Одним плавным и очень-очень показушным движением Дуглас соскользнул в проем и мягко приземлился где-то далеко внизу. Я же подошла к краю и солдатиком ухнула вниз. В планах было просто спланировать на пол, но Кьяри решил проявить галантность. Громадные ручищи, привыкшие к поднятию тяжестей чуть большего веса, чем одна сопящая от возмущения гарпия, сцапали за талию прямо в полете и поставили.

Забавно, но в прошлые посещения Блуждающий ковчег преображал наши внешности, делая неузнаваемыми, однако в этот раз не потрудился. То ли из-за того, что мы вошли с черного хода, то ли потому, что уже рассекретили друг друга, то ли потому, что пришли вместе.

Небольшая площадка, освещенная лишь квадратиком открытого люка высоко над нашими головами, никак не соответствовала помпезному убранству ковчега, но сама атмосфера телесной раскрепощенности, разлитая в воздухе, настойчиво подсказывала – мы на месте.

– Нам туда! – со знанием дела сообщил дракон, указывая в сторону темнеющей ниши.

Ниша казалась подозрительной, но за неимением иных маршрутов я решила смириться и отдать лавры провожатого единственному мужчине нашего тандема. Дуглас не обманул ожиданий и вывел к узкой винтовой лестнице.

– Не понял.

Он резко присел, отчего я споткнулась, перелетела через широкую спину и кубарем покатилась вниз. Точнее, только чудом не покатилась, успев вовремя сгруппироваться и взлететь.

Гневный вопль «Ты что, гад, творишь!» застрял в горле, так как Дуглас щелкнул пальцами, призывая крохотный шарик света, и стало откровенно некогда ругаться.

– Следы! – воскликнули хором.

– Риттер вошел в лабораторию и спустился здесь, но обратно не поднимался, – скорчил из себя эксперта Кьяри. – Думаю, воспользовался общим выходом, чтобы вернуться в Академию.

Я подняла голову, осматривая пыльные стены из пористого камня неизвестной мне породы. Кое-где паутина была сорвана и повторно затянута упитанными пауками, чуть ниже след на ступеньке оказался характерно смазан. Ветерок закружил поднятые нами пылинки.

– Он не спускался. Его конвоировали.

– Обоснуй, – потребовал спутник, изящно завуалировав «ты че несешь, женщина».

– Вот тут, тут и тут, – я поочередно ткнула в улики, – следы сопротивления. Десятью ступенями ниже валяется бумажник, по-видимому, выпавший в процессе борьбы. Предположу, что Риттера вели двое левитирующих магов.

– А может, ар-теро?

Я язвительно расхохоталась:

– Ты еще эрешкиль заподозри!

Но сомнения закрались.

Одолев лестницу, мы на цыпочках прокрались мимо «комнат для утех» (это я их так окрестила, а там кто ж знает, внутрь не заглядывали) и незаметно вышли на второй уровень общего зала для встреч.

Мы выглянули из-за угла, осматривая периметр на предмет угрозы обнаружения. Посетителей оказалось немного: человек пятнадцать. Не то опоздали к общему загулу, не то подзатянули с возвращением домой. Большая часть сгрудилась вокруг одного из диванчиков внизу, еще две парочки страстно прощались в сторонке.

– Как искать главгада будем? – полюбопытствовала я, возвращаясь в укрытие.

– Выйдем в центр и просто позовем, – предложил Дуглас, глянул в мои глаза, полные сомнений, и дополнил предложение пантомимой: ноги чуть шире плеч, руки приставлены ко рту на манер рупора, на лице маска бесстрашного воина.

Он даже набрал в могучую грудь воздуха и тихонько протянул:

– Эй! Главню-у-у-ук!

Я смерила шутника свирепым взглядом.

– Дуглас, тебе пять лет? Иных причин вести себя как идиот я пока не вижу.

– Ты просто не умеешь наслаждаться моментом, – обиделся драконище, скрещивая руки на груди. Топоры согласно звякнули из-за плеча. Ветерок, притаившийся за спиной дракона, выразительно покрутил у виска.

