На ходу намахались руками-ногами и навертелись корпусом, меняли походку с приставного шага до утиного, опробовали разнообразную припрыжку, от легкомысленных скачков на одной-двух ногах, до серьёзных вдумчивых прыжков из глубокого приседа. Наконец, Луи разрешил просто бежать. Жеку забавляла мысль, что от школы и в космосе не убежать, от физкультуры точно.

С десяток кругов по залу пробежали в молчании, инструктор сказал. – Если скучно, можете что-нибудь спеть.

Последовать совету охотников не нашлось. Ещё через кругов десять-двадцать, Жека сбился со счёту, Луи развил предложение. – Ну, скучно же! Повторяйте за мной. Вот сорок шиллингов с лихвой на барабан легли тугой. Повторяйте хором, это приказ!

Ребята вразнобой простонали строчку.

Луи продолжил. – Для добровольца на войну вдали за синею грядой.

До курсантов стало доходить, что это всерьёз.

Инструктор одобрил. – Молодцы! А теперь припев полностью! Через холмы и в шум морской, фламандский дождь, испанский зной король Георг нас шлет в пожар вдали за синею грядой.

Это испытание оказалось серьёзней, однако общими усилиями справились и с ним. Луи не собирался на этом останавливаться:

– Пусть орудийною зарей нас встретит ад пороховой, но не уступим мы полей вдали за синею грядой!

Жека предположил, что синяя гряда это граница ионосферы или даже вход в атмосферу планеты, поскольку ад упоминался пороховой. Это соображение подтверждалось указанием на некие силовые поля. Но прочее… особенно фламандский дождь, испанский зной и король Георг оставались туманными – о таких поражающих или защитных эффектах или системах оружия ему слышать не доводилось. Есть, правда, в тексте смутное указание на морской шум, видимо, радиопомехи, и что следует эти преграды преодолевать по нелинейным траекториям. Но, скорей всего, он пытается понять слишком буквально, это же стихи – они не обязаны содержать какой-то смысл. На этом Жека решил далее голову не ломать и повторял строчки за инструктором бездумно.

Вскоре все курсанты прочувствовали, насколько всё серьёзно. Даже тренированные бойцы первого звена ощутили дискомфорт, а бегущих следом англичанок просто шатало, они хрипели практически на последнем издыхании. Песня оказалась по-настоящему длинной. Не всем хватило сил улыбнуться, когда Луи спросил серьёзным тоном. – Слова запомнили?

Добавил вполголоса. – Кстати, можете перейти на шаг.

Класс с облегчением сразу же и перешёл, инструктор подбодрил. – Если не запомнили, не расстраивайтесь. Скоро эта песенка будет вам сниться.

Через два круга Луи остановил ребят, скомандовал «налево» и «вольно». Перешёл к следующему этапу занятий. Заговорил задушевно. – У кого-то из вас, должно быть, есть обиды на других курсантов. Вспомните их и простите. Разве сейчас вам уже не кажутся смешными и детскими эти обиды?

Сказал резким приказным тоном. – Первое звено. Выйти из строя. Кругом.

Снова душевно обратился к классу. – У первого звена привилегия, им первым должно доставаться всё. Есть ли в классе, кому они нанесли нестерпимые обиды? У вас есть возможность расквитаться – прямо здесь и сейчас набить эти наглые морды. Итак, у кого есть к ним претензии?

Вопрос повис в угрюмом молчании. Жека спокойно встретил оценивающие взгляды второго звена, недобрые прищуры третьего… и с лёгким волнением открытые взгляды англичанок, особенно восторг в глазках Юли… то есть Джулии…

– Сэр, разрешите вопрос, сэр? – Раздался голос Джона.

– Спрашивай, – разрешил Луи.

– А ваше предложение касается всех? То есть и нас тоже? – Спокойно уточнил Джонни.

Жека поднял глаза к потолку, он понял, что услышит дальше.

– Да, конечно, – согласился Луи.

– Тогда разрешите набить морду Старому? – Очень вежливо спросил этот контуженный.

– Пожалуйста, – легко согласился инструктор. Сразу перешёл к практическим вопросам. – Стар, ты хочешь сделать ему просто больно или очень больно? Тебе решать, в перчатках вы будете драться или голыми руками.

