыхаться начала.

Это состояние напоминает, как я в детстве плачу. Или когда сильно плачет ребенок, и не только ребенок. За грудиной боль – как нехватка кислорода. Напоминает ощущение в легких, когда сильно захлебываешься слезами. В детстве было такое. Когда-то сильно плакала, очень сильно. Хватаю воздух ртом, легкие распирает. Так бывает, когда плачешь взахлеб… Детки так плачут, я неоднократно наблюдала. И сейчас не себя вижу, а ребенка. И когда ребенок плачет, я понимаю его. И это состояние мне передается: нехватка воздуха за грудиной. Сейчас вижу, как плачу, и просто ощущаю это. Как ребенок плачет маленький, когда его сильно обидели. (Молчит.) И это сильное переживание, но не от боли, а от обиды.

(Женщина описала повторяющиеся случаи с болями неврогенного характера, которые появлялись при стрессах. Это психосоматика. Память одну за другой поднимает ситуации, которые необходимо проработать и отпустить.)

– Что еще идет?

– Успокаиваюсь. Да, отпускает этот спазм. Рыдание.

– Что тогда произошло для этого ребенка?

– Несправедливо кто-то обидел, ни за что. Ни в чем я не виновата. Кажется, за что-то отругали взрослые. Не знаю кто. Не родители. Обида. Возможно, детский сад. Может быть, это была прививка. Помню, когда делали прививку, я жутко боялась, плакала. А меня насильно скручивали, тащили. /Вот первопричина – очаг скрытого напряжения, а все остальные ситуации были повторяющимися, то есть следствием./ Это точно обида. И такое после успокоение. Да, спазм проходит. Я ощущаю себя: слезы, нос распухший, красный. Сопли, прямо чувствую это. Губы, опухшие после рыдания. И небольшие всхлипывания. Идет как будто принятие ситуации, неизбежность… Да, каким-то взрослым решением, что некуда деваться. Взрослые вправе так поступить, а я ничего против них сделать не могу. Принятие ситуации.

/Такое решение было принято самой девочкой, и подсознание постоянно проецировало его в реальность. Ситуации повторялись, и она испытывала подобные чувства./

– Какие решения могли быть приняты этим ребенком?

– Ребенок не в силах противостоять взрослому. Как бы он ни хотел, как бы он ни настаивал, все равно взрослые сделают по-своему. Пожалуй, так. Приходится подчиниться требованиям или ситуации. Ты ниже. Есть кто-то, кто над тобою стоит и руководит. Ты ниже, и ты не в состоянии решать, выражать себя. Пожалуй, вот так: не вправе. Я не вправе. Я в подчинении. И сразу отпускает.

/Как только найдена первопричина, ситуация разрешается, а чувства уходят. Становится легко, и физические ощущения тоже отпускаются./

– Сейчас отпускает?

– Да.

– Просмотрите еще раз, когда сына проводили. Что для вас там произошло?

– Кусок оторвали от меня живой. Какое-то такое состояние. Не знаю, может быть, смысл жизни потерялся. Как будто он часть меня, часть моего тела.

– Что идет, слушайте себя.

– Просто его отсутствие, и мне не хватает кислорода. Или же очень большое за него переживание. Я жутко за него боялась, мне его очень не хватало. Даже не знаю, чего больше. Нет его, и все. Захожу домой – его нет. И все, и жизни нет.

/Проработали одну тему, следом за ней поднялась другая – потери./

– Что это для вас тогда значило, как это звучит сейчас?

– Не знаю.

– Было ощущение, что это потеря?

– Да. Пожалуй, да… Да, напоминает потерю матери.

– В какой момент так было?

– Опустошение какое-то. Когда понимаешь, что нет матери. Понимание, что человека нет. Правильно вы сказали: ощущение потери. Лег какой-то тяжелый груз на плечи, руки плетьми висят. Равнодушие к жизни. Нежелание жить… Или нет. Не знаю. Это когда приходит полное понимание ситуации. Отвлекаешься на дела, а потом тебя вдруг простреливает осознанием того, что произошел-то ужас. Был такой момент. Пока занята, школа, подруги, дела, – ничего. А когда дома остаешься одна, окунаешься в это. Как будто я оглядывалась на ситуацию, и потеря матери накрывала в этот момент. Осознание того, что произошло, что ее нет и никогда уже не будет, накрывало очень сильно. И сразу руки плетьми. Голова вниз, и состояние похожее, пугающее, а потом проходит. Не держится постоянно, накатывает. Как озарение, что все, больше нет ее.

– Еще раз просмотрите это состояние.

– В школе, в делах отвлекаюсь. А когда домой прихожу, меня накрывает. Осознание кошмара. Страшно становится, и начинаешь себя отвлекать. Вот оно проходит через все тело. Пожалуй, где-то в груди сосредоточивается. Это страх, что ли. Или чувствуешь жуть потери. Трагедию потери. Вся она проходит сквозь тело, и от этого состояния хочется быстро уйти. Начинаешь отвлекаться и действительно уходишь от этого. Такое, вероятно, было со мной. Пожалуй, все. (Молчит.)/Тема потери тоже связана со страхом: остаться лицом к лицу с осознанием, что матери больше нет и никогда не будет./

– Сейчас как себя чувствуете?

– Кажется, легче стало. Тише, скажем так.

– За грудиной ощущение сохраняется?

– Я про него и говорю. По-моему, уже не так сильно.

– А что ощущаете? Почувствуйте.

– Распирания уже нет. Есть какое-то давление в сторону сердца.

– Держите вниманием это ощущение. Память выдаст связанное с ним событие, слушайте себя. Что-то уже пришло, промелькнуло?

– Не знаю даже. Промелькнула спальня моя, в детстве. Вижу бабушкино лицо.

– Смотрите на эту картинку.

– Единственный момент, когда бабушка помнится. Пришла с улицы зимой. Бабушка меня начала ругать. Ругает в спальне. Я чувствовала, что не всерьез, а с юмором. Оказалось, что они с сестрой наш диалог записывали на магнитофон, ради смеха. Ничего там такого не было. Я пришла мокрая с ног до головы. И бабушка меня ругала и вызывала на оправдание, чтобы я защищалась, говорила. Сестра рядом стоит. Бабушка вешает на батарею мои варежки. И подтягивает к окошку ближе, как потом выяснилось, там стоял магнитофон и записывал наш разговор. Я не знала, не обратила внимания. И у меня непонимание. Я на нее смотрю и чувствую – что-то не то. Вроде как ругают, а вроде и нет. И вообще, бабушка меня никогда не ругала. Не пойму, загадка какая-то. То ли бояться, то ли расслабиться. Непонятно. То ли влетит сейчас, то ли нет.

– Какие это были ощущения?

– Наверное, страх, непонимание ситуации. Видно было, что что-то не так, а что – я не знаю. Страшновато. Но больше непонимание. Необычная ситуация. Если меня ругали, то конкретно, а тут необычно. Журят с юмором, ругают любя. Такого раньше не бывало. В первый раз такое.

– Вы сказали, что бабушка вас никогда не ругала?

– Да, бабушка меня никогда не ругала.

– А в тот момент не было осознания, что «и бабушка меня начинает ругать»?

– Не знаю, возможно. Скорее всего, домой я шла без страха. Спокойно, потому что знала – дома бабушка. Родителей нет, ругать меня некому. Наверное, для меня было неожиданно, что бабушка меня ругать начинает. Возможно, да.

– Что в тот момент для вас могло произойти?

– Сейчас накрывает любовь к бабушке. Я ее обнимаю. Может быть, благодарность.

– Это там было?

– Нет, не было. Картинка идет такая. И чувства переполняют, перехлестывают. Промелькнули образы, когда на бабушку злилась. Когда ее провожала, а она сильно выпивши была. Родители тогда заставили ее провожать. Обида на нее была, злость. А сейчас момент, когда я ее обнимаю. У меня все промелькнуло, и промелькнуло, что я ее прощаю, наверное. Не знаю, вправе я прощать или не прощать? Не злюсь на нее за эти ситуации. Отпускаю обиды. Любовь перевешивает. Благодарность за то, что этот человек был со мной. Да, пожалуй, так. Нахлынуло волной и ушло. Слезы душат. Вообще, у меня к родителям, а теперь и к бабушке стало появляться чувство безмерной любви. Сегодня снова это почувствовала. В прошлый раз было то же самое к маме. И к отцу было, когда мы начинаем проявлять связанное с ним. Даже не знаю, как это назвать. Вдруг начинаю понимать, что до безумия люблю. Желание обнять, прижаться, что-то от себя к ним теплое передать. Безмерная благодарность. Любовь.

– Что еще идет?

– Больше ничего.

– Как вы себя сейчас чувствуете?

– Слезы, сопли. Сентиментальность какая-то. Вот сейчас отпустило.

– Хорошо, держите во внимании слезы, сопли, сентиментальность вашу. О чем они говорят, что идет? Слушайте себя.

– Может быть, не хватает тепла, любви. Есть ощущение ненужности, несчастности, никчемности.

– Это сожаление?

– Удрученность, скорее. Пожалуй, это слово больше всего подходит к моему состоянию. Удрученность. Ощущение несчастности, которое все время поднимается, сейчас опять есть. Я это состояние другим словом назвать не могу. Я периодически чувствую себя несчастной. Неудачливой, нереализованной. Пустота. Бессмысленность существования. Это возня мышиная, а не жизнь. Борьба за выживание. Да, бессмысленное существование.

– Когда вы еще ощущали это бессмысленное существование?

– Пожалуй, всю жизнь. Оно есть периодически. В каких-то критических ситуациях, неудачах. С детства… Вижу себя в детстве, а выражение лица взрослого человека, который принимает ситуацию как должное. Не осознавая этого. Подсознательно принимает ситуацию, что – да, вот так. У кого-то счастье, а у меня вот так. Даже не мечтается. Это четкое принятие закона жизни, что ли. Несчастливая, такое слово подходит. Несчастливая – где-то в детстве. Это лицо несчастливой девочки у меня есть на фотографии. Оно такое… по-взрослому серьезное. И за спиной все эти ситуации: семейное неблагополучие, отношения между родителями, отношение родителей ко мне, финансовое положение семьи. А где-то другая жизнь, примеры других семей, других детей. Причем именно семей, не только детей. Семей моих друзей, подруг.