Великие ветра, с кем я связалась…

Покачав головой, решительно опустилась на четвереньки, прижала крылья и шустро посеменила к перилам. Мраморные балясины вычурной формы сегодня украсили гирляндами из живых цветов, поэтому немногочисленные гости ковчега даже и не подозревали о лазутчиках в храме разврата.

Дуглас последовал за мной.

Как я это поняла?

По опаляющему мой зад взгляду.

Обернулась, зыркнула на невинно улыбающегося дракона, попыталась лягнуть, поползла дальше. Миновала еще метров пять, но мерзкое ощущение никуда не делось. Наоборот, оно только усилилось.

– Прекрати таращиться на мой зад!

Адекватные люди в подобных ситуациях смущаются и краснеют, брат Эрга не только не устыдился, но мне же еще и высказал:

– А я виноват, что тут больше не на что смотреть?!

Психанув, я села и сделала приглашающий жест, мол, иди-ка ты первый. Дуглас тряхнул светлыми волосами, намного длиннее, чем у брата, и уверенно потрусил на четвереньках дальше.

Ладно. Признаю. Кроме как на зад впереди ползущего, смотреть из такого положения действительно больше не на что.

Как-то так незаметно я впала в философствование на тему пятой точки. Кажется, в прошлом выпуске «Столичного сплетника» была статья, где говорилось, что линии кожных складок и форма ягодиц, как и отпечатки пальцев, сугубо индивидуальны. Некоторые знатоки утверждают, что по особенностям строения пятой точки, так же как и по линиям на руке, можно многое сказать о характере их владельца. У этого бреда даже название появилось – «пигомантия», ну или как-то так.

Мол, если левая ягодица больше правой, то все трудности в жизни человека позади. Если правая больше – ее обладателю еще предстоит выдержать суровый жизненный экзамен. Если попа полнее снизу – значит, у человека все прекрасно с карьерой и бизнесом. Если по бокам жирок…

Драконище притормозил и обернулся.

– Ой, вот давай без язвительных улыбочек, – вспыхнула я под его понимающим взглядом.

Ветерок, умчавшийся на разведку, вернулся обратно, сигнализируя, что мои булки ассиметричны в сторону беды.

Вскочив на ноги, я зачем-то пнула Кьяри под сами-знаете-что.

Уж не знаю, чем проникся дракон больше: пинком, воплем «Бежим!» или видом пикирующих грифонов, но вскочил на ноги, словно отпущенная на свободу пружина, и взял с места такой разбег, что даже я открыла рот от изумления. Этот легкий ступор едва не стоил мне скальпа на черепе. Не уклонись я в последнюю секунду, острые львиные когти оставили бы меня обладательницей эффектной проплешины.

– Ах ты тварь! – возмутилась я, взлетая, чтобы показать этой драной кошке с крыльями и мозгами орла, что с гарпиями шутки плохи.

Мы схлестнулись прямо в воздухе на втором уровне, вывалились в общий зал, матерясь и кувыркаясь, спикировали на один из диванчиков.

Кто-то истошно завопил при виде дерущихся гарпии и грифона, после чего припозднившиеся гости спешно засобирались восвояси. Вниз спрыгнул Дуглас, умудрившись прямо в полете сложиться пополам, сдернуть с ноги капканы и швырнуть в преследующую его птичку. Жаль, взвести не успел, растяпа.

Офигевший грифон растерянно заморгал, крутя птичьей башкой в попытке рассмотреть бусы в виде двух капканов, внезапно оказавшиеся на его шее, да так увлекся, что впечатался в противоположную стену, медленно сполз на пол и осел на бок. Буду надеяться, что эта зверушка вышла из строя, потому как ее подружка активно портила мне нервы и обивку мебели.

Грифоница (а я крыло готова дать на отсечение, что эта сволочная особь женского пола) била крыльями, рвала когтями спинку дивана, за которой схоронилась жертва этого произвола, и истерично кудахтала. И вот не будем сейчас вдаваться в детали о том, что орлы не курицы, кудахтать не умеют. Как по мне, клекотом эти звуки тоже не назовешь.

