Христос не проповедовал в «избранной» аудитории. Он открывал тайны Царства Божия Своим ученикам, сурово обличал самодовольных иудейских лидеров, возвещал надежду на духовное преображение изгоям общества — мытарям, грешникам, блудницам. Сидя на вершине холма или в покачивающейся у берега лодке, Он обращался к многочисленным толпам, где были и преданные поклонники, и непримиримые враги Божественного Учителя. Но враждебность людей не пугала Христа. Проникая Своим всевидящим взором в душевные глубины собеседников, Он вскрывал в них греховные язвы, очищая от порочных наслоений образ Божий.

Иисус не был ни революционером, ни елейным сказочником. Он не устранялся от земных проблем, но и не призывал к изменению мира привычными средствами. Его намерения были неизмеримо глубже и радикальнее — Он предложил людям идти за Собой дорогой смерти и воскресения.

Идти, безжалостно истребив в душе своей все, что мешает возрастанию в любви и истине.

Идти, распяв в себе самолюбивого и лицемерного ветхого человека.

Идти, воскреснув в новую жизнь — жизнь духовную, святую.

Святые православного Востока называли этот путь метанией (греч. metanoia — покаяние, изменение ума). И как бы ни был труден такой путь, только он, веруют христиане, ведет нас в духовное Царство Господне.

Первым шагом на этом пути становится Крещение — рождение от воды и Духа.

— Если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия, — сказал Христос фарисею Никодиму, Своему тайному ученику.

— Как может человек родиться, будучи стар? — в недоумении спросил тот. — Неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?

— Истинно, истинно говорю тебе, — ответил Иисус, — если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше.

Принимая Крещение — этот видимый знак принадлежности к последователям Христовым, — человек отказывается от прежнего служения злу и вверяет себя попечению Божию. В ответ на это Бог укрепляет духовные силы Своего создания, утоляя его духовную жажду животворными водами Своей помощи, Своей благодати.

— Кто будет пить воду, которую Я дам ему, — сказал Иисус женщине-самарянке, — тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную.

Обещав помогать людям в их духовном совершенствовании, Христос дает им нравственный идеал — идеал настолько высокий, что вряд ли кто-нибудь отважится сказать, что достигнет его без помощи свыше.

Сын Божий возвестил Свой нравственный манифест, обратившись к народу с вершины холма близ Капернаума. Прологом Его знаменитой Нагорной проповеди не случайно становится призыв стать «нищими духом» — людьми, остро чувствующими свое духовное несовершенство, не превозносящимися перед другими, не судящими других, не возводящими свои жизненные установки в ранг непререкаемого авторитета.

Окруживший Иисуса народ с удивлением внимал Его пламенным и вдохновенным словам:

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.

Блаженны плачущие, ибо они утешатся.

Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.

Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.

Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.

…Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного.

…Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: «рака» (пустой человек), подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной.

…Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.

…Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся.

Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных.

…Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 3-12, 14–16, 21–22, 27–29, 38–45, 48).

Призывая нас искоренить в душе своей не только пороки, но и самую мысль о них, Иисус не останавливается на этом. Любые материальные блага, если они овладевают нашими сердцами, должны быть отвергнуты!

Никто не может служить двум господам, — говорит Он, — ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне (богатству). …Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом.

Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам.

…Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6, 24, 31–33, 19–21).

Многие ли из нас готовы столь решительно предпочесть материальному достатку небесное, духовное сокровище? Возможно, мы и поступаемся иногда материальными благами, но делаем это лишь ради выгоды моральной, желая людской похвалы или заботясь о собственной репутации.

Но Христос запрещает принимать от людей даже моральное удовлетворение!

Смотрите, — говорит Он, — не творите милости вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас…

…Когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.

И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.

…Также, когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое, чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно (Мф. 6, 1, 3–6, 16–18).

Бескомпромиссность нравственного учения Христа поражает каждого, кто берет в руки Евангелие.