– Без перчаток, сэр, – тоже очень вежливо ответил Жека.

Луи будто обрадовался. – Очень хорошо! Лён, встать в строй. А у вас одна минута. Можете начинать.

Последние слова ещё не отзвучали, Джон уже атаковал. Двойка – в корпус и в голову. Жека ушёл в уклон, не поднимая рук. Смотреть в глаза детский приём, но перед ним же пацан. Жекино лицо скривилось в насмешке. Новая атака, уклон с шагом и та же насмешка. Джонни не может знать, чему полицейские учат своих детей. Третья атака, азартный паренёк слегка заваливается, увлёкся. Захват и Жека просто использовал его кинетическую энергию. Джон кувыркнулся в воздухе и грохнулся спиной об пол. Задницей тоже приложился, его бьёт конвульсией. Жека поспешно помог ему встать, объяснив себе, – «а то не хватало ещё тащить это в медблок».

– Время. – Сказал Луи. Обратился к Жеке. – Он хотел тебя ударить. Ты этого не позволил, но и не наказал. Жди новой попытки.

Обернулся к Джону. – До следующей попытки у тебя четыре дня. Завтра очередь второго звена, послезавтра третьего, потом десятого, в общем, тренируйся. Становитесь в строй.

Скомандовал классу. – Смирно! Кто-нибудь ещё хочет подраться? Прошу, без церемоний! Выходите из строя и называйте, кому вы хотите сделать больно! Пользуйтесь предложением, ведь в прочее время занятий за драку я вас сам изобью. Или совсем убью. Поверьте, я умею это делать. Итак, ещё желающие есть?

Он взял полуминутную паузу и продолжил серьёзно. – Ну, было бы предложено. Я вас предупреждал. Хорошо, будем считать, что на данный момент вы все друг дружке не желаете зла. Ведь мы приступаем к тренировкам с оружием.

Луи звонко щёлкнул пальцами, в стенах открылись ниши, в подставках ребята увидели ряды длинных прутов с ручками. Ребята потерянно заозирались, у Жеки на языке вертелось слово…

– Это шпаги. – Просто сказал Луи. – Ими очень несложно проткнуть человеческое тело, отчего человек, как правило, умирает. Они все стандартные, вес и длинна у каждой одинаковые, но…

Он потупился, заговорил стеснительно. – Настоящий рыцарь связан со своим клинком судьбой.

Поднял лицо, радостно возвестил. – Отныне вы свободные рыцари космоса! Запомните этот момент! Широко улыбаясь, развёл руки, приглашая. – Рыцари! Выбирайте шпаги!

«– Рыцари?!» – У Жеки в душе образовалась восхитительная пустота. Смущённо оглядел клинки, хмыкнул про себя, – «ну, что тут выбирать? Сам же сказал, одинаковые!»

Рассеянно продолжил осматривать рукояти. – «Ага, эта чашка называется гардой. Интересно, она снимется?»

Ему подумалось, что в иных случаях было бы полезно перехватить клинок за лезвие поближе к острию. «Пальцы можно порезать, но в перчатках неудобно», – текли мысли в естественном для Жеки практическом русле. – «Почему трёхгранные лезвия? Наверно, для осевой нагрузки, должна пробить лёгкую защиту, скафандр, одежду пробьёт точно».

Представил себе, как шпага пробивает обзорный щиток шлема, переносицу… почему-то вспомнилось лицо Янека. Жека себя одёрнул – не о том думает. Снова осмотрел клинки на подставке, блики на гранях, мягкие матовые отсветы, холодная геометрия смерти… он решительно двинулся к своему клинку. «К судьбе», – кто-то шепнул прямо в душу.

Протянул руку, обхватил рукоять и понял вдруг, чего ладоням не хватало всю жизнь. Закончилась пустота в руках, в жизни. Потянул шпагу из подставки, преодолел лёгкое сопротивление, и вот он уже не просто Жека, а рыцарь со шпагой!

