Маргарет была скандалисткой, которая не умела обходиться без крика. Когда кто-нибудь провоцировал ее гнев, будь то ребенок, муж или подчиненный на работе, он слышал об этом немедленно. Маргарет гордилась тем, что «не скрывает своих эмоций». «Люди хотя бы знают, чего от меня ждать», – говаривала она частенько.

На самом же деле Маргарет просто не контролировала свой гнев. Начиная с подросткового возраста у нее формировался шаблон вербально агрессивного поведения, который жил и здравствовал целых двадцать пять лет.

Маргарет оправдывала свои тирады вплоть до того дня, когда дочь оставила ей следующую записку:

«Дорогая мама! Я не хочу сегодня оставаться дома. Я больше не в состоянии терпеть твои вопли. Не знаю, что случится со мной, но, по крайней мере, мне не придется слышать все те гадкие вещи, которые ты мне говоришь, когда я не делаю все, что ты хочешь». И подписалась: Лиззи.

Прочтя записку Лиззи, Маргарет не стала вопить. Она в слезах позвонила своему пастору. Вначале она лепетала только: «Лиззи ушла из дома! И я не знаю, куда… Я так о ней беспокоюсь!» А потом проговорила: «Это я ее прогнала. Знаю, что я ее вынудила. Мои крики и вопли выгнали ее», – и это были ее самые многообещающие слова за долгие годы. Всхлипывая в трубку, Маргарет впервые признала, что ее гневные речи в адрес дочери были ошибкой. Пастор направил Маргарет на психологические консультации для христиан, где она начала учиться признавать, понимать и изменять свои негативные реакции на гнев.

Лиззи нашлась через двое суток, а потом присоединилась к матери в работе с консультантом. Сегодня, когда Лиззи уже взрослая женщина, они поддерживают хорошие отношения. Маргарет говорит, что тот день, когда она получила записку от дочери, был одновременно и худшим, и лучшим в ее жизни.

У Пола, напротив, агрессия проявлялась в основном в невербальных формах. Гневаясь на кого-то, он швырялся предметами, ломал вещи и показывал непристойные жесты в дорожных пробках. Пол дошел до того, что во время семейных ссор бросался в домашних бутылками от лимонада.

Натали обнаружила эту черту Пола еще до того, как вышла за него замуж, но он никогда не направлял свой гнев на нее. Однако через полгода после свадьбы он во время ссоры толкнул ее, приложив к стене. Натали поняла, что не может мириться с таким поведением. Она написала Полу письмо и отправила ему в офис:

«Дорогой Пол! Вчера вечером ты сделал то, чего я от тебя никак не ожидала. В гневе ты ударил меня о стену. Я видела раньше, как ты злился, когда мы еще только встречались, но никогда не думала, что ты станешь вымещать свой гнев на мне. Теперь я понимаю, что ошибалась. Я очень тебя люблю и не верю, что ты на самом деле хотел навредить мне. Но я не могу так. Я пишу тебе, потому что хочу, чтобы ты знал: если ты еще раз позволишь себе в гневе коснуться меня, я уеду и не вернусь до тех пор, пока специалист не заверит меня, что жить с тобой безопасно. Люблю тебя. Нат».

После этого письма Пол тем же вечером извинился перед Натали и заверил ее, что подобное не повторится. Однако через полгода в припадке гнева он схватил ее за плечи и стал трясти. Натали не стала ничего ему говорить, но на следующий день Пол, придя домой, обнаружил записку:

Ее решительный поступок мотивировал Пола позвонить пастору, а затем – обратиться к консультанту. Он понял, что рискует лишиться жены. Ему нужно научиться контролировать свой гнев. Через три месяца индивидуального и три месяца супружеского консультирования Натали и Пол воссоединились. Годы спустя они по-прежнему вместе. Пол, опираясь на профессиональную помощь, сумел сломать свой шаблон склонности к агрессии.