– Поднимите подбородок и поверните его еще немного вправо, – даю я указания. – Нет. Не так сильно. Вот, теперь лучше. И взгляд должен быть направлен выше.

Неужели передо мной сейчас сам Дэвид Гаудман? И я разговариваю с ним как с равным, а вовсе не как со своим боссом? Когда роскошная Пердита сказала, что устроит мне встречу с ним, я не слишком поверила ей. Как бы то ни было, она выполнила свое обещание. И вот мы здесь. В его кабинете. Только Дэвид и я.

– Подумайте о чем-нибудь приятном, – продолжаю я. – Чем вы любите заниматься в свободное время?

Он одаривает меня одним из своих взглядов. Я уже знаю, что в его арсенале их немало. На этот раз взгляд очень многозначительный. Определенно, я интересна Дэвиду, и это не может не радовать. Разумеется, не стоит питать особых иллюзий. До моих ушей в офисе уже долетали фразы, по которым можно было понять, что Дэвид Гаудман не пропускает ни одной юбки. В то же время его взгляд говорит мне держаться от него подальше. Это человек, полный противоречий. Он мог бы сожрать меня, если бы узнал истинную цель моего пребывания здесь. Или, возможно, похвалил бы меня за инициативу.

– Не слишком ли вы любопытны?

Я пожимаю плечами:

– Это часть работы фотографа – постараться узнать, что за человек перед тобой.

Затем я специально перевожу взгляд на фотографию на его столе. Там запечатлена красивая молодая женщина с длинными темными волосами, которая стоит, прислонившись к дверному косяку, всем видом демонстрируя абсолютную уверенность в себе.

– Это ваша жена? – спрашиваю я, хотя знаю, что это не так.

– Ну и предположение! – Дэвид поворачивает ко мне свое внимательное, настороженное лицо. – Вообще-то это моя дочь.

Я задерживаю дыхание.

– От вашей прежней жены?

В следующую же секунду мне становится ясно, что я зашла слишком далеко. Его губы напряженно сжимаются. Взгляд становится жестким.

– Я думал, что вы фотограф. А не журналист.

– Ну, конечно, фотограф, – быстро отвечаю я. – Но наш преподаватель говорит, что нужно понимать человека, которого фотографируешь, чтобы суметь отразить его душу.

Дэвид склоняет голову набок, словно обдумывая услышанное.

– Какая интересная концепция.

Я щелкаю кнопкой фотоаппарата. Это именно то выражение лица, которое я искала.

– Дайте мне посмотреть, – требует он.

– Мой преподаватель говорит, что это не всегда хорошая идея…

– К черту вашего преподавателя.

Дэвид протягивает руку. У меня возникает отчетливое ощущение, что если я не отдам фотоаппарат добровольно, он вырвет его из моих рук.

– Нажимайте на эту кнопку, – объясняю я. – Потом можете листать фотографии.

Мы стоим так близко друг к другу, что я чувствую его запах – лимон и какой-то более сильный аромат. Интригующая смесь – так же, как и сочетание надетых на нем вещей: твидового пиджака с джинсами и сверкающими элегантными брогами.

Его рука касается моей. Он явно делает это намеренно.

– Вы весьма профессиональны, несмотря на вашу молодость, – медленно произносит Дэвид. – Думаю, ваши фотографии могли бы даже подойти для нашего следующего проспекта.

– Что ж, я готова продать их вам. И, кроме того, они неплохо смотрелись бы на пустых стенах вашего офиса.

Он бросает на меня тяжелый взгляд. Я уже собираюсь извиниться и сказать, что, конечно же, согласна предоставить свои работы бесплатно. Однако Дэвид успевает заговорить первым:

– У вас большие амбиции, как я вижу?

– А что в этом плохого?

В этот момент в душе у Дэвида что-то происходит. Что-то едва уловимое. Не видное и не слышное. Нечто такое, что мог заметить только тот, кого жизнь, как меня, научила «читать» людей.

