Глава 32

Что же мне делать? Как объяснить ему этот несчастный случай? Он не поверит мне. Обычно, видя его, я радовалась всем сердцем, но на сей раз все изменилось. Увы. На сей раз сердце мое упало, забилось куда-то в пятки к бетонной дорожке. Он приближался. Что я скажу ему? Он бежал по автостоянке в мою сторону. Люси лежала на земле рядом с этим злосчастным валуном, частично скрытая из виду для него. И зачем только Джек приехал? Если бы он не появился, я сама разобралась бы с ситуацией. А теперь он здесь, и мне необходимо что-то быстро придумать. Но смогут ли его убедить мои объяснения?

– Мия, – крикнул он с автостоянки, – Люси еще здесь? Ее машина на стоянке. Чего ради ты, черт возьми, надумала позвонить ей?

Он уже вступил на дорожку, а в голове у меня тупая пустота, ни единой мысли. Я не представляла, что скажу ему.

Внезапно он замер. Увидел ее.

– Это… Люси? – словно в замедленной съемке он поднимает взгляд и смотрит на меня. Обычно яркие, цвета морской волны, его глаза казались почти черными в ночном освещении.

– Мия… Мия! Что ты наделала? Она в порядке? Что с ней… Люси!

– Джек, – прохрипела я, – это вовсе не то, что ты можешь подумать. Произошел несчастный случай.

– Что с ней? Ты уже вызвала «Скорую»? – Обежав камень, он присел рядом с ней. – Люси!

Джек коснулся рукой ее щеки. Взялся за запястье, чтобы проверить пульс. Но все бесполезно. Я понимала, что уже слишком поздно.

– Что ты наделала? – Он развернулся ко мне, в его взгляде было столько отчаяния, что у меня перехватило дух. – Люси, Люси. Нет! – Он опять повернулся к ней, поднял ее безжизненное тело и, прижав к груди, поцеловал белокурые волосы. – Прости, детка, – простонал он, – мне ужасно жаль.

Я не знала, что делать. Что сказать. Просто стояла рядом, наблюдая за ним. Наблюдая, как окончательно рушатся мои планы. Наблюдая, как любимый мужчина горько оплакивает другую женщину.

Казалось, он рыдал над ее телом целую вечность. Я не понимала, как мне поступить. Стоит ли пытаться утешить его? Обнять его. Должна ли плакать вместе с ним?

– Ты убила ее! – крикнул он. – Ты убила Люси! – Он опустил ее тело на землю и, поднявшись на ноги, шагнул ко мне. – Психованная стерва, ты убила мою жену!

Его лицо залито слезами. На лице застыло напряженное выражение, точно у хищника, готового разорвать свою добычу.

– Это… несчастный случай, – запинаясь, попыталась оправдаться я, отклонившись назад.

– И тем не менее, Мия, ты ведь не собиралась осчастливить ее. – Он обхватил меня за плечи. Сжал их. – Она говорила мне… говорила, что ты ей звонила и предложила встретиться. Зачем ты позвонила? Решила устроить нам неприятности? Зачем тебе понадобилось говорить с моей женой?

– Ты делаешь мне больно. Я пришла сюда, только чтобы…

– Чтобы что? – Он выпустил мои плечи, его руки бессильно повисли.

– Ты говорил, что собирался бросить ее, – вырвалось у меня с каким-то жалобным стоном, – а на самом деле ничего не предпринимал. Я подумала, что если расскажу ей о нас… Подумала, что она может сама выгнать тебя, и у нас наконец будет возможность нормально жить вместе. Мы же всегда об этом мечтали.

Он стоял, вперив взгляд в землю, и, качая головой, что-то бурчал себе под нос. Но вот его взгляд устремился на меня.

– Я никогда об этом не мечтал, Мия. Это твои мысли, не мои. И это еще не объясняет, почему она лежит на земле мертвая. Мия. Боже, мне до сих пор не верится. Что ты сделала? Что произошло?

