5.1. Романько О.В. Генеральный округ «Крым»: планы и реальность

Крымский полуостров находился под немецкой оккупацией довольно длительный период – с декабря 1941 по май 1944 года. И как на любой другой оккупированной советской территории здесь были все неизменные атрибуты «нового порядка»: массовый террор, холокост, разграбление культурных ценностей, обнищание населения и т. п. То есть, как может показаться, ничего оригинального. Тем не менее Крым все-таки стоял особняком в этой системе по причине своего важного геополитического положения. Нацистское военно-политическое руководство так и не определилось с послевоенным статусом этого полуострова, а также судьбой его населения. По целому ряду причин многочисленные планы утверждались и снова менялись, так и не успевая становиться реальностью.

Задачи Германии в войне против Советского Союза были окончательно сформулированы 30 марта 1941 года на совещании высшего нацистского руководства. С военной точки зрения планировалось разгромить Красную Армию и достигнуть линии «Архангельск – Астрахань», а в политической плоскости необходимо было сделать так, чтобы, как сказал Гитлер, «никакая организованная сила не могла противостоять немцам по эту сторону Урала». Завершая свое выступление, он выразился более конкретно: «Наши задачи в отношении России – разгромить ее вооруженные силы, уничтожить государство». А для управления захваченными советскими территориями фюрер предложил создать «протектораты»: в Прибалтике, на Украине и в Белоруссии. Слово «протекторат» здесь взято в кавычки намеренно. Конечно, это не должны были быть протектораты, как в Чехии и Моравии. Вероятнее всего, речь шла только о политической ширме.

Это мартовское совещание знаменательно еще и тем, что на нем все вопросы будущего административно-политического планирования на «восточных территориях» были переданы в ведение Альфреда Розенберга – главного нацистского идеолога, а по совместительству – знатока межнациональных отношений. Уже 2 апреля 1941 года Розенберг представил первый меморандум, в котором отразил свои взгляды на политическое будущее Советского Союза после его разгрома. В целом он предлагал разделить его на семь регионов:

• «Великороссия» с центром в Москве;

• Белоруссия с Минском или Смоленском в качестве столицы;

• «Балтенланд» (Эстония, Латвия и Литва);

• Украина и Крым с центром в Киеве;

• Донская область с Ростовом-на-Дону в качестве столицы;

• Кавказский регион;

• Туркестан (советская Центральная Азия).

Согласно концепции, изложенной в этом документе, Россия (или, вернее, то, что от нее оставалось) должна была быть отрезана от остального мира кольцом нерусских государств. Однако на этом «русские реформы» не заканчивались: по замыслу Розенберга она теряла целый ряд территорий с русским населением в пользу государственно-территориальных образований, которые создавались по соседству. Так, Смоленск отходил к Белоруссии, Курск, Воронеж и Крым – к Украине, а Ростов-на-Дону и нижняя Волга – к Донской области. В будущей «Великороссии» необходимо было «полностью уничтожить еврейско-большевистскую администрацию», а сама она – «подвергнуться интенсивной экономической эксплуатации» со стороны Германии. Кроме того, это территориальное образование получало статус даже гораздо ниже, чем у окружавших его соседей, и превращалось, по сути, в «приемник для всех нежелательных элементов с их территорий».

План вызвал существенные замечания Гитлера, который считал, что будущие административные единицы на «восточных землях» не следует делать такими дробными и искусственными. Например, создание отдельной Донской области не было, на его взгляд, обусловлено ни политически, ни экономически, ни даже с точки зрения национальной политики. Это же касалось и Белоруссии. Фюрер считал, что ее можно объединить с Прибалтикой – так будет более удобно с административной точки зрения. И подобные замечания были высказаны практически по всем пунктам меморандума Розенберга. Однако следует признать, что генеральной линии документа они почти не затронули. Например, Гитлер ничего не имел против пассажей, в которых шла речь о «дальнейшей дифференциации среди населения оккупированных территорий», «украинском народе и его свободе», «освобождении народов Кавказа» и «спасении эстонской, латышской и литовской наций». Остались без изменений и планы Розенберга относительно судьбы России и русского населения.

20 июня 1941 года в Берлине состоялось очередное совещание высшего военно-политического руководства нацистской Германии, на котором Розенберг представил Гитлеру новый меморандум о будущем устройстве того, что должно было остаться от СССР. Согласно этому плану предполагалось создать пять административных единиц – рейхскомиссариатов (Reichskomissariat):

• «Московия» (центральные области России),

• «Остланд» (Прибалтика и Белоруссия),

• «Украина» (большая часть Украины и Крым),

• «Кавказ» (Северный Кавказ, Закавказье и Калмыкия) и

• «Туркестан» (Средняя Азия, Казахстан, Поволжье и Башкирия).

Эти административные единицы должны были возникать по мере продвижения Вермахта на Восток. А после умиротворения указанных регионов военная администрация в них могла быть заменена на гражданскую – как первый шаг по определению будущего политического статуса «восточных земель».

Если в первом меморандуме Розенберг просто констатировал крымскую проблему, то уже во втором своем документе он высказался о статусе полуострова более конкретно. Подразумевалось, что Крым станет частью будущей «Великой Украины». Однако многочисленные рукописные пометки на этом документе свидетельствуют о том, что формулировка именного этого пункта далось Розенбергу с огромным трудом. Он явно понимал, что Крым только с большой натяжкой можно отнести к Украине, так как число проживавших там украинцев было ничтожно мало. Но это – не единственный парадокс плана. Одновременно с указанным моментом Розенберг настаивал, чтобы Крым находился под прямым контролем правительства Германии. Объясняя этот казус, он всячески подчеркивал «германское влияние» на полуострове. Так, главный нацистский идеолог утверждал, что до Первой мировой войны немецким колонистам принадлежали здесь значительные территории. Таким образом, получалось, что Крым только «технически» присоединялся к Украине. Управлять же им должны были из Берлина.

Планы Розенберга могут показаться полностью противоречивыми. Тем не менее они были всего лишь отражением аргументов Гитлера, которыми тот обосновывал причины будущей германизации полуострова. Во-первых, как считал фюрер, Крым должен был стать «немецким Гибралтаром». Располагаясь здесь, немецкая армия и флот могли полностью контролировать акваторию Черного моря. Во-вторых, привлекательным для немцев полуостров мог стать потому, что шеф Германского трудового фронта Роберт Лей мечтал превратить его в «один огромный немецкий курорт». Что же касается местного населения, то его в любом случае ожидала незавидная участь: выселение за пределы Крыма. Пустующие же земли предполагалось отдать под расселение немецких колонистов.

