35

— Авриль.

Во сне девушка плыла под водой как рыба, но ее разбудил голос.

— Авриль?

— Малыш, что такое? Не спится?

Авриль открыла глаза.

Дождь барабанил по крыше. Какая-то тень нависла над ней и приложила к губам палец.

— Тише, нас могут услышать.

— Малыш?

Тень приблизилась, и перед Авриль появилось лицо Нолана.

— Что? Ты здесь зачем?

Подросток улыбнулся:

— Авриль, я тебе ничего не сделаю.

Авриль помотала головой и отвернулась, тщательнее укрывшись.

— Дай поспать.

— Постой, постой, — стал упрашивать Нолан. — Я готов, клянусь.

— К чему готов? — спросила девушка спиной к нему.

— Как к чему? Присоединиться к вам! Готов стать еще одной!

— Одной… кем?

— Ну, Черной Звездой.

Авриль оцепенела. Она подумала, что ослышалась, но подросток настаивал:

— Да ладно тебе! Чего скрытничать, я видел твою татуировку у пруда. Черная звезда на плече — это их метка, я знаю. Ты точно одна из них! И пришла за мной!

Авриль приподнялась на локтях. Улыбка Нолана полумесяцем плавала в темноте.

— Не парься, отцу я не сказал. Он ничего не подозревает. Да и вообще ничего не замечает никогда. А они? Ну, старик и мальчик, знают, кто ты?

Авриль не ответила. Подросток присвистнул.

— Да ладно! Не знают?! Гениально, просто гениально!

Нолан воскликнул это с таким восторгом, что Авриль боялась, как бы он кого-нибудь не разбудил. Малыш с Сириусом спали в темном закутке поодаль, и было слышно, как, несмотря на грохот дождя, храпит под зеленым навесом Рассказчик. Авриль жестом велела Нолану ждать и выбралась из спасательного одеяла.

— Пойдем. Там поговорим.

Девушка взяла его за руку, как берут капризного ребенка, и увела к воротам. За ними разливалась густая ночь.

Глаза Нолана возбужденно блестели.

— Знаешь, Авриль, я так тебе рад. Как меня всё здесь достало! Еще отец с его вечными байками о прошлом. Ты не представляешь, что значит жить в этой чертовой дыре! Сапоги, трактор, эта чушь собачья. Но всё пропало с концами! Да я и не любил этого никогда. Когда мелким был, терпеть не мог запах животных. Клянусь. Их вонь — это ад! А для отца — рай. Думает, что всё образуется и проклятие будет снято. Только себя обманывает.

Авриль перебила его:

— Слушай, ты ошибся, Нолан.

Но подросток продолжал, его несло:

— Нет-нет, не беспокойся. Я-то полностью с вами согласен. Точно. Знаю, ничего не поменяется, как ни старайся. Знаю, что Бог хочет жертв. Мир должен исчезнуть полностью. Весь мир погибнет, и тогда мы спасемся. Я понимаю. Я всё понимаю! Знаешь, иногда я хожу к обрыву и смотрю на долину. И вижу вокруг одну мерзость. Всё не для нас. Так что я не против, чтобы мир исчез. Наоборот, даже рад. Я понял, что другого выхода не было. Что этого хочет Бог! Если мы хорошо поработаем, то спасемся. Да, безбожники должны исчезнуть! Только преданные останутся, так сказал Бог, я знаю. И мы же избранные, ведь так? Значит, надо сделать всё. Даже если придется марать руки. Я не боюсь. Когда я был мелкий, то уже убивал животных. Могу начать снова. И если надо будет убивать детей, знаешь, я сделаю. Я не боюсь, нет.

Нолан замолчал и оглянулся на скрытый во мраке дом. Парень не заметил, что Авриль в ужасе зажала руками рот.

— Я уже видел мертвых. Когда вся скотина с фермы подохла от старости, я это видел. Мне не было страшно. Знаешь почему? Потому что я уже видел свою мать. Я нашел тело в сарае, когда она повесилась. Клянусь, смотрел на труп — и хоть бы что. Все равно что на курицу с…

От удара Авриль Нолан упал навзничь за ворота. Парень звонко шлепнулся в лужу.

— Ты что творишь? — яростно зашипел подросток.

Авриль подошла. Дождь хлестал ее по лицу.

— Ты вернешься домой к отцу. И никому не скажешь об этом ни слова, ты понял? Больше не заикайся о Черных Звездах. Никогда. Выкинь всё из памяти сейчас же!

Поскальзываясь в грязи, подросток с трудом поднялся, не обращая внимания на колотивший его дождь. Нолан смотрел на Авриль со странной улыбкой.

— Это проверка, да? Хочешь проверить мою преданность. Что ж, прошу прощения, что назвал себя избранным, ведь я пока не в числе Черных Звезд. Но я докажу тебе, что стану достойным членом, пойдем. — И он направился к кирпичному строению в самой глубине двора. — Пошли, я кое-что покажу.

Авриль помотала головой.

— Иди домой.

Подросток вернулся и прошептал ей в ухо:

— Как думаешь, почему мой отец был к вам так добр? Тебе это странным не кажется?

— Что ты хочешь сказать?

— Пойдем, Авриль, и я покажу.

Отправить