Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Никакая вещь не должна перестать подвергаться сомнению. Никогда не теряйте святой искры любопытства.
Альберт Эйнштейн
Люди, вхожие в Овальный кабинет, говорят, что, как только человек избирается президентом, он прекращает учиться. Это настолько изматывающая и в какой-то степени изолирующая работа, что научиться чему-то новому попросту невозможно. Наверное, то же самое можно сказать и о человеке, встающем у руля крупной организации. Для ряда лидеров — сюда можно отнести некоторых СЕО, а возможно, и нескольких президентов университетов — так оно и есть.
Но я подобную точку зрения не разделяю.
Уверен, находясь на вершине, не просто можно, но и нужно учиться, причем овладевать следует не только знаниями, непосредственно связанными с занимаемой должностью и соответствующей сферой деятельности, но и широкими сведениями, благодаря которым человек становится всесторонне образованным и информированным.
Конечно, заняв руководящую должность, вы едва ли сможете освоить новую для себя область знаний — в лучшем случае станете осведомленным любителем. И если на пути к вашему нынешнему посту вы много лет учились, неспособность подняться выше любительского уровня может угнетать. Лучше всего смириться с этим. Сейчас ваша профессия — лидерство. Расширяя лидерские навыки, вы не должны упускать из виду все новые или быстро меняющиеся области, которые могут стать зоной роста для вашей организации или оказать на нее влияние, будь то стволовые клетки, искусственный интеллект или нейробиология. Ваша задача — научиться задавать умные вопросы специалистам в данных областях, чтобы понимать, как эти сферы могут изменить ваше мировоззрение или видение на институциональном уровне.
Этот совет актуален и для университетов, и для коммерческих структур. Например, я вхожу в совет директоров Alphabet/Google. Наблюдая за революцией в области искусственного интеллекта и машинного обучения и задавая вопросы коллегам из Google и Стэнфорда, я осознал, как мы близки к прорыву в этом направлении. Победа программы AlphaGo над чемпионом мира по игре в го Ли Седолем только подтвердила это. Я вовсе не могу назвать себя специалистом по искусственному интеллекту, но, имея некоторый релевантный опыт, задал несколько ключевых вопросов, прислушался к вопросам других и внес свой вклад в дискуссию на уровне совета директоров, одобрившего стратегию приоритетного развития искусственного интеллекта в Google (что предусматривало кратный рост расходов на это направление и переориентацию компании на ИИ).
При работе в университете изучение новых технологий было залогом грамотных решений о крупных инвестициях. Например, один мой коллега изобрел метод оптогенетики, согласно которому можно «увидеть» нейроны головного мозга и воздействовать на них при помощи оптики. Узнав об этой смелой технологии, я понял, что она изменит нейробиологические исследования, а в будущем поможет найти новые способы лечения болезней мозга.
Признаюсь, я хотел побольше узнать об этой технологии в основном из любопытства, но более глубокое знакомство с оптогенетикой побудило меня и ректора вложить значительные средства в эту область исследований. Чтобы увидеть ее потенциал, не нужно было становиться экспертом, да и времени не хватало. Достаточно было задать несколько вопросов, после чего я смог бы рассказать вам, как работает технология (в том числе об оригинальном использовании гена примитивных водорослей) и почему это открытие — важное достижение.
Для руководителя корпорации такая эклектичность знаний полезна, а для президента университета — жизненно необходима. В течение одного дня может случиться следующее: сначала вы должны поговорить с коллегой, который работает над реформой школьного образования, и осознать основные задачи. Затем вам доведется пообщаться с человеком, занимающимся проблемами корпоративного управления, — тут следует продемонстрировать знакомство с вопросами начисления заработной платы и бонусов, а также формирования совета директоров. Потом к вам придут ученые с медицинского факультета поговорить о новых методах иммунотерапии при лечении рака. После этого вы встретитесь с представителями инженерного факультета и побеседуете о новых технологиях для производства аккумуляторов. И каждый раз надо уловить суть, задать нужные вопросы и определить, какое значение эти разработки могут иметь для университета.
