Прошли запланированные Летом сорок суток для погрузки грузового корабля, а конца этому мероприятию, казалось не будет. Какие-то непонятные причины появлялись ниоткуда, будто атмосфера планеты их генерировала с завидным постоянством, заставляя Лета носиться между столицей и северным космодромом, так как состояние космопорта северного космодрома было в таком удручающем виде, что какие-то проблемы через его терминалы решать было бессмысленно - запросы уходили будто в никуда и в лучшем случае ответы приходили через часы, а зачастую не приходили вовсе, будто это была не территория принадлежащая цивилизации гиттов, а какой-то инопланетный мир. К тому же, казалось бесконечный уровень счёта отца, вдруг начал стремительно уменьшаться, от посыпавшихся счетов за лечение женщин, которое было обещано быть бесплатным. Лет с содроганием всматривался в уменьшающийся уровень, при оплате каждого счёта, с тревогой думая, о том, как здесь будут жить, остающиеся, на лечение пять женщин, но обратиться за разъяснением к Гудониони не решался, считая это своим унижением. За Валл’Иолета и Янену он не переживал, так как уровень жизни на карточке его матери был ещё высок.

Банковская система Гитты была достаточно странной: уровнем жизни матери мог пользоваться Лет и по достижении двадцатилетнего возраста - Валл’Иолет, но тогда Лет утрачивал контроль над ним. Об утрате контроля Лет не переживал. Его беспокоило лишь то - сможет ли Валл’Иолет в должной мере распоряжаться высоким уровнем, не уничтожив его за очень короткое время. Затем он и пытался добиться твёрдого согласия от Тарова по поводу контроля за сыном, но бывший адмирал отделывался лишь простыми обещаниями, вызывающими у Лета грустную досаду. Была ещё Янена, но она была добросердечной девушкой и Лет опасался, что она избалует сына и с возрастом у неё начнутся с ним проблемы. И опять же, единственной надеждой у него оставался всё тот же бывший адмирал космического флота Таров, с ещё имеющимся авторитетом.

Две женщины: Анн’Ритта и какая-то её подруга, которую Лет даже не знал, как зовут, решили вернуться на Вирту. Как понял Лет, Анн’Ритта, лечение для которой было, практически, бессмысленным, надеялась, что подписав договор с гиттами на правах конвента, останется конвентом и в колонии, что показывало её амбициозность. Вторая женщина прошла короткий курс лечения и как утверждали специалисты медицинского центра - её материнство теперь зависело лишь от неё самой, от её судьбы.

Перспектива, более четырёх лет находиться в обществе двух эмансипированных женщин, Лета никак не привлекала и потому он приложил максимум усилий, чтобы заинтересовать их путешествием на грузовике, мотивируя тем, что дифферент получил повреждение при уходе со станции санации и путешествие на его борту представляет огромный риск. Анн’Ритту уговаривать не пришлось. Вторая же женщина оказалась настолько упряма, что пришлось легонько ткнуть ей в лоб иглой своего поля и лишь после того, как она оказалась в полубессознательном состоянии, её удалось транспортировать в грузовой корабль и оставить на попечение Анн’Ритты.

Перед отходом Лет решил сходить в кольцевые горы и ещё раз побывать в круглой башне: посмотреть на место гибели Лилины, хотя бы мысленно повиниться перед памятью о ней и попытаться портироваться в семимерие и выяснить у эллов, накопившиеся у него вопросы. С ним в кольцевые горы отправился профессор Норманн, который после того, как пещеры были закрыты, больше ни разу там не был. К тому же, он, вдруг, узнал, что за последний год над красной пустыней, примыкающей к кольцевым горам не было ни одного катаклизма и его обуяло любопытство произошедшей метаморфозы. Чтобы избежать ненужного конфликта с десантниками, охраняющими вход в пещеру, они направились к круглой башне через ледник - холодную дорогу, как назвал этот путь Норманн, который иногда им пользовался, когда исследовал аномальную зону пещеры и потому хорошо его знал. Но или профессор подзабыл дорогу, или ледники сместились за долгие годы своего забвения и им пришлось изрядно поплутать среди ледяных торосов, прежде, чем они нашли галерею, ведущую к круглой башне.

