Глава 40
Мы миновали ресторан и проехали по соседним улицам, высматривая фургон Дж. Дж. Уильямса, зарегистрированный на Мередит Сантос «Лексус» и серую «Короллу» с номером 775S ХХХХ неизвестного владельца.
На четвертом круге позвонил Фрэнк Гонзалес и приподнял тень завесы над транспортной тайной на одну треть.
– «Тойота» только что подана в розыск. Женщина припарковала ее возле ресторана морепродуктов в заливе Вентуры. Зашла за заказом, ключи оставила в машине.
– Опять кухня, – сказал Майло. – Пробовал когда-нибудь суфле из мидий, Фрэнк?
– Звучит мерзко, – ответил Гонзалес. – Кроме того, у меня аллергия на моллюсков.
– Значит, Уильямс менял машины, но никаких следов его фургона нет?
– Пока нет; подразделение полиции в Вентуре проверяет побережье залива, опрашивает людей в туристических магазинах. У них тут приглашают на экскурсию с наблюдением за китами; может, ублюдок прыгнул на катер, куда-нибудь уплыл, и счастливо оставаться…
– Не дай бог, капитан Ахав.
– Нет, я Измаил, – сказал Гонзалес. – Хороший парень.
Мы сделали еще три круга. Убедившись, что ни одна из машин не припаркована поблизости, Майло велел мне остановиться в квартале к северу от Мелроуз.
Он отстегнул ремень безопасности.
– Ладно, фанаты «Нэшнл джиогрэфик», пора обследовать мир чревоугодия.
– Может, мне лучше пойти одному? – спросил я.
– Почему?
– Уильямс видел нас обоих, но мне будет легче незаметно проскользнуть внутрь, не привлекая лишнего внимания.
– Думаешь, Уильямс может быть там?
– Всякое может быть.
– Почему это тебе будет легче?
– Я не выгляжу как коп.
Он осмотрел мою одежду. Черная водолазка, джинсы, коричневые матерчатые туфли. На нем был давно потерявший форму серый костюм, ношеная рубашка, то ли до белизны застиранная, то ли некогда бывшая белой, и непонятно из чего сделанный тощий галстук.
– Я что, не сойду за хипстера, любящего изысканную кухню?
– В таком месте еда не главное, – пояснил я.
– А что главное?
– Пока не уверен.
Майло немного подумал.
– Ладно, только не задерживайся надолго и держи телефон под рукой, с моим номером на экране. И дай мне знать, если заметишь что-нибудь хотя бы отдаленно интересное.
* * *
Я вступил в помещение, наполненное шумом и ароматами. Прямо в обеденное время, когда зона ожидания ресторана была забита голодными людьми, жаждущими получить маленькую порцию за большие деньги.
Оглядев толпу, я бросил взгляд в открытый проем, за которым располагалась кухня. Как и в первый раз, там кипела бешеная активность.
Но в отличие от первого раза Дариус Клеффер участия в ней не принимал.
Я заметил его за столиком на двоих у левой стены ресторана. Он сидел ко мне спиной, и узнать его помогли «ирокез», татуированная рука и черная форма шеф-повара.
Компанию ему составляла женщина за двадцать с длинными черными волосами. Ее удлиненное лицо по диагонали перерезала косая челка. С ушей свисали гигантские золотые кольца.
Серьезный макияж глаз и румяна на щеках. Большие темные глаза.
На ней был красный топ-джерси без рукавов, серебристые джинсы, серые замшевые сапоги с каблуками в полфута. Левую руку покрывала сине-багровая татуировка. Остальная кожа была белой, как рыбье брюхо.
Приятное, но ничем не примечательное лицо.
Замечательное тело.
Монументальный бюст, манящий из овального выреза красного топа. Вырез настолько глубокий, что едва прикрывал натягивающие ткань соски. Расщелина между грудями казалась такой глубокой, что там поместилась бы книга в мягкой обложке.
Говорил только Клеффер. А она поправляла волосы, хлопала ресницами и улыбалась.
Оба они подались вперед, их лица находились в нескольких дюймах от бутылки с белым вином, стоявшей между ними. Жидкость наполняла стаканы на одну треть. На тарелках лежали не опознанные мною лакомства.
