Глава 17

Этот аэроспидер был большим, просторным и изнутри, и снаружи в традициях того стиля, что уже несколько лет как вышел из моды. Его цвет был небесно–голубым, однако всю поверхность корпуса покрывали царапины и вмятины, накопленные за десятки лет лёгких столкновений и поломок, и выглядел он таким же медленным, как сонная банта.

На заднем сиденье развалился мужчина, ноги вытянуты в сторону надземной пешеходной дорожки, у которой спидер был припаркован. На мужчине были надеты чёрные брюки с узкими красными полосками на внешней стороне ног, коричневая рубашка с длинными рукавами, тёмный жилет и потёртые ботинки. Его лицо накрывала какая–то жёлтая тряпка. На первый взгляд он казался спящим, а тряпка как будто защищала лицо от солнца, однако что–то в том, как была повёрнута его голова, расположившаяся на спинке сиденья так, что его глаза были направлены на пешеходную дорожку, или в том, как он приподнял правое колено, закрывая руку, а, возможно, наличие бластерного пистолета – что было здесь незаконным, однако, нередким случаем – удерживало даже самых криминальных личностей, проходящих мимо, от серьёзных мыслей о том, чтобы угнать этот аэроспидер.

Поток пешеходов покинула, быстро двигаясь, небольшого роста женщина в коричневой дорожной одежде, со скрытым капюшоном лицом, и села на пассажирское сиденье.

Мужчина на заднем сидении отбросил тряпку с лица и быстро и аккуратно скользнул в кресло пилота. Он заставил спидер сдать назад метров на тридцать, затем изменил направление движения, влившись в поток транспорта на скорости, которая казалась невероятной для такого неуклюжего аппарата, и исчезнув из виду прежде, чем прохожие осознали тот факт, что это был Хэн Соло.

— Что ты выяснила? – спросил он.

Встречный поток воздуха сдул капюшон с лица Леи, и он упал ей за спину. Она не стала тратить силы на то, чтобы вновь надеть его. Не стала скрывать она и свой несчастный вид.

— Может нам лучше вернуться домой, прежде чем мы начнём это обсуждать?

— Я уже прождал несколько часов, — заявил Хэн.

— Тогда хотя бы припаркуйся.

Он, наконец, прямо посмотрел на неё.

– Значит, всё настолько плохо.

— Хуже.

— Рассказывай.

Последовала почти незаметная пауза. Хэн знал, что Лея систематизирует полученные сведения, определяя порядок их изложения.

— Что–то из этого – мои догадки, основанные на вещах, которые были или не были сказаны. Что–то из того, в чём я уверена, основано на подслушанных разговорах. Думаю, я начну с самого главного, и буду спускаться к менее важному. Итак, утверждения кореллианцев, что джедаи устроили диверсию на станции «Балансир» – это правда. Станция серьёзно повреждена, и исследования кореллианских исследовательских организаций откладываются на несколько лет. И джедаями, которые это сделали… были Джейсен и Бен.

Хэн посмотрел на неё колючим взглядом, затем увидел, как расширились её глаза, и опять обернулся на дорогу. На какие–то доли секунды отвлечённое внимание и стиснутые на ручках управления руки заставили спидер скользнуть в сторону от полосы движения, в направлении маленького, скоростного спидера с пожилой темнокожей парой людей внутри. Хэн виновато улыбнулся им и вернул внимание к Лее, более бдительно, однако, относясь к управлению.

— Джейсен.

— Да.

— И Бен.

— Да.

— Люк сошёл с ума?

На этот вопрос Лея не ответила. Вместо этого она продолжила:

— Команды джедаев также попытались похитить из Коронета несколько влиятельных кореллианских политиков. В одной из этих команд была Джейна.

Хэн сжал зубы и увидел, что Лея непроизвольно дёрнулась назад, всего на несколько сантиметров. Лея не испугалась, да у неё и не было причины бояться его реакции, однако он вспомнил, как кое–кто из коллег как–то сказал ему: «Стоит Хэну Соло разозлиться, и он становится страшнее любого человека в известном пространстве ".

— Он опять это делает, — сказал Хэн. – Он бросает моих детей… наших детей в опасные места, где им не стоит находиться. Что я должен сделать, чтобы остановить его?

— Это не всё. Ты уверен, что я не смогу убедить тебя остановиться?