- Не мог я так забыть всё здесь. - Периодически повторял Норманн, потирая лоб и всматриваясь в лобовое стекло левета. - Здесь прежде не было столько торосов. Прямо не торосы, а какие-то ледяные скалы. Определённо, уровень льда стал выше. Может это связано с прекращением катаклизмическй деятельности гор. Странно. Непременно, нужно заняться этим вопросом. По прибытии в институт поставлю этот вопрос на научном совете. Так недолго и оледенения дождаться.

Ветер был достаточно сильным и порой между торосами задувало так, что перед леветом вставала сплошная белая пелена. Лет резко сбавлял скорость и с гримасой досады всматривался в пространственный сканер левета, но экран был залит такой же белой пеленой, как и лобовое стекло. Тогда Лет высвобождал своё поле и выбрасывая его наружу, пытался дотянуться до пещеры с энергетическим концентратом. Получалось это у него или нет, он не представлял, но где-то впереди чувствовались слабые стабильные энергополя и возвращая поле, Лет направлял левет в том направлении.

Вход появился столь неожиданно, что Лет едва не проскочил мимо и осознал его, когда левет был уже на середине белого тоннеля. Резко отклонив штурвал, он бросил левет вниз, чем вызвал, явно, недовольное бормотание старого профессора, который, видимо не ожидая столь резкого маневра, подался далеко вперёд и его лицо едва не расползлось по лобовому стеклу и лишь державшиеся за подлокотники руки спасли его от этого неприятного столкновения.

Лет никогда не ходил к башне через льды и потому с любопытством вёл левет по широкому белому тоннелю. Но беспокойное ерзание профессора в своём кресле его, вдруг, насторожило.

- Что-то не так, господин профессор? - Голосом, полным удивления, поинтересовался Лет. - Мы не туда идём?

- Тоннель стал другим. - В голосе Норманна скользнули нотки тревоги.

- Я, честно говоря, никогда его прежде не видел. - Лет покрутил головой. - Но вид у него вполне приемлем.

- Его стенки стали пористыми или даже, рыхлыми. Они не были такими. Прежде они были блестящими, глянцевыми и очень твёрдыми.

- Время неумолимо. - Лет дёрнул плечами, всматриваясь в стенки тоннеля и действительно, они были покрыты едва различимыми порами, которым он изначально, в пылу восторга, не придал значения.

- Это не время. - Голова профессора качнулась. - Здесь что-то другое.

- Надеюсь, сейчас и узнаем. - Лет широко улыбнулся, бросая взгляд в сторону профессора.

- Хотелось бы. - Норманн негромко хмыкнул.

- Далеко ещё?

- Тоннель тянется на двенадцать километров во льду и лишь в его конце горные породы.

В левете наступила тишина. Лет аккуратно вёл летательный аппарат. Хотя тоннель был широкий, но белизна его стен скрадывала расстояние и Лет не раз с досадой отмечал, что левет скользит совсем рядом с одной из стен, хотя это в его намерение не входило. К тому же, отражаемый стенами свет прожекторов левета заставлял щуриться - Лет не затенял стёкла, опасаясь врезаться в ледяную стену.

Лёдяной тоннель закончился внезапно, скорее всего от напряжения, Лет не увидел, появившеюся впереди, желтоватую полосу и осознал он это, когда впереди из пола начала быстро разрастаться в размерах круглая каменная башня.

Шумно выдохнув и убрав ногу с акселератора, Лет вдруг почувствовал влагу на лбу - давно он не водил летательный аппарат в таком напряжении.

Описав вокруг башни круг, Лет опустил летательный аппарат у самого её входа. Открыв двери, он выпрыгнул наружу и сделал несколько быстрых движений руками: хотя переход от северного космодрома занял чуть более трёх часов, но чувствовал он себя непривычно уставшим.

- Странно здесь всё. - Заговорил Норманн, подходя к нему. - Такое впечатление, что вместе с нами стареют и пещеры.

- С чего вы взяли, господин профессор. - Лет перестал махать руками и подойдя ко входу в башню заглянул внутрь. - Всё здесь как и прежде.

- Я уже говорил… - За спиной Лета раздался повышенный голос Норманна. - Всё здесь становится каким-то рыхлым и лёд и камень.

Донёсся шорох. Лет повернул голову - Норманн водил рукой по стене рядом со входом и вслед за его ладонью вниз осыпалась песчаная пыль.

- Песочный домик. Того и смотри - осыплется. - Подытожил профессор свой вывод.

- Вы преувеличиваете, господин профессор. - Лет негромко хмыкнул. - Скорее всего вы не обращали большого внимания на вид стен пещеры. Почему пещеры, простояв несколько тысяч лет, вдруг, начали разрушаться?