— Неужели все это всерьез? — спрашиваем мы себя, перечитывая строки, начертанные в древности пером евангелиста. — Может быть, тут какая-то ошибка? Или эти слова надо понимать иносказательно?

Наша порочная логика настойчиво ищет лазейку, позволяющую отвергнуть Христа, уклониться с Его пути. Но Он говорит ясно и недвусмысленно, и перед нами неизбежно встает вопрос, заданный однажды Господу апостолами:

— Кто же может спастись?

— Человекам это невозможно, — ответил Своим ученикам Иисус, — но не Богу: ибо все возможно Богу.

Мы не случайно страшимся высоты новозаветного нравственного идеала. Он недостижим нашими силами. Единственный путь исполнить моральные требования Спасителя — это просить Его Самого помочь нам исправиться. Ведь Он — Источник добра, Источник всякого подлинно нравственного чувства, и лишь Его всемогущая десница способна вознести нас на недостижимую нравственную высоту.

Обратитесь к Господу — и Он протянет вам руку помощи. Для христианина в этом нет никакого сомнения, ибо Сам Иисус, завершая Нагорную проповедь, сказал:

Просите, и дано будет вам; ищите, ы наймете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него (Мф. 7, 7-11).

Господь обещает помогать нам, вести нас по пути духовного обновления. Он дает нам Свои блага даром, и наша живая связь с Ним не нуждается в подпорках законничества и обрядоверия, царившего в древней Иудее. Теряет свое былое значение и сам Моисеев закон, силой своего авторитета удерживавший избранный народ в рамках нравственных устоев. На смену этике страха и принуждения приходит этика любви — этика, не построенная только на системе запретов, но изгоняющая из душ, наполненных реальной связью с Богом-Любо-вью, всякую мысль о зле.

Иисус неоднократно говорил о превосходстве любви над подзаконной моралью. Однажды, когда Он проходил полем с учениками Своими, фарисеи заметили, что те срывают и едят колосья. Была суббота, когда, по мнению фарисеев, снимать с поля урожай, даже в таком мизерном количестве, было запрещено второй заповедью закона.

— Смотри, — сказали законники Иисусу, — что они делают в субботу, чего не должно делать?

— Неужели вы не читали никогда, — спросил Господь, — что сделал Давид, когда имел нужду и взалкал сам и бывшие с ним? Как он вошел в дом Божий при первосвященнике Авиафаре и ел хлебы предложения, которых не должно было есть никому, кроме священников, и дал и бывшим с ним? Суббота для человека, а не человек для субботы. Если бы вы знали, что значит: милости хочу, а не жертвы (Ос. 6, 6), то не осудили бы невиновных.

Вскоре спор о субботе повторился в синагоге, куда пришел человек с парализованной рукой. Чувствуя намерение Иисуса исцелить его, фарисеи спросили:

— Можно ли исцелять в субботы?

— Кто из вас, — снова ответил Богочеловек вопросом на вопрос, — имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы! Должно ли в субботу добро делать или зло делать? Душу спасти или погубить?

Ревнители закона умолкли. Сила любви превосходила их силу. Нравственный переворот, совершенный в душах людей Спасителем, сделал то, чего так и не смогли сделать они, исполнив каждую букву закона, но не изменив своих сердец. Вместо медленного и мучительного насилования себя скрупулезным следованием закону Христос предлагает иной путь — путь отвержения всей порочной жизни, вплоть до помыслов, до тайных желаний, и возрастания в любви!

Человеку, ставшему на этот путь, принявшему решение исправить себя и стать «новым творением», Христос готов простить все грехи и несовершенства. Когда фарисеи приводят к Нему развратную женщину, которую закон повелевал казнить побитием камнями, Иисус говорит им:

— Кто из вас без греха, первый брось в нее камень.

И когда обвинители и палачи, обличаемые собственной совестью, один за другим со стыдом удалились, Господь сказал женщине:

— Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши!

