Авторитет Жеки и первого звена в целом взлетел до небес и не падал, оспаривать его желающих более не находилось. Быстро наладились отношения со всеми кадетами. Особенно тёплыми они сложились у Ленки и Олафа. Даже стало известно, что звать его Гансом, и называли его Жека и Джонни только по имени.

Хотя авторитет сомнениям не подвергался, лидерство совсем другое дело, второе звено дружно тяжело дышали в затылки этим «возомнившим о себе американцам» или того хуже – «обнаглевшим русским». И те, и другие не расслаблялись, отдавая все силы учёбе и тренировкам.

Англичанки перестали «ходить рядом», всё равно за этими психами не угонишься, да и пропала угроза хамских приставаний. Пусть бойцы первого звена выбрали лимиты на дуэли, вторые держали свои попытки в запасе. Хоть и предпочитают они в силу природных кондиций простой, по правилам школы безлимитный, мордобой, изначально чисто теоретическая, ставшая вдруг наглядно практической возможность оказаться проткнутыми насмерть страшным железом охлаждала самые пылкие натуры.

Жека с Джулией ещё пару раз целовались на лестнице, да забросили – им нравилось просто бывать вместе, встречаться взглядами, касаться ладонями. Жеке снова стала сниться справедливость во всевозможных воплощениях от обязательного разбора фатальных ошибок до теоретического курса Дитриха на французском.

На его уроках кадеты всё реже пользовались переводчиком и подсказчиками, живое обсуждение стало основной формой занятий. С первыми заметными успехами ребят в изучении французского Пьер настоял на «космическом формате» общения, они по-французски, он по-русски, и тоже стал прогрессировать.

С бойцами третьего звена окончательно помирились, хотя и не ругались особенно. Парней было откровенно жаль, сержант Валера не уделял им ни минуты больше, чем это обусловлено контрактом. Пьер, как и другие сержанты, почти ничем помочь не мог – никто не возьмёт на себя в пространстве ответственность за «чужого кадета».

Только в каюте практики, благо, что первых и третьих стало ровно десять, оба звена вместе занимались на симуляторе. Жека, Джонни и Ленка избивали третьих, изображая из себя взрослых злодеев, а третьи с Пьером во главе в стопитсотый раз проваливали виртуальный экзамен. Кому-то везло «остаться в живых» с Пьером, но никому не везло два раза подряд, и всё чаще не везло даже Пьеру. Первые, обучая, тоже обучались.

На самой настоящей практике в пространстве кадеты, наконец-то, оседлали боевые «осы». Повторили весь курс, пройденный на «гончих» и перешли к боевым тренировкам. Выражались они обычно в сведении личных счётов Пьера и Клауса, в чём оба их звена принимали самое деятельное участие. Мощность плазменных орудий фиксировалась на минимуме с максимальным интервалом в очереди, самое страшное, что грозило в случае такого попадания, – отказ одного из двигателей. Это некритично даже для атмосферных аппаратов, зато заметно добавляло остроты тренировочным схваткам.

Тем более что вторые далеко не третьи, и Клаус как пилот не уступал Пьеру, плюс численное превосходство – четыре машины против одиннадцати… хотя обычно оно нивелировалось через пять минут боя, сержанты оставались вдвоём. Как в дуэли на шпагах, они установили себе лимит в одну минуту, а в это время кадеты азартно обсуждали в эфире, что у них получилось на этот раз.

Однако космос сам по себе дорогая штука, особенно не разгуляешься, даже в ячейки симулятора очередь, другое дело у Луи – вот где раздолье! Тренируйся, пока ноги держат, и руки не отваливаются. Бегать и петь тоже стали немного чаще, после каждого поражения в учебной схватке кадеты отправляются в бесконечный забег, песня не смолкает, начинается снова и снова. А в центре зала звенят шпаги. Луи жестом отправляет неудачников бегать и вызывает счастливчиков, – Блюм, против Стара. Лён, проткни Ярика. В позицию! Начали!

Когда учёба потеряла новизну, и даже шпаги покрылись налётом обыденности, Пьер поведал о баллах успешности. Они начисляются за часы просмотренных эпизодов, занятий на симуляторе, за пройденные уровни в лаборатории Сузуки, за каждого «сбитого» на практике в пространстве, даже за убитых на дуэлях… Жеке и Джону дали по триста, а Ленке за лидера звена пятьсот.

Ребята изначально стали первыми условно, просто по выбору сержанта, дальнейшее положение звена зависит лишь от их успехов. Сержанты ошибаются очень редко, кадеты обычно подтверждают их выбор. Однако оставаться первыми труднее, чем стать. Для всех остальных их результаты рубеж, который нужно преодолеть, у них же нет понятия «достаточно».