– Я уже пыталась объяснить тебе… это несчастный случай. Ужасная случайность.

– Ты повторяешься. Но как… – он сунул руку в карман и достал мобильный телефон, – ты сможешь объяснить все полиции. Я больше не могу даже видеть тебя. Они сами разберутся с тобой.

– Нет! – воскликнула я, судорожно пытаясь придумать слова, способные заставить его изменить намерение. – Люси… она смеялась надо мной. Сказала, что ты рассказал ей о нашей связи. Сказала, что ты никогда не бросишь ее. Это правда?

– Конечно, я вовсе не собирался уходить от жены! Но кого это теперь волнует. Она… Мы поступили ужасно, Мия. Я был женат. Любил Люси. И совершил безумную ошибку. А теперь она умерла.

От его слов у меня защемило сердце. Как мог он так легко отмахнуться от наших отношений?

– Но ты же говорил, что собирался бросить ее. Что мы будем жить вместе.

– Я никогда бы не оставил Люси ради кого-то вроде тебя, – возразил он, покачав головой, – ради такой эгоистичной пустышки. Да, я проявил слабость, не устоял перед соблазном, – его яростно извергаемые признания, точно яд, вливались в мои уши, – и вот к чему привели наши любовные игры. Нам вообще не следовало встречаться. Ты была ошибкой, чудовищной, ужасной ошибкой. А теперь Люси умерла. – Слезы еще катились по его щекам.

Мне казалось, что мне снится кошмарный сон. Мои руки затряслись, все тело оцепенело. Я тоже заплакала. Но плакала я не о женщине, которую только что случайно убила, я плакала из-за выражения глаз Джека. Его взгляд переполняли скорбь о погибшей Люси и ненависть ко мне.

– Но я люблю тебя, Джек, – всхлипнула я.

Я понимала, что мое признание бессмысленно, но оно само сорвалось с моих губ, вероятно, в попытке хоть как-то сгладить нанесенную им обиду, в стремлении объяснить ему свои чувства.

– Я знаю, что ты тоже любишь меня. И только потрясение вынудило тебя наговорить все эти ужасные слова.

– Я никогда тебя не любил. – Он схватил меня за плечо левой рукой и встряхнул с ожесточенной злостью, его пальцы впились в мою плоть. – А теперь ненавижу!

Я едва замечала боль в плече. Она не шла ни в какое сравнение с тем безумным горем, что разрывало мне сердце. Никогда еще я не испытывала такой боли и обиды. Неужели я навсегда потеряла его? Он перестал сдерживаться и посмотрел на меня с таким отвращением, словно я была грязной мразью. Словно я – полное ничтожество, он опять отвернулся, и его голова склонилась к телефону.

– Она сама упала на спину, – прорыдала я. – Это был несчастный случай. Она ударилась головой.

Но он даже не слушал меня. Он смотрел на свой телефон. Собирался звонить в полицию, чтобы меня арестовали.

Я не могла позволить такого.

– А что ты вообще делаешь здесь, Джек? – спросила я, пытаясь отвлечь его. Мне нужно было немного подумать. – Зачем ты приехал? Неужели чтобы выяснить отношения? Чтобы поддержать меня?

– Ты заблуждаешься! – воскликнул он. – Когда Люси сообщила мне, что ты хотела поговорить с ней, я ужаснулся. Она захотела сама встретиться с тобой. Сказала, что так будет проще. Но я беспокоился о ней, поэтому и приехал проверить. И оказался прав, что беспокоился. Но, к сожалению, опоздал. Мне вообще не следовало отпускать ее сюда одну.

Джек смахнул слезы с глаз и прищурился, глядя на телефон, его пальцы начали скользить по экрану.

– Нам нужно вызвать полицию. Немедленно.

Очень жаль, что Джек так настаивал на вызове полиции. Я уже придумала другую историю, и хотя мне не хотелось использовать ее, он не оставил мне выбора.

