25
Издали Амбрия выглядела красиво. Этот оранжевый мир, опоясанный чудесными лиловыми кольцами, был самой крупной обитаемой планетой во всей системе Стеннесс. Однако, совершая посадку, гость этих краев быстро обнаруживал, что при входе в атмосферу красота быстро меркнет.
Много столетий назад могущественная колдунья-ситх неудачно провела ритуал, по неосторожности высвободив разрушительную волну энергии темной стороны, пронесшейся по всей поверхности. Колдунья погибла на месте, как и почти все живое на Амбрии. Остались одни голые камни, и по сей день участки плодородной почвы попадались крайне редко.
Настоящих городов на Амбрии не было. Здесь проживала только горстка упрямых поселенцев, которые обитали на огромном расстоянии друг от друга, словно на разных планетах.
Джедаи когда-то пытались избавить Амбрию от скверны, но пятно темной стороны оказалось несмываемым. Не сумев очистить планету, они преуспели в одном: собрали темную энергию воедино и заключили в одном месте — озере Натт. Поселенцы, которые отваживались пускаться в путь по амбрианским пустошам, объезжали ядовитые воды озера дальней дорогой.
Амбрия лежала на границе региона Экспансии, на расстоянии короткого гиперпрыжка от Руусана. Всюду виднелись следы мелких стычек между войсками Республики и ситхов, которые имели место во время последней кампании. Суровый ландшафт усеивали брошенные доспехи и оружие. На голой холодной равнине на многие километры были видны сгоревшие машины и поврежденные свупы. Кроме немногочисленных поселенцев, искавших какие-то запчасти, никто и не думал разгребать эти останки.
Окольцованная планета не имела никакого стратегического значения: этот мирок, бедный природными ресурсами и населением, мало интересовал Республику, чей флот сейчас контролировал весь сектор. Бейн слыхал, что после окончания боев сюда приехал некий целитель — человек по имени Калеб. Глупый идеалист, захотевший исцелить раны, нанесенные войной, он был недостоин даже презрения. Но и этот Калеб наверняка уже покинул Амбрию, увидев, как мало здесь можно спасти. По сути дела, планета была никому не нужна.
Но для встречи с посланцем Каана она подходила идеально. Флот ситхов быстро обнаружили бы корабли Республики, патрулирующие регион, но маленький истребитель с опытным пилотом смог бы пробраться без проблем. Бейн не собирался назначать встречу в таком месте, где его могла уничтожить вражеская армада.
Темный повелитель сидел в лагере, терпеливо дожидаясь посланника. Порой он устремлял взгляд в небо или за горизонт, но внезапного нападения не боялся. Заходящий на посадку корабль он заметил бы на расстоянии нескольких километров. Если же посланник будет ехать в наземной машине — вроде вездехода, который стоял на краю лагеря, — то Бейн услышит рев мотора или почувствует характерную вибрацию тяжелых гусениц, ползущих по ухабистой почве.
Но было тихо, только темные воды озера Натт негромко плескались в пяти метрах от Бейна. И все это время в голове у него крутился один вопрос, на который владыка ситхов не находил ответа.
«Двое их должно быть, не больше и не меньше. Один — воплощает могущество, второй — к нему стремится». Когда он сотрет Братство Тьмы с лица Галактики, где же найти достойного ученика?
Вой двигателей «Канюка» прервал его раздумья. Бейн вскочил на ноги и стал смотреть, как истребитель описывает круг над лагерем и садится неподалеку. Когда опустился трап и Бейн увидел, кто к нему прилетел, он не смог удержаться от улыбки.
— Гитани, — молвил ситх и шагнул вперед, когда она приблизилась. — Я надеялся, что повелитель Каан пришлет именно тебя.
— Он меня не посылал, — ответила гостья. — Я сама напросилась.
Сердце Бейна забилось быстрее. Он был рад видеть Гитани; ее присутствие пробудило в его в груди голод, о котором он уже и думать забыл. Но в то же время появление женщины встревожило его. Если кто и мог разгадать его хитрости, то именно она.
— Ты видела послание? — спросил ситх, внимательно следя за реакцией женщины.
— Мне казалось, ты это уже преодолел, Бейн. Каяться и жалеть себя — удел слабых.
Темный повелитель с облегчением наклонил голову, продолжая свою игру.
— Ты права, — пробормотал он.
Гитани шагнула ближе.