Там жизнь идет, а моя остановилась, я несчастливая.

К сожалению, у меня так. Я это состояние помню. Это сейчас я могу себе объяснить. Тогда это все проходило на эмоциональном уровне, и каждый раз, видя счастливую жизнь других людей, я сравнивала ее со своей. И волей-неволей принимала какие-то решения. Я это помню переживаниями на уровне ощущений. Это было регулярно и постоянно происходило в моей голове. Сравнивание себя, моей семьи и других. И, пожалуй, это решение было принято еще тогда и не один раз.

– Посмотрите на ваши телесные ощущения сейчас.

– Сейчас ничего не чувствую за грудиной. Нигде. Ничего.

– Прочувствуйте свои суставы.

– Суставы… Локоть у меня болит. Телефон не могу в левую руку взять. Как возьму, у меня сразу боль.

– Направьте внимание на левый локоть.

– Не могу, не направляется.

– Не направляется?

– Нет.

– А боль есть?

– Явной боли нет.

– Телефон возьмите в руку.

– Дискомфорт, пожалуй.

– Ощутите этот дискомфорт.

– От плеча идет, от шеи.

– Держите вниманием эти ощущения. Эти ощущения тоже из прошлого. Они о чем-то хотят сказать.

– Слезы полились, непонятно почему.

– Прочувствуйте эти слезы. Слушайте себя. Какие мысли идут?

– Опять это состояние несчастности. Все равно оно есть.

– А мысли какие идут?

– Не знаю… Мыслей никаких нет.

– Ощущайте это состояние несчастности. Оно откуда-то оттуда. Память что-то должна вам выдать. Что-то промелькнуло?

– Мамины похороны…

– Что появилось?

– Состояние несчастности.

– А какая картинка появилась?

– Поникшие плечи, опущенная голова и слезы. Где, что, почему – не знаю. Может быть, во время похорон, может быть, после.

– Смотрите на эту картинку

– Скорее всего, ночь, проведенная с мамой. Я, честно говоря, плохо помню, что было на мне, но постоянно себя вижу в черной водолазке. В черном свитере таком, тонком. Водолазка. Не помню, был ли он у меня на самом деле. Тогда жара стояла. Но почему-то я себя все время в нем вижу. Опять это черное…

– Что еще идет?

– Осознание того, что я несчастный, несчастливый человек. Как будто на лице у меня это написано. Как будто груз положили на плечи, припечатали. Я его

должна нести. Сгорбленная спина и опущенные плечи. Тяжесть. И мне ее прилепили к спине. Еще обреченность, как клеймо. Пожалуй, жизнь сама накладывает на меня эту ношу. Понимаю, что буду ее нести всю свою жизнь.

/Это решение принято на уровне ощущений, она просто чувствовала на себе эту тяжесть./

– На что вы сейчас смотрите?

– Сказка пошла у меня опять.

– Что там?

– Снимаю черный свитер. Под струями воды стою. А потом платье. Красивое белое платье. Мелькает – красное, белое, красное, белое. Я белое выбираю. Потом интерьер меняется. Что-то дворцовое. Белозолотое. И я красивая, ухоженная. С прямой спиной и счастьем на лице.

– Вы принимаете себя такой?

– Не знаю. Я радуюсь, глядя на себя такую. А по поводу принятия… Даже мысли не было. Пожалуй, я этого очень хочу. Мне очень хочется сбросить этот груз с плеч, а он не скидывается.

– Не скидывается там?

– Да, там.

– Вы стоите в белом платье? Опишите.

– Нет, я опять в черном свитере. И тяжесть на спине. В форме какого- то ящика, что ли. Тяжелого. Не дает мне распрямиться.

– Что для вас там произошло?

– Пожалуй, как бы мы плохо ни жили, я не знала, что такое горе. Я понимала, что по-семейному я несчастливый человек. Но горе – это совсем другое. Потеря родного человека, беда, горе. Я почему-то всегда думала, что меня это не коснется. И вдруг неожиданное происшествие, которого никто не ждал, оно меня и сломало… Когда человек тяжко болен и все ждут чего-то худшего, это понятно. Можно подготовиться. А я не была готова к тому, что случится такая страшная трагедия. Приняла удар. Все ощутила на себе полностью.

Сейчас могу до конца осознать, до какой степени было тогда тяжело. Психологически просто сшибло с ног. Никак не могла взять в толк, что это происходит в моей жизни, а не у кого-то другого. Такое состояние, как будто это страшный сон. Вот сейчас проснусь, и все будет нормально, как прежде. Это же моя жизнь, у меня такого не может быть. Вот что было. Как будто это происходит не со мной. И все события, которые были буквально три дня: день смерти – этот удар, ночь, когда маму привезли, и момент похорон. Это все вкупе. За три или четыре дня это до такой степени сломило меня. Сломало, задавило. Я сейчас начинаю до конца осознавать всю глобальность этого происшествия. Возможно, раньше я не так глубоко понимала, как сейчас. Можно сказать, это прилепилось к моей спине каким-то грузом, который я тащу всю жизнь. (Плачет.)

Та ситуация очень глубокий след оставила. Я всегда думала: почему? Какой бы темы мы ни касались, у меня зачастую встают именно похороны. Я не осознавала – почему? Думала, может, мое воображение просто привязалось к этой ситуации. А сейчас понимаю, что это не воображение. Та ситуация прилипла тогда ко мне. Очень сильно. Именно смерть мамы дала ощущение горя, беды, трагедии и тяжелого груза. Я же думала, что в моей жизни никогда такого не будет. А тут оно и случилось, такое горе. Наверное, я его приняла. Сейчас осознала, насколько важную роль это горе сыграло в моей жизни. Как-то неожиданно пришло это осознание, после долгой нашей работы. Только сейчас осознала всю силу этого горя, которое пережила в детстве. Только сейчас я начинаю понимать, насколько это серьезно. Мне кажется, что состояние несчастности оттуда и идет. Мне даже легче стало от этого осознания.

– Что еще идет? Слушайте себя.

– Знаете, я немножко шокирована пониманием, которое сейчас пришло. Ничего не идет. Просто меня охватило горе… Все, я потерялась уже.

– Какие выводы можете сделать благодаря тому, что сейчас осознали?

– Я сейчас их озвучила, эти выводы. Это очень сильная ситуация, очень серьезная, которая отпечаталась в моей голове. Формула, что я несчастный человек. И груз горя. И я должна тащить его всю жизнь.

Груз несчастности. Я даже его вижу. Как будто это зеленый ящик. (Описывает ящик.) Он на спине, склоняет меня. Спину мою гнет вперед. Очень тяжелый ящик… Даже легче стало.

– Посмотрите еще на эту девочку, у которой ящик за спиной. Какие мысли идут?

– Хочется ее обнять, пожалеть.

– Почему?

– Жалко ее. Оттого, что это боль, это тяжесть. Это неправильно.

– Она все еще с ящиком на спине?

– Пожалуй, уже несколько раз его сбрасывала.

– А ящик сейчас на спине?

– Что-то между: и есть, и нет, колеблется.

– Просмотрите все, что озвучивали, что сейчас осознали?

– Мне кажется, я все время неосознанно выбирала в жизни тяжелый путь. /Это давало возможность побыть несчастной./ В любой ситуации. Я выбрала себе тяжелого мужа, прошла с ним тяжелый путь. Нет чтобы его скинуть вовремя. Я его держала до последнего. И тащила, тащила, тащила. Поступки у меня такие, я все время бросалась на амбразуру. Где тяжело, там я. Есть люди, эгоисты по-хорошему. Берегут себя, лишний раз не поддаются тяжелой ситуации. А я – наоборот. Дурацкое жертвоприношение, которое и не нужно было. Я подсознательно его по жизни несла. И ситуации приходили ко мне сами. Потому что я, наверное,

их ждала. Трудности, тяжести, которые надо преодолевать, тащить на себе. И в жизни так складывалось. Мужа посадили, я не бросила никого: ни его самого, ни его родителей. Сыну надо – значит, я сына тащу на себе. А сама на шее ни у кого никогда не сидела. Пожалуй, и с гражданским мужем сложилось так же. Возможно, если бы я была без этого груза, сама бы села ему на шею и поехала. Но этого не было. Мне, наверно, трудности нужны были, я их сама искала. Можно было в его доме их и не искать. Всегда была в напряжении, не могла расслабиться и просто жить. Надо было получать удовольствие от жизни, а не наоборот. Тяжелая ситуация, трудная. Я ждала таких ситуаций, и они ко мне приходили. Этот ящик сыграл огромную роль. Я старалась эти тяжести класть на свои плечи сама. Мне казалось, так надо жить, именно так надо поступать.

– А в сегодняшней жизни что тащите?

– Пожалуй, ничего. Тащу сама себя, теперь так получается. Для меня некомфортно, когда перекладываю ответственность на плечи сына. Ощущаю дискомфорт, потому что привыкла брать ответственность на себя, не перекладывать ни на кого. Наверное, поэтому и дискомфорт. И еще моя никчемность. Пребывание в теперешнем состоянии, от которого никому нет пользы. Это тоже тяготит.

– Тащить не можете?

– Да, тащить не могу сейчас. Сил нет.

– Сил нет – это здоровье не позволяет?

– Да, здоровье не позволяет… Знаете, Вера Александровна, мне хорошо становится. Несчастность куда-то уходит, выветривается. Этот ящик снимается. Мне легче.

– Дискомфорт есть?

– Сейчас нет. Он куда-то девается. Я это явно ощущаю.

– Просмотрите сейчас все, что говорили. Все уходит?

– Да, все уходит.

– Какие мысли идут?

