Глава 5

Переписываем правила

Нестандартное обучение

Зак Касерес был недоучкой: бросил школу после девятого класса и начал знакомство с рабочим миром в четырнадцать лет, став уборщиком туалетов. Сейчас ему около двадцати пяти, но благодаря уверенной манере он кажется гораздо старше своих лет. Уверенность – это его отличительная черта. Несмотря на непростой старт, а может, и благодаря ему, Зак стал директором колледжа Майкла Полани при Университете Франциско Маррокина в Гватемале.

Мы с Заком сидим в ресторане «7 Caldos» в Антигуа-Гуатемала, бывшей столице Гватемалы. Зак всего несколько лет назад выучил испанский, когда прибыл в Гватемалу. Перекинувшись парой слов с официантом, он между делом заказывает себе пиво, пока я в замешательстве изучаю меню. «Kak ik – это пряный суп с индейкой, – поясняет Зак. – Pepian – острое мясное рагу».

Рядом находится мой отель, Casa Santa Domingo, внушительных размеров дом, построенный на месте некогда одного из крупнейших женских монастырей в Северной и Южной Америке. Массивные каменные стены монастыря не выдержали землетрясения 1773 года в Санта-Марте и обрушились, поэтому прогулка по старым руинам на территории отеля напоминает о городе Помпеи.

Я прилетела в Гватемалу на конференцию, но моя истинная цель – познакомиться с Заком. Это не так просто, как кажется, даже когда я сижу прямо напротив него. Зак легко рассуждает об экономике, философии, истории и любом другом предмете. О себе же он рассказывает с неохотой.

Захари Касерес, директор нового колледжа при Университете Франциско Маррокина в Гватемале, прошел через тернии к звездам, взяв собственное обучение под контроль

Отец Зака потерял работу в первый же год после рождения сына и превратился из уважаемого преуспевающего инженера-предпринимателя в смотрителя трейлерного парка в пригороде Мэриленда. Школа, в которой учился Зак, не смогла удовлетворить потребности разношерстной группы учащихся. Серьезное экономическое неравенство в стране, которое еще больше усугублялось из-за соседнего курортного города, поставило учеников и педагогов в еще более тяжелое положение. Пальцев не хватит, чтобы перечислить все причины подобного провала, однако главная заключается в том, что некоторые системы государственных школ США просто ужасны. Школа Зака не смогла обеспечить ему достойные условия для обучения, и это еще мягко сказано.

Последствия отражались на каждом ребенке. Учителя часто опаздывали, а ученики надолго оставались без присмотра в импровизированных классных комнатах, в которых не хватало парт. Тринадцатилетний Зак и его одноклассники часто слонялись без дела, и не находили ничего лучше, чем вымещать агрессию друг на друге. Это напоминало «Повелителя мух» – ради развлечения дети начинали драться, как в бойцовском клубе.

С ранних лет Зака травили сверстники. Он был младше остальных, читал книжки и любил учиться. Основная проблема (для Зака) была в том, что запугивание было основным педагогическим приемом, при помощи которого жестокие и деспотичные (за редким исключением) учителя превращали в ад жизнь любого, кто осмеливался иметь свое мнение. А у Зака оно было.

Образовательное приключение Зака Касереса – по настоящее время

«Я всегда действовал вопреки, – рассказывает Зак, отхлебывая пиво под звуки маримб. – В детстве я мог вывести из себя любого, поскольку постоянно всем перечил. Я чувствовал себя чужим. Я понимал, что все, что другие воспринимали с восторгом, казалось мне ужасным. Я считал себя тупым. И плохим человеком».

Корень проблемы заключался в независимом, ясном и нестандартном мышлении Зака. Например в детстве, благодаря своей способности быстро писать, он сдавал самые длинные сочинения в классе. Но так как тесты были стандартизированные и не учитывали творческую часть, часто он получал низкий балл. Но как отмечает мать Зака, многие из его школьных сочинений брались в качестве образцов на местных педсоветах.