Отношение Христа к грешникам удивляло многих: Он нередко предпочитал их общество избранному кругу фарисеев и книжников, подолгу беседовал с ними и отнюдь не считал, что они потеряны для Царства Божия…

Однажды, проходя одной из улиц Капернаума, Иисус увидел мытаря, собиравшего пошлины при дороге.

— Следуй за Мною, — сказал Он мытарю.

С точки зрения иудея, такой шаг был более чем странным: как можно Учителю нравственности приглашать в число Своих учеников бесчестнейшего, всеми презираемого человека — пособника оккупантов, собиравшего в их пользу дань с собственного народа, да к тому же наверняка и себя не обижавшего!

Но мытарь поражен доверием Господа. Бросив свою постыдную работу, он немедленно идет за Иисусом и устраивает у себя в доме угощение для Него, пригласив своих друзей — таких же, как и он сам, людей с сомнительной моральной репутацией.

Фарисеи в негодовании.

— Зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками? — говорят они ученикам Христа.

— Не здоровые имеют нужду во враче, но больные, — отвечает Иисус. — Пойдите, научитесь, что значит: «милости хочу, а не жертвы». Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию.

И призыв к покаянию, к духовному возрождению был услышан грешниками раньше, чем самодовольными «праведниками», обожаемыми народом. Тот же мытарь, Левий Матфей, вскоре стал одним из апостолов Христа, а затем — автором первого Евангелия…

Почему же грешники оказались ближе к Царству Небесному, чем фарисеи — люди образованные, патриотичные, ревностно охранявшие традиции и достоинство своего народа и к тому же по иудейским меркам весьма благочестивые? Иисус объяснил это в одной из Своих притч.

Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю.

Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!

Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 18, 10–14).

Мытарь, осознающий себя «нищим духом», более свят в глазах Иисуса, чем тот, кто исполняет все формальные установления морали, но несет в своем сердце гордыню и презрение к падшим. Еще сильнее осуждает Господь тех, кто, будучи вполне уверен в своей праведности, становится немилосердным и жестоким. Об этом — другая евангельская притча.

Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.

Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе (Лк. 10, 30–35).

Священник и левит — храмовые служители, носители безупречных, по мнению современников, моральных и религиозных принципов, — прошли мимо погибающего, а самарянин — человек, чье национальное и религиозное сознание всегда считалось у иудеев чем-то второсортным, — проявил к нему трогательное милосердие. Это ли не свидетельство отступления людей, чтущих Бога лишь устами своими, от истины Его, от заповеданной Им любви?

Фарисеи, соревновавшиеся друг с другом в изобретении способов обойти Моисеев закон и совместить лицемерное благочестие с делами тьмы, вызывали святую ненависть у Господа Иисуса.

На Моисеевом седалище, — говорил Он Своим ученикам, — сели книжники и фарисеи; итак все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают: связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их; все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих; также любят пред возлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель!учитель! А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник — Христос.

…Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас.

Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото?

…Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять. Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!

…Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших.

…Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город (Мф. 23, 2-10, 13–17, 23–24, 27–32, 34).

Этими грозными словами Иисус обличает не только древних иудейских авторитетов: на фарисеев подчас бываем похожи и мы с вами, даже если именуем себя христианами! И недаром Господь учит нас остерегаться «закваски фарисейской», незаметно проникающей в наши сердца и превращающей нас в горделивых, самодовольных, осуждающих всех и вся ханжей.

Но даже если мы в лицемерии не приносим плода духовного, Господь до последнего часа не лишает нас надежды — Он терпеливо ждет нашего покаяния и исправления.

Некто имел в винограднике своем, — говорит Он в одной из евангельских притч, — посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает?

Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, — не принесет ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь ее (Лк. 13, 6–9).

Покаяние, стремление переоценить и изменить к лучшему свою жизнь возвращает нас к Богу, сподобляет нас Его милосердной помощи. И пусть хоть весь мир, отравленный «закваской фарисейской», вступает с нами в битву, противодействуя происходящей в нас духовной перемене, — Иисус учит нас не страшиться этой битвы, полагаясь на Бога и твердо следуя по пути, Им заповеданному.