- Хотелось бы это понять, господин Лет. - Профессор перестал водить по стене башни рукой и заглянул внутрь, Лету через плечо. - Хм-м-м!

- И внутри что-то не так?

- Не знаю, не знаю. Но я бы поостерёгся туда входить.

- Это всё ваш… - Лет осёкся.

- Хочешь сказать - маразм. Не знаю, не знаю. Возможно. Но туда бы я без страховки не пошёл.

- Какой ещё страховки? - В голосе Лета послышалось возмущение.

- Обвяжись верёвкой, что ли.

- Глупости всё это.

Лет решительно переступил проём и оказался внутри башни. Он принялся крутиться, осматриваясь. Всё здесь было как и прежде, если не считать лёгкого налёта песка на полу, на котором отчётливо были видны следы его обуви. Норманн, однако не пошёл за ним, а остался стоять снаружи, даже отступив от входа. Усмехнувшись осторожности профессора, Лет направился к центру башни.

Лет уже истоптал весь более светлый центр башни, но абсолютно ничего не происходило: не было никакой его портации ни в какое измерение. Он даже подпрыгнул несколько раз, остановившись в центре круга, но так и остался в своём трёхмерном мире. Решившись на последнее средство, он высвободил своё поле и разбросил его по башне - нигде, никаких энергетических токов не ощущалось, башня была, будто, мертва.

Дёрнув плечами, Лет убрал своё поле и покинул башню.

- Действительно странно, господин профессор. - Лет развёл руками, останавливаясь напротив Норманна. - Перемещение не работает. Определённо, здесь что-то произошло.

- А если… - Норманн, вдруг, развернулся и быстро зашагал в сторону одной из галерей.

Лет направился за ним, крутя головой и рассматривая стены галереи - ничего привлекательного в них не наблюдалось, если не считать заметной пористости их стен. Но профессор, уже не обращал на это внимания, торопливо вышагивая вглубь пещеры. По мере продвижения, его шаги становились всё чаще и через какое-то время уже напоминали бег трусцой. Складывалось впечатление, что находясь вне пещеры он скрывает свою истинную сущность, притворяясь старым и немощным, а здесь стал самим собой. Чтобы не отстать, Лету пришлось шагать шире и чаще.

Вдруг профессор замер, будто уткнулся в невидимое препятствие.

Выйдя из-за него, Лет стал рядом: перед ним, в стене пещеры, была огромная пустая ниша.

Наконец, профессор вздрогнул, будто проснулся и приподняв руки и водя ими перед собой, будто перед ним, действительно, должно было быть какое-то невидимое препятствие, медленно двинулся в строну ниши. Войдя внутрь, он опустил руки и покрутив головой вышел наружу и опустив голову и ничего не говоря, медленно побрёл в ту сторону, откуда пришёл.

Лет в очередной раз высвободил своё поле и вбросил его внутрь ниши - никаких энергополей внутри не ощущалось, лишь привычный фона гор. Вернув поле, он развернулся и побежал догонять профессора.

- Что произошло, господин профессор? Что за метаморфозы? - Поинтересовался он. - Если не ошибаюсь, там что-то было.

- Там была энергетическая субстанция, которая, скорее всего и питала этот пещерный комплекс. - Глухим голосом заговорил Норманн, не поворачивая головы. - Даже не могу представить, куда она исчезла. Не могла она растратиться за столь короткий временной промежуток. Что такое двадцать лет для цивилизации, способной управлять такими энергетическими потоками, живущими, уверен, тысячи и десятки тысяч лет - миг. Нет. - Он покрутил головой. - Что-то произошло и очень неприятное.

- Возможно, вы преувеличиваете, господин профессор. - Лёт дёрнул плечами. - Возможно инопланетная раса, всего-навсего, покинула Гитту. Видимо посчитав нас недостойным своего дальнейшего внимания, возможно так и не дождавшись от нас ожидаемого прогресса. Ожидали прогресс, а дождались регресс. - Лет надрывно рассмеялся.