Резюме: если вы хотите стать хорошим руководителем, ни в коем случае не переставайте учиться.
Полагаю, интеллектуальная любознательность всегда была мне свойственна. В детстве я часами читал энциклопедию. В 1950-е годы, когда я был еще ребенком, мой отец, инженер в ракетно-космической промышленности, нередко работал в ночную смену. В такие вечера мама обычно читала нам вслух, и за несколько лет мы осилили почти все книги Фрэнка Баума о Волшебнике из страны Оз. Ее любовь к чтению стала для меня одним из самых важных даров, хотя в то время я этого не понимал.
Через десять лет, когда я поступил в колледж, меня мало интересовали общественные мероприятия, вечеринки и прочие развлечения, которые у многих первокурсников занимают чуть ли не все время, как и было у большинства моих соседей по общежитию. Гораздо больше я стремился удовлетворить собственное любопытство.
Не скажу, что у меня появилось много друзей, но первый семестр я отучился неплохо и убедил декана, что готов взять дополнительный курс в весеннем семестре. Через несколько недель после его начала я получил ежемесячную посылку от мамы, но обычного письма в ней не оказалось — только короткая записка о том, что у нее небольшие проблемы со зрением, но беспокоиться не о чем, она вскоре напишет. Через месяц позвонил отец и велел немедленно ехать домой — мама умирала от рака. Тем же вечером отец встретил меня на вокзале и сказал, что в ближайшие несколько дней мамы, наверное, не станет; ночью, когда мы разговаривали, позвонили из больницы и сообщили, что она скончалась. Все мы, шестеро детей, были безутешны.
К занятиям я вернулся через неделю, но сосредоточиться не удавалось — учился я неважно, а эмоционально поддержать меня было некому. Семестр я закончил плохо и в июне с облегчением вернулся домой.
Как я и моя семья пережили эту трагедию? Бабушка, мамина мама, — терпеливая, добрая женщина — бросила все и переехала к нам на несколько лет. Она в основном и заботилась о моих младших братьях и сестрах. Я же, оказавшись снова рядом с семьей и друзьями, смог восстановить душевное равновесие. И со временем понял, как много мне дала мама: любовь к чтению, желание больше узнавать о мире… Теперь я мог использовать эти дары. По сути, мама сопровождает меня на каждом шагу, и я стараюсь прожить жизнь так, чтобы она мною гордилась.
Я и сейчас большой любитель чтения, потому что учиться интересно. Уолтер Айзексон в книге о Леонардо да Винчи отмечает, что этот универсальный человек изложил результаты своего любопытства на 7200 страницах. И перед нами сразу же возникает образ человека с большой тягой к знаниям и склонностью проверять границы возможного. Полагаю, меня снедает то же ненасытное желание учиться. Однако, помимо собственного удовольствия, любознательность всю жизнь помогает мне в работе и позволяет участвовать в осмысленном диалоге о мире и его будущем.
Когда после относительно гомогенного инженерного факультета я занял руководящую должность в удивительно разнородном университете, мне внезапно стало ясно, как многого я не знаю. В Стэнфорде около сотни факультетов и программ, и по многим дисциплинам я знал меньше любого студента, обучающегося по профилю.
С удвоенной силой я принялся за чтение и освоил самые важные области, о которых знал критически мало. Будучи специалистом в точных науках, я мало что смыслил в гуманитарных. Хотя моя жена, потомственная художница, рассказывала мне об изобразительном искусстве, а моя любовь к художественной литературе открыла для меня некоторые литературные традиции, предстояло еще много работы. Я стал читать обозрение New York Review of Books, где много внимания уделяется литературоведению и истории. Многие рецензируемые книги были скорее научными, нежели популярными, однако они сыграли свою роль, подготовив меня к решению предстоящих задач.