– Знаете, – говорит он, сосредоточенно потирая подбородок, как будто его вдруг одолел нестерпимый зуд, – мне бы хотелось узнать о вас побольше, Хелен. Как насчет того, чтобы поужинать вместе сегодня вечером?

– Нет, спасибо.

Но в душе я просто прыгаю от ликования. Разве это не то самое, чего я хотела?

– Вот как? – Дэвид склоняет голову набок, словно флиртуя. – И вы даже не придумаете какую-нибудь отговорку, вроде того, что у вас уже запланирована встреча или вам непременно нужно помыть голову?

– Нет. – Я забираю свой фотоаппарат.

– Вам наплевать на мою компанию.

– Это неправда. – Я бросаю быстрый взгляд на фотографию его дочери. – Просто… мне кажется, что это как-то не вписывается в деловые отношения.

– В таком случае, если угодно, можете считать это частью вашей стажировки. В общем, встречаемся здесь в фойе, допустим, в семь. Договорились?

– Посмотрим.

Я специально прихожу на двадцать минут позже. Обращайся с ними похуже. Держи на крючке. Такой совет я получила однажды много лет назад.

И это того стоит. Видно, что Дэвид вздыхает с облегчением – хотя и несколько раздраженно, – когда я наконец появляюсь.

– Прошу прощения, – как ни в чем не бывало говорю я. – Просто я решила съездить домой переодеться.

Дэвид оглядывает мою короткую черную юбку и свободную джинсовую куртку. В его взгляде чувствуется одобрение.

– Где вы живете?

– В Детфорде.

Он склоняет голову набок, словно знает это, как сказали бы политики, «место культурного разнообразия», но не произносит ни слова.

– Машина ждет, – наконец говорит Дэвид, слегка касаясь моего локтя. Грязный старик. Неужели его нисколько не смущает, что я как минимум на двадцать пять лет моложе его?

Я ожидала увидеть автомобиль с водителем, но Дэвид подвел меня к двухместной спортивной красной машине, которая была припаркована за углом.

– Никогда еще не ездила на таких, – замечаю я. – Ого, какие низкие сиденья!

Его, кажется, это смешит.

– То же самое подумал и я, когда впервые купил такую машину.

Это человек, несомненно, очень богат. Но мне нужны вовсе не его деньги. Дэвид ведет автомобиль очень осторожно, постоянно поглядывая в зеркало заднего вида, будто проверяя, не следит ли кто-то за ним. Я вспоминаю, что в офисе компании полно охранников. Возможно, Дэвид чего-то боится?

Я пытаюсь завести с ним разговор, но он меня обрывает:

– Я не люблю отвлекаться во время вождения.

Мы проезжаем мимо станции метро «Пимлико», а затем – мимо галереи Тейт Британ. Вдоль нашего пути протекает река. Она кажется еще красивее в темноте, при ночном освещении. В Лондоне я обычно хожу пешком или езжу на автобусах, но Дэвид ведет везде машину с такой уверенностью, какую может дать только огромный опыт. Этот человек явно привык все контролировать в своей жизни. Это, с одной стороны, внушает уважение, но в то же время пугает.

Мы останавливаемся на углу какого-то здания. Нас ждет человек в униформе. Дэвид открывает для меня дверцу машины (как галантно!) и бросает ему ключи.

Потом он слегка касается моей руки, указывая на красное кирпичное здание, которое, когда мы подходим ближе, оказывается рестораном, хотя на нем нет никакой сверкающей вывески.

– Вы любите стейки?

Я качаю головой:

– Я не ем мясо, но ничего не имею против рыбы.

– Все в порядке. В этом ресторане очень разнообразное меню на самый изысканный вкус. Мы обычно ходили сюда с…

Дэвид умолкает. Я чувствую, что он собирался сказать «с женой». Однако фраза так и повисает в воздухе, незавершенная, и интуиция советует мне ни о чем не спрашивать.

«Спокойно, спокойно», – говорю я себе, в то время как мы входим в ресторан и кто-то забирает мое пальто. Я так долго этого ждала. Я не могу позволить себе сейчас никаких неверных шагов.