Книга: Сила воли
Назад: Глава 5 Тяжелый день
Дальше: Глава 7 Опасный секрет

Глава 6
Гиблое место

Карпов едва успел переговорить с Данилой до отъезда боярина в Корытню. Кузнецу было важно определиться, как поступать дальше. С одной стороны, Евсей провалил задание руководства, повязав тех, за кем приказали только наблюдать, а с другой – сумел сорвать операцию противника и захватить в плен заезжих лазутчиков.
– Да чего волноваться? – успокоил его Еремеев. – Ты, проживая на подконтрольных мне землях, просто обязан подчиняться воле боярина. Поскольку мы вроде как еще и работаем на одну контору, то какие к тебе могут быть вопросы?
– Вроде как? – переспросил кузнец. – Ты что, ушел из особого отряда? Разве сие возможно?
– Бумаг я не подписывал, клятвы не давал, денежным довольствием меня также не особо баловали… Вот сам и суди. Да и сомневаюсь я, имеет ли право сотник особого отряда отдавать приказы боярину. И ладно бы толковые… Как-то мы с Творимиром с первых дней не сработались.
– А разве каждый из нас не обязан незамедлительно выполнять любой его приказ?
– Он тебе велит убиться об стену и ты побежишь выполнять? – Пока кузнец обдумывал ответ, Еремеев продолжил: – Я точно не побегу, да и по другим его приказам – тоже. Пока не уверюсь в том, что они – для пользы дела.
– Силен ты, однако, – покачал головой Карпов. – У нас мало кто осмеливается спорить с особым отрядом. Тем более с руководством. Ты, часом, на его место не метишь?
– Своих забот полон рот, да и не по мне такая работа, – отмахнулся Александр от подобного предположения.
– Ежели сотник решит, что ты поперек его воли идешь, проблем не оберешься.
– Знаю, не впервой. Токмо подстраиваться под него не буду, даже несмотря на то что он мою девушку из беды вытащил.
– Вон оно как… Так почему она?.. – Евсей не закончил вопрос, понимая, что наступил на больную мозоль. – Извини, боярин.
– Чего извиняться – проворонил я ее. Из-под самого носа умыкнули.
Они разговаривали по пути от трактира до ворот, где Данилу поджидал запряженный конь, другого времени попросту не нашлось. Боярин торопился попасть в сторожку за пару часов до заката.
– За всем не уследишь. – Карпов развел руками. – Тем более опосля того, что ты взвалил на свои плечи.
– Так ведь к этому тоже приложил руку Творимир. Мы с ним в очередной раз немного повздорили, а на следующий день меня отправили наместником в Крашен, добавив для весу титул боярина.
– Почему решил, что дело рук сотника?
– Ты бы видел его довольную рожу – словно у кота, обожравшегося сметаны.
– Я в Крашене пожил немало, не думаю, что тебе свезло, – подумав, произнес Евсей.
– Еще бы! – хмыкнул Еремеев.
– А что с пленниками делать? Держать их здесь опасно, а ну как подельники нагрянут. Опять же, мы тут, считай, без власти остались. Старосты нет…
– Точно! – Александр хлопнул себя по лбу. – До моего возвращения назначаешься старостой. Салех останется с тобой. Отправь гонца в Смоленск, можешь даже от моего имени, доложи Творимиру про дела здешние. Спроси, куда доставить пленников, степняки в этом деле помогут. Извини, мне пора.
Боярин быстро отдал распоряжения Салеху и покинул деревню, а кузнец принялся готовить гонцов в Смоленск. Теперь у воинства Корытни имелось достаточно хорошего оружия, да и гарнизон временно увеличился вчетверо, если считать три десятка верховых степняков.
Уже через десять минут после отъезда Данилы в Смоленск отправился один из ветеранов в сопровождении молодого парнишки. Можно было бы воспользоваться и голубиной почтой, однако ее надежность на расстоянии более десяти верст оставляла желать лучшего. Беркуты и сапсаны, которых много развелось в лесах Смоленщины, легко нагоняли нагруженного посланием крылатого гонца. Лишь у гномов птичья почта срабатывала без сбоев. Чужаки присоединяли к письмам тайное заклятие, от которого хищные птицы теряли интерес к легкой добыче.
Гонцы отправились в Смоленск на одной из телег заезжих лазутчиков. Они не собирались привлекать к себе лишнего внимания, а потому двигались без особой поспешности. Через полчаса им волей-неволей пришлось остановиться.