— Меня ты не обманешь, Бейн, — шепнула женщина, и молодой ситх напрягся в ожидании. — Сдается мне, у тебя на уме что-то совсем иное.
Она медленно наклонилась. Бейн не шелохнулся, но был готов реагировать при первых признаках опасности. И расслабился, лишь когда она коснулась губами его губ.
Повинуясь инстинкту, он схватил ее за плечи и притянул ближе. Крепко прижал к себе и впился в ее уста, наслаждаясь их вкусом. Гитани обвила руками его широкие плечи, отвечая на его напор с неменьшей страстью.
Все ее тело пылало жаром. Казалось, поцелуй длился вечность. Аромат Гитани окутал их сплетенные тела, и Бейну стало чудиться, что он тонет. Когда Гитани наконец оторвалась, он увидел в ее глазах ненасытное желание. Он по-прежнему чувствовал живой огонь ее губ… и кое-что еще.
«Яд!»
Опьяненный поцелуем, Бейн не сразу сообразил, что произошло. Поверила ему Гитани или нет, не имело значения. Она упросила Каана отправить ее на Амбрию, чтобы убить его. На миг Бейн почувствовал беспокойство… но сразу же распознал слабый тримедный привкус яда скального воррта.
Все еще силясь отдышаться, он засмеялся.
— Великолепно, — выдохнул Бейн.
Скрытность. Коварство. Вероломство. Пускай влияние Братства испортило Гитани, она все же понимала, чем сильна темная сторона Силы. Возможно ли, что она и есть тот единственный правильный ученик? Несмотря на преданность Каану?
В ответ на его комплимент женщина улыбнулась с притворной застенчивостью:
— Страсть придает нам силы.
Бейн чувствовал, как яд проникает в его кровеносную систему. Действие вещества пока было незаметным. Если бы растущее могущество не обострило его ощущения до крайности, он мог бы не догадываться о присутствии отравы в организме несколько часов. Но Гитани в очередной раз недооценила его.
Яд скального воррта мог свалить банту, но существовали и куда более редкие и смертоносные токсины. Темная сторона хлынула сквозь тело ситха, густая, словно кровь, что текла в его жилах. Теперь он был Дартом Бейном, истинным темным повелителем. Что ему бояться какой-то отравы?
Гитани вообразила, будто он не почувствует яда на губах — более того, она думала, что яд погубит его. А значит, она приняла его спектакль за чистую монету. Она подозревала, что он снова отдалился от темной стороны. Считала, что он стал слаб. Тем лучше: в этом свете ее решение примкнуть к Каану выглядело простительным. Пожалуй, она была не безнадежна. Но это следовало проверить.
— Прости, что покинул тебя, — тихо произнес Бейн. — Меня ослепили мечты о былой славе. Нага Садоу, Экзар Кун, Дарт Реван… я жаждал могущества великих темных владык прошлого.
— Все мы жаждем могущества, — ответила Гитани. — Такова природа темной стороны. Но могущество есть и у Братства. Каан вот-вот добьется того, чего не удалось никому из его предшественников. Мы побеждаем на Руусане, Бейн.
Бейн разочарованно покачал головой. Ну как она может быть столь слепа?
— На Руусане он, может, и побеждает, но в других местах его воинство терпит поражения. Без вождей его великая армия ситхов почти развалилась. Республика постоянно теснит ее и уже отвоевала большинство планет, которые мы захватили. Еще несколько месяцев, и восстание будет подавлено.
— Если мы сумеем разделаться с джедаями, все это не будет иметь значения, — с запалом объяснила Гитани. Глаза у нее сияли. — Война истощила Республику. Когда джедаев не станет, мы с легкостью соберем войска и снова переломим ход войны. Осталось только уничтожить их — и победа за нами! Все, что нужно, — это выиграть битву за Руусан!
— Джедаи есть не только на Руусане, — предостерег Бейн.
— Их мало, и они разбросаны по всей Галактике — да к тому же по одному или по двое. Когда с Армией Света будет покончено, мы их отловим и перебьем.
— Ты действительно веришь, что Каан победит? Он уже раз обещал победу, но не сдержал слова.
— Ты говорил, что хочешь вступить в Братство, — с некоторым подозрением заметила Гитани, — но что-то я не вижу энтузиазма.
Вместо ответа Бейн ухватил ее за талию, прижал к себе и снова яростно впился в губы. Гитани удивленно ахнула, но тут же закрыла глаза, отдаваясь минутному удовольствию. На этот раз уже она отстранилась со слабым вздохом.