Гитлер принял второй план Розенберга практически без замечаний, и уже 17 июля 1941 года подписал приказ «О гражданском управлении во вновь оккупированных восточных областях», согласно которому на захваченных советских территориях устанавливалась гражданская администрация. Передача полномочий от военных к гражданским властям происходила после прекращения военных действий, а сам момент передачи определялся лично фюрером. Тем же приказом гражданская администрация подчинялась Министерству по делам оккупированных восточных областей (Reichsministerium für die besetzten Ostgebiete) или «Восточное министерство». Во главе этого министерства был поставлен Альфред Розенберг. Наконец, для управления захваченными советскими территориями создавались пять новых административных единиц – рейхскомиссариатов (реально были созданы только два из них – «Остланд» и «Украина»).

20 августа 1941 года начал формально функционировать рейхскомиссариат «Украина» (Reichskomissariat Ukraine), главой которого был назначен видный функционер нацистской партии Эрих Кох. Его резиденция находилась в Ровно. Рейхскомиссариат «Украина» делился на шесть генеральных округов: «Волыния-Подолия», «Житомир», «Киев», «Николаев», «Днепропетровск» и «Крым». Последний – генеральный округ «Крым» (Generalbezirk Krim) – должен был охватывать территории Николаевской и Запорожской областей Украинской ССР и весь Крымский полуостров (общая площадь – около 52 тыс. км2; общая численность населения – около 2 млн чел.). Центром этого новообразования предполагалось сделать Симферополь, а его руководителем – генеральным комиссаром – видного члена нацистской партии и бывшего гауляйтера Вены Альфреда Фрауэнфельда.

В административном отношении территория генерального округа «Крым» делилась на 14 округов (Gebiet), в каждом из которых планировалось создать окружной комиссариат во главе с окружным комиссаром. Центрами округов были выбраны следующие населенные пункты:

• на материковой части генерального округа – Акимовка, Геническ, Каховка, Мелитополь и Цюрупинск;

• на территории Крымского полуострова – Джанкой, Евпатория, Ички, Керчь, Курман-Кемельчи, Севастополь, Симферополь, Судак и Ялта.

Эти новые административные единицы объединяли, как правило, по два-три прежних советских района. В наиболее важных городах генерального округа планировалось создать городские комиссариаты (Stadtkomissariat), руководители которых пользовались бы правами окружных комиссаров. Всего было выбрано четыре таких населенных пункта: Мелитополь, Симферополь, Керчь и Севастополь.

Однако генеральный округ «Крым» так и не появился в окончательном виде. Из-за длительных боевых действий Крымский полуостров был из него изъят и передан под военное управление. Фрауэнфельд смог приступить к своим обязанностям только 1 сентября 1942 года и только на части запланированной для него территории, где была создана новая административная единица – генеральный округ «Таврия» (Generalbezirk Taurien), с центром в Мелитополе.

На протяжении всего периода оккупации реальная власть на Крымском полуострове принадлежала командующему местных частей Вермахта, военно-административный аппарат которого складывался следующим образом.

С ноября 1941 по июль 1942 года в Крыму развернулись интенсивные бои. В связи с тем, что теперь полуостров стал тылом немецких войск, вся полнота власти на его территории перешла к соответствующим органам 11-й полевой армии генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна. А именно: к коменданту тылового армейского района, имевшего по номенклатуре Вермахта 553-й номер (Kommandant rückwärtiges Armeegebiet 553 или Korück 553). Все время, пока эта армия находилась в Крыму, этот пост занимаал генерал-лейтенант Генрих Дела.

После передислокации 11-й полевой армии под Ленинград ее военно-административные функции перешли к новой структуре – аппарату командующего войсками Вермахта в Крыму (Befehlshaber Krim). В августе 1942 – ноябре 1943 года эту должность последовательно занимали следующие лица:

В октябре 1943 года после эвакуации Кубанского плацдарма на территорию Крыма были выведены части и соединения немецкой 17-й полевой армии. В ноябре 1943 года ее командующий генерал-полковник Эрвин Йенеке занял одновременно и высший административный пост на полуострове. А 1 мая 1944 года, уже почти на исходе боев за Крым, его на этой должности сменил генерал пехоты Карл Альмендингер, бывший до этого командующим 5-м армейским корпусом.

С целью осуществления всех необходимых полномочий при должности командующего войсками Вермахта в Крыму был создан штаб, основой которого послужили соответствующие структуры 42-го армейского корпуса 11-й полевой армии. Организационно этот штаб состоял из нескольких отделов, главными из которых в данном случае являлись оперативный (I), разведывательный (II) и административный (VII). Через первый отдел шло управление войсками оккупационной группировки на полуострове (немецкие, румынские и словацкие полевые части и соединения). Через второй – подразделениями Абвера – немецкой военной разведки – и прочими службами порядка.

НАЦИСТСКИЙ ОККУПАЦИОННЫЙ РЕЖИМ НА ТЕРРИТОРИИ КРЫМА (1941–1944)

Начальник VII отдела руководил военно-административными органами, которые состояли из полевых (Feldkommandantur – FK) и местных комендатур (Ortskommandantur – OK) и наделялись всей полнотой власти в зоне своей ответственности. Полевые комендатуры создавались обычно в пределах одного-двух бывших советских районов. Им подчинялись местные комендатуры, создаваемые в городах, районных центрах, крупных узлах железных и шоссейных дорог и местах дислокации военных гарнизонов. Все комендатуры должны были выполнять две задачи: охранную и управленческую. К первой относилось «обеспечение покоя» в оккупированных районах и охрана тылов действующей армии. Ко второй – создание, руководство и контроль над органами местного управления, а также «мобилизация резервов» для ведения войны. В целом все это сводилось к следующим основным функциям:

• борьба с партизанами;

• охрана коммуникаций, военных объектов и лагерей военнопленных;

• разведывательная и контрразведывательная деятельность;

• ведение пропаганды.

Для выполнения указанных функций к каждому типу комендатур прикомандировывались подразделения армейской службы порядка. На Крымском полуострове они были представлены тайной полевой полицией и полевой жандармерией, выполнявшими в зоне юрисдикции военной администрации, соответственно, следственные и карательные функции.

Всего за период с 1941 по 1944 год на территории Крыма функционировало 4 полевые и 23 местные комендатуры, которые располагались в следующих населенных пунктах:

После того как на территории Крыма была окончательно установлена военная администрация, началось создание ее специальных структур. Например, таких, как органы пропаганды, главной задачей которых должна была стать психологическая война за умы и настроения крымчан.