– Вечер добрый, дяденьки. Я заблудилась в лесу, чудом на дорогу выбралась. Не подвезете до деревни, а то скоро стемнеет?
Молодая крестьянка с полной корзинкой красноголовиков смущенно стояла у дороги. Ее красоту нельзя было не заметить, даже несмотря на вымазанное грязью лицо. Сразу было видно – слез девушка нынче пролила немало.
– Кто же тебя саму в лес-то отпустил, красавица? – спросил ветеран.
Парень же был настолько поражен красотой незнакомки, что просто онемел. И было с чего. Миловидная, стройная, с густым русыми волосами, заплетенными в толстую косу… Ее большие зеленые глаза под изогнутыми дугой черными бровями буквально завораживали. Сердце молодого человека забилось с перебоями.
– Так не одна я была, дедушка. Подружки, тетка Пелагея да… – принялась объяснять заблудившаяся.
Вскоре она сидела на повозке. Говорила ладно, да только речь ее лилась как-то монотонно, убаюкивая слушателей. Минуло всего несколько минут, и роли сменились. Теперь она задавала вопросы, а ветеран и его подопечный рассказывали обо всем, что произошло в деревне.
Очнулся один из гонцов, только когда колесо телеги попало в большую колдобину и обоих сильно встряхнуло.
– Да что ж такое! – воскликнул ветеран, вдруг заметив, что едут они не по той дороге. – Не иначе нечистая попутала.
Его напарник по-прежнему оставался под чарами незнакомки: устремленный в никуда взгляд осоловевших глаз, приоткрытый рот и бессмысленная улыбка.
– Прокош, хорош лыбиться! – Старик отвесил парню смачный подзатыльник.
– А? Чего? Где мы? – пришел в себя тот.
– Чего-чего… – пробурчал дед. – На ведьму мы с тобой наткнулись. Заворожила и с дороги сбила, гадина. Одного не пойму – чего ей надо было, куда подевалась?
Ни один, ни другой не могли вспомнить, о чем разговаривали. В сознании запечатлелось лишь круглое лицо красавицы да огромные зеленые глаза.
– Ведьма не может быть такой красивой, – мечтательно произнес Прокош.
Ветеран проверил, на месте ли оружие. Убедившись, что ничего не пропало, немного успокоился, но на молодого прикрикнул:
– Кто тебе сказал, что она красивая?!
– Так я же своими глазами видел.
– Видел он, – пробурчал старый воин. – Что она захотела показать, то и выставила. А на самом деле… – Мужчина сплюнул с досады.
– Эх, вот бы мне такую красавицу в жены! – мечтательно произнес парень.
– Хорош слюни распускать! На тракт надо выбираться. Или собрался в лесу заночевать?!
– Так нам же в Смоленск быстрее надо.
– Вот и спрыгивай с телеги! Рядом побежишь. Лошадка налегке шибче потрусит. А тебе надобно мозги проветрить.
Сам он тоже соскочил с повозки и ускорил ход.

 

«Молодец Буян! Видно сразу, боевого опыта ему не занимать. А вот я слабоват оказался. Мог бы и сам догадаться за собой людей вдогонку направить. Но я же гордый, все умею, ничего не боюсь! – Размышляя по пути на встречу со шведским шпионом, Еремеев прошелся катком критики по собственным ошибкам. – В результате остался без поддержки, чуть не попался и сейчас мог бы следовать этой дорожкой под конвоем. Если бы не Евсей, как знать, чем бы все закончилось. Да и подошедший Салех оказался более чем кстати. Степняки обезвредили наблюдателя, подстрелили голубя и не дали уйти гонцу. А ведь я еще обещал обучать их самбо. Вот жизнь – минуты свободной не найти! Неужели это никогда не кончится?»
Салех в разговоре с командиром сознался, что «заблудился» он по приказу крашенского воеводы. Поход оказался весьма удачным для его небольшого отряда: ученики незаметно подкрались к деревне, разведали окрестности, обнаружив подозрительного типа на дереве, а затем сами организовали наблюдение, что помогло перехватить почту.
«Буяна обязательно отругаю за самовольство, а потом награжу за смекалку и спасение командира. Но сначала главное: вырвать из лап негодяев Зарину», – решил Александр.
Когда Еремеев заметил сторожку, его лошадка остановилась как вкопанная. Она до этого жалобно ржала да все норовила свернуть в сторону, а тут словно оцепенела.