- Это плохая шутка, господин Лет. - Раздался глубокий вздох Норманна. - Я не знаю кто здесь был и зачем, но их деятельность держала природу вокруг кольцевых гор в равновесии, да и сами горы в хорошем состоянии. Энергетика гор нарушена. Здесь очень сильные ветра и контрастный климат и поверь мне, уважаемый Лет, что очень скоро в горах появятся бреши и ледник выползет наружу. Чем это обернётся для климата планеты, однозначно трудно сказать. Нужны долгие и глубокие исследования, но то что нас ожидают большие катаклизмы, несомненно. - Торопливо говорил профессор, будто опасаясь, что не сможет озвучить своему более молодому спутнику все свои мысли. - Даже тот катаклизм, который мы считали ужасным, будет нам казаться шалостью природы. А он был ещё и полезным, питая движители наших космических кораблей своей энергией. Теперь не будет никакой энергии и о космосе можно забыть.

- Но ведь ещё есть Фабра, господин профессор. - С возмущением в голосе возразил ему Лет.

- О-о-о! Мой молодой друг. - В голосе Норманна послышались гиперболические нотки. - До Фабры рукой не дотянешься. А пески Гитты всегда были рядом. В лучшем случае, та экспедиция, которая отправляется к Фабре, вернётся через пятнадцать лет. Это не завтра. А чем прикажете сейчас загружать контейнеры космических кораблей. Нашим оптимизмом. Нет, уважаемый Лет, Гитта очень и очень много потеряет, если энергия кольцевых гор, действительно исчезла.

- Если эллы каким-то образом добывали в этих горах энергию, может стоит и гиттам заняться их серьёзными исследованиями?

- Исследованиями мы займёмся. Непременно. Я сегодня же вылетаю в свой институт и доложу о произошедшем здесь на ближайшем научном совете. Регистр становится более целеустремлённым и непременно пойдёт нам навстречу. Исследования, непременно, возобновятся.

Они подошли к выходу из галереи. Норманн, вдруг, остановился.

- В одной из галерей находится странный серебристый цилиндр. - Заговорил он. - Возможно нам теперь удастся вскрыть его и разгадать его тайну. Может быть, уважаемый Лет, в левете есть какой-то анализатор, чтобы мы смогли оценить его состояние?

- С сожалению, в левете нет никакого анализатора, господин профессор. Я не сомневаюсь, что его тайна будет раскрыта. Могу сказать одно - энергия отсюда исчезла сравнительно, недавно. Три года назад здесь погибла Лилина. Значит тогда она ещё была. Возможно, то, что скрыто под оболочкой цилиндра, ещё излучает тепло. - Лет вытянул руку в сторону левета. - Нам пора, господин профессор. Мне не хотелось бы плутать в ночи среди ледяных торосов.

- Я не возражаю. - Кивнув головой, старый профессор торопливо зашагал в сторону левета.

Когда они вернулись на северный космодром, уже была глубокая ночь. Высадив профессора у входа в космопорт, Лет направил левет к дифференту. Погрузка была завершена, все каюты кроме одной были забиты всевозможной аппаратурой и осталось загнать в ангар лишь левет, на котором он сейчас и шёл.

Лет не любил пышные и громкие проводы и потому с сыном и дочерью распрощался ещё вчера, в доме отца. Сегодня их Таров должен был доставить в Минтар - скоро начинался учебный год у школьников и Валл’Иолет должен был пойти учиться в школу гиттов, а до этого Янена должна была его научить хотя бы каким-то манерам поведения в обществе таких же ребят, как и он. До сих пор Лет рос среди взрослых, которые потакали ему во всём и как вести себя среди сверстников он имел слабое представление. Янена хотела его отправить учиться в специализированную школу, где с каждым учеником ведётся индивидуальное обучение, но Лет настоял, чтобы Валл’Иолет ходил в обычную школу, в которую ходил когда-то и он сам и потому перед школой Янене предстояло водить брата в специализированный лагерь, где бы он смог некоторое время находиться в обществе сверстников, чтобы привыкнуть к ним и более увереннее усвоить язык гиттов, на котором уже достаточно сносно изъяснялся.

Описав круг вначале вокруг грузовика, а затем вокруг дифферента и убедившись, что они находятся в том же состоянии, в котором он их и оставил, Лет опустил левет неподалёку от трапа дифферента, намереваясь ещё раз зайти в ангар и убедиться, что левету ничто не помешает занять отведённое ему место, а уже затем загнать и закрепить его. Едва он выпрыгнул из летательного аппарата и шагнул к трапу, как с его нижней ступеньки кто-то поднялся. Лет мгновенно замер и мысленно выругав себя за беспечность, что оставил вход в дифферент открытым, высвободил своё поле и приготовился к отражению возможной атаки. Но время шло, а человек продолжал стоять перед трапом, не предпринимая никаких действий. Чтобы не привлекать лишнего внимания, Лет отключил внешнее освещение кораблей и потому трап дифферента был едва освещён тусклыми огнями шлюза и понять кто это был, было совершенно невозможно. Держа своё поле в активном состоянии, Лет возобновил путь.