«– Надо бы в строй», – подсказала практическая часть сознания. Положив шпагу на плечо, двинулся обратно. Не удержавшись, помотал головой – Джонни шёл со шпагой в опущенной руке, её кончик сзади волочился по полу. Впрочем, инструктор ничего не сказал, да и на полу не оставалось ни малейшего следа. Встал на место, осторожно развернулся, чтобы никого не задеть шпагой. Ребята становились в строй, кто держал клинки перед собой, кто остриём кверху, кто положил на плечо, как Жека.

Луи тоже сходил за шпагой, встал посреди зала, воскликнул. – Ну, просто герои! Страшное зрелище! Только вас плохо видно, подойдите ближе. Ближе, ближе, не бойтесь. Становитесь вокруг. Внимательно смотрите на меня.

Он, видимо, встал в стойку – полусогнутые ноги расставлены коленями в стороны, в согнутой правой руке выставил перед собой шпагу, левой изобразил какую-то загогулину. В целом выглядел бы забавно, если бы не его слова о том, что прутом в его руке несложно проткнуть человека.

– Постарайтесь встать так же. Пожалуйста, хорошо постарайтесь. – Попросил Луи.

Ребята отнеслись к просьбе серьёзно. Луи огляделся, пробормотал, – бывает и хуже, – и подошёл к Жеке.

– Левое колено чуть в сторону, ещё. Локоть ниже… да держи ты шпагу! Крепче. Спину ровнее. Можешь дышать, всё хорошо. Ну, пойдёт, пока так постой.

Инструктор обошёл круг, подолгу задерживаясь у каждого курсанта. Рука со шпагой стала заметно уставать. Наконец, Луи вернулся в центр круга. Ещё раз огляделся, хмыкнул, – ладно, научитесь.

Возвысил голос. – Теперь плавно рисуем кончиком шпаги окружность. Старайтесь сделать это только кистью. По часовой стрелке. Начали. Молодцы. Против часовой стрелки. Начали. Замечательно. Вам ещё не скучно?

Жека в душе грустно вздохнул. Вернее, ему показалось, что в душе, и только он. Луи грозно прикрикнул. – Не о чем тут вздыхать, догадливые мои! Рисуем по часовой стрелке и поём, повторяйте за мной! Вот сорок шиллингов с лихвой на барабан легли тугой.

– Против часовой. Для добровольца на войну вдали за синею грядой.

«– Он другие песни не знает что ли?» – С тоской думал Жека. – «Спеть ему наши скаутские? Не, ребята не поймут, ещё заколют».

Песня длилась и длилась, рука начала неметь. Луи с воодушевлением выдавал строчку за строчкой, курсанты вторили ему заунывным эхом. Впрочем, последний куплет провыли почти радостно.

– Устали? – Участливо спросил Луи. – Положите шпаги на пол. Машем ручками вот так… и вот так… теперь вот так… Упор лёжа принять. Отжимаемся от пола. И раз-два, раз-два…

– Достаточно, встали. Взяли шпаги. В позицию.

Тут Жека решил, что накаркал или чем-то другим прогневил судьбу. Луи приказал. – Стар, запевай и командуй!

«– Они ж по-русски не понимают»! – Не на шутку испугался парень. Подходящих случаю песен на английском он не помнил, не орать же попсу с GNN! Да и запомнились только припевы, там и помнить почти нечего.

– Стар?! Не понял приказа?! – Грозно прикрикнул Луи.

«– Разве что мамину какую-нибудь, детскую», – пришла спасительная идея. Жека начал с нахальной уверенностью. – По часовой. У Пегги жил весёлый гусь! Он знал все песни наизусть!

Внёс поправку на обстоятельства. – Против часовой. Ах, до чего весёлый гусь! Машем шпагой, машем!

Ребята с удовольствием приняли предложенный текст, весело проорали строчки. Луи удивлённо уставился на Жеку. Он с наглой мордой продолжил исполнять приказание. – По часовой. У Пегги жил смешной щенок, он танцевать под дудку мог.

Луи заржал! Жека замер, но тот махнул рукой со шпагой, – продолжай!

– Против часовой. Ах, до чего смешной щенок! Машем шпагой, машем!