Голос во главе очереди объявил:
– Извини-и-те, еще не-е-ет. – Тот самый противный голос, что мы слышали в трубке. И никакого в нем сожаления, только злорадство.
В зону ожидания продолжали протискиваться люди с улицы. Человек за стойкой воспринял это как сигнал игнорировать всех и сделал вид, что просматривает журнал бронирования мест.
Наблюдая за ним, я внезапно вздрогнул. На первый взгляд он обладал поразительным сходством с Дженсом Уильямсом.
Второй взгляд позволил внести поправки: этот капризный принц был немного старше и на шесть дюймов ниже. Но общий вид остался тем же – длинные сальные волосы, уложенные в расчетливо небрежную прическу, очки ботаника в тяжелой оправе, дешевый костюм из акульей кожи, слишком коротко и слишком узко пошитый, черная рубашка, узкий розовый галстук.
Я понял, что клише хипстеровского стиля, используемое Уильямсом, работало в городе – любом достаточно большом городе – и позволяло ему, смешиваясь с толпой, подыскивать новые места.
Хозяин продолжал делать вид, что поглощен чтением.
Передо мной сомкнулись ряды отчаявшихся любителей тапас. Кто-то заехал мне локтем по ребрам. У кого-то еще хватило безрассудства роптать, но протест быстро сошел на нет под гневными, осуждающими взглядами остальной толпы.
В этом мире ожидание в очереди приравнивалось к почетной обязанности, а ворчание считалось политически некорректным.
Может, суфле из мидий действительно было изумительным?
Меня снова пихнули.
Я повернулся и начал пробираться к выходу.
– Так нельзя, потеряешь место, – предупредил кто-то.
* * *
Я снова уселся за руль и сообщил, что видел.
– Грудастая леди, – сказал Майло.
– Даже после уменьшения груди она осталась бы грудастой.
– Думаешь, это с ней Уильямс кувыркался в соседней квартире?
– Или он нашел другую, похожую на нее.
– Значит, не Сантос. Это хорошо или плохо?
Я не ответил.
– Проклятье… а может, это совпадение и Клеффер просто зависает с новой пассией?
– Может быть. Но то, что я видел, больше похоже на флирт, чем на налаженные отношения.
– Значит, он встретил ее только что, не отходя от кухни. Никаких следов Уильямса?
– Никаких.
– Если мисс Бюст ведет домашнее хозяйство совместно с Уильямсом, то он использует ее как наживку, чтобы выманить Клеффера.
– Чем бы она ни торговала, Клеффер намерен это купить.
Майло подудел губами, как трубач.
– Ладно, давай найдем парковочное место на другой стороне улицы, возле одного из тех ресторанов. Такое место, откуда сможем видеть участок между зданиями, на котором обычно так живописно курит Клеффер.
* * *
Мы проехали еще три заведения с похожей клиентурой. Каждый дюйм обочины узурпировали парковщики.
Я остановил «Севиль» за «Бентли»-купе, которое отнюдь не следовало красить в оранжевый цвет, и выключил двигатель.
Отличный обзор нужного нам участка.
– Теперь ждем, – сказал Майло.
К нам подбежал человек в красном жилете и попытался открыть дверь водителя, которую я держал закрытой. Он прищурился.
– Мой отогнать это для вас.
Высокий, энергичный, с ближневосточным акцентом.
– Мы останемся здесь, – ответил Майло.
– Нет, нет, ресторан только.
– Нет, нет, мы.
– Сэррр…
– Подойди ближе, дружок.
– Э?..
– Иди сюда.
У человека не имелось причин подчиняться, но согнутый палец Майло манил и притягивал, как магнит. Взмахнув двадцаткой, лейтенант раскрыл портмоне и показал, что там внутри.
Парковщик переводил взгляд с банкноты на золотой щит.
– Э?
– У тебя сегодня удачный день, приятель. Тебе деньги просто так, а мы останемся здесь, сколько нужно.
Парковщик захлопал глазами.
– Это шутка?
– Нет, просто реальность.
