Глава 33
- Конечно, здесь, может, ничего и нет, и девочка выздоровела сама по себе, благодаря лекарствам. Но всё равно подозрительно.
- А вы откуда знаете такие подробности? Вы ж особо ни с кем не общаетесь? – бесцеремонно спросил Вячеслав.
Марина с удивлением увидела, как Максим Андреевич покраснел.
«Всё ясно». – Развеселилась девушка. – «И улыбочки эти, и вечная занятость. Фельдшер очень симпатичная. Тили-тили тесто».
Вслух, естественно, Сычкова ничего такого не сказала.
В кабинет с шумом и визгом во главе с Глебом Сычковым влетели дети. Увидев учителя, сидящего за столом, и старших школьников за первой партой, восьмилетки испуганно остановились.
- Идите, идите отсюда. Я всё равно шкаф на ключ закрыл, не достанете. – Грозно сдвинул брови Бондаренко, стараясь при этом не рассмеяться. Дети ойкнули и убежали.
- Чего это они? – Заинтересовался Коваль.
Наставник махнул рукой:
- Повадились после уроков сюда бегать и в «горячую картошку» черепом играть. Сами знаете – у нас с финансированием проблемы, если испортят чего – неизвестно, когда новое пособие получим. Так что скелет спрятать пришлось.
Марина про себя ужаснулась и решила вечером заняться воспитанием брата.
- Ладно, ребята, давайте не будем время зря тратить. У вас есть что-нибудь интересное?
- А то. Давай, Мань.
Девушка достала из рюкзака блокнотик:
- История первая. В восьмом классе учатся две близняшки, Люба и Надя.
Макс кивнул. Конечно, он знал девочек.
- Живут они в Красноселье, но зимние каникулы провели в Подзелёнках, у бабушки.
- Что-то знакомое. Где это село, не напомните?
- Да это не село, - отмахнулся Коваль, - так, маленькая деревенька к востоку от Потаповки, в лесу. Но тоже Приречьем считается. Километров семь от Красноселья, если по прямой. Но обычно через Потаповку ездят. Там одни старики, жилых дворов двадцать максимум.
- Ясно. Извини, Марина. Больше перебивать не буду.
- Так вот. Девочки отдыхали у бабушки. Туда ещё их двоюродная сестра приехала, она городская. Сколько ей лет, не уточняла. Зовут Вика. В ночь перед рождеством девочки решили погадать на суженого.
Славка насмешливо фыркнул. Сычкова покосилась на брата и продолжила:
- Решили в бане. Там можно и на зеркалах, и на вениках, и на лазнике гадать.
Максиму слышал только о гадании на зеркалах, но решил не спрашивать про остальные способы.
- Одну лазник очень сильно оцарапал. Они убежали домой, обработали раны и решили больше никогда в жизни не ворожить.
- Так не пойдёт. Информации – кот наплакал. Даже на байку не тянет.
Девушка смутилась:
- Понимаете, там очень интимные подробности. Неудобно. Просто поверьте – очень подозрительно.
- Маня, ты не мути. Рассказывай, как есть. Нам же интересно, – серьёзно сказал Слава и даже сложил руки на груди.
Сычкова помялась.
- Ладно, слушайте. Принцип гадания таков – нужно убрать в бане одну из напольных досок и в образовавшуюся дыру просунуть, ну… попу.
- Гы.
- Славка!
- Ладно, молчу, молчу.
- Просовываешь, значит, попу в дыру, и ждёшь. Если лазник мохнатой рукой, ласково погладит – муж будет богатый, добрый. Если лысой, холодной – считать тебе копейки до конца дней, не зная, как детей прокормить. Если ударит – муж будет бить. Если не дотронется – останешься старой девой. И так далее. Сами понимаете, здесь в основном воображение работает. Но у Любы, Нади и Вики получилось всё по-настоящему.
Слава и Максим Андреевич больше не улыбались, не шутили. Молча и внимательно слушали.