Жека выдавал строку за строкой, Луи взял себя в руки, то и дело покрикивал. – Олаф! Не горбись! Вацлав, локоть держать неподвижно! Брут, не гуляй плечами…

Куплетов Жека помнил много, у самого б только рука не отсохла. К счастью инструктор скомандовал, – отдохнём. Шпаги на пол. Машем ручками…

Следующим командовать приказал Олафу. Тот английских песен вообще не знал, затянул что-то по-немецки или на каком-то совсем нерусском. Ребята, не вдаваясь, ныли «а-а-а» и старательно рисовали круги. Снова долгожданный отдых… который не принёс облегчения.

Что пел Янек, Жека почти не слушал, сосредоточившись на шпаге. По часовой… против, по часовой… против. Отдых воспринимался уже как новая пытка. Отжимания от пола – и раз-два! И мать твою, Луи, раз-два! И чтоб ты сдох, Луи, раз-два! И ну хватит уже, Луи! Раз-ёпте-два!

Запела Энн. И как Жека раньше не замечал, какой у неё омерзительный голос!

«– Что Луи? Руку выше? Да, Луи! Не горбиться? Конечно, Луи. Что плечами? Сам гуляй, Луи…»

– Отдохнём! – Инструктор совершенно не обрадовал курсантов. – Шпаги на пол. Машем ручками… Взяли шпаги.

Жека ушам своим не поверил. Чуть не сорвалось. – «А отжиматься?»

– Шпаги в подставки. Запоминайте, куда ставите, чтоб потом не искать – чужой клинок взять просто не хватит сил.

Жека с места сорвался к первой свободной от входа нише справа. Старательно пересчитал клинки на подставке. В мозгах сквозь тяжёлую хмарь сквозила мысль, что это важно. Пусть дурость полная, шпаги одинаковые, но это очень хорошо, что его шпагу никто не тронет. Человеку важно иметь в жизни что-то своё, кроме ячейки, белья и зубной щётки… тем более шпагу!

– На сегодня всё, – сообщил Луи. – Давайте в душ, переодеваться и в строй, поведу вас дальше.

Приоритет первого звена никто не оспаривал, к тому же это оказалось почти ни к чему. В душевой из потолка торчали десять смесителей, соответственно торчали столько же кранов. Без показных эмоций разделись, первые и десятые пошли ополоснуться. Жека по-джентльменски старался не поднимать глаз, потому с удивлением услышал голосок Джулии, – Стар, намыль мне спинку, пожалуйста.

Она стояла рядом!

«– А где контуженный»? – чуть не спросил Жека, молча выдавил в ладонь немного жидкого мыла и с осторожностью хирурга при операции на мозге принялся наносить его на нежную кожу. Чуть склонённая головка на тонкой шейке, такие трогательные плечики, лопатки… в ушах зашумело, он отдёрнул ладонь, – пойдёт?

– Большое спасибо, Стар! – пропела Джулия и повернулась. – Энн, намыль ты, пожалуйста.

Жека резко отвернулся от её грудок, нажал на сенсор. Сверху полилась прохладная вода, на сенсоре загорелись цифры «30», медленно поползли к нулю, Жека принялся энергично растираться ладонями. – «Эх, мочалок не дали».

Обернулся уходить, второе звено в полном составе стоит, любуется, наверное, ждёт очереди. Олаф уставился на Ленку зараза, а та ему, уступая место, улыбается! Разглядывает татуировки на бугрящейся мускулами коже!

– Ты всё? – Спросил какой-то паренёк.

Жека кивнул и, зачем-то прикрыв ладонями срам, пошёл одеваться. Отчётливо понимал, что выглядит глупо, покраснел, но руки убрать не мог.

– Сильно болит? – Участливо спросил Джонни. Девчонки прыснули, Жека молча шагнул к кабинке. – «Блин! Навесили тут»!

Сверху на крючках оказались вещи Энн и Джулии. Жека так и простоял, закрыв ладонями промежность, пока девочки не особо спеша одевались. Ну, не так его воспитали, чтобы он поторапливал леди! В итоге оделся он из двух звеньев самый последний. Зло подумал, – «Ещё заместитель командира называется! Ничего… в следующий раз пусть переодеваются у себя! Или нет, лучше пусть перед уроком переодеваются первые и сами потом стоят тут голышом, как дуры»!

Жеке вспомнилась Юля… то есть Джулия, настроение вернулось в норму, он уверенно двинулся на выход из раздевалки навстречу новым испытаниям.