Не бойтесь, — говорит Он, — убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать; но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну: ей, говорю вам, того бойтесь.

Не пять ли малых птиц продаются за два ассария? и ни одна из них не забыта у Бога. А у вас и волосы на голове все сочтены. Итак не бойтесь: вы дороже многих малых птиц.

…Когда же приведут вас в синагоги, к начальством и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Святый Дух научит вас в тот час, что должно говорить (Лк. 12, 4–7, 11–12).

Итак, Сын Человеческий отвергает практически все пути, которые мы привыкли считать достойными и праведными. Он не поддерживает тех,

кто доволен своей порочной жизнью

или кичится своей религиозностью;

кто стремится переделать мир насилием

или принимает как должное его несправедливость;

кто погрязает в мещанской суете

или замыкается в себе, уповая на крепость своих традиций и богатство своего внутреннего мира.

Господь определенно говорит, что следование за Ним важнее и нужнее всех дел человеческих. Даже семейные узы, если они занимают в душе человека главенствующее место и мешают ему идти за Христом, должны отойти на второй план или даже быть разрушены:

Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его.

Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее (Мф. 10, 34–39).

Невысоко ставит Иисус и земные труды и заботы. Евангелие от Луки рассказывает нам такой случай:

В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить?скажи ей, чтобы помогла мне.

Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее.

…Одна женщина, возвысив голос из народа, сказала Ему: блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие! А Он сказал: блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его (Лк. 10, 38–42; 11, 27–28).

Какой же смысл несет «слово» Иисуса? Почему Он утверждает, что «слово» это есть то единственное, что по-настоящему нужно человеку? Что предлагает Он взамен бесплодных человеческих попыток построить идеальное общество на земле? Какой ответ дает на традиционные «вечные» вопросы?

Перечитаем хорошо знакомые нам евангельские изречения.

Все предано Мне Отцем Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть.

Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 27–30).

Несмотря на всю строгость Своих нравственных требований, несмотря на грозные предостережения отступающим от истины и любящим мир больше, чем Бога, Христос говорит, что иго Его благо и бремя Его легко! Жизнь в Нем, таинственное общение с Ним, следование Его заповедям приносит радость — радость, какой никогда не сможет дать век сей со всеми его достоинствами!

Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком, — говорит Сын Божий. — Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою помогаю за овец. Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь (Ин. 10, 10, 14–16).

Христос, наш любящий Пастырь и Отец, готов на все ради того, чтобы мы жили вечной и блаженной жизнью. Он отдает жизнь Свою за нас, Он жаждет привести к Себе всех — и иудеев, и «овец не сего двора», то есть другие народы, не знавшие прежде истинного Бога. Он желает очистить от греха и порока даже самых падших, самых безнадежных грешников — ведь и они Его дети, ведь и о них скорбит Его любящее сердце!

Кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, — читаем в Евангелии от Луки, — не оставит девяноста девяти в пустыне и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее? А найдя, возьмет ее на плечи свои с радостью и, придя домой, созовет друзей и соседей и скажет им: порадуйтесь со мною: я нашел мою пропавшую овцу. Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии (Лк. 15, 4–7).

Эту же мысль Господь Иисус проводит в?одной из самых известных Своих притч.

У некоторого человека было два сына; и сказал младший из них отцу: отче! дай мне следующую мне часть имения. И отец разделил им имение. По прошествии немногих дней младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно.

Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему. Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих.

Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся (Лк. 15, 11–24).

Господь с одинаковой любовью принимает всех Своих заблудших детей — и тех, кто засвидетельствовал покаяние долгими трудами, и тех, кто стал на истинный путь лишь при самой последней возможности.