Институционализация пропагандистских усилий оккупантов на Крымском полуострове началась 5 сентября 1942 года. В этот день верховное командование Вермахта (ОКВ) отдало приказ о выделении из батальона пропаганды «Украина» 2-го взвода, на базе которого 15 сентября был создан Штаб пропаганды «Крым» (далее – Штаб) с резиденцией в Симферополе.

СИЛОВОЙ АППАРАТ НАЦИСТСКОГО ОККУПАЦИОННОГО РЕЖИМА НА ТЕРРИТОРИИ КРЫМА (1941–1944)

24 сентября 1942 года последовал второй приказ, который устанавливал порядок кадровых назначений по Штабу пропаганды «Крым» и определял его структуру. Начальником этого органа был назначен лейтенант Фрай, а руководителями отделов или «деловыми пропагандистами» стали:

• зондерфюрер д-р Манс (отдел активной пропаганды);

• зондерфюрер Рэк (отдел культуры; одновременно он являлся заместителем начальника Штаба);

• зондерфюрер Бруно Маурах (отдел прессы);

• зондерфюрер д-р Кюнеманн (отдел кино; одновременно он являлся офицером особых поручений по кадровым и организационным вопросам);

• зондерфюрер Шарнке (отдел радио);

• помимо этих отделов в Штаб входили Технический отряд (начальник-техник – унтер-офицер Герстнер) и редакция «Deutsche Krim Zeitung» (позднее она называлась «Der Kampf»), выходившей на немецком языке и предназначенной для распространения среди немецких оккупационных частей (главный редактор – зондерфюрер Трондле).

Для более глубокого проникновения пропаганды во все районы полуострова были созданы специальные внешние пункты (Aussenschtelle). Их количество и сфера ответственности часто менялись. Поэтому окончательно территориальная структура Штаба пропаганды «Крым» была закреплена только приказом от 27 февраля 1943 года:

• сам Штаб непосредственно обслуживал Симферопольский район и район Зуи; ему подчинялись следующие пункты: Бахчисарай, Биюк-Онлар и Карасубазар;

• подразделение в Евпатории (руководитель – зондерфюрер Мильдер) непосредственно обслуживало Евпаторийский район, Ак-Мечеть и Саки; ему подчинялись следующие пункты: Ак-Шейх, Джурджи и Фрайдорф;

• подразделение в Джанкое (руководитель – вахмистр Зорге) непосредственно обслуживало Армянск, Джанкой, Ички, Колай, Курман-Кемельчи и Сеитлер;

• подразделение в Феодосии (руководитель – зондерфюрер Рамер) непосредственно обслуживало Ислам-Терек, Феодосию, Старый Крым и Судак;

• подразделение в Ялте (руководитель – зондерфюрер Бауман) непосредственно обслуживало Ялту, Ялтинский район и Алушту;

• подразделение в Севастополе (руководитель – вахмистр Кюльмер) непосредственно обслуживало Севастополь и Балаклаву.

Главной целью Штаба являлись пропагандистские мероприятия, которые служили для «руководства населением и его просвещения». Инструкции по текущей работе поступали из Отдела пропаганды «Украина», которому Штаб подчинялся по вертикали. Кроме того, вся его деятельность в обязательном порядке согласовывалась с командующим войсками Вермахта в Крыму. В целом каждый отдел Штаба отвечал за свое направление пропаганды:

• отдел активной пропаганды занимался работой среди местного населения посредством собраний, использования плакатов, листовок, брошюр, специальных витрин, организации читален и использования агитационных машин с радио;

• отдел прессы занимался руководством всей местной печатью и изданием газеты на немецком языке для нужд оккупационных войск и немецкой администрации;

• отдел кино занимался охватом и вводом в эксплуатацию всех кинотеатров, а также организацией киносеансов для местного населения и немецких военнослужащих;

• отдел радио занимался обслуживанием и созданием программ для радио и высокочастотных установок;

• отдел культуры занимался руководством и обслуживанием всех театров, оркестров и трупп, а также контролем над их работой по обслуживанию местного населения и немецких войск; контролем над всеми имеющимися книгохранилищами и читальнями; контролем над учебной литературой и руководством местными педагогическими кадрами.

По результатам текущей работы Штаб и его «внешние пункты» ежемесячно должны были отчитываться своему вышестоящему руководству. Как правило, в отчетах отражалась такая информация:

1. О настроениях населения (общее моральное состояние, изменения в нем, их причины, влияние пропагандистских мероприятий, вражеская агитация, ее методы и средства, слухи, акции советских партизан, их деятельность, участие Штаба в борьбе с ними);

2. О собственно пропагандистской работе (проведенные мероприятия, предложения и пожелания);

3. Об особых пропагандистских мероприятиях.

Работе Штаба придавалось такое большое значение, что в одном из приказов Отдела пропаганды «Украина» напоминалось: «…Предоставление своевременных отчетов чрезвычайно важно для планирования пропагандистской работы ОКВ. Поэтому ни под каким видом недопустима задержка в предоставлении отчетов».

Персонал Штаба состоял из трех категорий сотрудников. Первая, в основном руководители, представляла собой кадровых работников германского Министерства пропаганды или Отдела пропаганды ОКВ. Во вторую входили сотрудники-немцы, которые либо родились и выросли, либо долгое время жили в России или СССР. Эти сотрудники были связующим звеном между первой категорией и третьей – самой многочисленной, – в которую входили местные кадры. Здесь предпочтение в целом отдавалось лицам, знакомым с системой советской пропаганды, однако их недостаток ощущался до самого 1944 года и поэтому брали всех желающих.

Органы пропаганды на местах, в том числе и Штаб пропаганды «Крым», повторяли, в миниатюре, структуру Министерства народного просвещения и пропаганды нацистской Германии. По его примеру были организованы и направления их деятельности, связанные с различными областями пропагандистской работы, правда, со скидкой на то, что эти «министерства в миниатюре» действовали на оккупированной территории.

В начале декабря 1941 года началось формирование силовых структур для вооруженной поддержки оккупационного режима. Главной задачей последних стала борьба с партизанами и подпольщиками, как наиболее активными противниками нового порядка. В целом силовой аппарат оккупантов состоял из группировки Вермахта и подразделений, действовавших под эгидой полицейских властей.

Армейская группировка включала в себя следующие структуры:

• собственно части и соединения Вермахта;

• части и соединения союзников Германии – Румынии и Словакии;

• подразделения военной разведки – Абвера;

• подразделения армейской службы порядка (полевая жандармерия и тайная полевая полиция).

