Глава седьмая. Мыши в космосе?

Илону Маску исполнилось тридцать в июне 2001 года, и этот день рождения оказался для него переломным. «Я больше не вундеркинд», – серьезно сказал он Джастин. X.com как раз сменила название на PayPal – неприятное напоминание Маску о том, что это больше не его компания. Кремниевая долина выполнила свою роль в биографии Маска и стала ему надоедать. Илон и Джастин решили перебраться на юг, чтобы создать семью и начать следующую главу своей жизни в Лос-Анджелесе, хотя Маск оставался советником PayPal. Вместе с ними переехали несколько друзей.

Маска привлекали не только блеск и величие славного города. Еще его притягивал космос. Когда его выдворили из PayPal, он вернулся к детским мечтам о космических кораблях и полетах и начал задумываться о том, что может найти для себя призвание поважнее, чем разработка интернет-услуг.

Итак, Маск выбрал Лос-Анджелес не случайно. Там он был ближе к космосу или, по крайней мере, к аэрокосмической отрасли. Благодаря теплому и стабильному климату Южной Калифорнии Лос-Анджелес стал городом авиации еще с 1920-х годов, когда Lockheed Aircraft Company устроила мастерскую в Голливуде. Говард Хьюз, ВВС США, НАСА, Boeing, мириады людей и компаний выбрали этот город и его окрестности для основания производства и передовых экспериментов. Хотя Маск пока точно не знал, какими космическими программами заняться, он понимал: в Лос-Анджелесе он будет в окружении корифеев аэрокосмической индустрии. Эти люди могли помочь определиться с идеями и перспективами. Кроме того, там всегда хватит добровольцев для следующего предприятия.

Первыми, с кем Маск установил контакт, оказались энтузиасты из Марсианского общества. В середине 2001 года это некоммерческое объединение, созданное с целью исследования и освоения Красной планеты, решило организовать сбор средств. В доме богатого члена Марсианского общества должен был состояться ужин, за каждое блюдо на котором надо было заплатить по 500 долларов; приглашения разослали завсегдатаям подобных мероприятий. Руководителя организации Роберта Зубрина поразил ответ некоего Илона Маска, приглашенного неизвестно кем. «Он прислал нам чек на пять тысяч, – рассказал Зубрин. – И привлек этим общее внимание». Он стал наводить справки о Маске, а узнав о его состоянии, пригласил на чашечку кофе. «Я хотел убедиться, что он знает о проектах, которыми мы занимаемся», – объяснил Зубрин. На встрече он потчевал Маска рассказами об исследовательском центре общества в Арктике, где имитировались суровые условия Марса, и об экспериментах для так называемой Миссии Трансжизнь, в ходе которой на орбиту собирались запустить вращающуюся капсулу с мышами. «Она должна вращаться, чтобы обеспечить силу гравитации в одну треть от земной, как на Марсе, и мыши могли бы там жить и размножаться», – сказал Маску Зубрин.

Когда пришло время ужина, Зубрин посадил Маска рядом с собой за стол для почетных гостей, вместе с режиссером и энтузиастом космоса Джеймсом Кэмероном и Кэрол Стокер, ученой-планетологом из НАСА. «Илон тогда выглядел так молодо, что казался подростком, – рассказывает Стокер. – Кэмерон сразу же начал обхаживать его как потенциального инвестора для фильма, а Зубрин пытался получить от него крупное пожертвование для Марсианского общества». В обмен на выманивание денег Маск нащупывал возможные идеи и контакты. Муж Стокер был аэрокосмическим инженером в НАСА и работал над концептом летательного аппарата, который мог бы облетать Марс в поисках воды. Маску всё это очень понравилось. «Он проявлял гораздо больше энтузиазма, чем другие миллионеры, – вспоминает Зубрин. – Мало что зная о космосе, Маск мыслил как ученый. Он хотел знать, что конкретно планировалось сделать в отношении Марса и какое значение это будет иметь». Маск сразу же проникся симпатией к Марсианскому обществу и вошел в его совет директоров. Кроме того, он пожертвовал еще 100 тыс. долларов, чтобы устроить исследовательскую станцию в пустыне.