— Ты была права: мне нужно кое-что еще, — произнес Бейн, по-прежнему держа ее в объятиях. Предательский яд на ее губах был столь же сладок, как и в первый раз.
— Братство не может проиграть, — пообещала Гитани. — Джедаи удирают от нас, прячутся в лесах.
Отпустив женщину, ситх отошел на шаг и отвернулся. Отчаянно хотелось верить, что она достойна стать его ученицей, когда он покончит с Кааном и Братством. Но все же он сомневался. Если Гитани искренне верила в идеалы Братства, тогда надеяться было не на что.
— Я просто не могу согласиться с тем, что проповедует повелитель Каан, — сознался Бейн. — Он говорит, что мы все равны, но если все равны, то никто не является достаточно сильным.
Гитани приблизилась, положила руки ему на плечи и слегка надавила, заставив повернуться к ней лицом. В ее глазах блеснуло лукавство.
— Не верь всему, что говорит Каан, — предостерегла женщина с ненасытным честолюбием в голосе. «Один воплощает могущество, второй к нему стремится». — Когда с джедаями будет покончено, многие из его сторонников узнают, что некоторые из нас более равны, чем другие.
С радостным ревом он сгреб Гитани в охапку и закружил в воздухе, надолго прильнув к ее устам. Именно это он и хотел услышать!
Когда он наконец поставил женщину на землю, та невольно покачнулась: его внезапная вспышка ошеломила ее. Восстановив равновесие, Гитани удивленно рассмеялась.
— Я так понимаю, ты согласен, — сказала она с хитрой улыбочкой на блестящих от яда губах. — Собирай вещи. Я отправлюсь к повелителю Каану и сообщу, что ты летишь.
— Хотел бы я увидеть его лицо, когда ты расскажешь ему о нашей встрече, — ответил Бейн, все еще делая вид, будто не догадывается о токсине, который свободно распространялся по его жилам.
— Я тоже, — нейтральным голосом ответила Гитани. — Я тоже.
* * *
Когда Амбрия осталась далеко внизу и показались величественные кольца, Гитани невольно почувствовала сожаление. Страсть, которую она пробудила в Бейне, сделала его неожиданно сильным. Эту силу она почувствовала в каждом из его поцелуев. Но было ясно, что интересует его не Братство Тьмы, а она сама.
Женщина ввела координаты прыжка к Руусану и откинулась в кресле. У нее кружилась голова от токсина, которым были смазаны губы. Не яда скального воррта; он был нужен лишь для того, чтобы внушить Бейну ложное чувство безопасности. Сайнокс, с которым она смешала ту отраву, — токсин без цвета, запаха и вкуса, излюбленное снадобье пресловутых убийц из «ГеноХарадана» — действовал, несмотря на принятое заранее противоядие. Гитани не сомневалась, что скоро Бейну будет намного хуже, чем ей сейчас. Чтобы убить его, хватило бы одного поцелуя, а он принял тройную дозу.
Бейна будет не хватать, подумала женщина. Но он представлял угрозу всему, чего добивался повелитель Каан. Приходилось выбирать между ними. Естественно, Гитани выбрала того, кто имел в своем распоряжении целую армию ситхов.
В конце концов, такова была природа темной стороны.
* * *
Бейн смотрел вслед «Канюку», пока тот не исчез в небе, потом принялся сворачивать лагерь. Теперь нужно было действовать осторожно. Гитани скажет Каану, что отравила его. Когда он явится к ним собственной персоной, живой и невредимый, могут возникнуть… сложности.
Он мог просто остаться здесь, и пусть события идут своим чередом. Джедаи на Руусане соберутся с силами, и обстановка переменится снова. В сущности, Бейн и рассчитывал на такой неизбежный поворот. В отчаянии Каан воспользуется подарком и взорвет ментальную бомбу, не подозревая о ее истинной сути. И тогда все адепты Силы на Руусане — и джедаи, и ситхи — погибнут.
Такой сценарий был наиболее вероятен. Но Бейн слишком много приложил усилий, чтобы оставлять Братству Тьмы даже малейший шанс. На этот раз, когда Кааново воинство побьют снова, некоторые из его последователей — такие, как Гитани, — могут взбунтоваться. Они удерут с Руусана, спасаясь от джедаев. Бейну придется расправляться с соперниками поодиночке, и лишь тогда он сможет стать неоспоримым главой Ордена ситхов.