– Если я должна нести эту тяжесть, то должна была соответствовать образу несчастного человека. А внутреннее состояние богатого человека не соответствует внутреннему состоянию несчастного человека. По последним сессиям можно сделать определенные выводы: вроде мелочи были, а сейчас идет глобальное обобщение определенных проработанных тем, которое без этих мелочей не состоялось бы. И приходят ответы на мои вопросы: почему это происходило, почему так было. Прямо озарение какое-то пришло. И я сейчас прекрасно понимаю, что не понять этого никому без такой работы над собой. Мы живем и думаем, что все у нас нормально. Оказывается, есть другая сторона жизни. В прошлый раз, до вашего отъезда, была работа, когда замкнутый круг у меня вышел. Я тогда была ошарашена. Сделав этот вывод, поняла: боже мой, а ведь все действительно так. Я когда-то приняла решение, что вот так и будет, что я буду по этому кругу ходить всю жизнь, от скандала до скандала. И эту ситуацию я нахожу сама в себе. Я так живу. Я это понимаю только сейчас. Завершающий этап вокруг горя. Я понимала, что это очень серьезно, сколько раз возвращалась к этому. Кажется, ни одной сессии не проходило, чтобы мы не касались этой темы. Вот это понимание пришло сейчас. К сожалению, почему-то у меня в памяти не удерживается. То, что мы с вами прорабатываем, я помню, пока у вас. Уезжаю, и у меня все куда-то исчезает. Не знаю, может, так должно быть. Проработалось – и все. Не держится у меня в голове. В третий раз – ощущение глобальности как завершение какого-то большого слоя. Завершение большой темы. Обобщающее завершение.

– В начале вашей болезни я говорила, что поднимается что-то глобальное.

– Да, говорили.

– А когда я видела, что после нашей работы становится лучше, но ненадолго, вас опять «накрывает», то понимала, что поднимается что-то очень большое.

– У меня ведь было так хорошо. Я помню, что вы раз звонили, второй. Все было просто замечательно. Настроение прекрасное. А потом опять. Я же слышала по вашей реакции: ну ладно, ладно. Ты порадуйся. Оно будет, что-то поднимется… У меня такое состояние легкости. Не знаю, надолго ли, но вот сейчас я понимаю, что на душе отпустило.

– Теперь посмотрите на ваше физическое состояние.

– За грудиной ничего нет. Я уже прислушиваюсь. На данный момент легче.

– Что есть?

– Не могу сразу понять.

– Как голова?

– Голова легкая, светлая.

– Насморк?

– Обе ноздри чистые. Пазухи носовые открыты. Я легко дышу. (Кашляет.) Как ни странно, у меня не было сильного кашля. Хотя последний год был жуткий кашель. Если я заболевала, то сразу появлялся кашель, сильный, до безумия. Как будто иголки в горле были, я задыхалась. Это продолжалось несколько лет. Когда я заболела, кашель был несильный, но я все ждала: вот сейчас начнется, вот сейчас начнется. А он все не начинался, но зато сильный насморк был.

– Просмотрите все, что мы с вами говорили. Какие ощущения в теле?

– Вроде бы все нормально.

– Локоть ваш?

– А я держу как раз трубку левой рукой. Даже забыла про это. Вот сейчас все нормально.

– Кишечник?

– Забыла про него. Сейчас мы работали, я и не вспомнила. А сколько я лекарств выпила, мне не помогало, только хуже становилось.

– Теперь вы понимаете, что значит психосоматика?

– В принципе, я это понимала. Правда, когда эта «соматика» приходит, когда что-то болит регулярно и с пугающей силой нарастает, забываешь про «психо». Начинаешь впадать в панику, хвататься за пилюли, потому что не хочется болеть.

– Чтобы быть здоровой, нужно «чистить» свою психику.

– Да, так и есть. Здоровый человек. Психологически здоровый человек, прежде всего. Известно же, что все болезни от нервов. (Смеется.) Но толку от этого знания никакого. Все равно сомневаешься постоянно: может, делаю что-то не так? Может, возраст? Климакс же дает эти приливы. Объяснить-то можно.

– Давайте проверим, как вы?

– У меня все хорошо. Вчера утром умирала. Сегодня утром встала еле-еле. Сейчас ощущение, что пошла на выход из этой ситуации. Мне легко. Появилось желание встать и что-то делать, впервые за последнее время. (Кашляет.) Что это у меня перехватило в горле? (Сильный кашель.)

/Негативные ощущения в теле и психике нужно прорабатывать до конца, пока все не отпустит./

– Направьте внимание на кашель.

– Першит что-то.

– Держите во внимании эти ощущения.

(Сильный кашель.)

– Какие мысли идут?

– Сомнения, неуверенность, что все нормализуется. Я все время сомневаюсь: неужели вылезу? Неужели там, впереди, просвет будет? Неужели смогу? Потому что где-то вынырну, а потом раз – и опять под воду. Вынырну, а потом раз – и опять под воду. Волей-неволей неуверенность появляется. Причем неуверенность всегда была. Я все время жила с этим, всю жизнь сомневалась. Мечтать-то мечтаю, чтобы у меня было хорошо, но знаю, что этого не будет. В душе очень хочу, а разум говорит: «У тебя не будет, не будет, не будет». Постоянно эти сомнения. Конечно, я понимаю, что очень хочу достичь гармонии в финансах, в личной жизни, в здоровье. И вообще в жизни очень хочется достичь гармоничного состояния. Наверное, разум срабатывает и говорит: «Сомневаюсь». Приду ли к этой гармонии? Вот сейчас проработали, а действительно ли уйдет это клеймо, которое прицепилось ко мне? Или не уйдет? Пожалуй, так.

– В начале нашей психотерапии у вас тоже были сомнения?

– Да, конечно, они все время есть. Постоянно об этом думаю, постоянно сомневаюсь. Не единожды хотелось бросить. Чтобы получить результат, надо приложить усилия, иметь терпение, уделить время и выделить средства, а самое главное, нужно намерение. И понимание, что тебе это надо. Надо как воздух, как вода. Что по-другому уже жить не можешь и не хочешь.

Нужно тяжело и упорно идти, идти, идти вперед. Впереди нереальное что-то, абстрактное. Не потрогаешь, не пощупаешь. Мы же все по натуре люди слабые. Нам надо потрогать, пощупать, увидеть. Поговорить, почитать. Тогда уже поверишь, а пока этого нет – трудно.

– Хорошо, направьте внимание на свое горло.

– Не направляется. Мне кажется, ничего особенного нет, не ощущается. Не ожидала я.

– Хорошо, у вас еще есть время отдохнуть.

– У меня нет усталости. Наоборот, за все это время впервые ощущаю, что стала бодрее. Спасибо. Я все думала, что это просто вирус. Я от кого-то заразилась, и вирус гуляет в организме. И в то же время – ваши слова: вирус же не ко всем цепляется, не каждый же заболевает. И эти действие и противодействие у меня в голове сидят.

– Интересно. Заканчиваем?

– Да.

/Работу с психосоматикой нужно проводить до полного выздоровления./

На следующий день

– Как вы? Опишите ваше состояние.

– Слабость, поламывание небольшое во всем теле. Заметила, что у меня опять началось, как его… остеохондроз шейный. Опускаются плечи, руки. Сил нет. И сгорбленная спина. Голова болит, нет? Не поймешь.

Гриппозное состояние. Глаза болят, как будто проплакала всю ночь.

– Когда это состояние появилось? Расскажите, что было после нашей работы?

– Я почувствовала легкость. Когда мы закончили разговор, минут через пятнадцать решила покушать. И у меня начался кашель, тот, которого я опасалась. Приступ случается, когда у меня перехватывает горло. Есть я ничего не стала. После этого мне стало совсем плохо.

– Почему не позвонили?

– Мне надо было ехать на работу. Собралась и поехала. Кое-как провела три занятия. Приехала домой и сразу на диван. Познабливает. Температура немного поднялась. Я болею обычно без температуры, а тут 37. И приливы, они выматывают. Приливы ночью. Сильные, длительные. Я из-за этого не могу себя в порядок привести. То же самое было зимой, когда я болела серьезно и долго, недели три или четыре. Тогда были сильные приливы. Не могла выкарабкаться, и сейчас точно также. Это съедает все силы. Испарина все время. Ничего не помогает.

/У женщин, которые прошли психотерапию, приливы при климаксе отсутствуют. У девушек после психотерапии уходят боли во время менструаций. Чтобы устранить приливы и боли, необходимо проработать негативный информационный материал, который вызывает психоэмоциональное напряжение./

– Посмотрите на кашель. Вспомните, как вчера садились поесть.

– Да, вспомнила.

– Какая мысль проскочила?

– Не помню.

– Можете вспомнить ощущение кашля?

– Да, помню. (Кашляет.)

– Слушайте себя. Какие мысли проскакивают?

– Сам приступ очень страшный. Как будто я сейчас задохнусь. Не могу вдохнуть, в горле словно бы иголки.

– Держите это ощущение вниманием. Есть какое-то очень важное событие в вашей жизни, когда такое же было. Слушайте себя.

– Опять начался кашель. (Сильно кашляет.)

– Держите кашель вниманием.

– Вспомнила, когда он первый раз начался. Первый приступ был такой страшный.

/Нужно найти повторяющиеся ситуации, они связаны с первопричиной. Психика сама их поднимает, они всплывают в памяти, и человек заново эмоционально проживает эту ситуацию./

– Когда такое было?

– Лет 10–12 назад. Я тогда подрабатывала уборкой у состоятельных людей. Стояла на платформе, ждала электричку. И у меня перехватило горло, в первый раз. Я жутко испугалась. Помню, что стою на платформе, и перехватывает горло. (Кашляет.) Я в панике хватаю

снег с перил и в рот его, воды с собой не было, чтобы хлебнуть. Картинки жуткие тогда проплыли перед глазами: все, я тут упаду и умру сейчас, прямо на платформе. И этот снег на перилах. Я его хватаю. Облупившаяся краска и вот этот снежок. По-моему, в первый раз это было.

– Просмотрите еще раз тот случай, с какого момента вспомнили?

– Когда приступ начинается. Как укол какой-то, неожиданно. Вдруг в горле что-то как ткнет, и начинаю кашлять. Тогда тоже крутилась как белка в колесе, хваталась за любую работу, подрабатывала везде. Трудно было. Очень тяжело. Каждую копейку считала. Как всегда, одна. Не помню конкретно, но знаю, что было тяжело.

– Просмотрите еще раз случай на платформе. Какие картинки проплыли?

– Почему-то я себя увидела в шубе, которая у меня была в студенческие годы. Почему эта шуба? Не знаю.

– Смотрите на картинку. Что идет?

– Снежок на перилах. И перила, металлические, крашеные, литые. Зеленая краска.

– Смотрите на эту картинку и слушайте себя.

– Когда кашель бьет, я стою лицом к перилам, там какие-то люди. Мне неудобно и неловко. Отвернулась к перилам. Возник порыв бежать к кому-то за помощью. Я испугалась.

– Что для вас в тот момент произошло?

– Очень испугалась. Страх, что сейчас умру. Надо было, наверное, развернуться и уехать домой. А я все равно поехала на работу. Помню, что в электричке бил сильный кашель. (Кашляет.) И какая-то женщина дала леденец от кашля. Помню, что приехала и ничего толком не смогла сделать. И у них как раз в это время был семейный доктор. Он меня осмотрел и сказал: «Срочно домой, лечиться». Они меня домой отвезли на машине. Вот это я помню хорошо. Помню, что так же тяжело было, сил никаких. Кашель вымотал. И с тех пор он у меня был периодически. Я заболевала, простывала, и появлялся этот кашель. Страшный, жуткий. С этими приступами.

– Смотрите на эту картинку. Что там идет?

– Мне плохо. Бьет кашель, не могу вдохнуть. В пот бросает, в жар. Хватаюсь за перила, чтобы не упасть. (Сильный кашель.) С трудом вдыхаю. Напряжение в голове. Горло, грудную клетку дерет. В животе спазмы сильные. Живот от кашля заболел.

– Что еще идет?

– Когда успокаиваюсь, кашель прекращается. Становится легче.

– Что-то еще идет?

– Слабость очень сильная после этого, как будто все силы отдала. Ни рукой, ни ногой пошевелить не хочется. Дышу носом, чтобы в горло не попал воздух, чтобы горло не потревожить.

– Что еще?

– Ничего больше.

– Хорошо. Смотрите на эту картинку, что вы там еще видите?

– На платформе?

– Да.

– Мокрый асфальт. Урна рядом. Снег, который сгребаю и в рот запихиваю. И тут же думаю: ужас какой, что я делаю, это грязь такая… А мне все равно. (Кашель.) Варежка на руке, мне все равно, лишь бы воздуха глотнуть, лишь бы не умереть. Лишь бы не свалиться сейчас прямо здесь.

/Нужно проработать все вспоминающиеся картинки из ситуаций, пока они не уйдут полностью./

– Какие еще были мысли об этом?

– Жутко. По-моему, даже картинка промелькнула, как валяюсь на платформе. Умираю, задыхаюсь. Я уже труп. Как будто умерла. По-моему, такое вот было.

– Посмотрите сейчас, какая картинка промелькнула?

– В горле першит. (Кашель.)

– Опишите еще раз, какая картинка промелькнула?

– Скорая. Люди. Не помню.

– Что помните?

– Как-то пронеслось, что может сейчас случиться. Откачают? Не откачают? Задыхаюсь. Довезут? Успеют? Наверное, не успеют. Сейчас задохнусь, и все. Я же дышать не смогу. Пока будут скорую помощь вызывать, пока туда-сюда, уже помру. Горло перекроется от кашля. Это опухоль, сомкнется там все.

– Еще раз просмотрите картинку, которая промелькнула.

– Машина скорой помощи. Красный свет.

– На что там смотрите?

– Вот перебираю эту платформу.

– Все уходит или что-то стоит?

– Пожалуй, уходит.

– Что произошло тогда для вас?

– Затрудняюсь делать эти умозаключения. Не знаю, что произошло. Я очень испугалась. Испугалась именно смерти. Испугалась, что сейчас умру. Не знаю, что еще.

– Что вы ощутили тогда?

– Приближение смерти. Этот страх меня всегда настигает во время приступа. (Кашель.) Тогда в первый раз почувствовала. /Тогда произошел первый случай панической атаки./

– Какие еще мысли идут?

/Надо проработать все мысли из прошлого и настоящего./

– Люди. Бьет кашель, мне наплевать на всех, лишь бы здесь не умереть. Руки и ноги дрожат. Ужасное состояние.

– Вы сказали, что во время приступа всегда приходил этот страх?

– Да.

– Расскажите об этом.

– Когда перехватывает горло, сначала жутко тяжело вдохнуть. И в это же время спазм происходит. Такое впечатление, что мышцы пережимает в горле, в дыхательных путях. (Кашель.) И одновременно ужасно бьет кашель, то есть надо и вдохнуть, и кашлять. В этот момент жутко страшно, потому что действительно невозможно вдохнуть.

– И какое ощущение в этот момент?

– Сейчас умру. Ужас… Да, ужас.

– А мысли какие?

– Пожалуй, никаких. Ужас, страх. И попытка вдохнуть. Никаких мыслей. Не знаю.

– Хорошо, еще раз просмотрите момент приступа. Еще какие-то мысли идут?

– Вижу какое-то горло. Горло и крик сумасшедший оттуда, как из бездны. Мой крик, что ли.

– Смотрите туда.

– Ассоциируется с криком, который был, когда я маму увидела мертвую. Жуткий крик. Я кричала. Такое впечатление, будто со стороны себя слышала. Казалось, был не крик, а рычание звериное, и эта труба зеленая, на которой я повисла. /Произошел перенос: зеленые перила и зеленая труба./ И я кричала, даже не кричала, а рычала. Откуда-то изнутри вопль, рык. Откуда-то из живота он идет. Звериное рычание, и вопль пронзительный, продолжительный, низкий.

Он раздирает на части, отнимает силы. Обессиливаешь после него. И эта труба, этот столб железный зеленый. Я прямо чувствую ладонями, как за него цепляюсь. Ноги не держат, подкашиваются, я падаю. Опускаюсь вниз по этой трубе. Нет сил. И крик, крик, крик бешеный. Вижу, что опять у этой трубы. И маму, завернутую в покрывало, с дивана загружают в грузовую машину. Я это все вижу, я у этой трубы… Я уже не кричу. Все.

– Что там видите?

– Четко не вижу. Что-то приблизительно вижу. То ли я не вижу все, то ли они ее уже загрузили. Не вижу всю картину, какое-то мелькание.

– А мысли какие?

– Ужас, ужас. Все, ужас… Конец!

– Конец чего?

– Жизни. Такое впечатление, как будто я умираю вместе с мамой. Мне тоже конец. И нереальность происходящего. Шок… Сейчас отпускает. Сначала напряжение выросло. Сейчас отпускает. Даже телефон глох у меня. Аж ухо заболело, такое было сейчас напряжение. Прямо скукожилась.

– Просмотрите сейчас еще раз все, что рассказали. Что для вас там произошло, как это видите с высоты сегодняшнего дня?

– Ужас, горе. Сильнейшее потрясение. Я кричала сильно. Наверно, эмоциональное и психическое состояние зашкаливало так, что вылилось в этот

звериный рык. Жуткое потрясение. Страшно. Страх, ужас. Я тогда пережила, наверное, ужасное падение. Мне кажется, я его пережила каждой клеточкой тела.

– Просмотрите все, что рассказали, начиная с платформы. Все уходит?

– Параллель зеленых перил с этой зеленой трубой не исчезает. Я хорошо вижу эту трубу. Она поддерживает решетку виноградника. Мне казалось, что она высоко уходит, а на самом деле она низкая. Может, я поднимала голову вверх, когда кричала. И у меня такая ассоциация, что все туда, наверх уходит. (Пауза.) Нет, пожалуй, ничего не стоит, все уходит.

– Посмотрите на свой кашель.

– Вроде тихо сейчас.

– Просмотрите, когда еще у вас в связи с кашлем появлялся страх смерти?

– Практически всегда.

– Что вспоминается?

– Я часто простужалась, когда жила с гражданским мужем. Тогда у меня все время открывался этот кашель. Я всегда водичку рядом держала, чтобы хлебнуть, когда кашель начнется. Вот вижу эту чашку воды на тумбочке рядом. У него дома кашель бьет. На работе приступы были. Я воду держала постоянно под рукой.

– Что-то еще вспоминается про приступы кашля?

– Больше ничего.

– Еще раз просмотрите, какие мысли идут?

– Я все время боялась кашля. И когда заболеваю, боюсь, что сейчас он начнется, будет мучить. Последний раз болела прошлой зимой. Тогда тоже был страшный кашель. Недели две на ногах перенесла, потом свалилась. Кашель просто измучил. Все.

– Хорошо. Сейчас как себя чувствуете? Опишите.

– Голова болит. Лоб, глаза болят.

– Направьте внимание на эту боль. Какие мысли идут?

– Не получается направить внимание.

– Хорошо, ощутите вашу головную боль. Усильте ее. Что-то ощущаете?

– Да, немножко. Ничего не идет.

– А что промелькнуло?

– Нет. Просто гляжу, как гуляет боль. От виска на лоб.

– Опишите эту боль. Когда-то такое же состояние было, сейчас память выдаст это событие.

– В детстве гриппом болела. (Кашляет.) Эта картинка выскочила.

– Хорошо, смотрите туда. Описывайте.

– Я лежу, мне трудно смотреть. Больно глазам. У меня температура. Даже моргать больно. Головная боль из-за температуры. Голова тяжелая. Лоб, виски. Моргать больно. Глаза хочется прикрыть. Еще… Уже в зрелом возрасте, я замужем, тоже болею. Температура высокая. Ничего не могу делать, даже голову повернуть тяжело. Все тело болит. Пошевелиться не могу, до такой степени плохо.

– А это что за случай?

– Я заболела. С мужем жили вместе. Вот он ухаживает за мной: «Лежи, лежи». Этот момент помню. Все, пожалуй.

– Просмотрите еще раз этот случай, все там уходит?

– Следом другая картинка вылезла: муж так же за мной ухаживает, но уже здесь, в квартире. Я болею, температура, лежу, и он мне апельсины принес. Или грейпфрут. Я так рада, что он мне это принес. Хочется попробовать, а не могу. Мне очень приятно ощущать заботу. Мало того, он угодил мне этим грейпфрутом. Такая картинка. Все, больше ничего.

– Как головная боль?

– Легче вроде бы.

– Что там осталось?

– Ничего.

– Боль ушла?

– Вроде ушла.

– Хорошо, что еще осталось в теле?

– Ничего больше не ощущаю.

– Усталость есть?

– Слабость.

– Направьте внимание на слабость. Держите ее вниманием. Она вам о чем-то напоминает. Слушайте себя и озвучивайте.

– Слабость бывала на протяжении всей жизни.

Студенческие годы вспоминаются. (Рассказывает, как уставала, утомлялась в институте.) Низкий гемоглобин давал частенько ощущение слабости, утомляемости. У меня все «в куче».

– А что «в куче»?

– Все вспомнилось разом. Пошла ассоциация со слабостью, и пошли картинки, когда это было.

– Что первое пришло?

– Пожалуй, не пришло, я это сама выдернула. Когда училась в институте, обратилась к врачу, было очень низкое давление. Врач сказала, что с таким давлением вообще ходить нельзя. Мне даже порекомендовали 50 граммов коньяка принимать.

– Что еще?

– Тоже в студенческие годы, в самом начале, от недоедания слабость. Обессиливание. Приходила и падала на постель, потому что не было сил. Конкретно случай не помню, но как-то в транспорте я в обморок упала. Еле доплелась до общежития. Как в тумане. Все, ничего больше не помню. Только это состояние слабости, обессиленности.

– Хорошо. Просмотрите, когда еще была эта слабость?

– В пионерском лагере помню еще. Я очень плохо кушала. Тогда голова закружилась. В детстве это состояние было не единожды. Бывало такое. Пожалуй, больше не помню… Все как-то убежало.

– Хорошо. Есть у вас сейчас усталость?

– Пожалуй, не ощущаю сейчас. (Смеется.)

– Просмотрите еще раз соматику, прощупайте мысленно, встаньте, походите. Что еще беспокоит?

– Кажется, пока ничего.

– Какие мысли у вас идут?

– В каком смысле?

– Что беспокоит, что волнует?

– Финансовое положение.

– А мысли какие?

– Денег нет.

– А как оно вас волнует?

– В голове эта проблема все время держится.

– А как она держится в голове?

– (Обиженно.) Не знаю, как она держится. Опасениями, страхами, что ли.

– Ощущайте эту проблему. Где она держится – в голове или в груди?

– В голове. В мыслях.

– Какие мысли ее держат?

– Ну как, постоянно же думаешь: «Это надо, то надо».

– А как думаете?

– Даже не знаю. Надо за квартиру заплатить, налоги заплатить, не оплачено. Уже последний срок прошел. Надо это сделать, а не с чего. Надо срочно работу искать, ничего не получается. Понимаете, куда ни ткнись, стоит эта финансовая ситуация. Она везде у меня. В голове постоянно крутится сумма сто тысяч. Мне надо получать в месяц сто тысяч рублей, чтобы выкарабкаться из финансовых проблем. А где мне столько взять? Я подсчитала и прикинула, меньше – ничего не получится. Вот эта сумма и крутится. Деньги, деньги, деньги. Деньги, деньги, деньги…

– Почувствуйте это напряжение. Ощутили?

– Немножко.

– Когда еще было такое же напряжение?

– Да всю жизнь. Всю жизнь напряжение вокруг денег. Деньги, деньги, деньги. Зарплата, куда деть. Сейчас опять все заново. Напряжение, когда нет денег. Как мы с мужем поругались и разбежались, так у нас с сыном началась финансовая катавасия. Постоянное напряжение вокруг денег, всю жизнь. Это напряжение ушло ненадолго, когда мы жили с мужем. Остальное время было постоянное напряжение вокруг денег. Постоянные трудности. Много работы, маленькие зарплаты. Не хватало на все. И вот так непрерывно. На какой-то момент ощутила финансовое благополучие. Зарплата оставалась, тратила на себя, тогда была легкость. Помню это прекрасно. Заходила в магазин, знала, что могу что-то купить, и было так легко. Остальное время – наоборот.

– Что еще идет?

– Накатывает финансовое отчаяние: сколько можно, всю жизнь одно и то же. Я так больше не могу. Опять все заново. От чего я убегаю, к тому же и прихожу. Никак не могу от этого убежать.

– Ощутите это состояние.

– Трудно, тяжело. Деньги. Все время трудно и тяжело. Все время напряг. Каждая копейка достается трудно и тяжело. Эту копейку вытягиваешь откуда-то, придумываешь, где заработать ее… В голове сейчас пустота.

– А на душе?

– На душе гадко.

– Прочувствуйте это «гадко». Держите это ощущение вниманием и слушайте себя.

– На душе гадко было много раз. Это ощущение мне знакомо. После скандалов с мужем возникало. Больше ничего не идет.

– Прочувствуйте еще это «гадко». Слушайте себя и озвучивайте, что идет?

– Как будто я в грязи, в болоте торчу. В трясине. Я из нее выкарабкиваюсь, почти вылезла, а меня обратно в это болото засасывает. Опять карабкаюсь, вся эта грязь течет с меня. Такая ассоциация выплывает. От этого становится еще хуже. Уже и силы заканчиваются вылезать из этого болота. Так хочется, чтобы кто-нибудь прутик подал. Я бы за него уцепилась и вылезла. Потому что сама не могу. Всю жизнь лезла, но не могу вылезти… Может быть, пришло понимание, что сама не вылезу, годы уже не те. Никакой картинки больше нет.

– Почувствуйте еще раз «гадко на душе».

– Не гадко, а пусто уже.

– Чувствуйте это «пусто».

– Не знаю. Идет «все бессмысленно».

– Ощутите это «все бессмысленно».

– Такое состояние было после скандала с мужем. То же самое опустошение – все бессмысленно. Все это гадко, но так будет. Все бесполезно, бессмысленно. Какой есть, такой и будет. Уйти от него никуда не могу, я тогда так думала. Он везде достанет. Так что терпеть надо. И от понимания, что надо терпеть, становится еще хуже. Начинаешь верить, надеяться. Но подсознательно все равно понимаешь: напрасно. Все равно будет плохо. А ты упорно надеешься, ведь жить как-то надо. За что-то хвататься… Сейчас состояние такое же, как там.

– Еще раз просмотрите, как было там?

– Просмотрела. Там все уходит.

– Что там происходило для вас?

– Безысходная ситуация. Безысходность моей семейной жизни. Я думала, что никогда ничего не изменится. Буду жить все время в страхе, в скандалах. Все бесполезно и бессмысленно. Так будет всегда.

– Еще раз просмотрите то время.

– Оно уже не просматривается.

– Что там на душе?

– Может быть, чуть легче.

– А что там сейчас?

– Какая-то пустота. То ли воля, то ли неволя. Бессмыслица.

– Ощутите это состояние

– Оно у меня есть. Я прямо в нем нахожусь.

– Держите его своим вниманием. Какие мысли идут?

– Все бессмысленно, никогда не выкарабкаюсь. Что-то даже на психозе.

– Что такое психоз в вашем понимании?

– Нервничать начинаю, что-то бунтует.

– Прочувствуйте этот бунт. О чем это напоминает? Держите ощущения, слушайте себя. Озвучивайте первое, что придет в голову.

– Никаких картинок. У меня идет протест. Я просто злюсь.

/Так бывает, когда риливент злится. Поднимается протест, она не хочет продолжать сессию, но важно убедить, что все ощущения и чувства, в том числе физические, нужно проработать до конца, так как они идут из прошлого./

– На что злитесь?

– Что все бесполезно. Что я так и буду прозябать. Я слабый, бестолковый, тупой человек. Ни на что не способна. Дура дурой. Вечно сетую, жалуюсь, больше ничего не умею. Так всю жизнь и проживу. Надеяться на что-то лучшее бесполезно. Так и буду в нищете. Даже страшно становится. Что же я в старости-то делать буду? Умирать, наверное, лягу, вытяну ноги и буду умирать. На пенсию не проживешь. Даже оплатить квартиру не хватит. В общем, страшно становится.

– Почувствуйте этот страх.

– Ничего не могу почувствовать.

– Его нет?

– Может быть, его и нет. Больше другое.

– А что другое?

– Не знаю, Вера Александровна, я запуталась.

– Давайте посмотрим. Направьте свое внимание на физические ощущения. Какие ощущения в теле?

– Ничего. Немножко голова побаливает.

– А на душе?

– На душе? Трудно сказать, но состояние не светлое.

– Направьте внимание на внутреннее состояние.

– Оно соответствует пейзажу за окном. Сыро, мрачно. Это мне присуще, часто так бывает.

– Как часто, что помните?

– Ничего не получается.

– Ничего не получается? Просто расскажите мне.

– Нечего рассказывать.

– Вы говорите, что это присуще вам?

– Я часто в таком состоянии бываю. Плаксивость, несчастность. Все плохо. Все мне не так. Не радует ничего. Не знаю, что еще.

– В теле какие-то ощущения есть?

– Нет.

– Слабость есть?

– Пожалуй, не ощущаю ничего такого.

Через полчаса по телефону

– Как вы?

– Честно говоря, легла.

– Что значит – легла?

– Усталость такая, как будто я кирпичи таскала.

– Когда усталость появилась?

– Сразу же, как только мы с вами поговорили. Я покушать сделала и легла. (Кашляет.)

– Почему вы мне не сказали, что у вас усталость осталась?

– Я не чувствовала усталости, просто поняла, что мне надо полежать.

– А сейчас чувствуете эту усталость?

– Сейчас я уже полежала, отдохнула.

– Это чисто физическая усталость, та, с которой надо работать. Она просто так не уходит. Не было кашля? Головной боли?

– Нет. Подкашливаю, и все.

– Сильного кашля нет?