«Не зря место гиблым зовут, – подумал Александр. – Холодом потянуло еще до того, как неожиданно поблек солнечный свет, а ведь ни одной тучки на небе. И еще тишина… Мертвая. Кто же тут поработал? Вроде болото рядом, может, кикимора? Нет, на болотах я бывал, и не раз, там подобной тоски не ощущалось. Или хандра лишь на меня набросилась? Так нет, кобылка совсем извелась, того и гляди – с седла сбросит. И зачем Кочебор меня позвал именно сюда? Наверняка неспроста, только гадать некогда».
Еремеев не стал мучить животное. Спешился, снял с седла колчан с эльфийским луком и стрелами, повесил его на плечо и двинул вперед. Пройдя всего несколько шагов, заметил, что в траве появились изумрудные оттенки. Красиво? Пожалуй, да, но от этой холодной красоты стало еще муторнее. К тому же трава начала прихватывать сапоги, и выдирать их приходилось с трудом, словно из трясины. Дальше – больше. Около самой земли возникла сизая дымка. Сначала едва заметная, но по мере продвижения вперед она становилась все гуще и поднималась все выше. Когда до избушки оставалось метров тридцать, туман добрался до колен.
«И здесь колдовство, чтоб ему провалиться! Да еще какое-то вязкое, холодное и тягучее. Идешь словно в киселе, который из тебя все соки вытягивает. Неужели Кочебор лучшего места найти не мог?»
Вскоре Александр почувствовал еще и монотонный… то ли вой, то ли гул. Вроде и негромкий, но было в нем нечто жуткое, от чего хотелось поскорее покинуть поганое место.
Поднявшись на крыльцо, Еремеев остановился.
Бревенчатое сооружение чем-то напоминало избушку Бабы-яги из русских сказок. Правда, курьи ножки пока не просматривались. Впрочем, и окон Александр не заметил, а дверь – вот она, только дерни за ручку…
– Эй! – крикнул Еремеев. – Есть там кто живой?
– Зайди – узнаешь, – донеслось в ответ.
«Такое ощущение, что звук со всех сторон идет, да еще эхо… Откуда оно здесь? Точно, место нехорошее, моя лошадка сразу деру дала, стоило ее отпустить. А ведь придется внутрь заходить. Зря, что ли, ехал?»
– Может, поговорим на свежем воздухе? – предложил Александр.
– Здесь под открытым небом лучше не задерживаться, – снова донеслось со всех сторон. – Недолго и помереть.
Это Еремеев уже почувствовал. На организм навалилась тяжесть, которая с каждой секундой лишь усиливалась. Он потянул за ручку и оказался внутри крохотной прихожей. Дальше – еще одна дверь, за ней комната без окон, стол, кресло, лавка, табурет и горящая лампа, подвешенная под таким же бревенчатым, как и стены, потолком.
В комнате ему стало легче. Александр осмотрелся. Никого не обнаружив, хотел задать вопрос, но тут с громким стуком закрылась дверь. Он вздрогнул, вжав голову в плечи.
– Садись, Данила, в ногах правды нет. – Голос теперь исходил сверху, эхо пропало.
Взгляд остановился на кресле, затем переместился на лавку, приставленную к стене, и коснулся табурета, опрокинутого на пол.
«Ловушка? Сяду в кресло, а оно окажется с секретом, и вряд ли для гостей приятным. Лавка?.. Тоже доверия не внушает… Похоже, я становлюсь параноиком. Впрочем, лучше быть живым параноиком, чем мертвым кем бы то ни было». – Он подошел к табурету, поднял его и присел.
– Что дальше? – спросил Еремеев.
– В кресле было бы удобнее.
– Для кого? – В голосе собеседника Александру почудилась досада.
– Перекусить не желаешь? – Тот проигнорировал вопрос.
– Обойдусь. Не для того сюда прибыл.
– Вольному воля, – доносившийся сверху голос начинал раздражать.
– Ты, что ли, Кочебор? – Александр всмотрелся в потолок, пытаясь рассмотреть хоть какую-нибудь дыру.
– Можешь так меня называть.
– Ты где?
– Рядом, но вне досягаемости.
– А что так, боишься? – задал вопрос Еремеев.
«Выходит, не один я такой осторожный, – размышлял прибывший. Ему хотелось видеть собеседника, так проще понять, что собой представляет человек и как с ним разговаривать. – Ладно, будем работать с тем, что имеем».