Еще больше я читал о лидерстве, ведь это была моя новая роль. Я уже долгое время интересовался фигурой Авраама Линкольна, теперь же увлекся биографиями Теодора Рузвельта, Линдона Джонсона и других выдающихся руководителей. В особенности меня занимал Джонсон. Хотя его наследие во многом омрачено войной во Вьетнаме, во внутренней политике он был одним из лучших президентов (я поставил бы его на второе место после Франклина Рузвельта). Я хотел понять, как это ему удалось, и нашел убедительные ответы в книге Роберта Каро Master of the Senate («Хозяин Сената»).
Я всегда любил книги по истории и биографии, благодаря им я понимаю траекторию развития великих городов, стран и цивилизаций. Теперь же я переориентировался на вопросы лидерства, описания исторических прорывов и катастроф (особенно тех, которых можно было избежать). Я читал рассказы о великих руководителях, чтобы изучить их привычки, понять, что помогло им добиться успеха, узнать, как они готовились к переломным моментам, и выяснить, как переживали успехи и — что, наверное, более важно — неудачи.
Поскольку мне не с кем было поговорить о предназначении и задачах лидера, я находил утешение и поддержку в воображаемых диалогах с этими фигурами из прошлого. Они сталкивались с гораздо более серьезными вызовами, чем я, но сумели справиться с ними (это особенно утешало меня). Конечно, проблемы, характерные для 1785 года, в XXI век следовало переносить с осторожностью, но я с удовольствием отмечал, как мало изменились мотивы, действия и решения людей за это время.
Например, почему Джордж Вашингтон возглавил армию необученных и плохо экипированных людей, которая смогла защитить свою землю от лучше подготовленных британских солдат? Я понял, что ключевую роль сыграли лидерские качества Вашингтона и разработанная им стратегия. В британской армии офицеры были джентльменами, а рядовые — нет, и эта классовая система отражала устройство английского общества. Вашингтон сам был богатым землевладельцем и мог скопировать эту структуру в американской армии. Однако он предпочел обращаться с солдатами Континентальной армии как с коллегами, а не как с подчиненными. Конечно, он оставался главнокомандующим и отдавал приказы, и это понимали все, но относился ли он к солдатам как к пустому месту? Отказывался ли сидеть с ними за одним столом? Нет, и именно поэтому они сражались за него с невиданной преданностью.
Биографии и книги по истории, да и художественная литература напоминают лаборатории, в которых можно рассмотреть и изучить важнейшие вопросы без необходимости самим преодолевать те же трудности. Почерпнутые из книг сведения о промахах, допущенных другими, позволили мне понять, как избегать одних ошибок и быстро оправляться от других. Я узнал, что лучшие лидеры не просто признают свои ошибки, но и берут на себя ответственность за них, а затем стремятся превратить неудачу в успех.
Вашингтон едва не проиграл войну на Лонг-Айленде и Манхэттене, но сумел пережить поражение. Линкольн слишком долго не отстранял Макклеллана от командования — только после того, как множество возможностей закончить войну было упущено, он принял командование на себя. Кеннеди потерпел поражение в заливе Свиней, Джонсон ввязался в войну во Вьетнаме. Некоторые лидеры достойно пережили свои ошибки, кому-то это не удалось, но я учился на примерах и тех и других.
Плоды успеха пожинать легко, хотя вообще-то вы должны понять, что не меньшее, а то и большее право на них у тех, кто работал рядом с вами. Куда сложнее признать свою неправоту и нести ответственность за ошибки. Это дано немногим руководителям, чаще начальники сваливают ответственность на подчиненных. А ведь обвинять других не только несправедливо, но и непрактично: так вы подрываете собственный авторитет как руководителя.
В сложные моменты великие лидеры демонстрируют свой истинный характер. Грант признавался, что последняя роковая атака при Колд-Харбор, обернувшаяся огромными потерями, была величайшей ошибкой его жизни; а Айк (Дуайт Эйзенхауэр) заранее написал письмо, в котором принимал на себя ответственность за (потенциальный) провал высадки в Нормандии. Эти примеры научили меня следующему: если ты не способен признать свою вину за неудачу, должность руководителя не для тебя.