– Если ты вызовешь полицию, – заявила я, – я скажу, что это сделал ты. Скажу, что видела, как ты толкнул свою жену. Что я пыталась помочь ей, но ты разозлился еще больше.

Он перестал набирать телефон и недоуменно уставился на меня, его глаза вновь исполнились ненависти и гнева. Я никогда не думала, что он вообще может так смотреть на меня. Это было подобно удару под дых. Посмотрит ли он еще на меня с прежней любящей улыбкой? Той, от которой таяло мое тело. Меня охватило ощущение мучительной потери. Внутри образовалась жуткая пустота, словно меня выпотрошили. Но, при всей моей любви к нему, я не могла позволить ему погубить мою жизнь. Если меня арестуют, то арестуют и его тоже. Надо взять себя в руки и заставить его понять, что я не позволю ему разрушить мою жизнь.

– Они не поверят тебе, – сказал он.

– Неужели? Хочешь рискнуть? Ты разве не знаешь, что в таких ситуациях первым подозреваемым обычно является муж? Я практически уверена, что мне они поверят больше, чем тебе… Ты ведь у нас очень вспыльчивый, «склонный к насилию» муж. Я объясню полицейским, – продолжила я, изобразив пальцами кавычки, – что Люси была моей подругой. Что я позвонила ей раньше, поскольку она, доверившись мне, призналась, как боится тебя. Она думала, что ты способен убить ее. Расскажу, как она просила меня встретиться с ней здесь, чтобы придумать план ее спасения от тебя.

– Это же глупость. Они не поверят.

– Уверен? – спросила я. – У них будет твое слово против моего.

– Нет! Ты не можешь… – Он взъерошил волосы, лицо скривилось в отвращении. – Ты дьявольски подлая стерва. Не представляю, что я вообще мог увидеть в тебе. Как ты можешь так врать? Как ты можешь…

– Потому что не собираюсь садиться в тюрьму из-за простого несчастного случая. И вообще, мы виноваты в равной степени. Если бы ты не обманывал жену… или если бы бросил ее, как обещал, ничего бы не произошло.

– Так я еще и виноват? Меня здесь даже не было! Мия, ты несешь бред. Ты настоящая чокнутая психопатка. Как я мог не замечать этого раньше?

Тряхнув головой и отбросив мобильник, он рванулся ко мне и схватил меня за ворот футболки. Сжав другую руку в кулак, он занес ее надо мной, явно собираясь ударить.

Съежившись, я отпрянула назад, но умудрилась выдавить:

– Давай, Джек, ударь меня. Это лишь сделает мою историю более убедительной.

Прищурившись, он злобно уставился на меня, его верхняя губа поднялась, обнажив зубы. Но постепенно хватка его ослабла, и он опустил кулак. Потом, оторвав от меня взгляд, он нагнулся за мобильником.

– Убери телефон, Джек, – сказала я, постаравшись придать убедительную твердость голосу.

Он покачал головой, но пока не сделал вызов. По-моему, до него наконец дошли мои слова. Его могли арестовать за убийство. Мне надо было, чтобы мы вместе разобрались с этой чертовой бедой. Вместе мы сможем справиться с ней. И потом, когда он станет спокойнее, позднее, он поймет, что нас действительно влечет друг к другу, что мы идеальная пара. И наша связь окрепнет, позволит нам вновь соединиться. Когда все успокоится, мы снова сможем быть вместе, и тогда уже Люси нам не помешает. Мне представилось чудесное будущее… мы с Джеком женаты, в окружении наших детей, благополучно доживаем до старости.

Но сначала… сначала нам необходимо пережить эту ночь.

В моей голове успел сложиться план. Как мы можем устроить все к обоюдной пользе. Мне подумалось… подумалось даже, что этот случай стал судьбоносным. Он давал возможность нам с Джеком начать нормальную совместную жизнь, ничего больше не скрывая и ни от кого не таясь.