- Вику лазник погладил «мохнато». На самом деле. Даже пощекотал в…- Марина стала пунцовой, но потом храбро добавила: - приятно, короче, Вике было. Надя аж вскрикнула, настолько ледяной и колючей оказалась рука, которая её по-хозяйски облапала. А вот Любе не повезло – тот, кто сидел под полом, вдруг хрипло проорал: «Уберите ваши костлявые зады, хоть бы одна мясцо мне подсунула!», и резко провёл по попе острыми когтями. Люба в слезах вскочила. Сёстры не сразу поняли, что дело серьёзно – они свет не включали, только свечу зажигали, впотьмах домой побежали. И там уже запаниковали – у Любы кожу на ягодице почти на лоскуты что-то порвало. Четыре глубокие раны. Кое-как кровь остановили, у бабушки от увиденного давление поднялось. На такси до больницы добрались, где несколько швов наложили. А утром съездили к Антонине Николаевне. Та заговор читала полдня. Обещала, что даже шрамов не останется. Но пока рубцы внушительные, Надя по секрету сказала. Это всё.
Максим Андреевич задумчиво вертел в руках ручку. Слава не знал – смеяться или сочувствовать. Он вообще плохо понимал маниакальное женское желание найти мужа и ухищрения, на которые девушки идут, чтобы узнать судьбу. На секунду представил, насколько тяжело жить в вечном поиске идеала, и решил, что правильней будет девчонок пожалеть.
- Так. – Проговорил учитель. Он вдруг вспомнил, что Любочка Мамаева после каникул две недели на уроках только стояла, и объясняла такое поведение болями в спине. – Можно было бы предположить, что под полом в бане завелась очень кровожадная крыса, а девочки остальное нафантазировали. И всё равно, странно. Ладно, что у вас ещё есть?
- Максим Андреич, история просто ржака. – Оживился Коваль. – Кстати, я могу вместо вас прокомментить! - Парень посерьёзнел, выпрямился, и ровным, скучным голосом сказал: - Вячеслав, участники событий были пьяны. Ты уверен, что их россказням стоит верить?
Получилось так похоже, что Марина не выдержала и рассмеялась. Макс хмыкнул:
- Ладно, Коваль, не паясничай. Рассказывай.
- Окей. Отмечали сороковины по Олегу. Помните? Замёрз который.
Учитель кивнул.
- Дядька Олега - наш, Яблоневский. Засиделись они с женой допоздна, уже все гости разошлись. Ночевать не остались – корову надо было подоить, свиней, опять же, покормить.
- Славк, нам такие подробности необязательны, давай к сути. – Поторопила Сычкова.
- Да, сори. Выехали поздно, ближе к полуночи. Пьяными не были, так, выпимши. Тётка Зоя вообще почти не пьёт. Ехали на мотоблоке. Где-то между Красносельем и Яблоневкой чуть не переехали поросёнка. Случайно заметили. Молочный ещё, размером с кошку. Решили, что со свинофермы грузовик ехал и как-то вот потерял. Задние ноги то ли сломаны были, то ли отбиты при падении. Решили забрать. Халявное порося ещё никому не мешало. Положили поросёнка сзади, в прицеп. Мотоблок – шумная штука. В какой-то момент, уже перед самой Яблоневкой, дядька понял, что звук мотора изменился, словно груз тяжёлый везут. Стал переживать, что придётся на новый движок тратиться. И тут тётя Зоя как завизжит – что-то сзади на неё тяжёлое навалилось. Обернулись – а поросёнка-то и нет. Вместо него в прицепе нагло развалился здоровый кабан, занял всё пространство. Именно он навалился жирным боком на тётку. Дядька говорил, что хряк был размером с корову. Короче, они мотор заглушили и давай спихивать «пассажира». А тот лежит себе, от удовольствия похрюкивает – все попытки сдвинуть чувака больше на массаж походили. А потом кабанчик покосился человеческим глазом, и семейство рвануло с транспорта прямо в поле. Бегут, слышат, сзади кто-то хохочет. Обернулись, и увидели… - Тут Славка сделал театральную паузу.
Марина подыграла:
- Ну? Не томи!
Довольный Коваль продолжил:
- Как в противоположную сторону, к деревне, прыжками бежит огромная свинья. С каждым прыжком тварь увеличивалась. И при этом не переставала ржать: «Га-га-га, кабанчика подвезли!» На околице, будучи уже размером с хороший такой сарай, существо просто растворилось. Прямо в прыжке.