Из книг я также узнал, что великие лидеры не совершают одну и ту же ошибку дважды. Более того, к тому моменту, когда они снова попадают в похожую ситуацию, у них уже есть новая стратегия успеха, ведь они долго и напряженно размышляли о совершённой ошибке. Лидеры анализируют свои неудачи со всех сторон и начинают осознавать их лучше, чем большинство людей понимают свои успехи. Это делается не из-за чувства вины или ради посыпания головы пеплом, а чтобы не повторять ошибок. Я отметил общую закономерность: к анализу своих неудач лидеры подходят как ученые, исполненные научного любопытства. Что пошло не так? Что нужно изменить? Как продвинуться вперед к успеху по кривой обучаемости? Все лидеры — не только президенты и военачальники, но и ученые, СЕО и предприниматели — должны принимать неудачи скромно, мужественно и рассудительно.
Как-то раз я спросил Уолтера Айзексона, почему в книгах о великих лидерах — Альберте Эйнштейне, Стиве Джобсе и Бенджамине Франклине — он рассказывал об их недостатках. Уолтер ответил: «Я хотел показать, что человек может стать очень успешным, несмотря на слабости и неудачи». Да, все мы обладаем некоторыми неприятными чертами характера, каждый из нас делает ошибки. Но следует избегать тех ошибок, которых можно избежать, признавать те, которых избежать не удалось, быстро оправляться после неудач и двигаться дальше.
Одной из моих главных неудач была сделка по кампусу в Нью-Йорке (см. ). Я вывел Стэнфорд из нее прежде, чем мое желание успешно завершить ее разошлось бы с объективной реальностью. Также я не сумел с первой попытки увеличить прием абитуриентов (см. ). В тот раз я понял, что мои аргументы не были убедительными. Урок был усвоен, и позднее, когда мы вернулись к этой идее, я применил совершенно иной подход.
Изучив успехи и провалы великих лидеров, я смог поместить их в более широкий контекст: перестал принимать неудачи близко к сердцу и начал воспринимать как неотъемлемую часть пути лидера. С тех пор мне удается быстро восстанавливаться после поражения.
На своих ошибках я учу других. Рассказывая студентам историю MIPS, я обязательно указываю на главную ошибку, которую, будучи неопытным предпринимателем, допустил тогда. Хотя в плане технологий мы были на острие научного прогресса, мы, три молодых основателя компании — доктора наук без опыта в бизнесе, — не смогли сохранить достаточно полномочий для принятия решений, отказавшись от места в совете директоров. В результате важные решения принимались без нашего ведома. Компания уцелела, но ее развитие замедлилось, и в результате сумма, необходимая для выхода на IPO, выросла примерно на $20 миллионов. Это мое главное разочарование: наша ошибка привела к размыванию собственности в компании, а наши сотрудники, которые трудились на ее благо, лишились части своих доходов. Никто из нас, основателей компании, больше не повторял подобной ошибки. Я часто рассказываю об этом, надеясь, что мой опыт послужит хорошим уроком.
В целом нет разницы, в какой отрасли вы работаете, какое образование получили и какую руководящую должность занимаете; в ваших силах подготовиться к успехам или неудачам, сохраняя любознательность и учась у других.
Уверен, привычка читать, которую я сохраняю всю жизнь (особенно про успешных лидеров), сформировала мой подход к работе на должности президента Стэнфорда. Та же вера в силу биографий великих и историй из их жизни руководила нами и при учреждении стипендии Найта — Хеннесси. Если нашим стипендиатам суждено в будущем стать лидерами, что подготовит их лучше, чем знакомство с лидерами прошлого?
В вы найдете список книг, которые помогли мне стать успешным руководителем, утешали меня в трудные времена и задавали ориентир в удачные периоды. В него входят биографии политических лидеров, книги об инновациях и научных открытиях, по истории США и мира. Я привожу эти названия с должной скромностью, понимая, что то, что сработало для меня, может не подойти вам. Но по крайней мере надеюсь, что мой список побудит вас составить собственный.
Вы заметите, что там преобладает нон-фикшн, но я жадно поглощаю и художественную литературу, поэтому я не удержался и назвал моих любимых писателей.
Войти с помощью соц. сетей: