Глава пятнадцатая

Президент Брандт сегодня был явно в бодром расположении духа.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – поздоровавшись, предложил он генералам, вошедшим в его кабинет: министру обороны Ситтему и председателю Объединённого комитета начальников штабов Фордану.

Брандт занял своё рабочее место, а гости разместились перед ним, по обе стороны длинного стола для проведения заседаний.

Первым докладывал министр обороны: он рассказал о текущем положении, о действиях армейских подразделений в Восточной Европе, Восточном Средиземноморье, Западном Тихоокеанском регионе, Афганистане, в районе Персидского залива. Затем перешли к теме, которая в последнее время с утра до ночи занимала мысли всех троих. Слово держал генерал Фордан:

– Господин президент, Объединённый комитет начальников штабов получил рапорты от командований корпуса морской пехоты, флота, военно-воздушных сил, сухопутных войск и национальной гвардии. Работа только началась, но уже сейчас обозначились моменты, которые требуют координации со спецслужбами и Государственным департаментом. Первое, что можно отметить, у нас недостаточно средств для отражения массированной атаки русских. Вот здесь, – генерал Фордан протянул президенту несколько листов с текстом и иллюстрациями, – краткая презентация анализа по нашим возможностям защиты от ракетно-ядерного удара. Вы позже сможете более подробно разобраться, я же сейчас отмечу, что многое зависит от того, какие силы они задействуют на начальном этапе. Очевидно, что ни одна из сторон в глобальном ядерном конфликте не применит все свои силы одновременно. Ни мы, ни наши враги не знают в точности, какими оборонительными возможностями обладает противник и какую часть резервных средств поражения удастся сохранить. Для первого удара наиболее оптимальным было бы применение от двадцати до тридцати процентов ядерного арсенала.

– А сколько зарядов необходимо применить контратакующей стороне?

– В любом случае не больше половины. Следует учитывать наличие третьих стран, имеющих оружие массового поражения. Если будет израсходовано значительное количество атомных боеприпасов, стратегическое преимущество могут получить именно они. Из этих стран однозначно являются нашими союзниками Великобритания и Франция. Однако они почти со стопроцентной вероятностью подвергнутся удару русских, даже если, нарушив обязанности членов НАТО, не примут участие в нашей операции. Так или иначе, они будут втянуты в конфликт. Из остальных стран, обладающих ядерным оружием, сильнейшая – Китай. К нему, скорее всего, примкнёт Северная Корея. Остальные, даже если и являются нашими тактическими союзниками, наиболее вероятно, примут выжидательную позицию. Самым опасным противником для Соединённых Штатов в данной ситуации безусловно является Китай. Он не только может возвыситься, не участвуя напрямую в конфликте Америки и России, но и способен закрепить своё преимущество добивающим ударом.

Президент слегка подпирал подбородок рукой, слушая генерала Фордана, и касался пальцем уголка губ, лицо его было очень сосредоточенным.

– И что из этого следует?

– Из этого следует, что, планируя удар по русским, мы должны планировать и удар по китайцам. Иначе в случае неудачного развития событий коммунистический дракон испепелит Америку. Также следует ликвидировать Северокорейскую угрозу.

Слабый сквознячок колыхал шёлковый тюль на окне.

Брандт подался вперёд, уперев локти в стол:

– А у нас достаточно наступательного потенциала, чтобы уничтожить русских и китайцев одновременно?

– Достаточно.

После некоторого молчания президент произнёс:

– Северная Корея меня не сильно беспокоит. По ней надо ударить. Но Китай… Стратегия Соединённых Штатов всегда была в том, чтобы разделить русских и китайцев.

– Я понимаю, сэр, – сказал Фордан. – Позвольте предложить вам военное решение.

Лицо президента выразило лёгкое удивление. Ситтем при этом улыбался, зная, о чём пойдёт речь.

– Слушаю вас, генерал.

– Мы можем сымитировать атаку русских на Китай. При достаточной подготовке это осуществимо. Возможно, не первым ударом, но уже в первые сутки глобального наступления. Сначала надо уничтожить орбитальные аппараты, отслеживающие ракетные пуски, затем – ударить с одной или двух подводных лодок из прибрежных вод России, из Северного Ледовитого океана, восточнее Скандинавии. Китайские наземные и авиационные станции слежения покажут, что залп произведён примерно с европейской части России. Спутников не много, а в зоне пусков их будет не более двух-трёх. Билтами или ракетами их можно обезвредить с дистанции в сотни миль. В российскую акваторию мы и сейчас без особого труда проникаем, поэтому и у субмарин проблем быть не должно, учитывая ещё наше многократное преимущество на море. Сам по себе Китай не сложная цель для межконтинентальных ракет, из-за его сравнительно небольшой площади и неравномерного её заселения. Его противоракетная оборона в последние годы значительно модернизирована, но не является непреодолимой. Генераторы помех мы, конечно, использовать в имитации не можем, однако нескольких сработавших ядерных блоков будет достаточно, чтобы у китайцев возникли серьёзные проблемы и они начали искать виновника. Разумеется, сразу надо распространить информацию, что Китай подвергся атаке со стороны России. Соответствующее уверение следует отправить и по дипломатическим каналам.

– Неожиданно. Значит, доводите этот вариант до ума.

– Требуется создание боевых орбитальных станций, а также аппаратов ближнего и дальнего мониторинга. Плюс – в опасный период дежурство двух субмарин в означенном районе.

– Рассчитывайте суммы, ресурсы – и делайте, Джо. Вопрос решён.

– Есть, сэр.

– Я вижу здесь, – Брандт поднял один из листов, предоставленных генералом, – что двадцать-тридцать процентов – это от трёхсот пятидесяти до пятисот ядерных зарядов на стратегических носителях. А цели?

– В первую очередь – объекты жизнеобеспечения и военные объекты стратегического назначения.

– Базы подводных лодок, – вставил генерал Ситтем, – аэродромы дальней авиации, дивизии межконтинентальных баллистических ракет, склады ядерных боеприпасов и радиоактивных материалов. Ну и объекты жизнеобеспечения и функционирования государства: электростанции, нефте-, газо-, топливные хранилища, водоохранные и водораспределительные ресурсы, крупные железнодорожные узлы, морские порты.

– Да, – подтвердил председатель Объединённого комитета. – Такие объекты находятся под охраной противовоздушной обороны. Это зенитно-ракетные дивизионы и аэродромы с самолётами-перехватчиками. Разумеется, они будут уничтожаться в первую очередь, ну а в условиях обезоруживающего удара – одновременно с объектами защиты.

– Москва, Кремль? – Брандт быстро взглянул на обоих генералов.

– Москву мы не рассматриваем в числе приоритетов, – отвечал Фордан. – Целесообразно на начальном этапе не наносить акцентированный удар по ней, а уничтожать менее защищённые области. Однако, чтобы проверить уровень противоракетной обороны вокруг их столицы, и не дать русским перебросить часть незадействованных средств на другие направления, точечно атаковать её всё же необходимо.

Брандт кивнул:

– Да. Даже если хотя бы один заряд разорвётся над Москвой, это уже будет катастрофой для них.

– Да, сэр, – сказал штабной генерал, – Ещё один важный момент: нам следует воздержаться от ядерных ударов по отдельным регионам.

Президент потёр пальцем лоб:

– Каким?

– Россия административно разделена на этнические анклавы, вы знаете, это сэр.

– Так…

– Воздержавшись от удара по этническим анклавам, мы, с одной стороны – ослабим русских, с другой – оставим для себя возможность договориться с другими этносами. Таким образом мы подготовим почву для разделения России на несколько государств.

– Очень умно. И, как я понимаю, этот безусловно выигрышный стратегический ход осложнит задачу военных?

– Я бы сказал, несколько отдалит её решение. Поток русских беженцев и перемещение военных в нетронутые войной регионы накалит там ситуацию. Мы через своих агентов должны довести её взрыва. Противник сам начнёт внутренне размежевание, в котором мы без труда найдём долгосрочных союзников.

– Да, да, верно… – Брандт задумчиво покивал. – Какие же анклавы вы собираетесь сберечь?

– Список регионов ещё составляется. На данный момент из числа целей мы исключили Северный Кавказ – это преимущественно мусульманский регион и он может пригодиться для вытеснения русских из южных земель, где развитое производство зерновых и масличных культур.

Президент каклонил голову, соглашаясь.