– Ты поможешь мне избавиться от ее трупа, – сказала я, – мы представим все как несчастный случай. Как будто ее лодка перевернулась и она утонула. Понятно?

– Что?! Что это ты надумала, Мия? – возмутился он. – Нельзя же просто утопить ее в реке. Невозможно! И вообще, она моя жена. Так нельзя.

– Можно. Она ударилась головой. Нам нужно дойти на веслах до скал в гавани. Тогда все будет выглядеть так, будто несчастный случай произошел именно там.

– Неужели ты серьезно рассчитываешь, что я…

– Речные лодки неустойчивы, – спокойно продолжила я, – нам надо взять морскую шлюпку, чтобы доставить ее туда.

– Я не собираюсь помогать тебе. Это чудовищно. Как ты можешь предлагать такое…

– Либо так, либо ты сядешь в тюрьму чертовски надолго, – возразила я, – и нам нужно действовать быстро, пока еще не взошло солнце и наш городской мирок на целый день не высыпал на набережные.

К моему облегчению, он сунул мобильник в карман. Возможно, мне лучше отобрать его, на случай, если он передумает.

Следующие десять минут мы занимались перетаскиванием устойчивой четырехместной лодки из эллинга на берег. Мы не разговаривали. Джек бросал на меня страшные взгляды, но я не придавала им значения. Мы оба пережили шок, но надо действовать целесообразно. Мы ничем не можем помочь Люси, но зачем же нам обоим подвергаться наказанию из-за ее случайной смерти? Нам необходимо избавиться от ее тела, и тогда мы сможем опять начать нормальную жизнь.

Я решительно вернулась к автостоянке.

– Помоги мне перенести ее в лодку, – сказала я, склонившись к телу Люси.

– Не смей ее трогать! – взревел он.

– Отлично. Тогда ты сам перенеси ее туда. – Я простила ему взрыв возмущения… все это из-за шока. Стрессовая ситуация.

Он присел рядом с ней, уронив голову на руки.

– Быстрей, – поторопила я, – если кто-то появится, то нам крышка.

– Ради бога, она же моя жена. Подожди немного.

Казалось, прошла целая вечность, но в итоге он все-таки подхватил Люси на руки и встал. Мне было невыносимо больно видеть, с какой нежностью он смотрел на нее, целовал ее лоб, а неудержимые слезы опять заструились по его щекам. Мое сердце сжалось от ревности, когда я осознала, что он мог действительно любить ее.

– Отнеси ее в лодку, – сказала я, мне отчаянно хотелось прервать его нежные объятия.

Хотелось, чтобы он перестал таращиться на нее. Мне хотелось покончить с ней. Хотелось, чтобы она упокоилась на речном дне.

Он сделал, как я сказала, его черты посуровели, он, пошатываясь, пошел к берегу реки. Я последовала за ним. Смотрела, как он опустил Люси на корму, ее тело лежало свернувшись на дне лодки, пряди светлых волос свесились на лицо, на белом стеклопластике лодки появилось яркое пятно крови, сочившейся из раны на ее затылке.

– Теперь сними с нее босоножки и оставь их на берегу. Позже ты сможешь забрать их домой.

Он снял босоножки с ее бледных ног и аккуратно поставил их на гальку.

– Нам нужно вывести в гавань и речную лодку. Все должно выглядеть как несчастный случай. Как будто она одна вышла к устью в лодке и перевернулась.

Я сбегала в эллинг, нашла длинную веревку и захватила пару весел. Быстро вернувшись к реке, я увидела, что Джек стоит в лодке, уставившись на труп жены, и снова слезы капают на ее безжизненное тело. Для скорби у нас не было времени.

– Тебе нужно взять пару весел, – сказала я, – и еще одну пару… для Люси.

Хмуро глянув на меня, он сгорбился и отправился обратно в эллинг. По крайней мере, он делал то, что я говорила. Он больше не спорил. Я оглянулась кругом и убедилась, что никто нас не видит. Убедилась, что никто не прячется в тени, подглядывая за нами.

