Глава 20
Утро встретило Анюту запиской на прикроватной тумбочке: «Звёзды на небесах гаснут от зависти, видя твою красоту. Я хочу дышать с тобой одним воздухом, смотреть на мир твоими глазами. Спасибо за волшебную ночь, любовь моя.
P.S. Не стал тебя будить. Отцу захотелось с самого утра по окрестностям покататься. Ностальгия. Потом мы в ближайший город, поменять деньги. Не скучай. Целую, твой Лёшик».
Аня скомкала листочек и швырнула в дальний угол. Спохватилась, вылезла из-под одеяла, подняла записку, расправила и положила на тумбочку. «Надо будет губы накрасить, пару раз чмокнуть эти сопливые откровения и оставить на видном месте». Похвалив себя за умные мысли, женщина взяла полотенце и пошла в душ.
Усадьба совершенно не походила на гостиницу – это была большая, добротная изба. Бревенчатые стены, вязаные коврики, лоскутные покрывала, деревянные кровати, украшения из соломки и прочий местный колорит. Выбивались из стиля лишь некоторые детали – пластиковые окна, плазменные панели в каждом номере да пожарные извещатели на потолках. Номеров, кстати, было немного – на мансардном этаже четыре и на втором шесть.
Сельский уют обрушился на женщину неожиданно. Свежий воздух, тишина, простая, но сытная белорусская кухня, доброжелательные и приветливые хозяева – Аня ещё вечером решила, что всё не так уж плохо. Не Турция, конечно, но тоже ничего. Если бы ванные комнаты не были общими, по одной на этаж, Анна, возможно, внесла бы это место в список приятных, успокаивающих, хоть и скучноватых, мест.
Приведя в себя в порядок, женщина спустилась на первый этаж. В гостиной, в креслах перед камином, сидели постояльцы – пожилая пара из Германии.
- Хеллоу, фрау Анна, – приветливо сказала женщина. Мужчина просто улыбнулся и кивнул.
- Хеллоу, э-э-э… - Немцы представились ещё вчера, но заковыристая фамилия не запомнилась, в памяти всплыли лишь имена: Эрма и Руперт. – Экскюз ми…
Аня в который раз мысленно отругала себя за плохое знание английского и постаралась обойтись тем запасом слов, который знала. – Айм хангри. Айм вонт брэкфаст. Елена?
Еленой звали владелицу гостиницы, поэтому последнее предложение Анна произнесла с вопросительной интонацией.
Эрма указала туда, где располагалась кухня и затараторила на английском.
Аня слушала, улыбалась и кивала головой, улавливая лишь отдельные слова: Елена, завтрак, шесть утра, холодильник. Добрынина поблагодарила и пошла на кухню, решив, что проще разобраться самой.
Кухня занимала треть гостиной. Два огромных холодильника, микроволновка, кофеварка, духовой шкаф, варочная плита, и, как апофеоз – русская печь.
Оказывается, хозяева обо всём позаботились - на холодильнике висел лист бумаги с инструкцией: «Дорогие гости! Каждый день мы готовим в шесть утра, двенадцать дня и шесть вечера. Еда на плите и в холодильнике. Можете разогревать, что нравится. Кофе, чай и вкусненькое ищите в шуфлядках. Если захотите самостоятельно поколдовать у плиты – продукты в вашем распоряжении. О предпочтениях в меню сообщайте заранее – мы приготовим, что пожелаете.
Если что-то понадобится – мы в соседней хате или во дворе. Или звоните». Далее шли номера телефонов.
«Что такое «шуфлядка?» - удивилась Анюта и стала открывать все кухонные шкафчики подряд. В одном из ящиков нашла печенье, шоколад, зефир и сушёные яблоки, в другом – кофе растворимый и натуральный, чай, какао и сахар.
К тому времени, как чайный пакетик оказался в чашке, гостиная опустела. Анна, увлёкшись изучением кухни, даже не заметила, как другие постояльцы ушли. На вешалке у входной двери висела лишь её собственная курточка - гости из Германии отправились на прогулку.
По идее, в гостинице больше никого не осталось – хозяйка предупреждала, что следующее заселение только завтра, тридцать первого.
Над камином бодро тикали часы. Аня взяла чашку и подошла к окну.
Наконец-то распогодилось, снегопад прекратился. Небо очистилось от туч и сияло холодной синевой. Сугробы сверкали и искрились, напоминая о камнях Сваровски, про которые Анюта прожужжала все уши свекрови. Надеясь, что та поймёт прозрачные намёки и подарит любимой невестке что-то симпатичное из новой коллекции.
Во дворе расчищал снег какой-то мужчина. Перед гостиницей стояла украшенная к новому году ёлка. На взгляд опытного флориста, коим себя считала девушка, игрушки смотрелись глупо и безвкусно.
В дальнем углу усадьбы стояла изба. Выглядела она так же, как и гостиница, видно было, что строили их в одном стиле, вот только размер подкачал. Домик был одноэтажный, меньше основного здания раз в пять. Судя по всему, именно там жили владельцы агроусадьбы.
Имелись ещё какие-то постройки, то ли сараи, то ли амбары, просторный вольер для собак, в котором прямо на снегу вольготно развалились две южнорусских овчарки и беседка. Больше из окна ничего не было видно.
- Скукота.
- Вот дура! – Детский голос оказался неожиданно громким.
Женщина вздрогнула и обернулась.
В гостиной никого не оказалось. Лишь наверху, на лестнице, что-то мелькнуло.
- Кто здесь? – Крикнула Анна.
Со второго этажа донеслось еле слышное хихиканье.
- Сама дура! – Больше Добрыниной ничего не пришло в голову. Она пожала плечами, в один глоток допила чай и пошла в свою комнату.
Лежать на кровати и ковыряться в телефоне почему-то оказалось скучно – соцсети были завалены фотографиями ёлок, котов в красных шапочках, рецептами праздничных тортов и жизнеутверждающими фразами о чуде, которое вот-вот.
Уже через полчаса Анна снова спустилась.
Невысокая русоволосая женщина копошилась на кухне. Анна посмотрела на часы над камином – одиннадцать часов утра. Хозяйка пришла приготовить обед.
Елена оказалась любительницей поговорить. О погоде, о детях, о мировых новостях. Пересказывала местные сплетни. При этом руки словно сами по себе мыли, чистили, резали, гремели кастрюлями и сковородками. Голос был приятный, ярко-выраженный белорусский акцент казался забавным. Аня, всегда считавшая себя любителем одиночества, с удовольствием болтала с этой простой деревенской женщиной.
Добрынина всё же решила выяснить, кто недавно над ней хихикал. Но Елена стала утверждать, что в усадьбе несовершеннолетних нет.
- Может, кто из работников привёл ребёнка, а вы не знаете?
- Так мы чужих не нанимаем, всё сами. Я, муж мой, мама, старшая дочка и зять. Младшая, студентка, в городе учится, но все выходные и каникулы здесь, с нами, тоже помогает. Летом иногда берём работников временных, когда постояльцев много. Но сейчас никого.
- Кого я тогда слышала? Призрака? – Аня улыбнулась.
- Тут, конечно, много чего случалось, из чего могло бы привидение появиться. И для бизнеса полезно – такие вещи туристов привлекают. Но чего нет, того нет. – Женщина развела руками.
- А что случалось? – Ане совсем не хотелось уходить. На кухне было тепло, вкусно пахло, да и Елена – уютная, добродушная, нравилась Добрыниной всё больше. Хотелось и дальше сидеть вот так, за большим деревянным столом и слушать всякие истории.
- Могу и рассказать кое-что, если интересно.
- Очень!
Хозяйка как раз закончила кашеварить – на плите в кастрюле булькал суп, в духовке подрумянивалась картофельная бабка. Елена поставила чайник и села за стол напротив Анны.
- Бабушка моя покойная рассказывала. Ещё до войны дело было. Жила-была сиротка, скромная да работящая. Полюбила парня из соседнего села. У того невеста была, но он и нашу девку приветил. Забеременела сирота, а хлопец взял, и женился на той, «приличной», что до свадьбы не давала. Дурочка сначала надеялась на что-то, а потом, когда живот на нос полез, взяла и повесилась. Хата её прямо здесь стояла, на месте нашей усадьбы. До нас долго здесь никто не жил. Мы вот купили в начале двухтысячных.