— Неужели то, что ты собираешься мне рассказать, может повлиять на мои лётные навыки? – осознав, что говорит раздражённым голосом, и не желая изливать свой гнев на Лею, он заставил себя успокоиться. – Просто расскажи мне.

— Кореллианцы подготовили для них засады и ловушки. Специально устроенные для джедаев.

Некоторое время они летели в молчании. Хэн удерживал в разуме то, что ему сообщила Лея, как хрустальный бокал или ещё что–то, слишком хрупкое, чтобы грубо с этим обращаться.

Он заметил, даже с его отвлечённым вниманием, что спидер начал подрагивать. Во время поворотов Хэн осторожно поэкспериментировал с ускорением и с рукоятками управления. Нет, спидер был исправен. Однако его руки дрожали так сильно, что вызывали вибрацию транспортного средства.

Он резко вывел аэроспидер из потока транспорта, скользнув с нелепой и рискованной аккуратностью в сторону не занятого места для парковки, находившегося в пятистах метрах над землёй, за проходом к ресторану. Скорость приближения транспорта и резкое торможение в последнюю секунду заставили находившихся на этом проходе пешеходов вскрикнуть и броситься врассыпную с его пути в испуге, что он промахнётся и врежется в них, однако спидер остановился в нескольких сантиметрах от стоянки и позволил парковочному лучу захвата подхватить его на последнем участке. Двигаясь на автомате, Хэн засунул кредитку в находившуюся рядом щель приёма.

Несколько долгих секунд он не мог заставить себя посмотреть на жену. Его голос был тихим и нетвёрдым, когда он, наконец, сказал:

— Значит, это моя вина. Я чуть не убил их.

— Нет.

— Да. Я должен был просчитать, что в то, что происходит с Кореллией, будут вовлечены и наши дети. А я пошёл и подсказал кореллианцам нацелить их оружие на нашего мальчика и нашу девочку.

— Хэн, ты всего лишь высказал им свои догадки. Но ты меня не слушаешь. Я сказала, что они подготовились к появлению джедаев. Что из того, что ты рассказал кореллианцам, предупредило бы их о появлении джедаев именно там, где против них были действительно использованы джедаи?

Хэн обдумал сказанное.

– Ничего.

— Правильно, ничего. Значит?

— Значит… кто–то ещё сказал им, где и когда будут использованы джедаи.

— Именно так. А теперь, что касается «Балансира». Кореллианцы слегка лукавят, когда говорят, что джедаи просто пришли и устроили там диверсию. Они забыли упомянуть, что полностью восстановили работоспособность станции, или были на грани того, чтобы это сделать.

Хэн посмотрел на неё, пытаясь понять скрытое значение того, что она говорит. Не будучи политиком, он оставался опытным тактиком, и перед его мысленным взором начали щёлкать цифры, определяющие относительную военную мощь Кореллии без работоспособной станции, и при её наличии. Результаты его обеспокоили. С действующей станцией Кореллия наверняка смогла бы быстро и бескровно добиться независимости. Но это могло бы произойти только путём угроз – террористических угроз – Галактическому Альянсу. Внезапно он уже не был уверен, что в таких условиях мог бы поддержать независимость кореллианцев, и этот недостаток уверенности добавил ему тревоги.

— У тебя прямо–таки избыток хороших новостей, — сказал он, пытаясь с юмором отнестись к тому, что даже для него выглядело мрачно.

— И это не всё. И я даже не знаю, что бы это значило.

— Продолжай.

— Бен действительно сыграл решающую роль в диверсии на станции «Балансир». Это выдающийся успех. Но Бен ничего не рассказывает. Он сообщил всё только своему отцу, а Люк не раскрыл никаких подробностей. Бен не очень охотно принимает поздравления. А когда я подошла к нему, чтобы поздравить, он не изъявил большого желания поговорить со мной. Он просто замер и вроде как кивнул, а затем исчез так быстро, как смог. Он выглядел… виноватым.

— Возможно, он вычислил, как я приму эти новости.

— Может быть.

Хэн тяжело вздохнул.

– Что–то ещё?

Лея кивнула.

– Они все ещё собираются попробовать исправить всё дипломатическими средствами. Организуется встреча между Саксан и Пеллеоном. Безопасность будет обеспечиваться обеими сторонами и джедаями. Люк попросил меня участвовать в этом. И он надеется, что ты тоже будешь там.