Первые две категории представляли собой так называемые полевые войска, на плечах которых лежала основная ответственность по обороне Крымского полуострова и обеспечению на нем общественного порядка. Части и соединения Вермахта и его союзников несли гарнизонную службу, обеспечивали охрану побережья, а также участвовали в операциях против партизан. С декабря 1941 по май 1944 года их группировка и ее динамика выглядели следующим образом (если национальная принадлежность соединения не указана, это значит, что оно немецкое):

Еще одной структурой Вермахта была военная разведка – Абвер (Abwehr), представленная на территории Крымского полуострова следующими подразделениями.

Весной 1941 года, почти перед самым нападением на СССР, каждой немецкой группе армий были приданы абверкоманды (Abwehrkommando), а армиям – подчиненные этим командам абвергруппы (Abwehrgruppe). Согласно своим функциональным обязанностям, каждая из абверкоманд (и абвергрупп) занимались разведывательной, диверсионной или контрразведывательной деятельностью. Поэтому в своей номенклатуре они имели, соответственно, цифру «1», «2» или «3», которые обозначали номер отдела в структуре Абвера. Именно эти подразделения и подчиненные им спецшколы являлись основными органами разведки и контрразведки на всем протяжении Восточного фронта.

Из них на территории Крыма с 1941 по 1944 год действовали следующие:

• в распоряжении штаба групп армий «Юг» и «А» – 101, 201 и 301-я абверкоманды, а также абверкоманда IWi/153 и зондеркоманда принца Ройса, которые занимались экономической разведкой;

• в распоряжении штаба 11-й полевой армии – 201 и 301-я абвергруппы;

• в распоряжении штаба 17-й полевой армии – 106, 202, 302 и 320-я абвергруппы.

Абвергруппы и абверкоманды представляли собой оперативные формирования, которые были приданы полевым частям, и действовали на территории Крыма только в определенный период. После создания на полуострове военно-административного аппарата здесь появились стационарные организации военной разведки, имевшие в 1941–1944 годах следующую структуру:

• главной организацией, отвечавшей за проведение разведывательных, диверсионных и контрразведывательных операций в генеральном округе «Таврия» была местная резидентура «Украина-Юг» (Abwehrnebenstelle Ukraina-Süd), которая располагалась в Николаеве и подчинялась главной резидентуре «Украина» (Abwehrstelle Ukraina) (штаб-квартира в Ровно). Обе эти организации занимались своей деятельностью в сфере юрисдикции гражданской оккупационной администрации, поэтому в Крыму их структуры находились только до июля 1942 года;

• поскольку Крымский полуостров так и не вошел в сферу гражданской администрации, а остался в ведении военных властей, при их административном аппарате была создана своя главная резидентура – «Крым» (Abwehrstelle Krim), которая действовала в Симферополе с июля 1942 по ноябрь 1943 года.

Как и оперативные формирования, стационарные организации Абвера имели такие же функции, но с учетом того, что они действовали в глубоком тылу немецких войск. В целом эти функции заключались в следующем: организация борьбы с разведкой Красной Армии, советскими парашютистами, радистами и подпольщиками, разведывательное и контрразведывательное обеспечение антипартизанских операций.

Для работы на определенной территории в структуре каждой местной (а иногда и главной) резидентуры были предусмотрены специальные внешние резидентуры (Aussenstelle). У главной резидентуры «Крым» они, например, располагались в следующих населенных пунктах: Биюк-Онлар, Геническ, Сейтлер, Симферополь и Юшунь.

Немецкие военно-морские силы также имели свои органы Абвера на территории Крыма:

• в конце 1941 года была создана еще одна абверкоманда – АК НБО (Abwehrkommando Nachrichten Beobachter), которую передали в распоряжение штаба начальника Морского командования «Юг» адмирала Карла-Георга Шустера, отвечавшего за операции на Черном море. Но, несмотря на это, ее функции оставались стандартными – разведка и контрразведка. Кроме того, при этой абверкоманде были созданы разведывательно-диверсионные школы в населенных пунктах Бешуй, Симеиз и Тавель;

• также параллельно с главной резидентурой «Крым» в Симферополе существовала еще одна подобная организация и к тому же под таким же названием. Она была выделена из местной резидентуры «Украина-Юг» и отдана в подчинение штабу адмирала Шустера. Морская резидентура «Крым» (Marine Abwehrstelle Krim) вела контрразведывательную работу через местные резидентуры в приморских населенных пунктах;

• наконец, недолгое время на территории Крыма действовал еще один морской разведорган – Морская оперативная команда «Черное море» (Marine Einsatzkommando «Das Schwarze Meer»). Ее сотрудники занимались добыванием сведений о военном и торговом флотах СССР, об объектах морской инфраструктуры, судостроительных и судоремонтных предприятиях и о береговой обороне. Команда не имела постоянного места дислокации и передвигалась вслед за немецкими частями, выделяя при необходимости передовые группы (Vorgruppe). До января 1942 года такие передовые группы действовали в Симферополе и Керчи, где их агентура пыталась узнать информацию о расположении советских минных полей в Керченском проливе и около Севастополя, а также о состоянии береговых укреплений в районе Новороссийска.

Кроме этих подразделений и организаций Абвера, с весны 1942 года на территории Крымского полуострова действовали структуры Специального штаба «Россия» («Sonderstab – R»). Основными задачами этой организации являлись борьба с советским партизанским движением, пропаганда, а также подготовка кадров для повстанческих действий в тылу Красной Армии. Всю практическую деятельность на местах этот штаб осуществлял через так называемые разведывательно-резидентские области. Крым входил в состав разведывательно-резидентской области «А», центр которой находился в Симферополе. Каждая разведывательно-резидентская область делилась на районные резидентуры, которых на полуострове было три: в Симферополе, Севастополе и Феодосии. Начальником разведывательно-резидентской области «А» являлся майор Г.Г. Бобриков. В конце 1943 года Специальный штаб «Россия» был расформирован, а его структуры и кадры переданы другим немецким спецслужбам.

Особую роль в системе силовых структур на оккупированных советских территориях выполняли все формы армейской службы порядка. В Крыму они были представлены следующими подразделениями.

Полевая жандармерия (Feldgendarmerie) осуществляла функции охраны порядка в войсках и в зоне ответственности военной администрации. Обычно в ее задачи входило:

• борьба с партизанами в районе дислокации;

• регулировка движения войск на марше;

• установка контрольно-пропускных пунктов, проверка документов, конвоирование военнопленных;

• охрана портов и аэродромов;

• приведение в исполнение приговоров военно-полевых судов.

Кроме того, двигаясь непосредственно за регулярными войсками, полевая жандармерия руководила созданием на захваченных территориях местных органов власти, проводила поиск дезертиров, собирала беженцев и военнопленных, охраняла трофеи от разграбления и контролировала сдачу местным населением оружия.