- Однако. – Сказал Макс. – Всё чудесатей и чудесатей.
Помолчали. Ребят распирала кипучая энергия, но они терпеливо ждали, пока классный руководитель переварит информацию.
Максим встал из-за стола и подошёл к окну, за которым утренняя метель сменилась солнцем и капелью.
- Ладно. Хорошо. – Наконец сдался он. – Предположим, что в округе творится чертовщина. И что теперь? Станем охотниками за привидениями? Что нам даёт это знание?
Ребята растерялись. Им ответ как раз казался очевидным.
- Максим Андреевич. Не только кабаны бесплатно в прицепах катаются, не только домовые за порядком в домах следят, смотрите, какой у нас списочек за эти месяцы образовался! – Потряс блокнотом Коваль.
- И в Подзелёнках, и в Яблоневке, и в Красноселье – раз в неделю минимум что-то происходит, – просительно сказала Марина.
Слава подхватил:
- Олег. Вадик, который еле-еле от психиатров отбился. Три сгоревших туриста, по барабану, маньяки они или нет! А упыриха? Забыли?
- Вот именно. – Сычкова обхватила себя за плечи.
- А если там, среди всей этой чухни, водится кто-то пострашнее Крокодиловны? – Коваль нервно встал и, натыкаясь на парты, начал мерить шагами класс. – А если кто-то нарвётся на какую-нибудь кровожадную тварь и скопытится, так и не поняв, от чего?
Дети были правы, конечно. Макс, который никогда не был трусом, но старался избегать ненужных рисков, неожиданно для себя заявил:
- Согласен. Лучше быть готовыми ко всему. Только вы уверены, что готовы взвалить на себя такую ответственность? В конце концов, выпускной класс, репетиторы, экзамены. У вас будет время?
- На вазелин всегда есть время! – Отрапортовал засиявший Вячеслав. Марина согласно кивнула.
- Ладно. Вы тогда продолжайте собирать сплетни, а я заведу новый аккаунт в какой-нибудь соцсети. Под псевдонимом, конечно - очень не хочется становиться посмешищем. Буду информировать общественность.
Старшеклассники на каждое предложение согласно кивали.
- И вот ещё что. Для раскрутки странички нужно что-нибудь. Мариночка, ты не будешь против, если я выложу в сеть запись?
- Ту самую? – Марина поёжилась, подумала и решительно кивнула. – Моего лица там не видно. Только без имён, хорошо?
- Само собой. – Согласился учитель.
- Итак, - решил подвести итог Коваль, - первоначальный план – наблюдать, записывать, не отсвечивать.
- Именно. Ладно, ребята, пора по домам. С наступающим праздником вас.
- А вы на Масленицу в воскресенье придёте? – Марина достала из рюкзака шапочку с помпоном и натянула по самые брови.
- Не знаю, посмотрим. До свидания, ребята.
***
Зюзя, сменивший одежду в белых тонах на более современный, красный вариант, сидел на крыше двухэтажного Красносельского клуба.
Он давно не присутствовал на проводах Зимы. Видно было, что люди многое забыли. Кое-что вовсе не делали, а что-то утратило смысл, став лишь красивой традицией.
Но самое главное, чучело, всё же было. Его возили по деревне с песнями и танцами. Зюзя лениво шевельнул посохом. Над деревней заклубилась туча, подул холодный ветер – началась метель.
Это ещё больше раззадорило людей. Песни, зовущие весну, зазвучали громче, блины, пёкшиеся прямо здесь, на улице, стали поглощаться активней. Мороз улыбнулся в бороду.
Зюзя мешал. Ветер дул и так, и этак, не давая разгореться пламени. Но люди победили. Огонь взметнулся высоко, деревенские хором запели «Жавароначкі, прыляціце», и Морозу стало жарко.
- Пора мне. – Сказал он вороне, которая сидела в некотором отдалении и настороженно косилась глазами-бусинками. – Пора.
Дед Мороз исчез. Птица испуганно каркнула и взлетела над крышей.
