Глава 25

Джим Гордон прочитал отчет и в ярости швырнул его в мусорную корзину.

Зазвонил телефон.

«Если этот ублюдок хочет бросить вызов закону, то пусть катится хоть в ад, мне все равно». Комиссар уставился на мусорное ведро. Телефон надрывался. Наконец он ответил на звонок. А потом еще на один. И еще.

Проблемы в парке МакКина.

Стрельба в туннеле Симоне.

Танки разъезжают по Преступному переулку.

Туннель Новика в направлении на север от острова Блик взорван и обрушен. Полицейских, тех немногих, у кого хватило яиц остаться в этом сумасшедшем доме, безнадежно не хватало.

Гордон подумал о Барбаре, о том, как сильно ее любит. Защищать дочь было для него самым важным делом, и вот он уже второй раз не справился с этим. Отправившийся в мусор отчет напомнил ему о Бэтмене и всей той лжи, которую Темный рыцарь скармливал ему на протяжении Бог знает скольких лет. Он никогда не сможет простить ему этого.

«Я не прощу».

Новые срочные звонки. Новые ситуации, требующие незамедлительных действий. Кто-то поджог доки Диксона, простирающиеся от Южного порта. Взрывы разорвали подводные туннели метро в округе Готэм, и они оказались под полутораметровым слоем воды. Мемориальный мост Кейна рухнул в реку. Танки расчищали себе дорогу по всему городу. В первой стычке погибло восемнадцать полицейских.

Казалось, будто брошенный в мусорную корзину отчет сияет во флуоресцентном свете комнаты, требуя его внимания.

Танки крушили и без того разваливающиеся дома в Старом Готэме. Люди Гордона делали все, что в их силах, но с тем же успехом они могли бы вести войну, вооружившись игрушечными ружьями.

Комиссар схватил корзину, вытащил оттуда отчет и снова разгладил его. Бэтмен и Найтвинг столкнулись с бандитами Пингвина на свалке промышленных отходов и смогли одолеть их прежде, чем преступники заполучили целую партию оружия, которую их босс там припрятал. «Спасибо тебе, Господи, за маленькие победы». Они проследили за людьми Кобблпота до трех других локаций и сумели остановить и их тоже. Каждый раз они захватывали оружие, которое в противном случае всплыло бы на улицах.

Гнев Гордона становился все больше. Бэтмен всегда творил чудеса, но ему больше нельзя было доверять. Этот корабль уже отчалил.

Сержант О’Хара из пятого участка вывалил на стол перед Гордоном очередную пачку бумаг и поспешил обратно к своим людям на улицах города. О’Хара был хорошим человеком и верным союзником. В новом отчете говорилось о том, что Бэтмен и Найтвинг сошлись в финальной битве с Пингвином и его людьми. На этот раз они не только захватили очередную партию оружия, но и поймали самого Пингвина. Что еще лучше, Кобблпот согласился дать показания, но только лично самому Гордону, и только в том случае, если полиция пообещает защитить его от Пугала.

И как бы ему не хотелось выбросить этого набитого индюка в ту гору мусора, какую он заслуживал, Гордон был вынужден нехотя согласиться.

– Я здесь, Кобблпот, – произнес Гордон, входя в комнату для допросов. – Что ты припас для меня?

К его огромному облегчению, Бэтмена здесь не было. Пингвин сидел в слишком большом для его размеров кресле, грызя огромную сигару. Гордон остался на ногах.

– Прошу вас, комиссар, я предпочитаю обращение «Пингвин», – ответил омерзительный гангстер. – Видите ли, все из-за моей походки. У меня просто не было иного выбора. Одна нога на восемь сантиметров короче другой. Но я привык ко всем громам и молниям, которым я подвергался еще в младшей школе, и со временем я принял свою истинную натуру. Ну и совсем не повредит, что моя любимая еда – это рыба.

– Кобблпот, давай к делу.

– Разумеется, комиссар. Я бы хотел выдвинуть обвинения против Бэтмена и Найтвинга. Проникновение со взломом. Нападение с нанесением побоев. Они думают, что могут вломиться к человеку домой, избить его до полусмерти, а затем притащить в тюрьму, не имея на руках ни грамма доказательств. Разве это справедливо? Вас не шокирует, что такая несправедливость существует, нет, процветает в Готэме? Я, конечно, не юрист, но я пытал достаточно законников, чтобы кое-что узнать о законе. Не думаю, что Бэтмен его соблюдает.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответил Гордон, покосившись на часы. – И я обязательно займусь этой проблемой... но мы здесь не для того, чтобы обсуждать Бэтмена, не так ли?

