Глава 14
Генрих так спокойно себя вёл, словно подобное происходило тут каждый день. Глядя на это, я лишний раз подумал, что от блатных надо держаться подальше. Я и раньше всегда остерегался мира криминала, но последние события наполнили меня впечатлениями под завязку. Стало понятно, по возможности надо держаться Соломоныча. Ясно было, что он помог мне ради артефакта, но, тем не менее, помог. И его логику я хотя бы понимал. А вот понятия блатных были мне чужды, а их поведение неприятно. Мне хотелось как можно быстрее покинуть этот дом. Но надо было дождаться Катю.
Соломоныч же вёл себя будто ничего особо серьёзного и не произошло. Он спокойно подошёл к Генриху и приобнял его за плечо.
— Чуть не угробили пацана на пустом месте, — добродушно сказал коммерс, но при этом посмотрел на Генриха с нескрываемой издёвкой.
— Да пацану бы ничего не сделали, не при делах он, — спокойно ответил блатной авторитет. — Проездной бы забрали, чтобы как-то оформить наказание. А девчонку бы вальнули, это да. Ладно, не обессудьте! Всякое бывает.
— Не вопрос, главное же, что решили, – согласился Соломоныч и, немного прищурившись, спросил. – Наследство Берёзы когда дербанить будете?
– А тебе какая разница? – удивился Генрих.
— Ты пойми правильно, — очень аккуратно начал Соломоныч. — Я не говорю, что это косяк. Но девчонка вам реальную услугу оказала. Надо бы отблагодарить.
– Так её сейчас отпустят. Что ещё надо?
– Отпустят — это одно. Вы её и так должны теперь отпустить. Тем более троих кротов вывели благодаря ей. Ты же прекрасно понимаешь, о чём я. И ведь даже не из своего кармана. У Берёзы много чего осталось. А он ей жизнь испортил, из-за него она сюда попала. Берёза ей конкретно должен остался. В общем, я надеюсь, вы поступите по справедливости.
— Ну тогда оставайся, будем базарить, пока все здесь.
Я слушал их разговор и удивлялся ушлости Соломоныча. Судя по услышанному, коммерс решил вытрясти из блатных ещё какую-то компенсацию для Кати, а учитывая, с каким размахом он обычно всё делает, то видимо немалую компенсацию. А, может, и не только для Кати, поди узнай потом, что он там вытряс.
Я обернулся, чтобы найти Железняка и поблагодарить его. Но бывшего майора нигде не было. Я хотел выйти на улицу, в надежде, что он не ушёл далеко, но в этот момент привели Катю. Она выглядела немного встревоженно, но едва увидела меня, всё поняла и бросилась мне на шею. Мы простояли так без слов около минуты. Я обнимал Катю очень осторожно, она же прижалась ко мне и обхватила меня руками так, словно сейчас кто-то должен был начать её отдирать от меня.
— Всё уже позади, — сказал я, немного отстранив от себя девушку и посмотрев её в глаза.
– Спасибо, Макс! – Катя вновь прижалась ко мне.
– Да ты не меня благодари, а Соломоныча, да Железняка. Правда, второй уже свалил, но первый пока здесь.
Катя подошла к Соломонычу, который смотрел на нас со стороны, и тихо сказала:
– Спасибо Вам большое! Я представляю, чего Вам это стоило.
– И какого было уговорить Железняка! – добавил я.
– С ним было не так уж проблемно. Поверь, Максим, я умею уговаривать!
– Это я заметил!
Соломоныч улыбнулся, но больше ничего не сказал. Он взял нас под руки и направил к выходу, сам пошёл за нами.
Едва мы вышли на улицу, мой старший товарищ сразу же стал серьёзным.
– Идите к себе! Отдохните! А я останусь. Всё самое интересное сейчас только начнётся.
– У вас есть дома карта Ленобласти? – спросил я прежде, чем уйти.
– Зачем тебе? – удивился Соломоныч.
– Я без карты не смогу объяснить, куда артефакт спрятал. Он не в городе, я его в лесу закопал.
– Макс! – в ужасе всплеснула руками Катя. – Ты отдал за меня артефакт? Зачем?
– Да! – буркнул я. – И не жалею! По крайне мере, пока! И если ты не будешь всякой фигни говорить, и дальше жалеть не буду.
– Найдём мы тебе карту, приходи часам к восьми! – после этих слов Соломоныч вернулся в дом Генриха.
Катя же стояла и смотрела на меня таким взглядом, каким жены смотрят на мужей проигравших в казино квартиру.
– Не надо на меня так смотреть! Не заставляй жалеть о сделанном!
– Прости, – тихо ответила Катя, и мы пошли в гостиницу.
Не прошли мы и ста метров, как перед глазами возникла надпись. А ведь я и забыл совсем, что Система следила за мной ежесекундно. Логично было, что за такое серьёзное дело, да ещё провёрнутое с риском для жизни, она могла и отсыпать немного «плюшек». Она и отсыпала:
ВЫ ВЫПОЛНИЛИ СКРЫТЫЙ СИСТЕМНЫЙ КВЕСТ «СПАСТИ АНАСТАСИЮ КОТОВУ 3». ВАМ НАЧИСЛЕНО: 25 ОЧКОВ РАЗВИТИЯ. ПОВЫШЕНЫ НАВЫКИ: ЛИДЕРСТВО +7, ХАРАКТЕРИСТИКИ: ВОЛЯ +5, САМООБЛАДАНИЕ +5, УДАЧА +4. БОНУСЫ ЗА ВЫПОЛНЕНИЕ КВЕСТА В УСЛОВИЯХ АГРЕССИВНОЙ СРЕДЫ: 10 ОЧКОВ ХАРАКТЕРИСТИК. ВАШ СТАТУС «ЛИДЕР» ПОВЫШЕН НА 1 УРОВЕНЬ!
«Ну что ж, спасибо, от души опять отсыпала!» – мысленно поблагодарил я Систему.
И даже не успел подумать, когда мне теперь перераспределить полученные очки, как прилетела следующая порция «плюшек». И не одна.
ВНИМАНИЕ! ПРОИЗОШЛО ИЗМЕНЕНИЕ В ПЕРСОНАЛЬНЫХ ХАРАКТЕРИСТИКАХ! ПРОИЗОШЛА СМЕНА ПРИЗВАНИЯ! ВАШЕ НОВОЕ ПРИЗВАНИЕ: «ЛИДЕР»! ВЫ ПОЛУЧАЕТЕ СИСТЕМНЫЙ БОНУС ДЛЯ ПРОКАЧКИ ХАРАКТЕРИСТИК СОГЛАСНО НОВОМУ ПРИЗВАНИЮ «ЛИДЕР»: 20 ОЧКОВ ХАРАКТЕРИСТИК
ВЫ ИМЕЕТЕ ПРАВО БОНУСНОГО ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЯ 5 ПУНКТОВ ИЗ НАВЫКА СООТВЕТСТВУЮЩЕГО СТАРОМУ ПРИЗВАНИЮ БЕТТЕР В НАВЫК, СООТВЕТСТВУЮЩИЙ НОВОМУ ПРИЗВАНИЮ «ЛИДЕР». ЖЕЛАЕТЕ ПЕРЕРАСПРЕДЕЛИТЬ?
– Желаю! – на всякий случай дал я команду вслух, так как в случае осечки не был уверен, что потом смогу найти, как это сделать.
ВНИМАНИЕ! 2 ПУНКТА НАВЫКА ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНЫ ИЗ «БЕТТИНГА» В «ЛИДЕРСТВО»!
На долю секунды я призадумался, почему перераспределялось пять пунктов, а по факту перекинулось два, но Система тут же дала объяснение:
ВНИМАНИЕ! СТАТУС БАР НАВЫКА «ЛИДЕРСТВО» ДОСТИГ СВОЕГО ПРЕДЕЛА 50/50! С ЭТОГО МОМЕНТА ВСЕ БОНУСНЫЕ ОЧКИ ХАРАСТЕРИСТИК, РАСПРЕДЕЛЯЕМЫЕ СИСТЕМОЙ В ЭТОТ НАВЫК, БУДУТ АККУМУЛИРОВАТЬСЯ В РЕЗЕРВЕ, А ИГРОК ЛИШАЕТСЯ ВОЗМОЖНОСТИ РАЗВИВАТЬ ЭТОТ НАВЫК. ПРИ УВЕЛИЧЕНИИ РАЗМЕРОВ СТАТУС БАРА, В НЕГО ПЕРЕЙДУТ ИЗ АРХИВА ВСЕ ЗАМОРОЖЕННЫЕ ОЧКИ ХАРАКТЕРИСТИК, А ИГРОК ПОЛУЧИТ ДАЛЬНЕЙШУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ РАЗВИВАТЬ НАВЫК «ЛИДЕРСТВО». ВНИМАНИЕ! ИЗ-ЗА НЕВОЗМОЖНОСТИ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ТРЁХ БОНУСНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК В НАВЫК «ЛИДЕРСТВО», ОНИ ПОМЕЩЕНЫ В РЕЗЕРВ!
Полученная информация показалась мне очень интересной. Выходило, что статус бар можно увеличивать. Стало интересно, каким же образом?
– Макс! – вывела меня из раздумий Катя. – Ты чего завис? Остановился и отморозился. «Плюшки» прилетели что ли?
– Ага, – честно признался я. – Подкинули немного за тебя.
Катя едва заметно улыбнулась, и мы продолжили путь. Некоторое время шли молча, затем я задал вопрос, который меня интересовал с самого нашего выхода из особняка Генриха.
– Скажи, а ты теперь чем собираешься заниматься?
– Да нечем мне заниматься, – честно ответила Катя. – Я никогда не думала, что смогу выжить, после того, как убью Влада. Поэтому, можно сказать, ты поставил меня в затруднительное положение. Впрочем, если ты не против, у меня есть один вариант.
– А я-то как могу быть против?
– Знаешь, я, когда в нашей школе изучала холодное оружие, увлеклась японской философией. Оружие, мягко говоря, меня не впечатлило. Хороший европейский меч любую катану уделывает. А вот кодекс самурая бусидо меня потряс. Собственно по нему я и жила все эти годы, по большому счёту, готовилась к смерти и шла к ней. А ты вот меня от неё спас пока. И мой Путь Самурая не завершился. А цели у меня больше нет, врагов больше нет, друзей тоже нет. Ничего нет. И дел у меня никаких нет. И заняться мне нечем. Поэтому, если ты не против, я буду служить тебе.
Это было неожиданное предложение. Признаться, я растерялся.
– Кать, не надо мне служить! Я не армия, – попытался я глупо отшутиться.
– Ты меня прогоняешь?
Эти слова прозвучали с ноткой не столько обиды, сколько разочарования, да такой, что я даже немого разозлился.
– Ты издеваешься, Кать? Почему сразу прогоняешь? Ты с другой стороны на это всё посмотреть не можешь, что ли? Никто тебя никуда не прогоняет! Просто как-то это звучит не очень привычно и не правильно.
– Нормально звучит.
– Да ни фига не нормально! Мы же друзья, как ты будешь мне служить?
– Верой и правдой, – Катя отвечала совершенно спокойно, так что возникало ощущение, что это действительно было всё серьёзно обдумано. – У меня теперь нет ни цели, ни смысла в жизни. Да и жизни как таковой нет, и в этой отстойной дыре быть не может. Просто существование. Надо его чем-то заполнить. А тут такая хорошая возможность. Ты мне это существование подарил. Было бы логично посвятить его тебе.
– Кать! Как это – нет смысла? Но у тебя ж есть кто-то в прошлой жизни! – я сказал это и осёкся.
Однозначно это был не лучший способ мотивации – напомнить человеку, что у него была другая полноценная жизнь, и он к ней больше не вернётся.
– А что с того, что у меня там кто-то есть? – философски заметила Катя. – Я ведь тут! И никогда назад не вернусь!
– Кать, надо жить надеждой, что вернёмся!
Прозвучало неубедительно и даже глупо.
– Макс, у меня там никого нет!
– Совсем? Ни родственников, ни друзей? Неужели, совсем никого не осталось?
– Много, кто остался. Но я всех забыла.
– В смысле? – я уже, вообще, ничего не понимал.
– Настоящий самурай, отправляясь на войну или на задание, должен был забыть о трёх вещах: своём доме, своей семье и своей жизни.
– Но ты же не самурай, Катя!
– Но я забыла.
– Катя! Я не понимаю!
– Проблема некоторых людей, Макс, заключается в том, что они меряют других по себе. А этого делать не нужно, – Катя посмотрела на меня жалостливо, как на дурачка. – Ты ограничиваешь себя и своё пространство для манёвра. Давай не будем говорить о вещах, которые сейчас не важны. Ты принимаешь мою службу?
– Кать, меня сами эти слова коробят: «служба», «служить». Давай назовём это помогать, ну или там ещё как-то. Но не служить! Давай как-то просто жить вместе, ну, то есть, выживать! Ну ты понимаешь же о чём я!
– Макс! Мы с тобой не единомышленники, чтобы я тебе помогала! И я не твоя девушка, чтобы просто с тобой жить! Или я буду тебе служить, или отпусти меня!
– Кать, я тебя не держу!
– Ты спас мне жизнь. Она теперь принадлежит тебе. Пока ты меня не отпустишь.
– Кать, я с тебя офигеваю! – я уже не на шутку сердился. – Может тебе носок подарить? Чтобы Добби стал свободным? Ну прекрати! Реально не смешно!
– Ты меня отпускаешь?
– А куда ты пойдёшь?
– Я не думала об этом. Я вообще не планировала жить после выполнения долга, если ты забыл. Первой мыслью было служить тебе. Но тебе это не надо. Поэтому, просто отпусти. Потом я буду думать, что мне делать.
– Катя! У меня это всё не укладывается в голове! Ты просто устала. У тебя нервный срыв, наверное. Стресс, как минимум. Давай просто пойдём в одно местечко, посидим, пива выпьем, поедим. Я тут такое место нашёл шикарное. С виду ничего особенного, но кормят просто обалденно!
– Ты меня отпускаешь?
Катя смотрела мне в глаза, и по её взгляду я понял, если я скажу ей, что отпускаю, то я больше никогда её не увижу. Было в них действительно что-то такое, то ли от самурая, то ли от камикадзе. И у меня при виде этого мороз пошёл по коже. Ну не мог я её отпустить, Вот просто так взять и отпустить, возможно, одного из двух самых близких на тот момент для меня людей. Я просто не знал, как поступить.
Всё же она была странной. Ну ведь, действительно, могли пойти пивка выпить, поболтали бы, глядишь, и как-то нашли бы выход из этой необычной ситуации. Но нет, Катя стояла и смотрела на меня взглядом, в котором удивительным образом смешались элементы почитания и насмешки.
– Я не могу тебя отпустить! – проговорил я почти по слогам. – Потому что, я не хочу, чтобы ты ушла!
– Ты принимаешь мою службу?
– Блин, Катя! Я должен сейчас найти меч и положить его тебе на плечо?
– Достаточно просто сказать, – Кате было не до шуток, и мне стало немного не по себе.
Я подумал, может, и вправду лучше было её отпустить, чем она останется с такими тараканами в голове. Но я не мог.
– Да, Катя! Я принимаю твою службу! Надеюсь, ты не будешь называть меня «господин» и кланяться, когда я вхожу в комнату?
– Нет. Я просто буду тебя защищать.
– Да вообще-то это я тебя пока защищаю! – возмутился я.
– Пришло время отдавать долги.
Эта девчонка была просто непробиваемой.
– Скажи, а мы можем остальным не говорить, что ты мне служишь? – мне совсем не хотелось это афишировать, по большому счёту, мне было неловко. – Можно для всех оставить всё как было раньше, что мы просто друзья?
– Как скажешь, мне всё равно. Остальные меня не интересуют.
Я хотел задать ещё несколько вопросов, но решил, что лучше это сделать в другой раз. Возможно, девчонка просто не оправилась от стресса. Впрочем, это я так себя утешал, не тем она была человеком, чтобы от стресса не оправиться.
– Значит, договорились? Никому ничего не говорим и делаем вид, что у нас всё как раньше?
– Если ты хочешь, чтобы всё с виду было как раньше, значит, всё будет, как раньше, – спокойно ответила Катя.
– Ну хоть на этом спасибо!
Всю оставшуюся дорогу до гостиницы мы шли молча. А когда добрались до места, Катя сразу пошла к себе, чтобы принять душ и отдохнуть, а я отправился рассказывать Коляну о пережитых приключениях.
А ещё мне почему-то неожиданно стало стыдно за то, что Система накидала мне столько плюшек за спасение Кати. Вроде бы подругу спасал, от души доброе дело делал, а мне за это заплатили. Вот как будто бабушке помог через дорогу перейти и сто рублей за это получил.
Рассказав Коляну всю историю, честно ответив на все вопросы, выпив в процессе пару кружек кофе, я понял, что помимо пролетарских угрызений совести за то, что имею в наличии личного самурая, мне стало неудобно ещё за один важный момент: за то, что я не поблагодарил Железняка. Оставив Коляна переваривать информацию, я отправился к дому «военного».
Мне повезло, бывший следователь КСК находился дома. Я постучал в дверь. Примерно через минуту она отворилась. Железяк посмотрел на меня равнодушным взглядом, отвернулся и ушёл. Я даже не успел ничего сказать. Но дверь перед моим носом он не закрыл, что я принял за приглашение.
Я вошёл в дом, посмотрел на пол и понял, в этом помещении при входе не разуваются. И не то, чтобы вокруг был бардак или грязь, просто почему то я сделал такой вывод. И, как оказалось, не ошибся.
«Интуиция космического уровня!» – усмехнулся я про себя, увидев, что Железняк был обут в уличные ботинки.