При группах армий и армиях состояли батальоны (Abteilung) полевой жандармерии, находившиеся в подчинении соответствующего начальника тыла, а при штабах корпусов и дивизий – отряды (Truppe). Каждый батальон состоял организационно из трех рот. Рота делилась на три взвода, в каждом из которых было 4 офицера, 90 унтер-офицеров и 22 рядовых. Все подразделения были полностью моторизованы. Старший по званию офицер всей полевой жандармерии находился в подчинении генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск.

На территории Крыма полевая жандармерия действовала при соответствующих воинских формированиях и административных структурах. В Симферополе функционировало жандармское управление, в районных центрах – жандармские посты, а в сельской местности за порядком следили служащие опорных пунктов. Так, в течение 1941–1944 годов на Крымском полуострове оперировали следующие батальоны полевой жандармерии:

• 694-й батальон – в распоряжении штаба группы армий «Южная Украина»;

• 683-й батальон – в распоряжении штаба 11-й полевой армии;

• 593-й батальон – в распоряжении штаба 17-й полевой армии.

Будучи составной частью Вермахта, тайная полевая полиция (Geheime Feldpolizei) осуществляла следственные функции, являясь, по сути, армейским аналогом гестапо. В ее задачи входило:

• организация контрразведывательных мероприятий по охране штабов и личная охрана высшего командного состава;

• наблюдение за военной корреспонденцией, контроль за почтовой, телеграфной и телефонной связью гражданского населения;

• содействие в охране почтовых сообщений;

• розыск оставшихся на оккупированной территории военнослужащих армий противника;

• проведение дознания и надзор за подозрительными лицами в зоне военных действий.

Подразделения тайной полевой полиции были представлены группами (Gruppe) при штабах групп армий, армий и полевых комендатурах, и комиссариатами (Kommissariat) – при штабах корпусов, дивизий и некоторых местных комендатурах. Группы и комиссариаты подчинялись шефу тайной полевой полиции соответствующей группы армий и офицеру армейской разведки (согласно штабной номенклатуре эта должность называлась 1Ц) соответствующих штабов или комендатур. Каждая группа имела в своем составе от двух до пяти комиссариатов, которые, в свою очередь, делились на внешние команды (Aussenkommando). Численность групп была разной. Если в 1939–1940 годах она состояла из 50 человек (руководитель, 32 сотрудника среднего звена и 17 человек вспомогательного персонала – шоферы, стенографисты, охрана), то во время войны против СССР их численность увеличилась до 95 человек (руководитель, 54 сотрудника среднего звена и 40 сотрудников вспомогательного персонала). Кроме того, при подразделениях этой полиции находились группы штатных агентов и небольшие воинские формирования для карательных операций против партизан, проведения облав, охраны и конвоирования арестованных. Все группы были полностью моторизованы. Всеми частями тайной полевой полиции руководила специальная группа отдела военной администрации генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск.

С 1941 по 1944 год на территории Крыма действовали следующие группы тайной полевой полиции:

• 647-я группа – в распоряжении штаба 11-й полевой армии;

• 312-я группа – в распоряжении штаба 17-й полевой армии;

• 711 и 720-я группы – в распоряжении штаба командующего войсками Вермахта в Крыму.

Согласно уже упоминавшемуся приказу Гитлера от 17 июля 1941 года на рейхсфюрера СС и шефа германской полиции Генриха Гиммлера было возложено «полицейское обеспечение восточных территорий». Последний назначал главных фюреров СС и полиции (Höhere SS— und Polizeiführer – HSSPf), которые являлись высшими полицейскими чиновниками в рейхскомиссариатах или, по согласованию с военной администрацией, в тыловых районах групп армий. Хотя фюреры СС и полиции формально подчинялись рейхскомиссарам или находились в оперативном подчинении у командующих тыловыми районами групп армий, реальную власть над ними имел только Гиммлер. Этот последний факт означал, что полицейский аппарат действовал параллельно и, в какой-то мере, на равных правах с гражданской и военной администрациями.

С 23 июня (фактически с сентября) 1941 года главным фюрером СС и полиции на территории рейхскомиссариата «Украина» являлся СС-обергруппенфюрер Фридрих Еккельн, которого уже 11 декабря сменил СС-обергруппенфюрер Ханс Прютцманн. Здесь следует отметить, что эти лица исполняли свои обязанности не только на территории гражданской администрации. По соглашению между Гиммлером и командованием Вермахта они отвечали за полицейское обеспечение также и в тыловом районе южного крыла Восточного фронта. В связи с этим их должность со штаб-квартирой в Киеве официально именовалась главный фюрер СС и полиции «Россия-Юг» (HSSPf Russland-Süd).

В генеральных округах, входивших в состав рейхскомиссариата, этому чиновнику подчинялись местные фюреры СС и полиции. Так, в генеральном округе «Крым» эту должность со штаб-квартирой в Симферополе занимал СС-бригаденфюрер Людольф фон Альвенслебен, который приступил к своим обязанностям в ноябре 1941 года. Следует отметить, что, в отличие от гражданской администрации, его юрисдикция распространялась на всю территорию генерального округа образца августа 1941 года. Поэтому должность фон Альвенслебена официально называлась фюрер СС и полиции генерального округа «Таврия-Крым-Симферополь» (SSPf Taurien-Krim-Simferopol), а сам он находился в оперативном подчинении командующего войсками Вермахта в Крыму.

Аппарат каждого фюрера СС и полиции в целом копировал полицейские структуры Германии. Не был, в данном случае, исключением и аппарат СС-бригаденфюрера фон Альвенслебена. Организационно ему подчинялись:

• начальник полиции безопасности и СД генерального округа «Таврия-Крым-Симферополь» (Kommandeur der Sicherheitspolizei und SD Taurien-Krim-Simferopol). Этому чиновнику, в свою очередь, подчинялись местные начальники гестапо, СД и криминальной полиции. С ноября 1941 года эту должность последовательно занимали: СС-штандартенфюрер Отто Олендорф (до июля 1942 г.), СС-оберштурмбаннфюрер Пауль Цапп (июль 1942 – май 1943 г.) и СС-оберфюрер Хайнц Рох (май 1943 – апрель 1944 г.);

• начальник полиции порядка генерального округа «Таврия-Крым-Симферополь» (Kommandeur der Ordnungspolizei Taurien-Krim-Simferopol). Ему, в свою очередь, подчинялись местные начальники охранной полиции, жандармерии, железнодорожной охраны, а позднее и вспомогательной полиции порядка, набранной из местных жителей. С августа 1942 года и до самого конца оккупации Крыма эту должность занимал генерал-майор полиции Конрад Хитшлер. Столь позднее создание этой структуры объясняется тем, что до указанного периода функции полиции порядка на полуострове выполняла полевая жандармерия 11-й полевой армии.