– О нет. Ну конечно же, нет. Кхе! Как вы знаете, я считаю себя бизнесменом. Мои ночные клубы, мои букмекерские конторы, мои студии массажа...

– Ты хотел сказать, твои наркопритоны, игорные залы и бордели...

– Ни вам, ни Бэтмену не удалось это доказать, разве не так? Когда я задумываю открыть новое предприятие, всегда честно и законно, смею напомнить, я пишу расширенный бизнес-план и предлагаю долю акций заинтересованным инвесторам. И я настаиваю, чтобы, до тех пор, пока не будет доказано обратное, вы признали, что все мои предприятия действуют абсолютно в рамках закона.

– Мы знаем, о каких предприятиях ты говоришь, – возразил Гордон, – и что когда ты говоришь «инвестиция», мы слышим «вымогательство».

– Кар-тош-ка, кар-топ-ля, – ответил Пингвин. – Но я – деловой человек. А вот Пугало, напротив, чокнутый психопат, чьи безумные схемы вредят моему бизнесу, и вредят очень сильно. Я бы хотел, чтобы вы прикрыли его лавочку. В конце концов, вы получаете зарплату из моих налогов.

– Напомни отправить тебе благодарственную открытку, – ответил Гордон, сел напротив Пингвина и протянул ему стопку бумаг. – Если ты так сильно ненавидишь Пугало, то почему планировал продать ему все это оружие? И прежде чем ты примешься это отрицать, вот договор продажи, подписанный и Крейном, и тобой.

Пингвин не глядя смахнул бумаги со стола.

– Первым делом, это оружие – моя законная собственность. Мои адвокаты вышлют вам все необходимые документы и лицензии. Я рассчитываю, что вы вернете мне мою собственность до конца этого дня. Ну, или до того момента, как Готэм взлетит на воздух. Не знаю, что случится раньше. И второе. Какой бы из меня был бизнесмен, если бы я не продал ему свой товар, особенно учитывая тот факт, что этот глупец согласился заплатить даже после того, как я накинул совершенно... разумную наценку? Вы же знаете, прибыль рождает самые странные союзы.

– Все зависит от того, знал ты или нет, что он собирается делать со всем этим оружием, – ответил Гордон. – Если ты знал, то автоматически становишься соучастником Пугала. И если я сумею это доказать, то гарантирую тебе, что ты больше никогда света белого не увидишь.

– Легко сказать, невозможно доказать, – отмахнулся Пингвин, – но нет, я не имел ни малейшего понятия о том, как он собирается воспользоваться моим оружием. По правде говоря, я не стал спрашивать, а он не стал мне рассказывать. А поскольку Бэтмен и этот мелкий засранец стырили мое оружие до того, как оно попало к Пугалу, я не имею ни малейшего отношения к тому, что сейчас происходит на улицах.

Пингвин сделал еще одну затяжку, затем затушил окурок о стоящую на столе пенопластовую пепельницу.

– В любом случае, для роста и процветания моего бизнеса мне необходимо, чтобы в Готэме царил относительный мир. Хаос – плохая атмосфера для бизнеса. Но, и вот вам истинная причина нашего маленького разговора, вы можете сказать тоже самое о Саймоне Стэгге? Я готов поспорить, что вы получите совершенно другой ответ.

– Саймон Стэгг? Промышленник? И каким образом он связан с Пугалом? – Саймон Стэгг был известен тем, что всю жизнь провел в серой зоне, но, насколько было известно Гордону, Стэгг никогда не переходил на темную сторону.

– Что б я знал. Но я знаю, что Пугало собирается встретиться со Стэггом на борту одного из его дирижаблей. Скорее всего, он находится там прямо сейчас. Разумеется, все это я уже рассказал Бэтмену.

– И как он отреагировал?

– В точности как вы могли бы ожидать. Грубость. Мачизм. Угрозы. Весь такой большой и важный. Но затем он отдал меня этому пацану Найтвингу и после такой, «простите, простите, мне срочно надо лететь». Ну а вот пацан мне нравится. В нем нет этой нелепой угрюмости Бэтмена. Этот парень меня веселит. Так, кстати, на каком основании вы собираетесь меня задерживать? – продолжил Пингвин. – Оружие приобретено абсолютно законно. Проверьте. Счета, купчие, накладные. Проверьте. Налоги уплачены. Проверьте. Вам не удастся провернуть со мной тот же трюк, что и с Аль Капоне. И, полагаю, что длительность моего совершенно незаконного задержания уже превысила все мыслимые сроки. Так что, если вы не предъявите мне никакого обвинения, которое сможет продержаться дольше, чем сюда везут пиццу с анчоусами особого размера, могу я уйти? Мне еще бизнесом нужно управлять.