— Ты согласилась?

— Я согласилась за себя.

Хэн кивнул.

— Значит, ты согласилась и за меня.

Лея, наконец, улыбнулась.

– Я надеялась, что ты это скажешь. Теперь нам остаётся разобраться с последней проблемой.

— Будешь продолжать в том же духе, и у меня лопнет голова. Какая проблема?

— Поклонники.

Хэн поднял голову. Всего в нескольких метрах от них, столпившись на проходе и замедлив движение пешеходов, стояло как минимум двадцать человек, все внимание которых было устремлено на Хэна и Лею. Когда Хэн посмотрел на них, кто–то махнул рукой, кто–то отвернулся, а кто–то стоял, прикованный к месту, как будто в него попали парализующим лучом бластера.

— Хэн Соло! Принцесса Лея! – позвал один из группы, деваронец, чья красноватая кожа и белые рога казались как–то не к месту на этом ярко освещённом солнцем пространстве. – Можно сделать голофото вместе с вами?

— Наши фанаты, — пробормотал Хэн.

— Тебе это нравится, и ты знаешь это.

На лице Хэна промелькнула улыбка, адресованная ей, затем он галантным жестом предложил ей руку, чтобы помочь подняться.

— Можно, — ответил он деваронцу, затем прошептал жене:

— Я надеюсь, что в этой толпе не было тех, кто умеет читать по губам.

Пять дней спустя на космической станции в звёздной системе Куат собралась странная коллекция кораблей.

Сама станция имела необычный дизайн. Её ядро составлял диск диаметром два километра и толщиной триста метров, края которого были скошенными и гладкими, как у старинной полированной монеты, а поверхность изобиловала светящимися иллюминаторами всех цветов, которые только можно представить, с преобладанием голубого. От ребра диска через равные промежутки отходила дюжина узких спиц в четверть километра длиной. В конце каждой спицы находился модуль шириной четверть километра и сорок метров в высоту в самой толстой своей части; шесть модулей имели схожую с центральной частью форму диска, а шесть – форму треугольника, соединявшегося со спицей одной из сторон. Дисковидные модули чередовались с треугольными, придавая станции симметричность.

Станция «Ториаз» была местом отдыха и соперничества, деловых переговоров и романтических встреч, хладнокровных расчётов и горячей ярости. Её основная часть – диск – представляла собой скопление отелей, магазинов, садов и водопадов. По указанию торговых семей, управлявших станцией, отели не сдавали однокомнатные номера; самыми дешёвыми номерами, которые можно было здесь снять, были роскошные апартаменты–люкс, суточная оплата за которые была сравнима с годовым заработком целой семьи из среднего класса. Здесь корпорации или торговые кланы арендовали или содержали люксы, нанимали звёзд голопостановок, заключали сделки, которые отражались на судьбах тысяч владений и жизней.

Двенадцать модулей станции были в чём–то менее эффектными, по крайней мере, на первый взгляд. Каждый из них мог бы быть полностью автономной космической станцией, если бы не спица – прочный и широкий транспортный канал, соединявший его с ядром. Фактически, в кризисных ситуациях любой модуль мог бы отделиться от основного корпуса станции, отлететь от него, используя медленный, но работоспособный двигатель, и поддерживать стабильное положение в течение дней или даже недель, пока не прибудет помощь.

Каждый модуль, в котором имелись сотни номеров, конференц–залы, тренажёрные залы и помещения для отдыха, театры, кухни, ангары для транспортных средств, помещения для охраны, камеры для буйных празднующих, а также обширный внутренний зал, мог быть арендован как единый объект для любого корпоративного мероприятия. Торговые короли приглашали по нескольку сотен своих ближайших друзей, чтобы отпраздновать в этих модулях свой столетний юбилей; «Космические верфи Куата», единственная крупная фирма–производитель в этой системе, организовывала на этих модулях свои торговые выставки.

А сейчас один из них, треугольный модуль под названием «Жилой модуль Нарсакк», был взят в аренду правительством Галактического Альянса — в последнюю минуту и на неопределённый срок, с внезапной отменой намеченного съезда крупнейших в галактике производителей аэроспидеров и свупов, очень этим недовольных. Находившаяся на борту «Жилого модуля Нарсакк» команда стюардов, поваров, официантов, дроидов–уборщиков и обслуживающих дроидов, слуг и консультантов по гардеробу была отправлена в оплачиваемый отпуск на период аренды и заменена тщательно проверенными правительственными служащими. Из работников станции «Ториаз» на борту модуля остался только костяк службы безопасности, серьёзно усиленный и контролируемый специалистами по безопасности Альянса.