В округах и районах находились структурные подразделения аппарата фюрера СС и полиции, которые возглавляли, соответственно, окружные и районные фюреры. В подчинении фон Альвенслебена имелось 14 полицейских округов, которые территориально совпадали с округами генерального округа «Крым» по состоянию на сентябрь 1941 года. Полиция безопасности и полиция порядка были представлены в этих округах соответствующими отделами.

Нацистский полицейский аппарат на территории Крыма имел ряд особенностей.

Так, каждая из двух ветвей полиции имела двойную юрисдикцию. С одной стороны, она подчинялась своему фюреру СС и полиции, а через него – главному фюреру СС и полиции «Россия-Юг». С другой стороны, она подчинялась соответствующему главному управлению в Берлине. Однако в данном случае это не играло существенной роли, так как единственным начальником всех управлений полиции был Гиммлер.

Далее. Полицейский аппарат на оккупированной советской территории не был все-таки таким структурированным, как в Германии. Сказывался недостаток профессиональных кадров. В связи с этим оккупанты были вынуждены создавать комбинированные полицейские органы. То есть сотрудники полиции безопасности и СД выполняли одновременно функции и гестапо, и криминальной полиции. Так же обстояло дело и в сфере компетенции полиции порядка.

Наконец, нельзя пройти мимо еще одной особенности немецкого полицейского аппарата на территории Крыма. Прежде всего она касается органов полиции безопасности. Если строго следовать фактам, СС-штандартенфюрер Олендорф не являлся руководителем полиции безопасности и СД округа «Таврия-Крым-Симферополь». С июня 1941 по июль 1942 года он занимал пост начальника так называемой оперативной группы «Д» полиции безопасности и СД (Einsatzgruppe D) – специального органа, созданного Главным управлением имперской безопасности Германии (более подробно о ней будет сказано ниже). По договоренности с руководством Вермахта эта и еще три другие подобные группы должны были выполнять функции по обеспечению порядка в тыловых районах групп армий, очищая их от «нежелательных элементов». Однако помимо этого, в обязанности командиров оперативных групп входило также формирование органов полиции безопасности и СД на оккупированных территориях. В некоторых районах, таких как Крым, где обстановка долгое время оставалась чрезвычайно напряженной, эти командиры и их группы подменяли, по сути, аппарат полиции безопасности и СД на неопределенный срок.

В конце 1943 года полицейский аппарат на Украине подвергся многоступенчатой реорганизации, которая, в свою очередь, затронула и Крым.

Во-первых, 29 октября 1943 года в тыловом районе группы армий «А» появилась новая структура – главный фюрер СС и полиции «Черное море» (HSSPf Schwarzes Meer), в подчинение которой вошли фюреры СС и полиции «Таврия-Крым-Симферополь» и «Николаев». На этот пост со штаб-квартирой в Николаеве был назначен повышенный в звании до СС-группенфюрера Людольф фон Альвенслебен, которого на его прежней должности сменил СС-оберфюрер Хайнц Рох. Следует сказать, что последний являлся только исполняющим обязанности: 25 декабря 1943 года и его, и его шефа Альвенслебена сменил СС-обергруппенфюрер Рихард Хильдебрандт, остававшийся во главе этих двух полицейских структур до самого конца оккупации Крыма.

Во-вторых, в тот же день, в связи со значительным сокращением рейхскомиссариата «Украина», на его территории и в тыловом районе группы армий «Южная Украина» был создан единый полицейский аппарат, руководитель которого СС-обергруппенфюрер Ханс Прютцманн стал теперь называться верховный фюрер СС и полиции «Украина» (Höchste SSPf Ukraine). Одновременно он оставался главным фюрером СС и полиции «Россия-Юг». Этот пост был сохранен, а зона его ответственности находилась теперь северо-западнее зоны главного фюрера СС и полиции «Черное море».

В целом же руководящий состав полиции на территории Крыма выглядел в 1941–1944 годах следующим образом:

Полицейский аппарат также имел свои вооруженные формирования, которые в Крыму были представлены частями и подразделениями полиции порядка и полиции безопасности.

Местные отделения начальника полиции порядка начали создаваться в Крыму несколько позже, чем на остальной территории генерального округа «Таврия» – только в августе 1942 года. До этого их функции выполняли соответствующие подразделения полевой жандармерии 11-й полевой армии. Всего местных отделений насчитывалось восемь, и располагались они в следующих населенных пунктах: Алушта, Бахчисарай, Евпатория, Зуя, Карасубазар, Симферополь, Феодосия и Ялта. Основными частями полиции порядка, которые осуществляли его охрану, соответственно, в городах и сельской местности, были охранная полиция и жандармерия. На 25 ноября 1942 года на территории Крыма имелось следующее количество немецких полицейских, разбросанных по всем местным отделениям: 348 человек – в охранной полиции и 421 человек – в жандармерии.

13 марта 1941 года Главное управление имперской безопасности (РСХА) приняло решение о создании так называемых оперативных групп (Einsatzgruppe) полиции безопасности и СД. Эти формирования должны были действовать в тыловых районах групп армий и выполнять следующие функции:

• обеспечивать сохранность документов, архивов, картотек подозрительных лиц, организаций и групп;

• задерживать лидеров эмиграции, саботажников, террористов;

• обнаруживать и уничтожать враждебные элементы (обычно под это определение подпадали евреи, коммунисты, цыгане и др.) и предотвращать враждебную деятельность со стороны местного населения;

• информировать армейское командование о политическом положении на оккупированной территории.

Альфред Фрауэнфельд прогуливается в Никитском ботаническом саду

Всего было создано четыре оперативные группы: «А», «Б», «Ц» и «Д», каждая из которых была придана соответствующей группе армий. В тыловом районе группы армий «Юг» действовала оперативная группа «Д» (Einsatzgruppe D), штаб которой располагался сначала в Кишиневе, а с ноября 1941 по август 1942 года – в Симферополе. Основной зоной деятельности этой группы за весь период ее существования были Молдавия, юг России, Крым и Северный Кавказ. Ее первым начальником стал СС-штандартенфюрер Отто Олендорф, который находился на этой должности с июня 1941 по июль 1942 года.

Обычно состав оперативной группы насчитывал от 550 до 1200 человек, в число которых входили: сотрудники СД, гестапо, криминальной полиции, полиции порядка, военнослужащие войск СС и вспомогательный персонал (радисты, мотоциклисты и т. п.). С августа 1941 года в такие группы начали принимать местных добровольцев (в качестве переводчиков и исполнителей «грязной работы»).