В другой притче Иисус рассказывает о людях, работавших в винограднике. Одни из них начали работу рано утром, другие — в третьем, шестом и девятом часу. Были и такие, кто пришли уже под вечер, в часу одиннадцатом…

Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с по-средних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр? (Мф. 20, 8-15).

«Любвеобилен Владыка, — комментирует этот текст святой Иоанн Златоуст, — принимает последнего как первого: упокоивает пришедшего в одиннадцатый час так же, как и делавшего с первого часа. И последнего милует, и первому угождает, и тому дает, и этому преподносит, и дела принимает, и намерения приветствует, и делания почитает, и рассуждения хвалит. Посему войдите все в радость Господа своего: и одни, и другие принимайте награду!»

Эта притча Христа, согласно Его словам, приоткрывает нам одну из тайн Царства Небесного. О грядущем Царстве Своем Он говорил в дни земной жизни постоянно, и всякий раз слушающие понимали, что Царство это особенное — оно не похоже ни на одно из земных царств и входят в него не так, как обычно представляет себе ум человеческий.

Царство Небесное, — написано в Евангелии, — подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем; когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел; когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Придя же, рабы домовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: враг человека сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли, мы пойдем, выберем их? Но он сказал: нет, — чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою.

…Сеющий доброе семя есть Сын Человеческий; поле есть мир; доброе семя, это сыны Царствия, а плевелы — сыны лукавого; враг, посеявший их, есть диавол; жатва есть кончина века, а жнецы суть Ангелы. Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов; тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их. Кто имеет уши слышать, да слышит!

…Иную притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его.

Иную притчу сказал Он им: Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все.

…Еще подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то.

Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил ее (Мф. 13, 24–30, 37–43, 31–33, 44–46).

Царство Небесное — для принимающих его и стремящихся стать его гражданами. «Сыны лукавого» — люди, сознательно и свободно отвергающие добро и презирающие искателей Царства Божия, — лишают себя возможности войти в него. Их ждет плач и скрежет зубов в месте, приготовленном для вечного заточения сатане и прочим духам тьмы…

Для тех же, кто принял сердцем Христа и употребил усилие, чтобы сделать одеяние души своей чистым, достойным царского пира святости Божией, Царство Небесное становится тем драгоценнейшим сокровищем, ради которого можно с легкостью оставить все, что имеешь.

Подобно малому горчичному зерну, проповедь Царства Божия, поначалу почти незаметная, непрочная, зыбкая, возрастает в благоухающее древо, завоевывая сердца с непобедимой силой. Возрастает, превращая людей, вначале нетвердых и колеблющихся, в убежденных, ревностных, верных служителей Божиих, готовых идти на смерть и муки ради Царства Небесного.

Человек, открывший для себя духовное могущество этого Царства, может одновременно потерпеть полное поражение в земных делах. Он может внешне оставаться никем не понятым, униженным, одиноким. Он может быть проклят и уничтожен миром сим. Но при этом — и тому множество примеров в истории Церкви — такой человек непоколебим в своей радости, подобной радости купца, продавшего все имение свое, чтобы купить бесценную жемчужину!

Тому, кто не жил жизнью Церкви, не молился, не пытался открыть сердце Богу, никогда не понять этой радости. Сила и благость Царства Христова не познаются ни научными опытами, ни философскими рассуждениями, ни идейной полемикой. Нельзя приблизиться к этому Царству и через магические манипуляции, равно как и через слепую надежду на всемогущую силу обрядов и традиций.

Причина убежденности христиан в правоте своей веры, в незыблемости Царства Божия — не в доводах ума и не во всплесках чувства. Она в том благом внутреннем преображении — необъяснимом, но абсолютно реальном, — которое происходит в душе каждого истинного христианина.

Человек, переживший такую перемену, не может вполне описать ее. Он может лишь посоветовать жаждущему подобной перемены идти к ней путем, заповеданным Самим Иисусом, говорящим: Я есть Путь и Истина и Жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня (Ин. 14, 6). Лишь обратившись к Богу и испытав средства Его познания, Им Самим предлагаемые, мы сможем узнать, есть ли Он и Кто Он.