Нет, лучше быть там самому и направлять ход событий к желаемому результату. Но придется выдумать правдоподобную историю, которая объясняла бы его желание вступить в Братство даже после неудавшегося покушения.
Бейн ломал голову почти час, обдумывая и отбрасывая разные идеи. В конечном итоге нашлась только одна причина, в которую все бы поверили. Надо убедить их, что он хочет свергнуть Каана и стать новым предводителем Братства.
Элегантная красота этого плана заставила Бейна улыбнуться. Каан встретит его с подозрением, конечно. Но все свое внимание, все усилия он сосредоточит на удержании власти. И не отгадает истинного намерения соперника: уничтожить Братство как таковое, устранить всех ситхов, какие только есть на Руусане.
Вдобавок выпадет еще одна возможность поговорить с Гитани, убедить присоединиться к нему. Когда она поймет, насколько могуч стал Бейн — и как он одурачил Каана вкупе с остальными так называемыми «темными владыками», — тогда, возможно, она примет его предложение и пойдет к нему в ученицы. По крайней мере, можно будет полюбоваться ее лицом, когда она осознает, что отрава не…
— А-а-а! — захрипел Бейн и согнулся пополам от резкой боли, пронзившей желудок. Он попытался выпрямиться, но тело сотряс долгий приступ кашля. Ситх прикрыл рот рукой, а когда опустил ладонь, то увидел на ней пенные пятнышки крови.
«Невозможно», — подумал он, но от второй вспышки боли в животе подогнулись колени. Реван научил его, как с помощью Силы изгонять из организма яды и возбудителей болезней. Простой токсин не мог причинить вреда столь могучему адепту Силы, как темный владыка ситхов.
Новый приступ кашля на какое-то время парализовал Бейна. Когда он прошел, ситх поднес руку, чтобы отереть пот со лба, и вдруг почувствовал на лице что-то теплое и липкое. Из уголка глаза стекала алая струйка.
Пошатываясь, он поднялся на ноги и обратил мысленный взор внутрь. Яд никуда не исчез. Он расползся по всему организму, заразив кровеносную систему и повредив жизненно важные органы. Началось внутреннее кровотечение, красные капли сочились из глаз и носа.
«Гитани!» Бейн рассмеялся бы, не будь боль такой невыносимой. Он был столь беспечен, столь самоуверен. Убедил себя, что она недооценивает его. А получилось наоборот: это он ее недооценил. Он поклялся, что больше этой ошибки он не повторит… если жив останется.
Бейн читал о сайноксе достаточно, чтобы распознать симптомы. Если бы он обнаружил яд сразу же, то смог бы удалить его из кровеносной системы, как яд скального воррта, который маскировал присутствие другого яда. Но сайнокс был самым коварным из всех токсинов: незаметно распространяясь по телу, он исподволь подтачивал силы.
Призвав всю свою волю, Бейн попытался изгнать отраву из организма, выжечь холодным пламенем темной стороны. Но яд был слишком силен… а вернее, это он, отравленный, оказался слишком слаб. Токсин сделал свое дело: изнурил его, оставив лишь тень того могущества, которым Бейн владел всего несколько часов назад.
Можно было приглушить действие яда, замедлить развитие недуга и временно заморозить самые опасные симптомы. Но исцелиться самостоятельно Бейн не мог. При таком упадке сил это было невозможно.
Энергия имелась в озере Натт, но она была недоступна. Древние джедаи надежно заперли темную сторону в глубинах водоема. Черные стоячие воды были единственным зримым свидетельством мощи, навеки заточенной под поверхностью.
Думая только о спасении, Бейн побрел к вездеходу, стоявшему на краю лагеря. Не внимая протестам внезапно отяжелевших конечностей, он сел за руль и завел мотор. Нужен был лекарь. Если тот тип по имени Калеб еще не уехал, надо его найти. Это единственный шанс.
Бейн повел машину к ближайшему полю битвы — голой равнине за несколько километров от лагеря, где до сих пор покоились останки тех, кто сражался и погиб в бою. Тяжелые гусеницы перемалывали землю, вездеход то и дело подбрасывало, и ситх скрипел зубами от мучительной боли. Мир в его глазах превратился в кошмарный танец красноватых теней. Он уже сам почти не сознавал, куда едет: предоставив Силе управлять руками, он одновременно черпал энергию, сопротивляясь действию яда Гитани.