Первыми кораблями, которые вошли в доки «Жилого модуля Нарсакк» были большие транспорты, по одному от Корусканта и от Кореллии, которые выгрузили орды солдат и сотрудников безопасности, немедленно начавших прочёсывать модуль на предмет наличия подслушивающих устройств, ловушек и спрятанного оружия. Обнаружено было много подобных вещей, большая часть которых устарела на годы или даже десятилетия. Очевидно, все это осталось от предыдущих мероприятий – хлам, заброшенный после неудавшихся попыток шпионажа и предательства, совершённых в прошлом. По прошествии двух дней тщательной проверки обе стороны доложили своему руководству, что признаков враждебных намерений другой стороны не обнаружено.

В достаточной степени удостоверившись, что можно продолжить организацию переговоров, каждая из сторон направила к станции протокольных дроидов и специалистов по дипломатическому этикету, которые оценили возможности модуля в отношении пригодности его для предстоящей конференции и немедленно начали переговоры, чтобы именно их сторона получила чуть–чуть лучшие условия размещения. Поскольку наилучшие виды наружу открывались в апартаментах, расположенных в противоположной от места соединения со спицей части модуля, следовательно, представители сторон должны остановиться там, несмотря на то, что это увеличит требования к обеспечению безопасности. Далее, поскольку эти самые виды в первую очередь наблюдались в иллюминаторах тех апартаментов, которые располагались на ребре модуля, обращённом в сторону вращения космической станции, понятно, что каждая из делегаций потребовала, чтобы эти апартаменты достались её представителям. Было также решено, что завтрак будет подаваться одновременно и Пеллеону и Саксан, независимо от того, какое время является предпочтительным для самого посланника. Все эти обсуждения заняли ещё один день.

Ведж Антиллес в этой суете не участвовал. Высадившись на станцию вместе с первыми группами экспертов по безопасности, но, тем не менее, не являясь напрямую частью кореллианских вооружённых сил, он обнаружил лучшее, по его мнению, место в модуле – роскошный зелёный сад, находившийся под потолочным обзорным окном в сотню метров шириной, которое при погашенном освещении демонстрировало великолепный вид на звёзды, и теперь большую часть времени проводил там. Здесь почти не появлялись другие мужчины и женщины из подразделений безопасности, разве что для рутинной проверки периметра или сканирования в поисках оружия.

Утром на четвёртый день, когда Ведж сидел в темноте в шезлонге, который приспосабливался к форме тела того, кто в нём устраивался, он услышал в дальней стороне сада шелест. Он положил руку на кобуру бластера, но вытаскивать его не стал. Несколько секунд спустя, на открытое место в центре сада вышел другой человек, не обращавший внимания ни на окружающие его растения, ни на искусственный водопад и пруд, находившиеся от него всего лишь в дюжине метров. Высокий как жердь, он был одет в форму генерала Галактического Альянса, рукой придерживал фуражку, а всё его внимание было сосредоточено на звёздах над ним. По возрасту он был примерно как Ведж, со светлыми волосами, и с лицом, слегка покрытым морщинами, которые появились не от возраста, а от ответственности и очень старого горя. Он был похож на принца, с чертами лица, которые, когда он был в соответствующем настроении, могли стать аристократически холодными, хотя в таком виде, как сегодня, Антиллес его ещё не видел.

Ведж ухмыльнулся, и бесшумно набрал в грудь воздуха.

— Разбойник–два! – крикнул он. – Лево на борт!

Прежде чем он замолчал, вновь прибывший резко остановился и кувыркнулся за длинный ящик, в котором рос светящийся куст вуша с Набу, а затем снова встал прямо, уже без фуражки. Выражение его лица можно было бы назвать свирепым, если бы у него получилось согнать с лица улыбку.

— Ведж! Это нехорошо, — отряхнув одежду, мужчина обошёл своё импровизированное укрытие.

Антиллес встал, чтобы пожать ему руку и обнять.

– Тайко. Я не знал, что ты собирался участвовать в этом весёлом бардаке.