– Исключили регион Татарстан. Татары – второй по численности этнос России, примерно двадцать процентов населения. Очень высокоразвитый, промышленный регион, с крупнейшими заводами, и именно в нём мы видим большой потенциал для размежевания и ослабления русских. То, что он окружён другими этническими анклавами – не русскими, не помешает созданию точек напряжённости. Ещё один важный регион – Якутия. Там добываются алмазы. Разумно лишить русских такого территориального бонуса.

Скользнув взглядом по лицу министра обороны, Брандт сказал, обращаясь к Фордану:

– Да, хорошо, генерал. Прекрасный стратегический ход. Но как насчёт нашей обороны? Что если нервы у русских не выдержат и они ударят первыми?

– Сложность отражения удара зависит не только от нашей обороны, но и от тех конкретных средств, которые использует противник. Здесь у нас очевидное преимущество. Оно заключается в наличии большого числа морских носителей, в первую – субмарин. Американский флот полностью господствует в мировом океане. Мы отслеживаем каждую подводную лодку русских, а у них такой возможности нет. Координируя свои действия с политическим руководством, флот за считанные дни можем принять меры для нейтрализации угрозы подводных ракетоносцев. Основная часть наших субмарин будет использована на более поздних этапах боевых действий, например, для второй, третьей или четвёртой атаки.

– И вы считаете, что нам придётся атаковать столько раз? – сдержанно удивился президент Брандт.

– Не исключено, что и больше. Полагаю, после второго удара интенсивность огневого контакта резко пойдёт на убыль и атаки будут представлять собой, к примеру, залп одной подводной лодки. Может быть, неполный залп. Или залп авиационного бомбардировочного звена крылатыми ракетами с ядерными зарядами. Командование будет получать разведывательные данные и отдавать приказ об уничтожении объектов в том или ином районе. Но скорее всего, русские попросят пощады уже после второй атаки, которая убедит их в том, что Америка способна и готова продолжать наносить удары. Важно убедить противника, что их атаки неэффективны, а сопротивление бесполезно и ведёт к собственной гибели. И до того момента, пока русские не подпишут акт капитуляции, необходимо их бомбардировать, чтобы не дать опомниться.

Президент кивнул:

– И выбить мысль о каком-либо торге.

Фордан лишь медленно на секунду опустил веки:

– Итак, самыми неуязвимыми ввиду своей скрытности являются подводные лодки. У русских наиболее неуязвимыми являются мобильные грунтовые комплексы. Однако это верно в том случае, если они успели удалиться от мест базирования в ангарных стоянках. В случае внезапного удара у них будет слишком мало времени. Они тихоходны, а время подлёта наших ракет не превысит тридцати пяти минут. Так как маршруты определены с довольно большой точностью, то мы имеем все шансы уничтожить или повредить значительную их часть.

– Или вывести из строя их обслуживающие расчёты, – дополнил генерал Ситтем. – Если же русские решат начать войну первыми, то мы будем отслеживать их передвижения.

Фордан вежливо качнул головой и продолжил:

– Следующими по уязвимости среди русских стратегических сил идут шахтные пусковые установки. Выводить из строя каждую шахту в отдельности – задача сложная и долгая, хотя у нас есть точные координаты каждой, но целесообразней уничтожать их командные пункты и линии коммуникаций, обслуживающие сразу несколько шахт. Расчёты показывают, что нам потребуется от трёх до семи зарядов мощностью от ста до трёхсот пятидесяти килотонн для выведения из строя одного командного пункта. Все они внесены в наши базы данных и в полётные программы определённого числа ракет, стоящих на дежурстве, и только время от времени обновляются в соответствии с получаемой разведывательной информацией. А наиболее уязвимой является дальняя авиация русских. Они знают, что мы ударим по их стратегическим аэродромам, поэтому сразу после обнаружения признаков ядерной атаки постараются поднять в воздух максимально возможное количество дальних бомбардировщиков и отправить их на запасные аэродромы. Наша задача – отследить перелёты и позже уничтожить взлётные полосы.

– Но несколько их бомбардировщиков всегда находятся в воздухе, на дежурстве, – заметил Брандт.

