Политические полюсы

Как бы вы отнеслись к тому, что ваш сын или дочь собираются вступить в брак с представителем чуждой вам партии? В 1960 году всего 5 % республиканцев и 4 % демократов признались, что эта новость их бы сильно расстроила. В 2010 году недовольство выразили бы уже 49 % республиканцев и 33 % демократов. В наши дни межпартийные браки вызывают большую обеспокоенность, нежели браки межрасовые.

Рис. 10.4. Крайние политические взгляды двенадцатиклассников. Monitoring the Future, 1976–2015

Сколько айдженеры себя помнят, республиканцы и демократы ведут между собой войну не на жизнь, а на смерть: начиная с начатой процедуры импичмента Биллу Клинтону и заканчивая реформой системы медицинского страхования. Стороны заняли непримиримые позиции, и молодежь неизбежно последовала их примеру. Общее число двенадцатиклассников, считающих себя «крайними» либералами или «крайними» консерваторами, выросло с 13 % в 1976 году до рекордных 20 % в 2015 году. Число тех, кто причисляет себя к «крайним» консерваторам, достигло рекордных значений за все сорок лет проведения опросов – больше, чем в 1980-х во времена Рейгана, и больше, чем после событий 11 сентября 2001 года, произошедших во времена Джорджа Буша-младшего (см. рис. 10.4). Этим трендам также следуют первокурсники и более взрослая молодежь – число студентов с ультралевыми взглядами достигло в 2016 году рекордного уровня. Да, в абсолютных числах их не так много, но они проявляют в кампусах невероятную политическую активность: организуют демонстрации, требуют изменений и вступают в споры с остальными студентами по самым разным вопросам. Чем больше будет таких студентов, тем больше будет возникать разногласий в обществе и тем чаще будут проходить акции протеста.

За несколько дней до выборов 2016 года в студию CBS News на интервью было приглашено около 25 молодых людей. Один из эпизодов программы наглядно продемонстрировал, насколько далеко зашли социальные и политические разногласия. Принимавшая участие в программе белая девушка, едва сдерживая гнев от возмущения, так отреагировала на слова другого гостя о межрасовых отношениях:

Трамп не провел в Белом доме ни одного дня. Он даже еще не выиграл выборы. Как можно вообще говорить о том, что он разорвал страну на части и расколол общество на черных и белых? Президент Обама провел в Белом доме восемь лет, и за это время межрасовые отношения в этой стране достигли дна. Давайте посмотрим правде в глаза – страну разорвал на части афроамериканец, занимавший все эти годы должность президента.

Молодой чернокожий мужчина по имени Ричард Лукас III в ответ заметил:

Говорить, что межрасовые отношения никогда не были такими плохими, как при Обаме, или сильно ухудшились при нем, значит плохо знать историю своей страны.

Америка построена на фундаменте расовой сегрегации, и риторика Дональда прекрасно вписывается в этот нарратив, бывший до недавнего времени нарративом всего американского общества.

После выборов противоречия обострились. Многие айдженеры – особенно из числа расовых меньшинств – посчитали, что, выбрав Трампа, белые американцы предали их. Некоторые посчитали, что победа Трампа на выборах нанесла удар по их репутации толерантного и открытого всему новому поколения.

Дорогие белые миллениалы, которые проголосовали за Трампа… Хочу поблагодарить вас за то, что вы выбрали этого монстра. Нет, не потому, что он мне нравится, а потому, что вы помогли мне избавиться от иллюзий относительно социальной прогрессивности белой молодежи… Я и подумать не могла – мой маленький наивный мозг на это просто не способен, – что 48 % белых молодых людей в возрасте от 18 до 29 лет проголосуют за человека, политическая платформа которого построена на расизме, сексизме, ксенофобии и т. д.

Тиффани Онейяка, дочь африканского мигранта, студентка Университета Джона Хопкинса в открытом письме в Hufifngton Post

Свое письмо она подписала следующим образом: «Черная миллениалка, узнавшая, что почти 50 % ее белых сверстников считают, что у нее нет основных прав человека».

Поляризация проявляется не только в крайностях: идеологический раскол между основными партиями также усилился. Если прежде в каждой партии встречались как либералы, так и консерваторы, то сейчас есть только консервативные республиканцы и либеральные демократы. Некоторые специалисты предполагают, что это справедливо лишь для «политических элит» – политиков, которые занимают выборные должности и потому во всем следуют линии своей партии. Судя по опросам General Social Survey, в которых принимают участие взрослые американцы и старшеклассники, это не так. Корреляция между выбором политической идеологии (либеральной, консервативной либо умеренной) и политической партии с каждым годом становится все сильней. Если в прошлом связь между политическими партиями и политической идеологией была крайне слабой и неочевидной, то сейчас ее невозможно не замечать. Помню, как в 1980-х я услышала шутку: «Либеральный республиканец похож на единорога: он тоже не существует». Тогда это казалось забавным преувеличением, сейчас – нет.

Согласно опросу Исследовательского центра Пью, проведенному в 2016 году, межпартийная вражда достигла беспрецедентного уровня. Если в 1994 году 21 % республиканцев и 17 % процентов демократов относились друг к другу «крайне недоброжелательно», то в 2016 году уже 58 % республиканцев и 55 % демократов ненавидели своих политических противников. 70 % демократов и 52 % республиканцев называли друг друга «узколобыми». Почти половина республиканцев сочли демократов «аморальными». Более 40 % представителей обеих партий заявили, что политика конкурирующей партии «настолько ошибочна, что угрожает национальным интересам и благосостоянию страны». Мы крайне разобщены, а айдженеры пожинают плоды наших ошибок.