– Нет, нет. Такого кашля нет. Вообще состояние лучше, чем вчера. Просто организм, видно, вымотался за дни болезни. Я даже думала, возьмусь за пылесос. Нет, не возьмусь. Надо дать себе возможность полежать. Надо немножко окрепнуть, завтра на работу.

– Дискомфортное ощущение в теле есть?

– Дискомфортное ощущение… Пожалуй, где-то за грудиной. Наверное, знаете, от чего? От опущенных плеч. Я сегодня весь день пытаюсь выпрямиться. Все это время ходила сгорбившись.

– За грудиной? Давайте посмотрим, что это.

– Тяжесть, но уже не с левой стороны, а с правой.

– Направьте внимание на эту тяжесть. Опишите ее.

– Не всегда чувствую, иногда, волнами. Раз – и нахлынет. Раз – и опять. Похоже на спазм, но совсем легкий. Как будто распирает немного справа.

– Можете это почувствовать?

– Трудно.

– Почувствуйте, как волнами накатывает. Есть? – Да.

– Держите это ощущение вниманием. Оно связано с какой-то ситуацией, когда так же было. Слушайте себя. Что-то уже есть?

– Нет.

– А где смотрели?

– Ловлю мысли. А внимание убегает.

– Держите внимание. В памяти есть это событие, оно с чем-то связано у вас. Что-то уже промелькнуло?

– Промелькнул доктор, который дал мне вашу визитку.

– Вы увидели что-то связанное с ней?

– Врач сказала, что поднятые плечи – это поза борца. И что шейный остеохондроз у меня из-за этого. Спина покатая, шея – все взаимосвязано.

– Что тогда подумали?

– Что она попала в точку своей фразой.

– Почему?

– Поза борца. Все время борьба за жизнь, за выживание, вернее. Услышать это было неожиданно. Она мне открыла глаза. Я эту фразу надолго запомнила. У меня сразу же на глаза слезы навернулись. Тогда она мне сказала, что нужно обратиться к психологу. Иначе проблема не уберется.

– Какие еще мысли идут по поводу позы борца?

– Борьба за выживание. Расслабленно пожить совсем немножко удалось, что-то урвать. Но в целом вся жизнь – борьба. Эта фраза передает состояние напряжения. Я готова постоянно принимать удар. Группируюсь перед тем, как получить в лоб. Я, наверное, все время в таком состоянии. Чем больше напрягалась, тем сильнее эта поза. Хочется жить по-другому: не напрягаясь, расслабленно. Не ждать ударов, а ожидать что-то хорошее, приятное, светлое. Вот так хочется. Наслаждения жизнью.

– Посмотрите сейчас на свои ощущения.

– Уже чувствую, что отпустило.

– А плечи?

– Сижу на табуретке – у меня спина прямая. Я выпрямляю ее.

– Попробуйте отпустить, сядьте как обычно.

– Если я расслабляюсь, то спина сгибается.

– Направьте внимание на спину. Какие мысли еще идут?

– Хочется лечь, сил нет. По-моему, опять в жар бросает, у меня прилив.

– Направьте внимание на эти ощущения. Эти же состояния у вас были когда-то, память вам их дает.

– По-моему, это роддом. Палата. Схватки. Меня рано привезли. Вернее, рано воды спустили, искусственно, и начались схватки и потуги. Они мучили полтора дня. В понедельник меня привезли, а в среду в полдесятого вечера я родила. Это был кошмар какой-то. Во вторник вечером, со вторника на среду, у меня было такое же состояние, не было сил. Как будто жизнь из меня выкачивали. Я думала, это никогда не закончится, была совсем измотана, а никто ничего не делал. Вижу себя там, обессиленную. Потуги были частые. Ужас какой-то. Я уже не понимала: где, что, кого? Я ложилась, стояла, держалась за кровать. Не помню уже точно. Кричать не кричала, дышала сквозь зубы. Родные периодически стояли под окном, я подходила к окошку. (Кашляет и молчит.)

– Что там видите?

– Мне кажется, эти потуги похожи на приступы кашля. Правда, кашель начинается неожиданно, но чем-то они похожи. На приступы, что ли. А потом обессиленное состояние, когда невозможно ни рукой, ни ногой пошевелить. Как будто жизнь из тебя выкачивают. Я вижу себя там: ночная рубашка, сверху халат. Я – лохматая и обессиленная. Стою и облокачиваюсь, похоже, на дверной косяк. Голова ватная, разума здравого там нет. Вымоталась, ничего не соображаю. Был страх: мне казалось, это так давно началось и никогда не закончится. Спросила врача: «Я когда-нибудь рожу? И вообще, я рожу?» Помню, она посмотрела на меня: «Ты что, глупая, куда ты денешься?!» Мне казалось, это никогда не закончится, так будет всю жизнь.

– Опишите ваше состояние.

– «Хочу лечь» прошло. Сижу на табуретке. Так спокойно, ровно.

– Еще раз просмотрите последний эпизод.

– Да, стоит картинка: в родовой палате. Они меня положили. Я это спрашивала уже в родовой палате. Они мне: «Тужься! Тужься!» А у меня сил нет, я вымотана. Я тогда последние силы выдавливала, а толку никакого. Я вообще как плеть была. Все.

– Как ваше состояние сейчас?

– Нормально, спокойно. Усталости нет, но делать ничего не буду. Сил нет.

– Почувствуйте, что сил нет. Войдите в это состояние полностью. Ваша память подняла какие-то события, когда было так же, что сил нет.

– Я уже говорила эту фразу, что у меня сил больше нет. Не могу и не хочу. А когда – не помню.

– Не гадайте, просто чувствуйте, оно само вспомнится. Слушайте себя.

– С мужем связано. Ему говорила здесь, на кухне, когда еще жили вместе. Когда в очередной раз клялся и божился. И я ему говорила, что все, сосуд переполнился, вся вода пошла через верх, что сил нет, не могу больше. Не хочу ничего. Даже помню, когда это было. Он устроил очередной скандал, а наутро, протрезвевший, в очередной раз прощения просил. Я была измотана. За эту ночь передергалась, перенервничала. Он меня чуть не убил. Он сам сказал: «Если бы ты не убежала, я бы тебя убил». Да, я тогда очень сильно перенервничала. Всю ночь не спала. Это уже было днем следующего дня, когда он проснулся.

– Что для вас тогда произошло?

– Не знаю, но мне уже было все равно. Я ему сказала: «Жить с тобой больше не буду. Уходи. Я бояться устала. И жить с тобой устала. Я больше не могу и видеть тебя не хочу». Вот так было.

– Как себя сейчас чувствуете?

– Нормально. Кажется, даже лучше, веселее.

– Почувствуйте, ушла слабость, немощность?

– Как-то отхлынуло.

– Хочется полежать?

– Сейчас такого нет.

– Есть нежелание что-то делать?

– Нет, сейчас нет.

– А что есть?

– Захотелось чаю попить. Нет такого, что до дивана и лежать.

– Посмотрите на свои плечи.

– Нормально все. На плечах не сосредоточивается сейчас ничего. Хочется выпрямиться, распрямиться.

– Почувствуйте это «хочется выпрямиться, распрямиться».

– Выпрямляюсь, мне лучше становится сразу.

– Вы себя вынуждаете выпрямляться или само получается?

– Я могу сидеть ровно, без напряга. Сейчас я сижу с ровной спиной. Мне это не тяжело.

– Как на душе?

– Сейчас спокойно. Я почувствовала себя лучше.

– А настроение?

– Настроение нормальное. После первого раза я уже как-то перестроилась.

– Хорошо. Давайте еще проверим часика через два.

– Хорошо.

Через два часа

– Как вы?

– Нормально.

– Давайте проверим?

– Я вроде себя проверяла.

– Кашель сильный не появился?

– Нет. Немного кашляю. Пожалуй, остаточное. И голова не болит. Приливов не было.

– Слабость, недомогание чувствуете?

– Чувствую, что организм ослабленный, но слабости и недомогания, которые были, сейчас нет. Наоборот, есть такое ощущение, что я вынырнула.

– Усталость, слабость, лежать хочется?

– Усталости нет. Слабости… тоже нет. Состояние такое, что не могу двигаться, как раньше. Сейчас смотрела телевизор, все дела отложила. Приготовила поесть, и все. Но недомогания, слабости нет, наоборот. Немножко легче. Организм ослаблен, конечно, а психологическое состояние нормальное. И в теле сейчас ничего не беспокоит.

– Хорошо, наблюдайте за состоянием.

– Я вчера думала, все закончилось, выбралась из болезни. А кашель раз – и откуда-то вылез. Я не придала значения, когда начала углубляться, оно как-то пошло и пошло. Удивительно. Интересно все работает.

– Если что-то осталось из материала, который поднялся, то он никуда не девается. Он не уходит, пока его не проработаешь и не отпустишь. Казалось, вчера мы все проработали.

– Да, я только сказала: «Слава богу, нет кашля, которого я боюсь». И пожалуйста, он вылез, этот кашель.

– Кашель был связующим звеном с зелеными трубами и проявлялся всегда во время болезни, в самые трудные минуты вашей жизни. И сегодня вроде уже все проработали, проверили, не осталось ли чего. И во второй раз недомогание, усталость – это симптомы болезни. Но и это мы отпустили, потому что это тоже из прошлого.

(Продолжительный кашель.)

– Что-то у меня першит горло.

– Направьте внимание на кашель. Что там промелькнуло?

– Ничего не промелькнуло.

– Направьте внимание на кашель. Какая-то ситуация прямо на поверхности. Что-то там осталось. Мы только сказали про кашель, и он снова появился, что-то еще есть.

(Кашель.)

– Держите вниманием эти ощущения и слушайте себя.

– Ничего не могу.

– Что-то проскочило?

– Нет, ничего.

– На что-то взгляд упал. На что? Где смотрели?

– Я не смотрела. Я чувствую, что у меня в горле как будто червячок шевелится. Першение оттуда появляется.

– Держите вниманием это шевеление. Когда было такое же?

– Ничего не выскакивает.

– Какая мысль проскочила?

– Никакая.

– Вы о чем-то подумали.

– Подумала, что мокрота там. Откашливается.

