24

На следующее утро Скарлетт вылавливает меня у шкафчика раньше, чем я успеваю его открыть.

– У меня сейчас нет сил драться, – сразу же говорю я, и мы обе слышим усталость в моем голосе.

Прошлой ночью я не сомкнула глаз. Просто лежала в постели, думая о Чейзе и об отцовской угрозе. Не знаю, выполнит ли он ее, но он может быть изобретателен, когда ему это нужно.

– Я не хочу драться, – ровно отвечает Скарлетт.

– Хорошо.

– Хорошо, – отзывается она.

Я мягко отстраняю ее, чтобы открыть шкафчик. Стоя к ней спиной, я беру с верхней полки свой учебник по расчетам.

– Ну давай, скажи это.

– Сказать что?

– Что я ужасный человек, потому что защищала его вчера, – упрямо продолжаю стоять к ней спиной.

Слышу мягкий вздох, а потом чувствую маленькую прохладную ладонь на своем плече. Я замираю, но прикосновение Скарлетт успокаивающее, не агрессивное.

– Я понимаю, почему ты поступила так.

Я быстро поворачиваюсь к ней.

– Правда?

Она поправляет свои каштановые волосы, перекидывая их через одно плечо. Она выпрямила их сегодня утюжком. Не знаю, нравится ли мне это. Люблю ее большие, пышные локоны. Ей и самой они нравятся. Скарлетт всегда говорила, что предпочитает локоны прямым прядям.

– Да, – говорит она, кивая. – Он для тебя – спасение. Как те собаки из приюта, которых ты так любишь. Ты пытаешься вести себя, будто вся такая крутая, но я знаю, что внутри ты мягкая и ранимая. Ты плачешь, когда никто не видит. Но…

Я знала, что будет это «но».

– Он не животное. Он не какая-то обиженная собачка, которой нужно немного любви, чтоб она снова начала доверять людям. Или какой-нибудь злобный кот, который шипит на тебя, но, как только почешешь его за ушком, начинает мурчать. Он преступник. Он угнал машину и сбил человека. Ты не должна забывать об этом, Ли… Бэт.

– Думаешь, я забыла? – спрашиваю я с сомнением. – Боже, я думаю об этом двадцать раз на дню: о том, что хожу в школу с тем, кто сбил Рейчел.

Думаю о том, что я потеряла девственность с этим парнем.

Думаю о том, что у меня чувства к нему.

Я думаю о нем гораздо чаще, чем о том, что он сделал.

– Хорошо, – твердо отвечает Скарлетт. – Ты должна помнить об этом. В следующий раз, когда захочешь спасти его, вспомни, кто он.

Я едва заметно киваю. Знаю, о чем она говорит и почему. Но я также знаю, что, если Чейзу снова понадобится помощь, я первая побегу на выручку.

Что со мной не так?

– Мейси все еще злится на тебя…

– Серьезно? – Я хмурюсь, потому что Мейси не из тех, кто долго дуется.

Скар вздыхает.

– Она думает, что ты считаешь ее глупой.

Угрызения совести мучают меня, когда я вспоминаю, как обвиняла Мейси в том, что она доверчивая и глупая. Она и правда такая, но я не должна была так грубить ей.

– Я поговорю с ней после урока, – бормочу я. – А что с Ивонн?

Моя лучшая подруга отмахивается.

– Ты же ее знаешь: она быстро забывает плохое. И Джефф тоже нормально к тебе относится. Он зашел ко мне прошлым вечером, и я его успокоила.

Джефф нормально относится ко мне? Она его успокоила? Да пошли они. Я к нему отношусь ненормально, и кому-нибудь стоит успокоить меня. Они с Троем пытались подставить Чейза. Хорошие парни так не поступают.

Только я собираюсь высказать все это Скарлетт, как, легок на помине, к нам с широкой улыбкой на лице подходит Джефф. Ну просто дежавю. То же самое происходило и вчера: мы со Скарлетт стоим у шкафчика, Джефф подходит, словно он тут главный, а потом все летит к чертям.

– Славно. Вы уже все перетерли, – говорит он, кивая, и бросает взгляд на меня. – Скарлетт рассказала мне об этом комплексе спасителя, который ты переживаешь. Понимаю, но не думаю, что Мэнсон – тот, кого стоит спасать, Бэт.

Прежде всего, его британский акцент глуп и раздражает. Не знаю, как все старшеклассницы могли решить, что это сексуально. Это не так.

Во-вторых, «комплекс спасителя»? Окей, Скарлетт действительно пыталась создать из меня этакий образ девушки, у которой сердце кровью обливается при виде несправедливости и которая заступается за слабых и обиженных. С одной стороны, я признательна за то, что она пытается помочь. С другой – не понимаю, зачем она придумывает мне оправдания.

Может, она хочет, чтобы мы с Джеффом ладили и тогда их отношения будут развиваться более гладко? Но я ничего не имею против их пары. Однако Джефф вовсе не выглядит заинтересованным в ней.

– Думаю, будет лучше для всех, если ты станешь держаться подальше от этого засранца, – сообщает мне Джефф. – Знаю, ты согласишься.

Соглашусь ли?

Я уже готова возразить, но Скарлетт бросает на меня умоляющий взгляд.

Дерьмо собачье. Джефф ведет себя сейчас как высокомерный козел.

Но есть ли смысл спорить с ним? Вероятно, нет. Так что я молча запираю свой шкафчик.

– Скарлетт приглашает всех сегодня к себе, – говорит Джефф. – Она уже сказала тебе?

Я вскидываю голову. Он что, теперь ее рупор?

– Я как раз собиралась сказать, – быстро отвечает она. – Мои родители отправляются на банкет, так что их не будет допоздна. Сможешь прийти, Бэт?