Наконец эллинг заперт. Мы спустились на воду в морской шлюпке, таща с собой на веревке одноместную лодку. Я села ближе к носовой части, а Джек устроился передо мной, Люси лежала возле его ног. Все это походило на дурной сон. Мне, разумеется, пришла в голову идея, что надо избавиться от тела Люси, но это еще не значило, что мне этого действительно хотелось. Мне вообще не хотелось, чтобы она умерла. У меня возникло странное ощущение, будто душа моя отделилась от тела и смотрит сверху на всех нас. На меня, Джека и Люси. На лодку, которая тащилась за нами, подскакивая на волнах, точно белый гроб.

Мы с Джеком хранили молчание. У меня в голове крутилось множество мыслей, но я не смогла бы ясно выразить их. Я думала о «нас», о том, какой будет наша с Джеком жизнь после сегодняшней ночи. О том, как мы могли бы вернуть то, с чего начали. Я понимала, что лишь разозлила бы Джека, попытавшись высказать эти мысли сейчас, поэтому приходилось держать их при себе до лучших времен. У меня возникло ужасное ощущение, что он вообще больше не захочет меня видеть. Наши отношения начались как раз ночью на реке. И сейчас мы опять на реке, на ночной реке. Но в прошлом остались и наш тихий смех, и запретные поцелуи. Я не могла позволить, чтобы это прекрасное прошлое исчезло навсегда. Не могла.

Река была спокойна, и я быстро согрелась от усиленной гребли. Не знаю, долго ли мы плыли, но когда я повернула голову, то неожиданно обнаружила, что мы подошли к устью, темный простор гавани тянулся вдаль к более темному горизонту.

– Мы на месте, – сказала я.

Через несколько минут мы подошли к береговым скалам сразу за набережной Мадфорд.

– Я не могу сделать этого, Мия, – всхлипнул он, – пожалуйста. Не заставляй меня делать это. Еще не поздно позвонить в полицию и объяснить им, что произошел несчастный случай. Может, все закончится нормально, если мы просто расскажем им, как все произошло на самом деле. Ведь… то, что ты предлагаешь… бросить ее в воду… по-моему, ужасно неправильно. – Он обернулся и бросил на меня умоляющий взгляд.

– Мы не станем звонить в полицию, – как можно увереннее произнесла я.

Надо проявить решимость. Убедить его в том, что мы приняли самое лучшее решение.

– Все это останется между нами. Мы не будем никого больше привлекать.

– А как быть с родителями Люси? С нашими друзьями? Что мы скажем им?

– Мы ничего не сможем сказать. Она пропала. Это будет просто ужасный несчастный случай. И это сущая правда.

– Так ли, Мия? – Он прищурил глаза. Правда ли это? Неужели она совершенно случайно упала и ударилась головой? Мне лично это кажется чертовски маловероятным.

– На что ты намекаешь, Джек? – Я пристально глянула на него. – Похоже, ты в чем-то обвиняешь меня…

Лицо Люси вдруг промелькнуло перед моим мысленным взором, его потрясенное выражение, когда я набросилась на нее. Но я выкинула из головы ненужное воспоминание. Я же не пыталась убить ее. Мне лишь хотелось… не знаю, чего мне хотелось… просто стереть с ее лица ту самодовольную усмешку.

– Для меня это такое же потрясение, как и для тебя, – продолжила я, – на редкость нелепая смерть… жуть какая-то.

Он отвернулся, опустил голову. Наша лодка покачивалась на волнах, концы весел упирались в изрезанные черные скалы, удерживая их на безопасном расстоянии.

– Если мы оставим ее здесь, – добавила я, – то все подумают, что ее лодка перевернулась, а сама она ударилась о скалы, и ее унесло течением. Я отвяжу нашу маленькую лодку, а ты пока поддерживай равновесие.

