Когда в России на Христианство восстало ярое безбожие с его палачами, пулями, штыками, пытками и тюрьмами, тогда воссияло множество мучеников и исповедников — свидетелей немеркнущей Истины.

И вот наши времена. Казалось бы, возрождение России, возврат к исконному Православию. Появляются подлинные герои духа: убиенные оптинские новомученики, воин Евгений Родионов, священник Даниил Сысоев, умученный за рубежом Иосиф Муньос и шагнувшие вслед за ними на голгофу мирных времён известные и безвестные церковнослужители и миряне.

Но краски в палитре жизни порой меняются быстрее, чем на мольберте художника. И вот приходит нежданное движение «расцерковления». Бывшие православные с гордостью заявляют о себе: «я расцерковлённый», начинается новое отступление от Христа, на этот раз в отсутствие явных гонений. Ну а неверующие радостно кивают на отступивших и павших, оправдывая своё неверие чужими падениями.

Князь мира сего совершенствует свои козни и ловушки, придумывает новые смертельные комбинации… И, к сожалению, нередко достигает своего: налицо — процесс отхода от христианской веры и Церкви в той или иной мере, особенно среди молодёжи.

Соответственно временам и нравам, Господь через Свой неисповедимый Промысл являет для всеобщего вразумления таких людей и такие случаи, которые дают ответы на вопросы «духа времени». И то, что эти случаи зачастую полны искупительного трагизма, а не показного оптимизма, говорит об их глубокой истинности.

Возможно, для кого-то подобным ответом или хотя бы пищей для размышлений станет трудная, почти невероятная, проходящая по грани жизни и смерти (духовной и физической) судьба писателя и мыслителя — инока Всеволода (Филипьева), нашего современника, попавшего, пусть и по своей вине, под шквальный огонь сегодняшних искушений, из-под которого мало кто выходит живым. Где гарантия, что завтра или уже сегодня кто-то из нас не попадёт в аналогичную ситуацию?

Автор этих исповедальных записок, названных им «следственным делом души», прошёл даже не через «расцерковление», а через гораздо худшее… Прошёл и вернулся оттуда, откуда возвратиться можно было лишь благодаря чуду. Чуду воскресения души.

Об этом — «Откровение смертника».

«Откровение…» написано им на греческом Афоне — месте его покаяния. Там же он принял постриг с именем монах Салафиил. Дай, Господи, ему впредь жить только по воле Твоей.

P. S. Когда мне предложили прочесть рукопись «Откровение смертника» с просьбой никому пока её не показывать, я позволила себе ослушаться и дала её прочитать одному монаху — человеку пожилому, прошедшему сложный и тяжёлый жизненный путь. Возвращая рукопись, он сказал, что прочёл её на одном дыхании и плакал над нею, вновь переживая свои собственные ошибки и грехи. Значит, записки «смертника» коснулись души грешного человека и вызвали слёзы покаяния.

Я думаю, что это и есть главная цель книги «Откровение смертника», и эта цель достигнута.