– Обычные меры предосторожности, – пояснил невидимый собеседник. – Не каждый день доводится встречаться с победителем грозного чудища, да и других подвигов за тобой числится немало.
– Что это за место?
Еремеев еще по дороге проанализировал ситуацию и прикинул несколько вариантов поведения в разговоре с врагом. Один из них – потянуть время, задержав противника до ночи, чтобы он не смог покинуть помещение из-за зверюг. Тогда появится возможность многое прояснить.
– Место особое. Говорят, эльфы собирались тут создать проход в свой мир. Не получилось. Сотню своих потеряли да лужок испоганили так, что ни один зверь лесной, ни одна нечисть из местных сюда носа не кажет. А вот зверюги – те появляются еще до заката. Кишмя кишат.
– Тебе эльфы по нраву?
– Терпеть их не могу.
– Какой тогда смысл назначать встречу здесь? Вой, туман, трава, которая за ноги хватает. Как же меры предосторожности?
– Здесь нам никто не помешает. А тому, кто знает секреты этого места, опасности нет.
– А меня, выходит, не жалко, – усмехнулся Александр. – Сначала отравили, теперь пора на корм зверюгам отдавать?
За время разговора Еремеев несколько раз чесал шею за ухом в надежде, что собеседник это заметит.
– В этом нет смысла, Данила. Королю Швеции нужны смелые люди.
«Так-так… Становлюсь крайне популярным. Эльфам я нужен хотя бы для того, чтобы меня убить, гномам – для проворачивания своих делишек, теперь еще и Карлу понадобился. Прямо незаменимый человек какой-то!»
– Неужели монарх сам не справляется?
– Толковые исполнители всегда требуются. Они экономят время и деньги короля.
«А до моих нужд никому нет дела. – Еремеев аж зубами заскрежетал. – Не зря все-таки этот тип решил не показываться на глаза. Точно бы не удержался и пару раз заехал, как говорит леший, натурализму ради».
– Ты в курсе, что не все толковые готовы исполнять чужую волю?
– Но их ведь можно заставить, не правда ли? – В голосе Кочебора послышались ехидные нотки. – Главное – найти верный подход.
– Смотри не ошибись в выборе, – предупредил Александр, ощущая поднимающуюся волну ярости. – А то вдруг пойдешь не туда да наткнешься по дороге на затаившегося пушного зверька…
– Ежели не уверен, что выход безопасен, нужно сначала пропустить женщину. Так издревле поступают все умные люди.
Еремеев мысленно произнес несколько нелитературных слов в адрес собеседника, а вслух ответил:
– Знаешь, к некоторым слишком мудрым в гости инсульт приходит.
– Еще один зверь?
– Ага, и очень опасный. Невидимый, неслышимый, но, ежели подберется, мозг разом отключает, а самого превращает в овощ.
– Ты сюда пришел мне сказки рассказывать?! – повысил голос Кочебор.
– Сам говорил о мерах предосторожности, вот я тебя и предостерегаю. Не тот путь ты выбрал, уважаемый. Кто им следует, долго не живет.
– Данила, ты не в том положении, чтобы меня запугивать. Не находишь?
– Пока нет. Нашел бы тебя, разговор бы по-другому сложился.
– Даже интересно – как?
– Я бы доходчиво объяснил, что ждет того, кто девушек в мужские дела впутывает, да еще за их спинами прячется. Тебя этому король Швеции научил?
– Карл – великий монарх. Его не интересуют детали, ему важен результат.
– Ущербная позиция. Иногда из-за каких-то мелких деталей гробятся большие дела. Вместе с исполнителями.
– Тебя сейчас не это должно волновать, Данила.
– Берешься решать, когда и что меня должно беспокоить? Я тоже умею давать советы. Хочешь один?
– Нет! Данила, мы теряем время. Перейдем к делу. Хочешь, чтобы твоя Зарина жила?
– Этого мало, я хочу, чтобы она жила долго и счастливо. Чтобы ее окружали добрые, участливые люди и те, кого она сама хочет видеть рядом.
– Надеешься устроить ей рай на земле? Не получится.
– Ты спросил, чего я хочу, – я ответил.
– Данила, разговор начинает меня утомлять. Могу ведь плюнуть на тебя, королю доложить, что крашенский боярин для нашего дела непригоден. И кто от этого выиграет?
– Перечислить всех?
– Обойдусь без подробностей. Одно скажу: без противоядия ты сдохнешь через два дня, и надобность в Зарине вообще отпадет. Я не буду говорить, что с ней потом сделают, но точно ничего хорошего.