Желая помогать другим людям, Зак решил присоединиться к одноклассникам, которые занимались разрешением споров при помощи медиаций. Как оказалось, на медиациях ученики делились своими проблемами, которые в дальнейшем становились пищей для злословия. Зак вспоминает: «Мы отправились на конференцию по разрешению споров, и я сказал им все, что думал: что они просто разносят сплетни. Все закончилось не очень хорошо. Тем вечером один парень закидал меня льдом в номере отеля, а затем у нас завязалась драка».

Драка на конференции по разрешению споров.

Зак с воодушевлением записался в бойскауты. В рамках общественного проекта он создал внеклассную музыкальную программу для младшеклассников и организовал систему добровольных пожертвований на инструменты с местных жителей. Вскоре он обнаружил, что его проект был не похож на все остальные, вроде строительства и ремонта детских площадок. Проекты оценивал родительский комитет, и некоторые родители усмотрели в Заке серьезного конкурента собственным детям. Когда основные трудности остались позади, а музыкальная программа была готова, Заку сообщили, что обучение музыке и управление музыкальным проектом недостаточно раскрывают «лидерские качества» и поэтому проект не может участвовать в конкурсе. Разочарованному Заку пришлось покинуть организацию. Интерес Зака к музыке принес ему похожие проблемы с церковью. Он попал в число музыкантов, которых отправили в Юту на съезд молодых талантов. Там ему предстояло выступить с джазовой версией христианского гимна «О благодать». Однако ему сказали (в середине 2000-х!), что «джазу не место в храме Божьем», и дисквалифицировали. Музыкой дело не закончилось – однажды пастор отвел его в сторону и сказал: «Прекрати постоянно указывать на противоречия в наших словах».

Интеллект, независимость и творческое мышление Зака – качества, которые высоко ценились бы в другом обществе, – приносили ему сплошные неприятности. В подростковом возрасте он встал на кривую дорожку. Вместе с другими парнями лазал по стройкам, бил стекла, заливал стены краской и воровал материалы. Его «банда плохих парней» закидывала машины камнями, швыряла яйца в полицейские автомобили, а однажды даже пыталась поджечь заброшенный дом. Во время поездок в христианские центры он цеплял девчонок и соблазнял их. Короче говоря, превращался в мелкого озлобленного ублюдка.

«Я не люблю вспоминать те времена, – рассказывает Зак. – Многие мои товарищи тех лет погибли или умерли от передозировки. Теперь они есть только в моем фейсбучном списке друзей».

Все эти закидоны, по сути, вели его к самоутверждению, даже несмотря на то, что его собственный выбор приводил к еще большему разочарованию. Отношения Зака с родителями и семьей, самыми верными людьми в его жизни, становились натянутыми. Он слишком плохо понимал себя или свои отношения, чтобы осознать всю серьезность ситуации.

В один особенно трудный день, когда Зак был девятиклассником, все изменилось.

Небольшая роща рядом с автобусной остановкой стала убежищем Зака. Он прятался в ней каждый день, пропуская автобус. Затем шел домой или просто слонялся по району, как лентяй-прогульщик, коим и был. С каждым днем он становился все несчастней – и наглей. Однажды мать задержалась с уходом на работу. Зак никогда не пытался скрыть свои прогулы и в конце концов попался.

История всплыла на поверхность. Зак не просто разок прогулял школу; он пропускал практически все занятия. А когда он там все-таки появлялся, то чувствовал себя несчастным. Тем вечером семья за ужином устроила разбор полетов, достойный какого-нибудь телевизионного шоу. Все собравшиеся с упреком твердили о «школьных проблемах» Зака, не понимая, что проблема была не в нем. Одно стало ясно наверняка: Зак хотел бросить школу. Травля и некомпетентные учителя толкали его на скользкую дорожку.

Он предложил отчаянное и страшное решение.

♦ Творческий путь иногда проходят в одиночестве

Иной раз творческое мышление заставляет чувствовать себя чужим. Миллионы людей по всему миру оказывались в ситуации, когда приходится «плясать под чужую дудку», поэтому если вы попали в схожие обстоятельства, знайте, что вы не одни.