– Когда у вас с мокротой был кашель?

– Этому я всегда радуюсь, потому что, когда начинается мокрый кашель, значит, начинает проходить. Так всегда было. Сначала бьет сухой кашель, а потом мокрый, и уже легче. Больше ничего нет.

– Сконцентрируйтесь на кашле. Что это для вас?

– Болезнь, больше ничего… Сейчас вижу картинку: как будто я сильно кашляю, и что-то вылетает изо рта. Непонятно что.

– Смотрите туда.

– Как будто шарик или лягушка какая-то вылетела. (Смеется.) Промелькнуло, и все.

– Посмотрите, есть еще страх «заболею, и начнется кашель»?

– Нет, сейчас этого нет.

– Когда вы увидели, как что-то выскочило, что подумали?

– «Какая-то гадость вылетела».

– Что это для вас означает?

– Какую-то нечисть, что ли, которая мне мешает. Словно болезнь ушла.

– Какие мысли идут?

– Слава богу, что эта гадость покинула мое тело.

– Есть еще першение в горле?

– Сейчас нет.

– Есть желание покашлять?

– Сейчас нет.

– Есть какие-то мысли в голове?

– Интересно. Сначала белый шарик, такой теннисный пластмассовый, а следом непонятно что: то ли жаба, то ли летучая мышь. Какая-то черная слизь. Что-то такое. Сказка.

/Она всегда подавляла негативные эмоции, а когда проработали эти темы, вышла негативная информация, которая была отложена в теле, в данном случае в горле. Это не сказка, это реальность. Когда из подсознания отпускаются очаги скрытого напряжения, физический дискомфорт и болезнь уходят./

– Хорошо. Заканчиваем?

– Да.

Вечером другого дня

– Как вы?

– Чувствую себя лучше. На работу съездила, отзанималась. Мне легче, даже с собакой погуляла.

– Опишите ваше состояние.

– Только устала. А так нормально. Еще кашель есть.

– Сильный?

– Не сильный, но что-то есть. Какое-то першение.

– Направьте внимание на это першение, прочувствуйте его. Такой же кашель когда-то был. О чем вам напоминают эти ощущения?

– Не знаю, ничего нет.

– Где смотрели?

– Сосредоточиваюсь на горле. (Кашель.)

– А на душе какое чувство?

– Тревога, скорей всего.

– Держите вниманием эту тревогу, усиливайте ее. Что-то промелькнуло?

– Нет. (Кашель.)

– Есть что-то?

– Нет.

– Совсем ничего?

– Совсем ничего.

– Где вы смотрели?

– Держу во внимании свое состояние. (Кашель.) Когда сосредоточиваюсь на ощущении в горле, то першение усиливается и кашель вырывается. Словно кто-то копается в горле.

– А в вашем горле никто никогда не копался?

– Нет. Никто и никогда.

– Вы концентрировались на горле или на тревоге?

– Першение вызывает тревогу. Опасение, что сейчас будет сильный кашель.

– Когда было опасение, что вы начнете кашлять и вас заметят?

– Не помню.

– Прочувствуйте эту тревогу, что начнется сильный кашель.

– Видимо, было такое когда-то. Не помню… Или в театре, или в аудитории. Не знаю.

– Чего вы боялись тогда?

– Что я раскашляюсь, помешаю всем. Вызову негативную реакцию окружающих. Неудобно. Обратят внимание, а мне этого не хочется. Я не помню ситуацию, не чувствую ее.

– Теперь вспомните еще раз страх, что сейчас начнется кашель и вы задохнетесь.

– Сейчас уже не першит ничего.

– Сегодня у вас было такое ощущение?

– Да.

– А чувство страха появлялось?

– Не знаю, было ли это чувство страха или другое.

– Где появлялся такой кашель, помните?

– На работе.

– В какой момент, расскажите.

– Зашла в кабинет переодеваться и почувствовала что-то в горле. Как всегда в преддверии кашля, быстро и сильно. Схватила бутылку воды и остановила это.

– Что для вас тогда произошло?

– Испугалась приступа. Все.

– Вспомнились какие-то приступы в тот момент?

– Нет. Просто очень знакомые ощущения. Я автоматически их чувствую.

– Можете сейчас почувствовать?

– Нет, пожалуй. Я ощущаю, когда начинается, понимаю, что сейчас может быть. Бывает, что неожиданно, бывает, что постепенно нарастает.

– Помните ощущения перед этим?

– Суета. Быстро, бегом. Я хватаю или воду, у меня всегда есть, или леденец. Скорей схватить, скорей в рот засунуть. Страх подгоняет: быстро, быстро. Бегом, чтобы прервать его. Паническое состояние.

– Просмотрите еще раз, когда была такая же паника?

– Вспомнились сразу два случая. Первый, когда в драке племяннику порезали руку. Он пришел домой с раной. Я быстро сориентировалась, что-то делала.

А второй случай, когда сын был маленький, в садике. В бассейне ударился подбородком о бетонный угол и пробил насквозь. Тогда тоже было паническое состояние. Но все неяркое. Первым промелькнул случай с племянником.

/Картинки неяркие, потому что такие темы уже прорабатывались, но какая-то грань была связана именно с этой темой. Скорее всего, это вновь подавление негативных эмоций и быстрая мобилизация для оказания первой помощи./

– С какого момента промелькнул?

– Пожалуй, рука. Рану хорошо не помню. Вижу шрам на руке. В ванной то ли рану ему промывали, то ли еще что-то. Это хорошо помню. А потом… (Рассказывает, как оказывали первую помощь.) Это было давно. Пожалуй, страх возник, когда я увидела рану. Паника.

– Какие мысли у вас были?

– Я испугалась. Я вообще боюсь этого всего. А тут пришлось действовать, потому что надо. Куда деваться, матери сразу стало плохо. А рядом никого, кроме меня. Спохватилась, начала делать. Надо, надо. Сквозь страх, надо.

– Еще раз просмотрите этот случай.

– Картинка убегает.

– Давайте посмотрим картинку с сыном.

– Кровь. У меня паника. Испуг. Схватила его и побежала. В больницу или домой, не помню. Да, домой.

Дома я ему обработала рану. Ранка маленькая была, но глубокая. Хорошо, дом рядом. Муж был дома. Вспоминаю, меня возмутила его реакция. Он не придал особого значения случившемуся. Как лежал на диване, так и остался лежать. Меня это сильно возмутило. Все, пожалуй.

– Еще раз просмотрите этот случай, все уходит?

– Да, все уходит.

– Еще есть случаи паники?

– Эти панические состояния у меня постоянно были и до сих пор есть. Спокойствие – и сразу паника начинается. Даже сегодня. Сыну два раза звонила, он не отвечает. Я знаю, что он уехал в город, начала переживать. И все, сразу работает воображение. Начинается паника. Подобные ситуации всю жизнь.

– Что-то еще вспоминается?

– Сын закончил школу. Катались они с другом на мотоцикле. Я жду сына, а его нет и нет. А потом приходят друг сына и его отец. Мобильных телефонов тогда не было. Они стучатся, я дверь открываю и понимаю: что-то произошло. Сына нет, а друг с отцом здесь. И вот тут мне стало плохо. Его друг говорит, что моего сына подрезали. И это слово у меня в этот момент ассоциируется с ножом. «Слышу», что его подрезали ножом. На всю жизнь запомнила это полуобморочное состояние. Я ничего не пойму, папа друга начинает объяснять, что они катались на мотоцикле, его подрезала машина. Ему пришлось свернуть, и он улетел в канаву. Мой сын упал с мотоцикла. Он в больнице, увезли на скорой. Когда я дверь открыла, увидела их, и это слово «подрезали»… Такое состояние.

– Еще раз просмотрите этот случай.

– Папа друга говорит – «подрезали». Сейчас анализирую. Что-то тормознуло в голове и медленно стало доходить. Было ожидание беды, и это слово, и картинка ножа. Как в замедленном фильме, другая реакция. Какое-то торможение пошло. Пока это происходило, отец друга уже рассказал всю ситуацию. Что-то перемкнуло в голове, пошло не так, я не среагировала тут же. Мне не стало плохо, как нормальным людям, наоборот, все словно замедлилось. Что-то стало срабатывать: нож, картинка. Стою, как будто замерла. Это быстро произошло. Как-то так.

– Что для вас в тот момент произошло?

– Шок. Беда произошла. Для меня сын – это все. В первый момент – ужас. Просто ужас, потому что, открыв дверь, я их увидела, а сына нет. И перед глазами промелькнуло все. Понятно было, что они принесли мне плохую весть. И ужас, ужас. В первый момент был ужас.

– Какие еще моменты вспоминаются?

– Пожалуй, в детстве, когда родители скандалили, было такое состояние. Или когда назревала драка. Когда они начинали ругаться, было это состояние. Я боялась. Накатывала паника от мысли, что сейчас начнется. Еще были такие ситуации, когда муж приходил. Вернее, когда знала прекрасно, что он должен прийти пьяным. Это состояние тоже можно назвать паническим. Страх и паника. Особенно когда он входил и я видела, что он пьяный. Может, это и не паника, но состояние такое же.

– Еще раз посмотрите на родителей в детстве. Что в тот момент происходило для вас?

– Я боялась. Охватывал страх. Не могла видеть физическое насилие, боялась этого. Их драки для меня большая проблема. Это имело огромное значение. Ужасно, когда ребенок видит это. Я всегда испытывала ужас. И возникало паническое состояние: ой, не дай бог. Ой, не дай бог, сейчас это начнется. Меня уже колотило и трясло. И начиналась паника. Ужасно это все.

– Еще раз просмотрите эту ситуацию.

– Все.

– Все ушло?

– Да.

– Посмотрите на кашель. Першение есть?

– Сейчас вроде бы нет.

– Опишите ваше состояние сейчас.

– Спокойное состояние. Все спокойно.

– Слабость есть?

– Нет, слабости нет. Есть немного усталость, потому что я устала на работе.

– Почувствуйте эту усталость. Где она у вас?

– Конкретно нигде. Пожалуй, везде.

– Держите вниманием эту усталость. После паники вы могли чувствовать усталость?