Организационно оперативные группы состояли из нескольких подразделений. Например, оперативная группа «Д» включала в себя: специальные команды (Sonderkommando) 10-а, 10-б, 11-а, 11-б, оперативную команду (Einsatzkommando) и специальную команду «Астрахань» (Sonderkommando Astrachan), которая с октября по декабрь 1942 года оперировала на территории Калмыкии в зоне ответственности группы армий «А».

Каждое из указанных подразделений действовало вполне самостоятельно и с ноября 1941 по август 1942 года располагались в следующих населенных пунктах Крыма:

В марте 1942 года РСХА создало специальный разведывательно-диверсионный орган «Цеппелин» (Unternehmen Zeppelin), главной задачей которого стала работа по дезорганизации советского тыла. «Цеппелин» подбирал и готовил агентуру, которая в дальнейшем забрасывалась в тыловые районы СССР, имеющие важное военно-экономическое значение. Кроме того, немецкие агенты пытались проникнуть в национальные республики с целью сбора информации о настроениях местного населения, для антисоветской и националистической пропаганды, организации повстанческого движения и террористических актов против партийно-советского и военного руководства. Оперативные органы «Цеппелина» – команды разного уровня – действовали на протяжении всего Восточного фронта, а их руководители находились в подчинении, как правило, у местных начальников полиции безопасности и СД. С марта 1943 года на территории Крымского полуострова действовала так называемая Главная команда «Россия-Юг» со штабом в Симферополе. Ее сотрудники занимались вербовкой, подготовкой и переброской разведывательно-диверсионной агентуры на Северный Кавказ, в Закавказье и Среднюю Азию, а также проводили сбор информации о военно-политическом и экономическом положении в этой части СССР. Команда располагала своей разведывательно-диверсионной школой, которая находилась в Евпатории (с апреля 1943 г. – в селе Осипенко). Осенью 1943 года Главная команда «Россия-Юг» и ее структуры были переброшены из Крыма в Германию.

Следует сказать, что в июле – ноябре 1943 года на территории Крыма существовала еще одна, параллельная, система военно-полицейских структур. Она была создана после начала боев за Таманский полуостров для охраны тыла сражающихся там войск и для обеспечения бесперебойного сообщения между Черным и Азовским морями. Однако помимо территорий на Кубани, власть ее руководителей распространялась также на Керчь с прилегающей округой (до 15 км в радиусе). В результате военную администрацию здесь возглавил командующий войсками Вермахта Керченской дороги (Befehlshaber der Straße Kertsch) генерал-лейтенант Вальтер Лухт. Полицейским обеспечением занимался фюрер СС и полиции «Керчь – Таманский полуостров» (SSPf Kertsch-Tamanhalbinsel) СС-бригаденфюрер Теобальд Тир. Оба эти чиновника никак не зависели от военно-полицейской администрации на территории Крыма и обладали равными с ней правами. В ноябре – декабре 1943 года, после эвакуации Кубанского плацдарма и высадки советских войск на Керченском полуострове, эти структуры были ликвидированы.

Полевые войска, разведка и полиция имели в целом постоянный характер. Однако для поддержания порядка оккупанты могли создавать и временные структуры, которые прекращали существование после выполнения своей задачи. К таким из них относится так называемый штаб по борьбе с партизанами, просуществовавший, несмотря на свой временный характер, до конца оккупации. История его создания вкратце такова. Поздней осенью 1941 года советские партизаны стали вполне реальной угрозой. Чтобы справиться с ними, командующий 11-й полевой армии генерал-полковник Эрих фон Манштейн предпринял целый ряд мер: от создания стационарных постов до системы конвоев, которые сопровождали транспортные колонны в горах.

Первоначально руководство борьбой с партизанами было возложено на начальника разведки штаба 11-й полевой армии. Но уже через три недели после начала оккупации Крыма выяснилось, что этих усилий недостаточно. Поэтому 29 ноября 1941 года фон Манштейн отдал приказ «Об организации и методах борьбы с партизанами». Согласно этому приказу был создан специальный оперативный орган – штаб по борьбе с партизанами (оригинальное немецкое название «Штаб по борьбе с бандитизмом» – «Stab für Bandenbekämpfung»). Цель этой структуры: обеспечение «единообразия методов получения сведений о действиях партизан (на территории Крыма) и содействие частям и соединениям Вермахта в выполнении возложенных на них задач». То есть штаб должен был являться планирующим и координирующим органом для борьбы с партизанским движением. Его начальником стал майор Конрад Штефанус, служивший до этого в оперативном отделе штаба 11-й полевой армии. Помимо Штефануса, в составе этого органа имелось еще два сотрудника: заместитель начальника и офицер-связист, который отвечал за все телефонные переговоры и переписку. Располагался штаб в Симферополе. До сентября 1942 года Штефанус подчинялся соответствующим структурам 11-й полевой армии. А после создания на территории Крыма полицейской администрации этот орган был переподчинен фюреру СС и полиции «Таврия-Крым-Симферополь».

Проанализировав нацистский силовой аппарат на территории Крыма, можно отметить, что за весь период оккупации его численность не была одинаковой. Так, если в период боев за Крым в ноябре 1941 – июле 1942 года она была довольно значительной (более 200 тыс. человек), то в относительно спокойные август 1942 – октябрь 1943 года уменьшилась почти наполовину (90–100 тыс. человек). Существенный рост силового аппарата наблюдается только с ноября 1943 года, когда в Крым с Кубани была эвакуирована 17-я полевая армия. И далее, до самого освобождения полуострова Красной Армией, численность оставалась довольно большой (до 200 тыс. человек). В целом общее представление о динамике количества личного состава немецкой оккупационной группировки и ее силовых структур дает следующая таблица:

Так создавался административный и силовой аппараты в оккупированном нацистами Крыму. Что же касается планов относительно изменений этнической ситуации на полуострове, то они выглядели следующим образом.

Наиболее конкретно о судьбе крымчан Гитлер высказался 16 июля 1941 года на совещании военно-политического руководства нацистской Германии. В своем выступлении он специально выделил Крым из ряда других оккупированных советских территорий и сказал, что его «необходимо очистить от всех чужаков и заселить немцами». В частности, русских предполагалось выселить в рейхскомиссариат «Московия».