– Нет, – мрачно отвечаю я. Хотя, честно говоря, не очень-то этим расстроена. Вовсе не хочу сидеть в одной компании с Джеффом. – Мне снова нельзя выходить из дома.

В глазах Джеффа сверкает неодобрение.

– Это из-за того, что случилось в полицейском участке, да? Конечно, Дейв и Марни были недовольны, Лиззи.

Не называй моих родителей по именам, рычу я про себя. Интересно, Джефф всегда корчил из себя бог знает кого или стал таким в Лондоне?

– Если бы ты была моей дочерью, я б тоже тебя наказал, – заявляет он бесцеремонно.

– Слава богу, я не твоя дочь, – рявкаю в ответ.

Скарлетт сжимает губы.

– Бэт.

Я стараюсь скрыть свое раздражение. Серьезно? Он может делать мне свои дерьмовые замечания, а я не имею права ответить на них?

– Как бы там ни было, – спокойно отвечаю я, – родители сказали, что мне нельзя видеться с друзьями, если только вы, ребята, не придете ко мне домой. Я снова лишилась машины, но телефон у меня остался.

– Тогда сегодня мы пойдем к тебе домой, – объявляет Джефф.

Мы со Скарлетт обе оборачиваемся и смотрим на него в недоумении. Прошу прощения? Он приглашает себя и других ко мне домой?

Скар тоже не нравится эта идея, судя по тому, как она хмурится.

– Я бы лучше придерживалась изначального плана, – говорит она Джеффу.

Он бросает на нее быстрый взгляд.

– Почему? У Бэт задний двор больше, ночь будет хорошей. Можем разжечь костер. Сядем все вокруг и будем жарить маршмэллоу. Хорошо проведем время.

Разочарование Скарлетт написано у нее на лице. Я достаточно давно ее знаю, чтобы прочесть мысли. Если все придут ко мне и будут тусоваться на заднем дворе, они с Джеффом, очевидно, не смогут сбежать в ее спальню и целоваться там.

– Нет, – твердо говорит она, – я бы лучше оторвалась сегодня у меня.

Джефф выглядит раздраженным. Я ожидаю, что он ввяжется в спор и будет вести себя как засранец, но спустя секунду он расслабляется и смотрит на нее, сияя.

– Окей. Бэт просто придется пропустить эту вечеринку. Оторвемся у нее в другой раз.

– Что ж, спасибо, что посвятил меня в планы о том, как мы будем отрываться в моем доме, – саркастично замечаю я.

Он игнорирует это и склоняется, чтобы провести рукой по волосам Скарлетт.

– Кстати, это выглядит великолепно, – протягивает он, скользя взглядом по прямым, как палка, волосам подруги. – Настоящий шелк.

Ее глаза загораются ярче ламп дневного света над нашими головами. Теперь я все понимаю: Джеффу нравятся гладкие волосы, потому Скарлетт и выпрямила их.

– Увидимся за обедом, – говорит он и уходит.

Скарлетт, вся красная, смотрит ему вслед. Я не видела, чтобы она так на кого-то глядела с тех пор, как уехал Мэтти Вессер. От этого я чувствую тревогу и радость одновременно.

Часть меня понимает, почему она так увлечена Джеффом. Я испытала его очарование на себе. Знаю, что эти улыбка с ямочками и расслабленные манеры могут сделать с девушкой. Но я также видела и дурную его сторону. Слышала, как он отчитывал меня, когда мы ушли с вечеринки, а потом смотрела, как он уезжает, оставляя одну на темной, незнакомой улице.

Хотела бы я понимать, который из этих Джеффов настоящий. Интересно, знала ли это Рейчел. Она никогда ни слова не говорила о нем. Вообще никогда. Она и об их отношениях говорила нечасто.

– Он тебе правда нравится? – тихо спрашиваю я, стараясь не вздыхать.

– Правда, – говорит Скарлетт, и щеки у нее становятся еще краснее.

– Вы теперь пара?

– Не знаю. Надеюсь на это.

Дерьмо. Я очень хочу высказать ей свои опасения, поделиться тем, как неоднозначно отношусь к Джеффу, но мне недостает сил портить ей настроение.

– Пошли на расчеты, – наконец говорю я.

Мы подходим к классу, когда как раз звенит звонок. Я разочарована, потому что надеялась увидеть Чейза перед занятиями. Но когда мы со Скар входим, он уже сидит за своей партой. Светлая голова опущена, но он приподнимает ее, когда я вхожу.

Синие глаза встречаются с моими, всего на секунду. Клянусь, я вижу намек на улыбку, прежде чем он снова опускает голову. Его способ сказать «привет» или «доброе утро», и я так хочу иметь возможность громко поприветствовать его в ответ. Но не могу. Только не после того, что случилось вчера. То, что я защищала Чейза, ополчило против меня всех одноклассников. Друзья злятся на меня. Родители обыскали комнату и навсегда запретили мне выходить из дома. Если я прямо сейчас открыто встану на сторону Чейза, вероятно, стану вечным изгоем.

Я возвращаю ему призрачную улыбку, а потом мы оба склоняем головы, притворяясь, что не знаем друг друга.

Когда миссис Рассел подходит к доске, а все сосредотачиваются над тетрадями, пытаясь решить только что заданный пример, я пользуюсь возможностью передать Чейзу записку. Сердце бешено бьется, когда крошечная, сложенная квадратом бумажка приземляется на его стол. Я задерживаю дыхание и напряженно смотрю по сторонам. Никто не замечает, что я сделала.

Я беспокойно кусаю губу и жду, когда он прочтет три слова, которые я накарябала на этой бумажке.

«Приходи сегодня ночью».

Он не смотрит в мою сторону и никак не отвечает. Но запихивает записку в карман, и другого ответа мне уже не нужно.