Связав лапы своего противника, Дуглас кивнул кому-то из стремительно улепетывающих гостей Блуждающего ковчега и деликатно кашлянул.

– Марсия, помощь нужна?

– Да уж как-нибудь сама… – пропыхтела я, изворачиваясь и прицельно пиная грифоницу в грудь.

Попала, но, судя по всему, от удара пострадала лишь моя отбитая пятка.

Справедливость, ау! Ты вообще в курсе о существовании Марсии Браун?

Воспользовавшись оплошностью, птичка-котик просунула переднюю лапу в щель между стенкой и диваном и сцапала мое крыло. Я взвыла от боли.

– Точно не нужна? – осведомился спокойный, как йог в позе дерева, Дуглас.

Никогда бы не подумала, что такое скажу, но, кажется, мне жизненно не хватает Эрга!

– Нет! – рявкнула в ответ на предложение.

Злость и досада сотворили чудо. Я умудрилась ударить грифоницу кулаком (магия против этих чудовищ, увы, не работала), бодрым ужиком выползти из укрытия, ставшего ловушкой, и выхватить одолженный у Дугласа охотничий нож.

– Кровь не забудь потом стереть, – менторским тоном заявил драконище, оборачиваясь в сторону распахнувшихся дверей, где уже толкалась шестерка до зубов вооруженных мужчин.

Мы с грифоницей обменялись пылкими и жутко неприязненными взглядами, после чего я подпрыгнула и взлетела.

Эх… А ведь могла бы сейчас сидеть на кафедре Темных искусств и составлять с Эргом расписание. Или репетировать с охламонами выступление на студенческую весну. Нет! Уж лучше психованные грифоны, чем бумагомарательство под руководством декана или вопли студентов, репетирующих переделку академического гимна.

– Подходи по одному! – гаркнул улыбающийся безумец, в смысле мой напарник по вылазке в стан врага.

Враг переглянулся, сгрудился и, доказывая, что не дурак, напал всем скопом. Зазвенели клинки, полетели искры, пострадала мебель.

У меня дела шли чуть лучше. Оказавшись в родной стихии, мы с грифоницей принялись играть в догонялки с элементами высшего пилотажа. В процессе сбили люстру, шмякнувшуюся аккурат на дерущихся снизу (Кьяри, сволочь неблагодарная, даже спасибо за своевременную помощь из себя не выдавил), разнесли витраж с целующимися голубками и обрушили несколько доспехов.

На адреналине заложив крутой вираж – сама от себя такого не ожидала, – я рванула меж колонн и полетела по площадке второго уровня. Места для маневров здесь было меньше, зато вещей, подлежащих уничтожению, предостаточно.

– Сейчас! – приказала союзнику.

Ветерок воинственно загудел и метнул в грифоницу горшок с георгинами. «Птичка» подавилась цветами, явственно доказывая, что не все женщины в восторге от букетиков. Следом вражину огорошило пущенное уже мною кашпо с фикусом. Денежное дерево грифоница отбила когтистой лапой, а вот горшок с незабудками, кинутый следом, попал точнехонько в глаз. Тварь покосилась на меня уцелевшим оком и прокудахтала, что не забудет этой подставы.

– Жизнь – боль, милочка! – Я не стала щадить ее нежных чувств и снова атаковала.

Цветочные гирлянды, украшавшие балясины, обвили львиные лапы на манер лиан, а удар кулаком по наглому рылу, простите, клюву, помог утратить шаткое равновесие. Монстр повалился на площадку второго уровня, издав сдавленное бульканье.

Решение закатать поверженную тушу пришло спонтанно. Я бы предпочла закатать эту тварюшку в бетон, но под рукой оказалась только ковровая дорожка. В процессе грифоница очухалась, почувствовала себя героиней застольной истории «Как Шурик невесту воровал» и от экстаза впала в нирвану с последующим обмороком.

Дав «пять» ветерку, я на всякий случай перевязала получившийся рулон шнуром, невесть как подвернувшимся под руку, и перегнулась через перила.