Дрожащими от волнения пальцами я принялась развязывать узел. С трудом справившись с этой задачей, я протащила лодку вдоль борта нашей шлюпки.

– Джек, тебе придется поднять ее над водой. Я не смогу сделать этого со своего конца.

– Я не хочу делать этого. Так нельзя.

– Она же любила ходить на веслах, правильно? – спросила я.

– Да.

– Поэтому в реке ей понравилось бы. Ведь… люди рассеивают пепел в любимых местах покойных.

– Черт побери, при чем тут пепел, – скрипнув зубами, процедил он, – я же не ребенок, Мия. Ты не сможешь утешить меня такими глупостями. Мы вынуждены избавляться от тела моей жены ночью, тайно сбросив ее в реку. Это не может ей «понравиться».

– Извини. Я просто пыталась…

– Не надо. Лучше просто заткнись, черт побери, и позволь мне сделать это, когда я сам наберусь решимости.

Я вздохнула. Он испуган, устал и расстроен. Надо дать ему время успокоиться. Я слышала, как он что-то бормочет, но не смогла разобрать ни слова. Он разговаривал со своей умершей женой. До меня доносились лишь отдельные слова вроде «прости» и «я люблю тебя» и всякие прочие выражения нежности, которые я предпочла бы не слышать. Наконец он поднял ее тело и опустил его на воду, за бортом, отчего лодка опасно накренилась. Чтобы восстановить равновесие, я резко переместилась к другому борту.

Она лежала в воде, а Джек разрыдался. Ее неподвижное тело лицом вверх слегка покачивалось на волнах. Глаза ее были закрыты. Казалось, она просто уснула. Лицо белело в золотистом ореоле волос, подсвеченных лунным светом. Развязав второй узел веревки от одиночной лодки, я оттолкнула ее от нас. Течение сразу подхватило легкое суденышко.

– Тебе надо оттолкнуть ее тело подальше, – сказала я.

– Я не могу, – буркнул Джек, его лицо страдальчески скривилось, – это придется сделать тебе. Я не могу даже взглянуть на нее в таком состоянии. Она больше не похожа на мою Люси.

– Ладно, – согласилась я, – конечно, я могу сама сделать это. А ты просто сядь и отвернись, если так тебе будет легче.

Он сел на место, а я наклонилась в другую сторону и перегнулась через борт лодки. Мне лишь надо разок резко толкнуть ее, и тогда ее тело, так же как лодку, подхватит течение.

Мои руки погрузились в холодную воду, и я изо всех сил оттолкнула Люси. И в тот же момент почувствовала ослепляющую вспышку боли в затылке. Что за боль? Вытащив из воды мокрые замерзшие руки, я подняла их, чтобы проверить свой затылок. Голова сильно кружилась. Что же случилось? Стараясь не упасть, я ухватилась за борт нашей лодки.

Это Джек! Я развернулась, чтобы оттолкнуть его. Но немного опоздала. Конец весла второй раз ударил меня по голове. Его руки отцепили мои пальцы от борта и сбросили меня в воду. Как же он посмел так поступить со мной? Я ведь старалась ради нас… чтобы мы могли быть вместе. Я люблю его. Вода приняла мое тело, заливаясь в нос, уши, затуманивая зрение. Я развернулась и, глянув наверх из-под воды, увидела его размытое лицо, он вглядывался в темную воду. Я увидела, как конец весла погружается в воду, нацелившись на меня. Невольно дернувшись, я отплыла подальше, но сердце мое сжалось от ошеломления и горя. Джек пытается убить меня!

Мне хотелось умолять его о прощении. Заставить его понять. Заставить опять полюбить меня. Но он не стал бы ничего слушать. Не сейчас. Он слишком расстроен. Слишком разъярен. Мне надо скрыться от него. Пусть он поверит, что я потеряла сознание. Что я утонула. Надо только подольше сдерживать дыхание.

И я нырнула поглубже, удаляясь от него.

Исчезла бесследно в черной глубине.