Еремеев до боли сжал кулаки. Опять захотелось прямо сейчас кого-нибудь убить.
«Спокойно, Сан Саныч, спокойно. Надо срочно занять голову другими мыслями, иначе мозги закипят. Так, Кочебор наверняка пытается прощупать, насколько я могу быть управляем. И надо бы его убедить в том, что имеется шанс меня подчинить. Как бы это лучше изобразить? – принялся рассуждать Александр. – В его глазах я – молодой человек, пусть и не совсем обычный, в здешнем мире многие это отметили, но горячность молодости, пожалуй, следует продемонстрировать».
– Пальцем ее тронешь – и я тебя на краю света найду, все кости переломаю, собственное дерьмо жрать заставлю! Ты меня понял, гнида?
– При чем здесь я? Девка вообще не в моем вкусе. Свою работу с ней я выполнил, дальше займутся другие…
– И других найду, всех покрошу в капусту! Пусть только попробуют сделать ей больно!
– Это лишь от тебя зависит. Не смог уберечь девицу – теперь расхлебывай последствия.
Еремеев вскочил, схватил табурет и со всего маху грохнул им о кресло. Показавшаяся с самого начала подозрительной мебель попыталась ухватить табуретку подлокотниками, но не выдержала удара и развалилась.
– Как же ты меня достал, сволочь! – Александр обессиленно опустился на пол и обхватил голову руками.
Несколько секунд никто из собеседников не проронил ни слова.
– Успокоился? – подал голос Кочебор.
– Чего ты от меня хочешь? – устало спросил Еремеев.
«Надеюсь, хоть какая-то логика в моих действиях была. Негодяй должен поверить, что я готов сотрудничать, – размышлял Александр. – А кресло действительно оказалось с сюрпризом. Так ему и надо!»
– Король Швеции желает с тобой поговорить. Почему бы не уважить великого человека?
– Сначала я должен увидеть Зарину.
– Не проблема, там и встретитесь.
– Где – там? – Еремеев снова посмотрел на потолок.
– Где-то между Дорогобужем и Смоленском. Ты знаешь, что Карл взял Дорогобуж?
– Выходит, война уже началась?
– Карл Семнадцатый пересек границу республики нынче утром.
– И зачем ему тогда мы с Зариной? – тем же упавшим тоном произнес Александр.
– Сам у него спросишь, Данила.
– И спрошу! – Еремеев изобразил твердость в голосе. Долго демонстрировать свое уныние он опасался, Кочебор мог заподозрить неладное. – А ты мне расскажи, что в Корытне устроил? Нагнал придурков, те попытались меня повязать…
– Это была еще одна проверка, Данила, – ответил невидимый собеседник. – Ты ее прошел. Значит, достоин предстать перед королем Швеции.
– Так меня к нему и пустят…
– О том не беспокойся. Противоядие найдешь под столом возле самой стены, там же перстень с гербом короля. Покажешь солдатам – они проведут к офицеру, тот поможет найти его величество. Надеюсь, дня через три увидимся. А сейчас советую плотнее закрыть двери, а то, не ровен час, ночные гости нагрянут, слышишь вой за стеной?
– Разве солнце уже зашло? – не понял Александр. По его расчетам, до темноты оставалось еще около двух часов.
– Здесь солнечный свет другой, и зверюги появляются гораздо раньше. До скорого.
– Что значит – до скорого? Разве ты не будешь со мной дожидаться утра?
Ответом ему стал стук двери. Наверное, чердачной.
Еремеев поспешил к выходу. Оказался в прихожей, толкнул дверь и тут же вернул ее на место, да еще засов задвинул.
«Откуда их столько?! – В серых сумерках он успел заметить сотни клыкастых тварей, которые резко устремились к распахнутой двери. – А как же Кочебор? Или эта гнида настолько гнилая, что ее даже монстры из другого мира жрать отказываются?»

 

– Где же его, аспида проклятущего, носит? – сокрушалась кикимора, восседая на своем излюбленном пне. – Вчерась соловьем пел, обещался весточки по три раза на дню слать, а сам? – Бабка в очередной раз принялась всматриваться в даль, пытаясь разглядеть хоть какой-то намек на гонца с посланием. – Утречком дятел прилетал, донес, что к дубу они с Данилой удачно сходили, а опосля – как в воду канул. И точно не в моем болоте, я бы про то знала.