Друзья Маска стали сомневаться, всё ли у него в порядке с головой. При каждом удобном случае он начинал рассуждать О своем желании сделать в жизни что-то действительно важное, всерьез и надолго. Маск стал строить планы еще более смелые, чем Марсианское общество: вместо того чтобы послать несколько мышей на орбиту Земли, он захотел отправить их на Марс.

Чем больше он думал о космосе, тем больше проникался важностью космических исследований. Он считал, что наше общество во многом утратило амбиции и надежды на прекрасное будущее. И пусть средний человек смотрит на исследование космоса как на пустую трату сил и времени, Маск искренне верил в межпланетные путешествия. Он хотел вдохновить людей, вернуть им веру в науку, в новые открытия и перспективы высоких технологий.

Маск был уверен, что сама «американская мечта» тесно связана со стремлением человека исследовать неизвестное. И его огорчало то, что агентство НАСА, чья миссия – совершать смелые прорывы в космосе и исследовать новые рубежи, кажется, вообще не собиралось серьезно изучать Марс.

Маск мечтал организовать нечто такое, что привлечет внимание всего мира, заставит людей вновь задуматься о Марсе и о возможностях человечества. Он вышел из совета директоров Марсианского общества и объявил о создании собственной организации – фонда «Жизнь – на Марс».

Он привлек специалистов, которые были в восторге от появления очередного богача, готового спонсировать что-нибудь интересное в космосе. Они с удовольствием обсуждали, как будет здорово запустить туда грызунов. Но постепенно начали склоняться к другому проекту – под названием «Марсианский оазис». По этому плану Маск должен был купить ракету и отправить в ней на Марс автоматизированный парник. Группа исследователей уже начала разрабатывать камеру для выращивания растений в космосе. Затем появилась идея изменить конструкцию камеры так, чтобы она могла взять немного марсианского реголита, то есть грунта. Именно на этом грунте должно было вырасти растение, которое выделит первый на Марсе кислород. К радости Маска, план казался и впечатляющим, и вполне реальным. Он хотел, чтобы можно было передавать на Землю видео – и люди наблюдали бы, как развивается растение. Еще в группе обсуждали идею разослать школьникам по всей стране наборы для выращивания таких же растений. Посадив их одновременно с марсианским, можно будет сравнивать их развитие – увидеть, например, что марсианское растение растет в два раза быстрее земного.

Главное, что смущало специалистов по космосу, – бюджет Маска. Выяснилось, что он хочет потратить на эту затею где-то от 20 до 30 млн, но все прекрасно знали – на один только запуск ракеты нужно гораздо больше. «По моим расчетам, чтобы сделать всё как следует, было необходимо 200 млн», – признал один из гуру космической отрасли.

Маск не дрогнул. Он решил съездить в Россию, чтобы купить у русских межконтинентальную баллистическую ракету (МБР), переделать и использовать как ракету-носитель. За помощью он обратился к Джиму Кэнтреллу, необычному человеку, который занимался как тайной, так и официальной деятельностью в интересах США. В послужном списке Кэнтрелла, например, были обвинения в шпионаже и домашний арест в России в 1996 году. «Тогда Эл Гор [вице-президент США] кое-кому позвонил, и всё уладилось, – рассказывает Кэнтрелл. – С тех пор я никогда больше не хотел иметь дел с русскими». Но у Маска были собственные планы.

Когда Маск и Кэнтрелл встретились, они сразу нашли общий язык. Маск произнес свою любимую речь о том, что «люди должны стать межпланетным видом» на тот случай, если вдруг что-то случится с Землей, а Кэнтрелл сказал: раз это серьезно, он согласен снова поехать в Россию и помочь с приобретением ракеты.