Царствие Божие внутрь вас есть, — говорит Богочеловек (Лк. 17, 21). Оно созидается Господом в сокровенных глубинах наших сердец.

Как же нам приблизиться к этому заветному Царству? Какими путями войти в него?

Царство Небесное — это Царство любви. В нем не может быть зла и ненависти, и только тот, кто научится любить Бога и ближнего уже в этой жизни, сможет в грядущем таинственном веке стоять у престола Царя славы.

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею своею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя.

…Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Мф. 22, 37–39; Ин. 13, 34–35).

Любовь — основа всех христианских добродетелей. Там, где нет любви, нет Церкви, нет христианства, и не имеющий любви лжет, называя себя учеником Христа.

Одна из «производных» любви — христианское всепрощение.

— Господи! Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? — спросил у Иисуса апостол Петр. — До семи ли раз?

— Не говорю тебе: «до семи», но до седмижды семидесяти раз, — ответил Господь.

Прощая людям зло и обиды, помня о собственном греховном недостоинстве, мы воспитываем себя в смирении — смирении деятельном, проявляющемся в кротком служении ближним.

— Кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий — как служащий, — учит нас смирению и любви Господь Спаситель.

Однако любовь немыслима без ее Источника — Бога. И пусть в каждом из нас, как носителе образа Божия, присутствуют начатки любви — без постоянной связи с Господом наши чувства нередко становятся лишь пародией на любовь. Вот почему так часто говорил Иисус о необходимости веровать в Него:

Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет.

…Да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога, и в Меня веруйте (Мк. 16, 16; Ин. 14, 1).

Вера способна творить чудеса. Людям, полагающимся на Него, Господь дает силу необыкновенную!

Если вы будете иметь веру с горчичное зерно, — учил Он, — и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф. 17, 20).

— Дерзай, дщерь! Вера твоя спасла тебя! — сказал Иисус больной женщине, прикоснувшейся к краю его хитона в надежде получить исцеление.

— Не бойся, только веруй! — приободрил Он убитого горем отца перед тем, как воскресить его умершую дочь.

Вера в Бога, надежда на Него, любовь к Нему, предание себя в Его заботливые руки делают нашу жизнь качественно новой. Человек, уверенный в том, что Бог его не оставляет и все делает к его благу, никогда не бывает несчастен. И пусть мы часто тонем в волнах житейского моря, пусть страдания и скорби омрачают почти каждый миг нашей жизни — все равно мир и радость, созидаемые в душе человека союзом с Богом, не истребляются на поле брани с миром сим.

Какова же нить, связующая нас с Богом и позволяющая вступить в союз с Ним?

Нить эта — молитва.

Просите, и дано будет вам, — говорит Иисус, — ищите, и найдете; стучите, и отворят вам, ибо всякий просящий помучает, и ищущий находит, и стучащему отворят.

…Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного (Лк. 11, 9-10; Мф. 18, 19).

Господь Сам учит нас молиться:

Молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны; не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него. Молитесь же так:

Отче наш, сущий на небесах!

Да святится имя Твое;

да приидет Царствие Твое;

да будет воля Твоя и на земле, как на небе;

хлеб наш насущный дай нам на сей день;

и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

(Мф. 6, 7-13).

Молитва — это не безответный монолог. Через нее мы вступаем во взаимосвязь с Богом. Его ответ на благодарения, славословия, прошения, возносимые нами в молитве, — это Его благодатное руководство нашей жизнью, проявляющееся и в мирном разрешении наших проблем, и в созидании необходимых внешних обстоятельств, и в особых, духовных дарах Божиих, обновляющих в нас сияние Его образа.

Находясь под таким руководством Бога Живого, человек не нуждается в средствах насильственной моральной корректировки — он с радостью, добровольно отвергает все, что мешает его духовному росту, и стремится к единению с Божественным Первообразом.