– Да, конечно. Это меня выматывало. Это усталость.

– В каком случае сейчас вспомнилась усталость?

– После драк родителей. Было нервное напряжение во всем теле. А когда все это заканчивалось, как гора с плеч. И усталость. Ложилась на подушку и засыпала.

– Почувствуйте эту усталость.

– Кажется, сейчас лягу и усну. Хочется спать.

– Просмотрите эту усталость после паники. Еще что-то вспоминается?

– Нет.

– Сейчас усталость такая же или уходит?

– Да. Не знаю, может быть, и нет. Может, не такая же. Не могу понять. Вроде ушло.

– Есть какие-то ощущения в теле?

– Нет, пожалуй, ничего.

– Заканчиваем?

– Да.

/Психотерапия с проявлениями психосоматики проводилась до тех пор, пока мы не проработали все негативные проявления в теле. После этого женщина быстро выздоровела./

В периоды кризиса, из-за неудовлетворенности собой, человек принимает решение изменить образ

жизни, картину мира, окружение и прочее, но часто не знает, с чего начать, или откладывает все на потом. К сожалению, не все находят силы осознать свои проблемы и начать работать над своим личностным развитием. Постоянное напряжение приводит к эмоциональному выгоранию (блокировке), а затем и к депрессии.

Стоит отметить, что внешняя среда, как правило, является отражением внутреннего состояния человека. Поэтому вместе с психикой все больше и больше засоряется жизненное пространство.

Вначале перестают обращать внимание на свою внешность, затем – на жилище, и там накапливаются мусор, грязь, ненужные старые вещи. Бывает, человек начинает таскать домой всякий хлам и превращает свое жилье в помойку, что зачастую говорит о психических отклонениях. Это, конечно, крайняя точка, до которой может дойти регресс. Чтобы такого не случилось, нужно вовремя чистить свой «компьютер» – психику.

Психотерапия естественно-психического направления, по свидетельству риливентов, возвращает активность, желание что-то делать. Многие рассказывают, что устраивают в доме генеральную уборку, выбрасывают ненужные вещи и предметы обихода. То есть как только начинается «чистка» психики (отпускание прошлого), за ней следует чистка и внешнего пространства.

Медицина лечит болезнь, то есть симптомы и синдромы, а психология устраняет причину заболевания. Если устранить причину заболевания, то симптомы и синдромы уходят.

Приведу пример из жизни. Однажды я пришла за внуком в детский садик и обратила внимание на то, что няня хромает и другие сотрудники помогают ей справляться с обязанностями. В разговоре я узнала, что с ноября у няни болит голеностопный сустав (на дворе был май!). Она прошла все исследования, но диагноз врачи поставить не могут, все в норме. Тем не менее, нога продолжает болеть, ходит няня с трудом и даже подумывает об увольнении! Я предложила ей прийти на психотерапию. После двух сеансов боли в ноге как не бывало. А через неделю няня уже копала у себя огород.

Боль в ноге – это нежелание куда-либо идти. Перед тем как разболелась нога, няня должна была ехать к своим родственникам в деревню. Она не могла сказать «нет», но и ехать не хотелось. Так как подсознание всегда выполняет наши желания, оно и вызвало эту боль. Как только мы проработали эту тему – боль ушла.

Часто психосоматика проявляется в виде раздражения на коже. Если человек не хочет что-то делать – страдает кожа рук; если не хочет куда-то идти, то будет раздражение на коже ног; если много кричит или закатывает истерики – раздражение вокруг рта и т. д. Вот пример из практики, когда поднялось общее раздражение на детей, которое мы проработали. И практически за 30 минут до окончания сессии риливентка рассказала о раздражении на руке.

Пример из практики

(отрывок из психотерапевтической сессии)

– Меня беспокоит правая рука. Я уже не знаю, что делать. Думаю съездить в хорошую клинику.

– Давайте посмотрим, в чем причина. Направьте внутреннее внимание на руки. Прикройте глаза и внутренним вниманием слушайте свои руки.

– Не руки, а рука, правая. Физические ощущения раздражают.

– Что ощущаете физически?

– Что вот это все (показывает на руку) неприятно, все красное. Чешется и стягивает. Кажется, как будто волдыри. Сейчас рука вот такая вот (показывает), видится огромной.

/Психика человека сама выдает информацию для психотерапии, она показывает в картинках, иногда в виде символов, все, что нужно проработать и отпустить, чтобы привести в нормальное состояние и психику, и соматику./

– Вы ее видите?

– Да, вижу.

– Держите внимание на руке. Сейчас ваша память сама подскажет, что это означает. Это картинка?

– Да.

– Смотрите на картинку. Что там происходит?

– Просто все белое…

– Рука там же?

– Нет.

– Смотрите на картинку.

– Как экран: все белое, а в углу, как треугольник, черное.

– Если что-то меняется в картинке, озвучивайте.

– Птички какие-то, воробышки: две, три… белое.

– А птички какого цвета?

– Серо-белые. Я не знаю, как называются, сейчас они к нам прилетают… (Шепчет так, что ничего не слышно.) Белое, черное ушло. Ничего не ощущаю.

– Какое событие было связано с этими птицами?

– Сейчас почему-то вижу, они загадили весь батут. Мы батут купили. Сетка, черный круг, и этот круг весь загажен птицами. Рука чешется. Вот немножко ощущаю, тянет. Больше ничего не вижу.

– Вы убирали батут? Вы возмущались, что птицы нагадили?

– Да, вчера сказала: «Заорали все». (Смеется.) Но так, чтобы…

– И не хочется убирать этот батут? Протирать, убирать?

– Да, не хочется. Дочь берет тряпку перед тем, как прыгать, но я сама этого не делала. Получается, или мама убирает, или дочь, то есть нет такого, что мне

надо его убрать. Вчера я встала, попрыгала, но даже не убирала, мне лень было. Вчера было лень.

– Когда начала рука чесаться?

– Месяц назад.

– А батут когда купили?

– Когда жара началась, где-то тоже месяц назад.

– Птицы начали гадить тоже месяц назад?

– Нет, они только в последнее время стали, наверное, неделю назад. Раньше я их не замечала, не знаю.

– Есть что-то, что связано с тем, что еще не хочется делать правой рукой? Направьте еще внимание на руки. Ощутите их.

– (Очень тихо шепчет.) Мне стыдно об этом говорить, очень стыдно.

– Нам очень важно сейчас расстаться с этим для того, чтобы рука была здорова.

– У мужа интимные места трогаю. Почему-то такая картинка пришла.

– Смотрите на эту картинку.

– Как будто его сперма, как будто она разъела, как будто из-за этого я ощущаю, как щиплет руку, как будто из-за этого (дальше переходит на шепот, ничего не слышно), потому что щиплет.

– Сейчас какую-то картинку видите?

– Да.

– Что там видите?

– Что я держу в руках (шепот, не слышно), щиплет. Отсюда досюда растекается и щиплет.

– Что для вас значат эти ощущения?

– Неприятно, просто хочется помыть руки. Мне физически неприятно. Просто щиплет, и хочется руки помыть. Не хочется больше это делать, потому что от этого больно и щиплет. Хочется помыть и помазать кремом руки.

– Посмотрите еще на картинку. Вы ее видите или она ушла?

– Просто рука, и уже не щиплет.

– Есть какие-то ощущения?

– Вот в этих местах сухо, красноты не вижу.

– Держите внимание на сухости, смотрите на нее. Отчего там может быть сухо? Что еще не хочется делать?

– Сейчас почему-то идет, что мы в квартире делаем ремонт: сдираем обои, убираем, моем… и вот почему-то этого делать не хочется. Хотя я как бы делала все: мочила водой обои, соскребала, убирала. Сейчас вспоминаю, как все делали, и у меня начинает тут щипать (показывает на руку).

– Вспоминайте. Вспоминайте, как все делали. Что там видите?

– Устала, не хочу и говорю: «Пусть придут рабочие и сделают». Приходилось все время размачивать стены и шпателем соскребать обои. Руки в клею, и эта вода.

– Вы без перчаток работали?

– Да, там панели, где плита. Я сначала «Сифом» пыталась вытереть, а потом взяла жирорастворимое средство и прямо без перчаток начала оттирать. Я мыла и чувствовала, что у меня все тут горит (показывает на руки), я так и не надела перчатки. Сейчас такое, как будто это происходит, когда ты моешь, думаешь: «Ничего страшного». Пыталась и сама лечить руки, и советовалась с доктором, но без результатов.

– Хорошо. Посмотрите еще раз картинку, есть или уже уходит?

– Картинка уходит, и руки уже так не ощущаю.

– Еще раз направьте внимание на руки.

– Не чувствую ничего неприятного.

– Проверьте еще раз, нет ли покраснений, сухости?

– Нет.

– Хорошо. Теперь посмотрите наяву на ваши руки.

– (Удивленно.) Ничего себе, как это? Волшебство какое-то.

/Приведенный пример хорошо иллюстрирует психотерапию в психосоматике. У женщины огромное раздражение на то, что ей не хочется что-то делать руками, и это раздражение проявляется на коже руки. Она не хочет убирать батут, она не хочет совершать какие-то другие действия, но заявить об этом не может. Подсознание всегда работает на человека, оно как бы говорит: «Не хочешь делать – не делай». Начинает болеть рука или появляется раздражение – и теперь можно с чистой совестью не делать того, что не хочется./

Таким образом, через негативные проявления в теле можно работать с любым заболеванием и устранять причины его возникновения. Если болезнь ушла, а причина осталась, то она непременно снова проявится, но уже в более серьезной форме. Мы устранили причину раздражения на руке, и проявления раздражения ушли. Убрали причину – ушло раздражение.

Болезнь дается для осознания, что человек что-то делает не так. Причина может проявиться не только в болезнях отдельных органов, но и в семейных отношениях, во взаимоотношениях с окружающими, в социуме. Проблемы в семье, с детьми, с родственниками, трудности на работе, тяжелое финансовое положение – вот те направления, по которым причина психологическая может развиться в тяжелые последствия для здоровья, если она не устранена.