Хозяйка местных болот размышляла вслух. Давненько она так не волновалась, считай, с тех самых пор, как ее, одурманенную Черной морью, везли на сожжение. Тогда из беды по поручению лешего ее выручил Данила. Нынче вроде и беды особой не предвиделось, но повод для беспокойства имелся великий.
Кикимора не один десяток лет лелеяла мечту отомстить старшей сестрице, которая коварно заграбастала часть ее земель, да еще, как потом выяснилось, со спящим источником силы. Наказать сестрицу и отобрать земли можно было, лишь разбудив источник. И случай подвернулся пару дней назад, когда все тот же Данила чудом прорастил на болоте дуб-ведун.
– Выходит, паренек заполучил-таки заветный прутик. И где теперь эти двое ходят? Лешак обязался сразу доложить, куда они направятся. И что? Ночь на дворе, а вестей нет! – Старуха задрала голову к появившимся на небе звездам. – Что сие может означать? Он про меня забыл? Али удумал чего непотребного?
Бабка соскочила со своего «трона» и принялась шагами мерять островок:
– Настойки сколько извела на него, времени потратила – и все впустую? Дескать, у меня нынче дуб имеется и я знать никого не знаю! – Старуха сама себя накручивала, приписывая лешему несуществующие грехи. – Да без меня ничего бы у лешака не было. Кто к нему Данилу направил? Знамо дело, я. А могла просто утопить в болоте – и всех делов!
Старуха сделала несколько кругов и вернулась к пню. Снова взгромоздилась, подобно царице, и продолжила костерить не сдержавшего обещание:
– Неужто он решил сам заграбастать источник? С него станется! Данилу против меня настроит и… Как будто ему дуба мало. Погодь! – Старуха приказала себе угомониться. – Отколь же лешаку знать, где источник тот находится? Без сестрицы он его ни в жизнь не отыщет, а та скорее руку себе отгрызет, чем укажет место.
Кикимора немного успокоилась, разобравшись, что лешему источника не видать. Однако тут же пришло понимание, что лакомый кусочек может достаться сестрице, и это было еще невыносимее.
– Токмо не злыдне! Она тогда меня вообще со свету сживет, пиявка зловонная! Эх, надобно самой лешака отыскивать. А там и до Данилы доберусь, без меня они с сестрицей не совладают. Кабы знать, как оно обернется… – Старуха сотворила заклятие вызова, и рядом воспарил полупрозрачный толстый мужичок.
– Чего госпожа изволить желает? – пробасил болотный дух.
– Чего-чего, – пробурчала старуха. – Ты когда последние вести докладывал?
– Давеча поутру.
– И чего? С того времени ничего не стряслось?
– Шибко значимого – ничегошеньки… – Он рассказал об утопленниках прошедшего дня, о людишках, коим удалось выбраться из топей, о дыме костра, что ветром принесло из лесу, о драке болотных русалок с речными…
– Не мути мне мозги, сгусток тумана! – не выдержала длинной речи бабка. – Чего диковинного в угодьях и на их границе?
– Все тихо, госпожа. За порядком следим, непотребств не допускаем. Спуску гостям незваным не даем, не то что некоторые… – довольно заметил дух.
– Ты о ком говоришь?
– У речных, к примеру, русалку чужак извел, а они даже не чешутся.
– Какой еще чужак?
– Вроде того, что леший к нам притаскивал, – шишколобый. Ты его тогда из болота вышвырнула, – произнес дух и поспешно добавил: – Пришлого.
– Про русалку откуда вызнал? – навострила уши кикимора.
– Дык я, когда хвостастых разнимал, одна из речных нашим пеняла, что наших числом больше. А стряслось сие неравенство по вине того самого чужака в самый раз перед дракой. Вот они и не сумели замену подыскать. Речные-то.
– Где? – строго спросила старуха. – Где чужака заприметили?
Дух пообещал выяснить и был послан к речным русалкам.
– Запустил ты свои владения, лешак, ох, запустил! Эльфы как у себя дома шастают. А от них одни беды на нашу голову. То они чудище призовут, то… – Кикимора была уверена, что огромный монстр прибыл к ним по воле чужаков. – Где это видано – русалок изводить?! И водяной ему с рук сие спустил?! Эдак шишколобые вскорости на шею нам сядут да понукать примутся. Надо будет самой разобраться, раз водяной да леший не сподобились.
Назад: Глава 5 Тяжелый день
Дальше: Глава 7 Опасный секрет