Однако, как свидетельствуют документы, «крымский вопрос» и судьба населения полуострова продолжали занимать Гитлера на протяжении всей войны. В декабре 1941 года, всего через месяц после начала оккупации Крыма, Розенберг в очередной раз посетил фюрера в его резиденции. Между ними состоялся разговор на тему «восточной политики». Однако уже в самом конце встречи Гитлер в очередной раз повторил: «Крым должен быть полностью очищен от негерманского населения». Эта встреча интересна еще и тем, что на ней была затронута проблема так называемого «готского наследия», как повод изменения демографической ситуации на полуострове. Как известно, в середине ІІІ века на территорию Северного Причерноморья вторглись германские племена готов. Они создали в этом регионе свою «державу», которая просуществовала относительно недолго – в конце IV века ее разгромили гунны. Крым также входил в это государственное образование. Основная масса готов ушла на Запад вместе с новыми завоевателями. Однако часть из них осталась на полуострове и жила здесь еще довольно длительное время – некоторые историки утверждают, что до XVI века. По большому счету вклад готов в историю Крыма был не самым значительным. Тем более нельзя говорить, что они оставили здесь какое-то наследие. Однако Гитлер думал иначе. Завершая беседу с Розенбергом, фюрер выразил желание, чтобы после окончания войны и решения вопроса с населением Крым получил бы название Готенланд. Розенберг сказал, что он уже думает над этим, и предложил переименовать Симферополь в Готенбург, а Севастополь – в Теодорихсхафен.

Продолжением «готских планов» Гитлера и Розенберга, но уже на территории Крыма, явилась ознакомительная поездка, которую 14 июля 1942 года предприняли местный глава полиции СС-бригаденфюрер Людольф фон Альвенслебен, полковник медицинской службы профессор Генрих-Отто Кальк и капитан Люфтваффе, писатель Вернер Боймельбург. По приказу генерального комиссара Фрауэнфельда они посетили городище Мангуп – бывшую столицу Княжества Феодоро, которое в 1475 году разгромили турки-османы, где пришли к выводу, что данная крепость – это типичный образец древнегерманской фортификации. Также готскими по происхождению были признаны Алушта, Гурзуф и Инкерман. Впоследствии эти и другие «открытия» появились в небольшой книге «Готы в Крыму», которую написал капитан Боймельбург.

Фантазии относительно Готенланда так и остались фантазиями, а вот планы по переселению немцев в Крым разные инстанции нацистской Германии неоднократно подавали Гитлеру для рассмотрения. Откуда же предполагалось взять такое количество населения, чтобы восполнить те демографические потери, которые бы неизбежно повлекла за собой «зачистка» полуострова от всех ненемцев?

Во-первых, руководство СС предлагало переселить сюда 140 тыс. этнических немцев из так называемой «Транснистрии» – территории СССР между реками Днестр и Южный Буг, которая находилась под румынской оккупацией. Этот план стоял на повестке дня до самого освобождения Крыма советскими войсками, но немцы к нему так и не подступились.

Во-вторых, летом 1942 года генеральный комиссар Фрауэнфельд подготовил специальный меморандум, копии которого он затем разослал в разные немецкие инстанции. В этом документе предлагалось переселить в Крым 235 тыс. немецких жителей Южного Тироля, чтобы раз и навсегда решить старый итало-германский спор. Известно, что Гитлер отнесся к плану Фрауэнфельда с большим энтузиазмом. Так, на одном из совещаний он сказал буквально следующее: «Я думаю, что это великолепная идея. Кроме того, я также считаю, что Крым и климатически, и географически подходит тирольцам, а по сравнению с их родиной он действительно земля, где текут реки с молоком и медом. Их переселение в Крым не вызвало бы ни физических, ни психологических трудностей».

Интересно, что рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, в чьем ведении находились все вопросы по «укреплению германской расы», не возражал против постороннего вторжения в сферу своей компетенции. Германизация Крыма признавалась настолько важной, что он собирался уступить тирольцев Фрауэнфельду, даже несмотря на то, что ранее планировал поселить их в Бургундии – государстве, где после окончания войны должна была «концентрироваться германская кровь». Но, по мнению Гиммлера, переселять их следовало только после окончания войны.

В конце концов Гитлер согласился именно с рейхсфюрером, хотя и подписал в начале июля 1942 года директиву, согласно которой выселение русских из Крыма должно было начаться практически сразу, а украинцев и татар – немного позже.

В-третьих, во второй половине 1942 года Фрауэнфельд разработал еще один план. На этот раз он предлагал переселить в Крым 2 тыс. немцев из Палестины. Правда, Фрауэнфельд оставил за скобками, как такое можно было сделать в условиях британской оккупации региона. Более того, этот план уже явно граничил с прожектерством. Поэтому даже официальный германизатор Гиммлер приказал отложить его до лучших времен.

Наконец, предел всем фантазиям и усилиям по переселению положили протесты тех органов Вермахта, которые отвечали за военную экономику. В середине августа 1943 года начальник его верховного командования генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель решительно выступил против каких-либо перемещений населения в условиях войны. Не без основания он заметил, что «эвакуация» русских и украинцев – 4/5 всего населения Крыма – полностью парализует экономическую жизнь полуострова. Тремя неделями позднее Гитлер принял сторону военных и высказался в том смысле, что любые перемещения возможны только после окончания войны. С этой точкой зрения согласился и Гиммлер. Он, конечно, считал, что переселение немцев необходимо и планировать, и осуществлять, но делать это в условиях военной ситуации крайне преждевременно.

Следует сказать, что у рейхсфюрера Гиммлера имелся свой интерес относительно Крымского полуострова, который был связан с послевоенной германской колонизацией «восточных территорий». С 1940 по 1943 год в его ведомстве разрабатывался генеральный план «Ост», в одном из документов которого указывались конкретные границы отдельных областей заселения. Область колонизации должна была охватить 364 231 км², или три административных округа в районах Белостока, Ленинграда, Херсона и на Крымском полуострове. При этом предполагалось создать поселенческие хозяйства площадью 40–100 га, а также крупные сельскохозяйственные предприятия с площадью как минимум 250 га. Необходимое количество переселенцев оценивалось в 5,65 млн человек. Запланированные к заселению области должны были быть очищены от примерно 31 млн местных жителей. Расходы на осуществление плана оценивались в 66,6 млрд рейхсмарок. План был рассчитан на 30 лет, а к его реализации предполагалось приступить после победы Германии в войне против СССР. Однако уже в 1943 году его разработку окончательно прекратили.

Таким образом, можно констатировать, что нацисты имели весьма обширные планы на территорию Крымского полуострова и его население. Эти планы строились и отменялись практически на протяжении всего периода оккупации. Тем не менее, что окончательно делать с Крымом и крымчанами, военно-политическое руководство нацистской Германии так и не решило. Все это, безусловно, наложило свой отпечаток на оккупационную действительность и взаимоотношения с местным населением.