– Дуглас, тебя там еще не прибили?

– Твоими молитвами, Марсия! Твоими молитвами.

Судя по трем кровоточащим ранам на торсе, бедре и правом предплечье, утерянным в пылу сражения топорам и шестерым предвкушающе оскалившимся противникам, окружившим дракона, молилась я из рук вон плохо.

Делать нечего – придется спасать.

Эх, посторонись, народ! Гарпия мчит на выручку.

Прямоходящие никогда не смотрят наверх, ну, за исключением случаев, когда срочно нужно поматерить богов. Прямоходящим вообще не свойственно отрывать взгляд от земли. Прямоходящие…

В общем, сами виноваты!

– Получи, солдат разврата, в лоб от пролетариата! – скандировала я, обстреливая местную охрану вазами, статуэтками и прочим декоративным хламом, якобы создающим интерьер.

Ветерок так вообще поднатужился и обронил на одного из неудачников натертые до блеска доспехи. Неудачником оказался Дуглас.

– Марсия! – взревел тот, потирая пострадавший затылок.

Ну вот, опять я виновата.

Честно попыталась обидеться, но Эрг не поймет, если обратно в Академию я притащу бездыханное тело его братишки. Представляю, как глупо будет звучать моя оправдательная речь, начинающаяся с фразы: «Мы пошли в библиотеку…»

– Хватит.

Трое из шести оставшихся в сознании и на ногах воинов моментально отступили, давая возможность невысокому мужичку в костюме цвета пыли выйти вперед и оглядеться. На вид он был кем-то средним между учителем математики и бухгалтером. Выпуклый животик нелепо сочетался с худым телом и колыхался при каждом шаге. Будь он карикатурой на человека, я бы не имела претензий, но собеседник претендовал на звание «мировое зло», что всерьез удручало.

Не дав никому опомниться или завести пространных речей на тему «вот истинная подоплека моих злодейских поступков», ваша покорная слуга прыгнула вниз, метя одолженным Дугласом ножичком в горло жертвы.

Я как думала: пораню – хорошо, убью – не страшно. Если это джинн, заключенный в человеческую оболочку, то он станет свободным. Если это наш, как выразился Кьяри, «главнюк» – ура, товарищи, мы свободны. Если обычный маг…

Ладно, так далеко моя мысль зайти не успела.

Оттолкнувшись, я спикировала вниз, затмив этим пируэтом даже атакующего сокола, но мужчина встретил атаку со скучающей миной привыкшего ко всему существа. За него отреагировали телохранители, сумев отбросить меня в сторону простеньким ударом магии и выставить щит.

Неуклюже уклонившись от ощетинившихся клинков, я столкнулась с Дугласом, и мы оба рухнули на подушки ближайшего дивана. Того самого, что драла когтями грифоница.

– А-а-а… – насмешливо протянул собеседник, разглядывая нашу копошащуюся пару. – Дуглас Гай Кьяри и Марсия Браун, Память народа ар-теро. Я бы сказал, что рад встрече, но не хочу вводить вас в заблуждение. Признаюсь, я до последнего верил, что познакомлюсь с вашим надгробным камнем, а не встречусь вживую.

Я торопливо слезла с дракона, гордо выпрямилась, готовая фонтанировать красноречием и жалить ядом, но мужчина небрежно взмахнул рукой, и я вновь отлетела на мягкие подушки.

– Сидите-сидите! Не хочу, чтобы кто-то впоследствии обвинил меня в негостеприимстве, – заявил этот гад, устраиваясь в кресле.

К слову, обитое бордовым бархатом кресло стояло на расстоянии. Где-то метров пять, не меньше. Осторожничает, гад.

– Что ж… – «мировое зло» закинуло ногу на ногу и благожелательно кивнуло. – Полагаю, на то есть очень веская причина, мое подсознательное желание, чтобы все случилось именно так, а не иначе…

Его взгляд впервые встретился с моим. И если глаза действительно зеркало души, то сейчас я отчетливо видела многолетнюю пустоту.