Вот чтобы дать ребятам цель, задачу, Пьер рассказал о том, какие их ждут контракты после возвращения с экзаменов. Сначала предложат подписать договоры, и только после этого уголовные дела отправят на повторное рассмотрение. Это в переводе с юридического языка на человеческий означало, что они или согласятся на все условия, или их признают неисправимыми и приведут приговоры в исполнение.

Условия совсем нестрашные, вполне справедливые, кадеты просто обязуются оплатить своё обучение. С маленьким уточнением: сдавшие экзамен кадеты оплачивают обучение всех, включая не сдавших. Стоимость курса пятьдесят тысяч кредиток. На экзаменах обычно выживает один из восьми. Пилот малых платформ в среднем по разовому контракту зарабатывает от двух до пяти тысяч. Поначалу они редко будут получать больше трёх, но пусть им станет везти, сколько контрактов они должны будут закрыть, чтобы только рассчитаться за обучение?

Так вот у компании для них есть морковка. Если сумма баллов выживших кадетов превысит рекордную, то есть они установят новый рекорд, то им зачтут половину стоимости, на весь их поток примерно два миллиона сто тысяч.

– Нам не хватило каких-то семьсот очков! – грустно вздохнул Пьер, – рекорд одиннадцать тысяч двести.

– Погоди, только половину? А на сколько очков побьём рекорд, что ли неважно? – Возмутился Жека.

– Важно, – улыбнулся ему Пьер, – за каждый балл сверх рекорда вам простят по пятьсот кредиток. Побейте прошлое достижение на четыре тысячи, и вы с компанией в расчёте.

– А где посмотреть, у кого и сколько очков? – заинтересовался Жека.

Джонни подарил ему ласковый взгляд, – в операционке, конечно. Вот что значат те цифры в личных страницах напротив наших позывных! Я думал, какой-нибудь дурацкий рейтинг.

– Да, наведите на них курсор, нажмите ввод, получите детальный отчёт, – пояснил Пьер. Заметил сварливо, – нам-то об этом сказали перед самым экзаменом, а вы уже не сможете вякнуть, что вас не предупреждали!

Ленка грустно усмехнулась, – правильно думал Джонни, дурацкий это рейтинг. Глупо загадывать, и без этих баллов что-то жить очень хочется.

– Ну, мало ли… так, на всякий случай, – глубокомысленно изрёк Жека.

Первые поговорили с лидерами звеньев всего потока, большинство на словах отнеслись к этакой ерунде фаталистически. К моменту разговора курс подготовки успел перевалить экватор, начался обратный отсчёт, ребятами овладевали нехорошие предчувствия, апатия обречённости. Жека предложил народу простую идею – лидеры помогут в учёбе всем, кто действительно хочет пережить экзамен. В игровой каюте вечерами стало заметно меньше народу, кадеты приободрились – на них кому-то не наплевать в этом ужасном мире!

Однако самому миру, этой бездне пустоты и жёсткого космического излучения безразличны их отчаянье, надежды…

На обычной тренировке Луи внезапно остановил курсантов, прислушиваясь к чему-то. Скомандовал, – стройся.

Заговорил непривычно резко. – На сегодня занятие окончено. После душа отправляйтесь на плац. У вас десять минут… бегом! Марш!

Ребят насторожила необычность момента, холодность уже ставшего своим Луи, без лишних обсуждений кинулись исполнять. Через четверть часа поток выстроился по всем четырём сторонам плаца. В центр прошёл Дитрих и сделал заявление:

– На моих уроках вы слышали об атаках экстремистов-фанатиков на наши станции. Кадеты! Сейчас именно такой случай! Это очень серьёзно! Все боевые пилоты выходят на защиту, безразлично наёмники или военнослужащие. Вы ещё не считаетесь пилотами, ваше обучение не закончено, и официально вы заключённые. У вас есть выбор – немедленно занять свои ячейки в казарме или уйти в космос, в бой. Открывать рты запрещаю, на принятие решения у вас две минуты… пошли.

– Сэр! А… – паренёк из пятого звена всё-таки успел открыть рот, его сразил разряд боли, он упал на колени.

– Кто пойдёт в казарму, этого с собой заберите, – презрительно бросил Дитрих, – тупые не нужны.

После его слов ребята сбросили оцепенение, помогать пострадавшему кинулись сразу человек десять, другие не стали искать повода, дружно рванули к выходу со всех трёх сторон. С четвёртой стороны плаца стояли первые три звена в полном составе и удивлённо таращились на что-то здесь забывших двух бойцов пятого отделения, стоявших напротив.

– А вы давайте в раздевалку, – обратился Дитрих к добровольцам, – сержанты рассадят вас по машинам…

Скомандовал, как попросил, – бегом, ребята, с богом!