- Да, жуть. Только разве можно было в таком месте дом строить? Не страшно?
- Глупости. – Отмахнулась Елена. – Во-первых, мы во всякое такое не верим, а во-вторых, батюшку приглашали перед строительством, он всё освятил.
Аня поморгала, слабо понимая, как сочетаются неверие в мистику и священник, но промолчала.
Вернулись Добрынины. Свекровь сняла куртку и очень быстро, не здороваясь ни с Еленой, ни с невесткой, поднялась наверх. Геннадий Иванович наоборот, благодушно поздоровался, похвалил запахи, витающие в кухне, и стал любезничать с кухаркой. Лёша схватил жену за руку и потащил на второй этаж.
- Лёшик, что случилось?
- Идём.
- Куда.
- Любимая, давай быстрей!
Буквально втолкнув жену в комнату, Алексей повалил её на кровать, задрал юбку, стянул колготки и трусы. Аня от неожиданности не сопротивлялась. Сам Добрынин даже не стал раздеваться – просто расстегнул ширинку, повалился на жену и очень грубо, торопливо вошёл. Анна вскрикнула от боли.
Через две минуты всё было кончено. Лёша куснул девушку за ухо и сполз с неё. Подтягивая колготки, Аня обиженно сопела.
- Прости, Аннушка, за это непозволительное поведение. Просто очень соскучился, всё утро думал о тебе.
«Ненавижу, козёл!» - Аню прямо трясло от ненависти. Но она лишь мягко улыбнулась:
- Да ладно, мне даже приятно. Не то, что ты сделал, конечно, а осознание того, что ты меня так сильно хочешь.
- Да, я тебя очень, - Лёша зевнул, вытащил из-под покрывала подушку и зевнул, - очень люблю.
Через мгновение мужчина мирно засопел.
Анюта подавила желание взять вторую подушку и положить мужу на лицо. «Что на этого мямлю нашло? Нет, я не смогу с ним жить. Надо разводиться».
***
Тридцать первое декабря началось ужасно. В восемь утра гостиница наполнилась топотом, радостными криками и смехом. Поворочавшись немного, Анна вздохнула и вылезла из-под одеяла – сон пропал.
А вот супруг дрых без задних ног, никак не реагируя на шум. Сделав небольшую зарядку, женщина решила сходить в душ. Взяла полотенце, открыла дверь в коридор и сделала первый шаг.
Дети едва не сбили с ног. Один из мальчишек остановился, обернулся, посмотрел на вжавшуюся в стену Анюту и проорал:
- Тётенька, извините! Мы не хотели вас пугать! Но здесь кругом инопланетяне! Спасайтесь! – Размахивая руками и крича, он побежал дальше.
«Точно. Хозяйка предупреждала, что сегодня утром приедут две семьи, в сумме получается пятеро детей. Новый Год всё больше становится похож на катастрофу». С этими невесёлыми мыслями Аня пошла в ванную комнату.
Вернулась посвежевшей, но в тоскливом настроении. И сразу попала на семейный совет – свёкор и свекровь валялись на кровати, а Алексей заканчивал одеваться.
- Анечка, деточка, у нас к тебе предложение! – Григорий Иванович вытащил из кармана джинсов пухлый кошелёк.
- Мальчики предлагают шопинг. Давай прокатимся по местным магазинам – говорят, здесь бельё и трикотаж очень хорошего качества, да и вообще - походим, посмотрим, сувениров прикупим! – Свекровь излучала радость и позитив. От её вчерашнего плохого настроения не осталось и следа.
- Все вчетвером?
- Аннушка, мы же не звери. Зачем портить вам удовольствие? Вы по своим магазинам, мы – по своим. Вторую машину одолжим в усадьбе – они тут напрокат «копейку» предлагают.
На том и порешили. Чтобы не смущать невестку, родители вышли из номера. Аня спешно оделась – единственное, что любила делать женщина в обществе свекрови - тратить деньги. Это всегда происходило весело, на широкую ногу, с огоньком. Что может быть лучше?
- Толстый свитер можешь не брать. Сегодня уже не такой сильный мороз – десять градусов всего.
- Спасибо за заботу, Лёшик.