Вот почему Христос говорит, что иго Его — иго, вызывающее у мирского человека страх и неприятие, — благо и легко!

Но если человек не готов поступиться земными ценностями ради служения Христу, он не может быть Его учеником. Евангелие повествует, как однажды Господь встретил юношу, сохранившего с детства верность всем заповедям закона, но понимавшего, что ему чего-то не хватает, чтобы наследовать жизнь вечную.

Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест. Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение (Мк. 10, 21–22).

Юноше стало жаль имения, к которому он был привязан душой. Точно так же порой привязываемся к вещам и мы, чье имущество обычно скудно и небогато. Духовное состояние не зависит от достатка — даже в душе нищего может быть сокрыта беспредельная алчность…

Итак, если земные блага оскверняют наше сердце, мы должны отказаться от них.

— Как же так, — возразят нам те, кто привык считать материальное благополучие основой «духовности» развития общества. — Неужели Бог отрицает главное направление человеческого прогресса? Когда все бросят производить «земные блага» и займутся духовными проблемами, общество перестанет совершенствоваться! И если в результате люди вообще не умрут от голода, то их ждет психологический застой — они перестанут работать, перестанут мыслить, перестанут бороться за существование и погрузятся в благодушную спячку!

Конечно, христиане не призывают уморить мир голодом. Работая для удовлетворения земных нужд своих ближних, ученик Христов исполняет священную обязанность, заповеданную ему Господом. Но не будет ли, в самом деле, отказ от погони за достатком началом духовной стагнации?

Учение Церкви однозначно отвечает: нет! Духовный плод, достойный Царства Небесного, взращивается постоянным бодрствованием и трудами, ничуть не меньшими, чем работа по созиданию материальных благ.

Пророчествуя о грядущем Своем Втором пришествии, Иисус сказал Своим ученикам:

Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно… Итак бодрствуйте на всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих бедствий и предстать пред Сына Человеческого…

…Ибо не знаете, когда наступит это время. Подобно как бы кто, отходя в путь и оставляя дом свой, дал слугам своим власть и каждому свое дело, и приказал привратнику бодрствовать. Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру; чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте (Лк. 21, 34, 36; Мк. 13, 33–37).

Служа Богу и ближним, бодрствуя духовно, человек должен использовать и приумножать данные ему от Бога силы и способности.

Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий.

Ибо Он поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего.

По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего.

Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпая, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое.

Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов (Мф. 25, 13–30).

От человека, свободно решившего посвятить себя Богу, требуется постоянный труд по самовоспитанию, по изменению к лучшему всего творения, начиная с собственных душевных глубин и кончая самыми широкими слоями всечеловеческой общины.

Христианская жизнь — это подлинный подвиг, ведь цель ее настолько дерзновенна, что ее не решилось поставить себе ни одно самое смелое человеческое сообщество. Цель эта — изменение человеческой души.

И пусть эта цель вызывает усмешки скептиков — если мы верим в Бога, мы верим и в реальность ее достижения. Верим не из фанатизма или наивности, верим не только оттого, что перед нами стоит множество исторических примеров святости, достигнутой под водительством Христовым.

Мы верим в это прежде всего потому, что чувствуем реальную помощь со стороны Бога. Он верен обещанию, данному Им в капернаумской синагоге:

Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную. Я есмь хлеб жизни.

…Хлеб… сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет. Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира.

…Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть

пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем. Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною (Ин. 6, 47–48, 50–51, 53–57).

— Какие странные слова! Кто может это слушать? — восклицали иудеи, услышав такую речь Иисуса. Смысл ее был совершенно непонятен жителям Капернаума, изумлявшимся, как может Этот Человек, Чье происхождение им было хорошо известно, называть Себя Хлебом, сошедшим с небес, Который нужно есть в буквальном смысле.

Не понимали значения этих слов и ученики Христовы. Оно открылось им гораздо позже — в один из последних дней земной жизни Иисуса.