Его охватил страх смерти, заглушив все остальные мысли. Воля начала слабеть. Так просто было бы сдаться и положить конец этой пытке. Уйти в небытие и упокоиться с миром…
Бейн зарычал и тряхнул головой, возвращая сознание с края пропасти, и стал снова и снова повторять первую строчку мантры: «Покой — это ложь». Он вспомнил, чему его учили в армии, и переплавил свой страх в гнев, придавший ему сил.
«Я Дарт Бейн, темный владыка ситхов. Я выживу. Любой ценой».
Вдалеке — на самом краю стремительно сужавшегося поля зрения — показалась другая машина, которая тоже медленно ползла по месту побоища. Поселенцы. Падальщики, приехавшие порыться на свалке.
Бейн направил вездеход в их сторону и непроизвольно застонал: поворот руля стоил огромных усилий. Используя Силу, он попробовал прикоснуться к духам тех, кто пал в бою. Всего несколько месяцев назад здесь погибли десятки воинов. Темный повелитель хотел пережить их ужасную гибель, надеясь, что эмоции тех мучительных мгновений подкрепят его угасающие силы. Но тщетно. Страдания были слишком далекими, отголоски криков — слишком слабыми.
Подняв глаза, он увидел, что машина сбилась с курса и сильно накренилась. Пальцы, державшие руль, совсем ослабли, руки онемели и практически перестали слушаться. Каждый удар сердца давался все тяжелее.
Вдруг передняя гусеница налетела на большой валун, и вездеход перевернулся. Бейна выкинуло на твердую землю и острые камни. Он попытался поднять голову, чтобы отыскать тех поселенцев, которых видел вдалеке, но не смог. Обессиленный, он погрузился в темноту…
Тяжелый грохот гусениц вездехода привел его в сознание. Вторая машина была близко. Бейн сомневался, что его вообще увидят: он лежал за перевернутым вездеходом, а поселенцы приближались с другой стороны. Но даже если и увидят, то ничем помочь не смогут. Впрочем, для собственного спасения он мог кое-что сделать сам.
Двигатель смолк, послышались голоса. Детские голоса. С заднего сиденья вездехода выскочили трое мальчишек и принялись азартно рыскать вокруг.
— Микки! — окликнул отец одного из сыновей. — Не уходи далеко.
— Глядите! — закричал один из мальчиков. — Глядите, что я нашел!
«Слабые должны служить сильным. Таков путь темной стороны».
— Ух ты! Настоящий? Можно потрогать?
— Дай посмотреть, Микки! Дай посмотреть!
— Тише, ребятки, — устало произнес отец. — Дайте-ка я взгляну.
Бейн вслушивался в хруст камешков под сапогами. «Я сильный. Они слабые. Они ничто».
— Это световой меч, отец. Но рукоятка странная. Видишь? Какая-то кривая.
Темный повелитель почувствовал, как грудь отца сжали тиски страха. «Выжить. Любой ценой».
— Брось его, Микки! Брось!
«Поздно».
Меч вспыхнул в руке мальчишки, перевернулся в воздухе и убил его на месте. Отец закричал, братья бросились бежать. Клинок подлетел к старшему и зарубил его сзади.
Черпая энергию из их предсмертного ужаса, Бейн поднялся на ноги, словно привидение, исторгнутое из недр планеты.
— Не-е-ет! — взвыл отец, в отчаянии обхватив руками третьего ребенка. — Пощадите его, господин! Это младшенький. Последний, кто у меня остался.
«Те, кто молит о пощаде, ее не заслуживают».
От слабости Бейн все еще не мог шевельнуть рукой, поэтому снова обратился к Силе и занес меч над беспомощными жертвами. Он ждал, чувствуя, как нарастает их страх, а затем вонзил пылающее лезвие в сердце мальчика.
Отец прижал труп к груди, и его полный муки плач эхом разнесся по полю.
— За что? Почему ты их убил?
Бейн наслаждался его страданиями, насыщаясь и чувствуя, как растет внутри мощь темной стороны. Симптомы отравления отступили достаточно, чтобы он мог без дрожи поднять руку. Световой меч лег в его ладонь.
Отец рухнул на колени:
— Почему я должен был смотреть? Зачем…
Одним быстрым взмахом Бейн заставил его замолчать. Отец разделил трагическую судьбу сыновей.