Чем ближе Лет подходил к трапу, тем меньше было света, так как он закрывал собой бледный свет идущий из салона левета и тем хуже был виден стоящий перед трапом человек. Человек стоял молча, опустив руки, не подавая никаких признаков ни дружбы, ни агрессии.

Хаара! Нужно было включить прожекторы левета. Мелькнула у Лета мысль досады. Кто это? Что ему нужно. Совершенно не понять - мужчина или женщина. Фигура достаточно стройна, больше похожа на женскую. А если это сбежала толлона с грузовика? Хаара! И что с ней делать? Вновь усыплять? Я, совершенно, никого не хочу видеть. Я устал от этого бесконечного бессмысленного общения. Я хочу остаться один. Оставьте меня в покое! Промелькнули у него мысли недовольства на всё и вся.

Наконец, видимо, сказалось и то, что глаза привыкли к темноте, и то, что Лет подошёл настолько близко, что проявились контуры лица стоящего человека. Лет замер в тревоге - это была Тан’Сатта, но выглядела она несколько странно.

Решила отказаться от экспедиции на Толлону? И что теперь? Тоже усыплять? Мелькнули у него мысли досады. И что это с ней?

Лет состроил гримасу любопытства, пытаясь понять странность Тан’Сатты и наконец осознал её - у толлоны не было её красивых длинных волнистых волос, сейчас она имела очень короткую, практически, мужскую стрижку, которая делала её похожую больше на красивого юношу, нежели на девушку.

- Ты решила отказаться от экспедиции на Толлону? - Заговорил Лет, возвращая своё поле. - Но на дифференте нет места ещё для одного пассажира. Все его каюты заняты всевозможной аппаратурой для колонии. Мне самому предстоит, практически, весь путь жить в зале управления, что для девушки не совсем комфортно. Я не намерен….

- Прощай Лет! - Заговорила Тан’Сатта негромким голосом, перебивая его монолог. - Прощай навсегда, моя несбывшаяся мечта.

- Но ты же…

Тан’Сатта не стала его слушать. Сделав шаг в сторону и обойдя Лета далеко стороной, она быстрой походкой направилась в сторону космопорта.

Подняв плечи, Лет долго провожал её взглядом, до тех пор, пока её фигура не растворилась в гиттской ночи и пока не стих стук каблуков её обуви, затем повернулся и глубоко и протяжно вздохнув, шагнул к трапу…

Едва забрезжил рассвет, Лет вошёл в зал управления и усевшись в своё кресло, пробежался пальцами по клавишам пульта управления: скользнув в стороны, развернулся экран пространственного терма, дифферент основательно вздрогнул, будто вышел из долгой спячки и неприятно задрожал, будто его согнали с тёплой спальной платформы и выгнали в прохладное утро. Лет ткнул пальцем в ещё одну клавишу и на экране пространственного терма вспыхнула врезка с изображением капитана грузовика Траста. Брови капитана тут же взметнулись вверх.

Лёгкая усмешка тронула губы Лета. Он понял, что Траст удивлён его не слишком свежим видом. А откуда ему было быть свежему, так как Лет, под впечатлением непрошенной встречи с Тан’Саттой, так и не мог сомкнуть глаз, пытаясь понять: правильно ли он поступил, отвергнув искреннюю любовь девушки. Но так и не смог решить, эту горестную задачу.

- Готовность? - Лет вопросительно взмахнул подбородком.

- Полная. - Траст, не по уставу, дёрнул плечами.

- Старт через тысячу после меня. - Заговорил Лет хриплым, скрежетащим голосом. - Надеюсь, считать умеешь. Стыковка через два часа после старта.

Ткнув пальцем в клавишу прерывания связи, Лет взялся за флиппы - дифферент в очередной раз вздрогнул и качнулся, его мелкая дрожь исчезла, здание космопорта поползло вниз и вскоре растворилось в лёгкой утренней дымке; в верхней части экрана пространственного терма проступили первые блёстки далёких и таких манящих звёзд…