Дэвид. Жив-здоров. Что же получается?

Мне вспоминается тот вечер, 31 января. Я была дома, как и сообщила полиции. Я закончила сеанс с последней клиенткой и, уютно устроившись на диване перед телевизором, смотрела старый фильм с Мег Райан. Там уже дошло до момента, когда ей наконец удалось воссоединиться с мужчиной, которого она всегда любила, и вдруг я почувствовала в душе пугающую холодную пустоту. Дэвид ужасно поступил со мной, но я все равно по какой-то необъяснимой причине продолжала скучать по нему. Я не могла перестать воображать другое будущее, где мы с ним по-прежнему были бы счастливо женаты и имели детей. Поэтому я сделала это снова. Я позвонила ему на мобильный, чтобы услышать его голос на автоответчике. Я знала, что мой номер высветится у него на экране и он не возьмет трубку. В первый раз он действительно не взял. Но я набрала номер еще раз, спустя несколько секунд. И на этот раз он ответил.

– Пожалуйста, Вики. – Его голос звучал устало и глухо. На заднем фоне был слышен шум, словно Дэвид находился в каком-то людном месте. – Просто оставь меня в покое, ладно?

– Я не могу, – запинаясь, пробормотала я.

– Что ж, в любом случае с сегодняшнего вечера ты больше не сможешь до меня добраться. Так что тебе лучше забыть обо мне раз и навсегда.

Что он имел в виду? Я едва удержалась тогда, чтобы не обратиться в полицию. У меня даже мелькнула мысль – не позвонить ли Тане? Однако Дэвид был не тем человеком, который мог бы себя убить. Он был слишком амбициозным. Слишком уверенным в себе. В конце концов я решила, что он просто напустил мелодраматизма, чтобы избавиться от меня.

А потом он исчез. Тогда мне вспомнился последний наш разговор по телефону, с шумом в трубке. Возможно, он находился в тот момент на вокзале или в аэропорту? Очевидно, исчезновение Дэвида связано с его сомнительными делами, убеждала я себя.

Как бы то ни было, я выбросила свой старый телефон и купила другой. Так, на всякий случай. И хорошо, что я это сделала, потому что иначе полиция отследила бы мои звонки. Я панически боялась говорить им правду – ведь это могло дать им возможность обвинить меня в исчезновении Дэвида. Потом, когда он не появился и по прошествии месяцев, меня стали терзать мысли о том, что, возможно, он и в самом деле покончил с собой.

Однако теперь ясно, что моя первоначальная интуитивная версия оказалась верной. Он просто захотел сбежать, наплевав на всех. Я слушаю своего бывшего мужа со смесью ненависти и восхищения. Ему всегда удавалось быть весьма убедительным.

Что ж, по крайней мере полиция больше не будет подозревать меня в его убийстве. Внезапно меня поражает ужасная мысль. Что если Дэвид имеет какое-то отношение к смерти Тани?

Барристер обвинения все еще задает ему вопросы:

– Почему вы не объявились раньше? Разве вы не знали об убийстве вашей жены?

Дэвид потирает подбородок. В его голосе звучит горечь.

– Я узнал об этом совсем недавно, когда вернулся из санатория.

– Вашей жене Тане было известно, где вы находитесь?

– Нет, я никому не говорил об этом. Даже своей дочери. Я испытывал огромный стресс в личной жизни, как вам уже сказал. Когда я почувствовал себя лучше и вернулся в Великобританию, то узнал о процессе из газетных заголовков в аэропорту. Именно поэтому я здесь.

По моей коже пробегает холодок, когда Дэвид поднимает взгляд и смотрит прямо на меня, сидящую в стеклянном боксе.

– Я думаю, моя бывшая жена вполне могла убить Таню.

– Это не так! – кричу я.

Барристер защиты подскакивает, протестуя против комментария Дэвида. Судья принимает протест, призвав присяжных игнорировать сказанное. Также он указывает адвокату на необходимость следить за тем, чтобы его клиентка не вмешивалась в опрос свидетеля.

Дэвид продолжает с невозмутимым видом:

– Моя бывшая жена имела склонность к агрессии.

– Неправда!

– Я выношу вам последнее предупреждение, миссис Гаудман, – произносит судья.

Мой адвокат опять поднимается, чтобы выразить протест против обвинения меня в агрессии.

– Нет, – говорит судья. – Это следует выслушать.

Дэвид явно доволен.

– Во время наших споров Вики нередко набрасывалась на меня с кулаками. Это стало одной из причин, по которым наш брак распался.

«Он лжет!» – хочется закричать мне.

– То есть дело было не в том, что вы завели роман с Таней, своей помощницей?

Дэвид пожимает плечами:

– Так получилось только потому, что жизнь с моей женой оказалась невыносимой. Я вовсе не горжусь своей неверностью, но так сложились обстоятельства. Однако Вики не хотела с этим смириться. Она продолжала звонить мне, говоря, что скучает по моему голосу. Она позвонила мне даже в тот вечер, когда я находился в аэропорту перед отъездом в санаторий. Я могу доказать это записью на своем телефоне.

Я обхватываю голову руками. Вот это, конечно, невозможно отрицать.

– Каждый раз при переезде она сообщала мне свой новый адрес. Я записывал его – на тот случай, если мне придется обратиться в полицию. Это было в некотором роде страховкой, если она совершит на меня нападение. Тогда, по крайней мере, ее можно было бы найти. Вики постоянно меня преследовала. – Дэвид трет глаза. – Это очень расстраивало мою бедную Таню.

В зале суда царит напряженное молчание.

Барристер обвинения передает Дэвиду фотографию.

– Вам знаком этот снимок?

– Да. Его сделала фотограф, с которой у меня проходила в тот вечер деловая встреча. Эту женщину зовут Хелен Эванс, она была стажером в нашей компании.

Видно, что Дэвид испытывает некоторую неловкость. Вероятно, с ней у него тоже случилась интрижка? Мне слишком хорошо известно, что обычно означали все эти «деловые встречи».

– Вы можете сообщить суду, кто эта женщина на фото?

Дэвид хмурится.

– Это Вики. Что лишь подтверждает мое заявление о преследованиях с ее стороны. – Он поворачивается лицом к присяжным: – Именно поэтому я поспешил сюда, как только увидел тот заголовок в газете. Моя бывшая жена убила Таню из ревности. И она должна понести за это наказание…

– Недоказанные предположения здесь неуместны, – обрывает его судья.

Однако я не могу избавиться от ощущения, что все уже настроены против меня.