В конце октября 2001 года Маск, Кэнтрелл и Адео Ресси, однокашник Маска, вылетели в Москву. Ресси изображал телохранителя Маска и одновременно присматривался, не начал ли его друг сходить с ума. Друзья Маска уже пробовали отговорить его от безрассудной траты денег на космические эксперименты. Когда все попытки не удались, Адео поехал вместе с Маском в Россию, рассчитывая сдерживать его как только можно. «Адео отозвал меня в сторону и сказал: „Илон задумал сущее безумие. Бред какой-то“, – вспоминает Кэнтрелл. – Он был сильно обеспокоен, но не возражал против поездки». Да и какой был смысл возражать?

Команда Маска пополнилась Майком Гриффином, имевшим степень бакалавра по авиа- и ракетостроению, электротехнике и прикладной физике. Он уже успел поработать в различных технологических компаниях, стартапах и в Jet Propulsion Laboratory (JPL), которая занималась производством космических роботов. Вряд ли существовал человек, который разбирался в запуске чего бы то ни было в космос лучше, чем он. В 2005 году Гриффин возглавит НАСА, но тогда он отправился в Россию вместе с Маском.

За четыре месяца команда энтузиастов встречалась с русскими трижды, но от этих встреч было мало проку. Русские приглашали их на обед, часа два вели светские беседы и лишь затем переходили к обсуждению дел. Маска раздражало то, что его не принимают всерьез. «Русские смотрели на нас с недоверием, – рассказывает Кэнтрелл. – Один их главный конструктор отнесся к нам с Илоном просто наплевательски, посчитав, что мы вешаем ему лапшу на уши».

Решающая встреча состоялась в старинном особняке недалеко от центра Москвы. Маск сидел на 20 млн долларов и надеялся, что этого хватит по крайней мере на три МБР, которые можно будет переделать для полета в космос. Русские опять отказывались говорить о делах, и наконец Маск спросил напрямик, сколько будет стоить баллистическая ракета. Ответ был: восемь миллионов за каждую. Маск сделал ответное предложение: восемь за две. «Какое-то время они молча смотрели на него, – вспоминает Кэнтрелл. – А потом сказали что-то вроде: „Молодой человек, нет“. Они не верили, что у него есть такие деньги». Маск решил, что русские либо вообще не собираются иметь с ним дело, либо просто хотят вытянуть из новоиспеченного миллионера как можно больше. Он вышел, хлопнув дверью.

Настроение у команды Маска было ужасное. Это был конец февраля 2002 года. Они остановили такси и поехали прямо в аэропорт, сквозь снег и грязь московской зимы. В такси никто не разговаривал. Маск ехал в Россию полный великих надежд, а уезжал обозленный и разочарованный. Только у русских были ракеты, которые могли бы уложиться в его бюджет… В самолете Маск сидел впереди остальных и что-то набирал на компьютере. «Мы думали: „Чертов ботаник. Чем он там занимается?“ И тут Маск повернулся и показал таблицу, которую составил. „Знаете что, – сказал он, – похоже, мы можем построить ракету сами“».

Маск передал ноутбук Гриффину и Кэнтреллу, и те были потрясены. Он детально расписал стоимость материалов, необходимых, чтобы построить, собрать и запустить ракету. Согласно вычислениям Маска, он мог побить цену любой компании, занимающейся запуском летательных аппаратов в космос. Это должна быть ракета среднего размера, которая могла бы отправлять в космос небольшие спутники и грузы, необходимые для научных исследований. «Я спросил: „Илон, где ты всё это взял?“», – вспоминает Кэнтрелл.

Маск уже несколько месяцев изучал аэрокосмическую науку и ракетостроение. У Кэнтрелла и других специалистов он взял учебники «Ракетные двигатели», «Основы астродинамики», «Аэро термодинамика газовых турбин и ракетные двигатели» и еще несколько фундаментальных трудов. Он впитывал информацию как губка, это была почти медитация. А в результате сделал вывод: ракеты могут и должны быть гораздо дешевле, чем предлагали русские. Теперь можно забыть о мышах, о телепередаче про растение, живущее или умирающее на Марсе. Маск вдохновит людей на то, чтобы снова обратиться к исследованию космоса, сделав это исследование дешевле.