– Они не представляют большой угрозы. С крылатыми ракетами справится наша ПВО, а в наиболее опасный период политического кризиса их будут сопровождать подготовленные экипажи, которые, получив сигнал, уничтожат русских «медведей» быстрее, чем те попытаются воспользоваться своим арсеналом. Пока, кстати, они летают без боевой нагрузки.

Генерал Фордан накрыл большой широкой ладонью лист, с которого только что читал.

– Господин президент, исходя из этого, мы можем предполагать, какими средствами и какие цели будут атаковать русские, – он сделал паузу. – Первым делом они используют свои шахтные установки, прекрасно понимая, что те давно уже под прицелом наших баллистических ракет. И ударят они тоже по нашим шахтным комплексам. Ударят для того, чтобы мы не могли использовать их для последующих атак. И так же будут целить, в основном, в командные пункты, основываясь на данных собственной разведки. Важно, чтобы в их руках была ложная информация. А это работа наших спецслужб.

– Понятно, – президент сделал пометку в рабочем блокноте.

– Траектории полёта их ракет до наших стратегических баз давно просчитаны (вы в курсе). Они в свою очередь вычислили траектории наших ракет до их шахтных стратегических баз. Комитет начальников штабов будет рекомендовать вам… в рамках реализации плана «Эпсилон»… затребовать в Конгрессе выделение вооружённым силам бюджетных ассигнований под строительство цепи оборонительных противоракетных комплексов, использующих лучевое и пучковое оружие, как наиболее подходящих для уничтожения высотных баллистических и манёвренно-баллистических целей.

– С суммой, – произнёс генерал Ситтем, – министерство обороны определится через месяц. С ассигнованиями по прочим пунктам, о которых ещё скажет Джо, мы также сможем определиться не раньше чем через месяц.

– Ладно, – кивнул президент, перелистнул ежедневник и сделал в нём отметку.

– Надо ускорить доработку и ввод в серию, – продолжил Фордан, – автономных подводных аппаратов, способных атаковать подводные лодки и надводные корабли противника с больших глубин – требуются ассигнования. Не хватает орбитальных боевых аппаратов – требуются ассигнования. До сих пор не решён вопрос с обязательным оснащением кораблей билтами, хотя бы даже самых крупных – требуются ассигнования.

Генерал Фордан дождался, когда президент кончит записывать:

– Это то, что потребуется в первые сутки по участию, в основном, стратегических сил. Но операция не может ограничиться только ими и только дистанционной войной. Иначе мы устроим проблемы грешникам, но не решим проблем праведников. Глобальный удар стратегических сил должен быть поддержан на земле простым американским солдатом. Он должен находиться у русских границ и переступить их, как только затихнет ядерная буря первой атаки или русские попросят пощады. Речь идёт о сухопутной армии в сотни тысяч человек. Это элемент военного давления, но инициатива должна исходить от политического руководства, как и бремя переговоров с союзниками. Предварительный перечень требований и рекомендаций готов.

Президент покивал, снова делая пометку, и сказал:

– По линии госдепа и разведок мы сделаем так, что лояльные нам власти в государствах, граничащих с Россией, сами попросят о наращивании американского военного присутствия. Вероятно, откроется, что Россия нарушает какие-то важные договоры, произойдут некоторые международные инциденты с участием русского КГБ или военных. Возможно, наши действия в рамках экономико-политического плана «Анаконда» вынудят русских поступать агрессивно, вызывая защитную реакцию соседей и всего мирового сообщества. Чтобы продемонстрировать агрессору единство западных стран, мы устроим большие учения… с переброской войск, с поднятием авиации, с пуском ракет и прочими сопутствующими шагами.

– Спасибо, господин президент. Вот перечень того, что ожидает армия от правительства и неправительственных организаций в угрожаемый период.

Он протянул Брандту лист с текстом. Тот положил его перед собой и стал читать.

– Да, я думаю, следует составить единый подробный план работы для неправительственных организаций, – обратился к президенту министр обороны и указал на листок. – Там есть пункт об этом. Через них надо продвинуть полную изоляцию России в информационном пространстве. Чтобы закрыть передачу информации от них через интернет, спутниковое телевидение.

Брандт улыбнулся:

– Хотите на границе с Россией поставить файрвол, чтобы ни один пропагандистский вирус не проник на территорию свободы?