Генерал Тайко Селчу хлопнул его по спине и разомкнул объятия.

– Я знал, что ты здесь. Однако в эти дни возникла небольшая проблема с отправкой тебе сообщений.

— Знаю, – Ведж указал на шезлонг рядом со своим, затем устроился там, где сидел до этого.

Тайко сел, но не стал откидываться на спинку. С его лица постепенно пропала улыбка, и выражение на нём стало смесью любопытства и сожаления.

— Не могу поверить, что мы сейчас носим разную форму.

Ведж понял, почему у Тайко был такой взгляд. Он кивнул.

– Я тоже.

— И к чему это всё? – голос Тайко звучал почти сердито; он явно был расстроен. – Я слышал о похищении и о твоём побеге. Это вызвало ударную волну в Разведслужбе, и многие идиоты были понижены в званиях в связи с этим случаем. Что меня полностью устраивает. Но как случилось, что ты носишь эту форму? – затем его глаза сузились, и он огляделся вокруг. – И можем ли мы разговаривать здесь?

Антиллес беспечно кивнул.

– Можем. Это место сканировали так часто и так тщательно, что я меньше удивлюсь, если увижу здесь ранкора в официальном костюме, чем подслушивающее устройство. Но, Тайко… мы говорим абсолютно неофициально. Так?

Тот кивнул.

— Правительство на Кореллии – это коалиция, — сказал Ведж. – Саксан руководит большим количеством министров и их заместителей, большинство из которых хотят занять её пост, или хотят иметь возможность решать, кто будет на этом посту следующим.

— Это я знаю.

— Так вот, из–за давления с разных сторон ей пришлось назначить военным министром Тракена Сал–Соло.

— Об этом я тоже слышал, — лицо Селчу исказилось от отвращения к этому непотопляемому политику. – Это всё равно, что назначить жука–пиранью на должность министра мясных запасов. Как кореллианцы могут быть настолько безумными, чтобы допускать его к чему–либо более важному, чем подметание тротуаров?

— Народ склонен оправдывать своих героев, — сказал Ведж. В собственном голосе он услышал усталость. – Сал–Соло – осуждённый заговорщик. Хэн Соло занимался контрабандой спайса. Люк и Лея – дети самого известного серийного убийцы в истории… — он запнулся, осознав, что, возможно, зашёл слишком далеко в своих сравнениях; участие Вейдера в уничтожении Алдераана – родной планеты Тайко, было общеизвестно, однако тот никак не отреагировал. – В любом случае, Саксан нуждается в ком–то, кто может объяснить действия Сал–Соло, кто может направить его в нужную сторону, если он будет зарываться в использовании военной силы, и тому подобное. А также для того, чтобы сопровождать её здесь и проверить, что я могу сделать, чтобы помочь делу мира. Воссоединению.

Тайко кивнул.

– Однако ты должен понимать, что можешь оказаться в списке военных преступников, если всё пойдет не так.

— Я думал об этом, — Ведж вытянулся на шезлонге и заложил руки за голову для комфорта. – Прошло всего чуть больше сорока лет с тех пор, как я был контрабандистом.

— Ох, не упоминай об этом.

— Спорю, что смогу достать хороший, быстрый транспортник. Разыщу мои старые контакты…

— Один или два из них, может, ещё и живы.

Ведж пожал плечами.

– Сайэл уже вступила на путь карьерного роста, а там и Майри закончит учёбу. Иелла и я можем странствовать по космосу; здесь купили, там продали. Мне бы пригодился хороший второй пилот…

Тайко замолчал, размышляя.

— Ты все ещё приглядываешь за Сайэл, как я просил? – попросил Ведж.

— Разумеется. Она вполне может быть переведена в эскадрилью, если захочет. Но она пока не определилась по этому вопросу.

— Она стреляла по мне у Кореллии.

— Не может быть.

— О, да. Подошла, кстати, достаточно близко, чтобы достать меня, учитывая, насколько она ещё «зелёная». – Ведж с гордостью улыбнулся, затем стал серьёзным. – Тайко, давай быстрей улаживать эту ситуацию. Если она дойдёт до войны, учитывая то, где сейчас ты и Сайэл, моя семья окажется на обеих сторонах конфликта.

— Ах, я сейчас заплачу.

Оба засмеялись. Затем они вновь переключили своё внимание на звезды над ними и замолчали.